Валерий Халилов – организатор праздничных театрализованных мероприятий, участие в которых принимали многочисленные военные духовые оркестры из разных стран мира. В эксклюзивном интервью корреспондентам ИА «Экзистенция» Марату Бекмурзаеву и Анне Качеровой Валерий Михайлович поделился воспоминаниями о годах учебы в военно-музыкальном училище, создании маршей и переменах, произошедших в военной музыке.

ИА «Экзистенция»: Валерий Михайлович, кому принадлежит идея проведения фестиваля «Спасская башня»?

Халилов В.М.: Ставший традиционным фестиваль «Спасская башня» в 2010 году состоялся в третий раз. Первый военно-музыкальный смотр назывался «Кремлевская Зоря». Он прошел в сентябре 2007 года, разрешение на проведение было подписано Президентом РФ В.В. Путиным. Сама идея плац-концерта возникла в связи с удивительной архитектоникой Красной площади. Я считаю, что именно главная площадь столицы с историческими декорациями – стенами, башнями Кремля, Собором Василия Блаженного – является идеальной площадкой для потрясающего патриотического действа, знакомящего россиян с достижениями в области военной музыки. Основу фестиваля будут составлять военные оркестры, включающие в себя 1400 музыкантов из 15 стран. Кроме этого, как и в прошлые годы, в смотре принимали участие подразделения почетного караула – Президентского полка РФ и Республики Казахстан.

ИА «Экзистенция» : Что Вы сами ожидаете от фестиваля?

Халилов В.М.: Очень хотелось бы выстроить переход к финалу логично и «свести» все выступления высокопрофессионально. Например, оркестр Евросоюза, состоящий из 40 волынщиков, выступит по программе пятым номером. После дефиле к нему присоединится российский оркестр и исполнит номер на тему песен военных лет (в прошлом году мы играли попурри из песен легендарных The Beatles). Мы сместили акценты таким образом, чтобы сам финал – торжественная увертюра «1812 год» П.И. Чайковского и знаменитый старинный марш В.И. Агапкина «Прощание славянки» – получился цельным, без эклектики. 2010 год – юбилейный, мы празднуем 65-летие со Дня Победы нашего народа в Великой Отечественной войне. Поэтому особое внимание мы уделяем теме Победы. Днем 5 сентября для москвичей и гостей города ведущие военные оркестры фестиваля сыграют в Измайловском парке, Сокольниках, в парке Горького, в Александровском саду, на Поклонной горе и в Царицыно, а тем же вечером в 20.00 на Красной площади состоится благотворительный Гала-концерт «Рубежи нашей памяти», на котором барды исполнят военные песни.

ИА «Экзистенция» : Чем «Спасская башня-2010» отличается от предыдущих фестивалей?

Халилов В.М. : Несмотря на традиционность фестиваля, на нем представлено много новшеств. Впервые на Красной площади выступил Роговой оркестр из Санкт-Петербурга. Известный со времен императрицы Елизаветы Петровны, необычный состав духовых инструментов возрожден и сыграет специально созданную фанфару: 14 музыкантов протрубили о начале праздника с гульбища Спасской башни. Новой и разнообразной стала и программа фестиваля. Оркестр Бундесвера (Германия) предложил вниманию зрителей произведения Рихарда Вагнера, коллектив из США исполнил музыку Майкла Джексона, курсанты московского военно-музыкального суворовского училища сыграли «Танец с саблями» Арама Хачатуряна и эстрадную музыку.

ИА «Экзистенция» : Валерий Михайлович, Вы сделали блестящую карьеру военного дирижера, возглавили Военно-оркестровую службу Российской Армии, в этом году после парада Победы Вам присвоено звание генерал-лейтенанта. Расскажите, пожалуйста, как начиналась Ваша музыкальная карьера? Когда Вы впервые взяли в руки дирижерскую палочку?

Халилов В.М .: Это произошло в 1970-м году. Я окончил военно-музыкальное училище, затем поступил на военно-дирижерский факультет Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского. Я попал в класс профессора Георгия Петровича Алявдина, ученика Ильи Александровича Мусина – самого известного российского педагога, воспитанниками которого были выдающиеся дирижеры, в том числе и Валерий Абисалович Гергиев.

ИА «Экзистенция» : На каком музыкальном инструменте Вы начинали играть?

Халилов В.М. : Я занимаюсь музыкой с четырех лет. Играл на пианино.

ИА «Экзистенция» : То есть, у Вас не было сомнений в выборе профессии?

Халилов В.М. : У папы не было. У меня же были колоссальные сомнения. Поступив в суворовское музыкальное училище, я подумал: «Куда я вообще попал?» Мне было одиннадцать лет, и меня обрили наголо. Да, я любил поиграть в футбол, похулиганить, как все мальчишки во дворе, но при этом я был домашним ребенком, занимался музыкой. В училище мне случалось даже плакать от обиды…Оценивая свой выбор через много лет, я считаю, что он был верным, ведь я продолжил семейную династию. Военно-музыкальное училище – уникальное учебное заведение: у нас был огромный конкурс – пятьдесят человек на место, на курс поступило тридцать человек со всего СССР. Поразительный факт: за семь лет учебы было отчислено всего четыре курсанта, и то по состоянию здоровья. А коллектив педагогов и студентов у нас был замечательный.

ИА «Экзистенция» : Вы поддерживаете с ними отношения?

Халилов В.М .: Конечно! Мы собираемся ежегодно в конце мая в Серебряном Бору, где располагалось училище.

ИА «Экзистенция» : Что вдохновляет Вас на создание собственных произведений?

Халилов В.М. : Вдохновением служит армия, ведь основная тематика моего творчества – армейская. Я пишу марши, мне это нравится и легко дается, я не стремлюсь к другим жанрам. Однажды я был в гостях у великого русского композитора Георгия Васильевича Свиридова и поинтересовался: «Георгий Васильевич, а Вы бы смогли марш написать?». Он ответил: «Я же написал военный марш, в «Метели». А потом улыбнулся и говорит: «Конечно, это не военный марш. Просто тема такая. Я не смог бы написать». Я вообще не уверен, что, к примеру, известный композитор, но не армейский человек, может сочинить марш. Думаю, чтобы создать военную музыку, нужно находиться в недрах армии, впитать ее ритм. Для марша характерна определенная музыкальная форма: есть мотив, который должен быть развернут «сверху» и «снизу», есть «трио», во второй части должен быть обязательно контраст. Важно учитывать эти нюансы при создании марша. К примеру, симфонические или увертюрные музыкальные жанры – это развернутые произведения, создание которых требует большого количества времени, сосредоточения. Чтобы написать подобные произведения, необходимо учиться. А у меня нет специального образования, но есть умения, навыки и желание. Для меня творчество стало скорее хобби, во время учебы я входил в военно-научное общество по композиции, где и освоил основы композиторского письма. Это и есть мое «обучение». Меня принимала в Союз композиторов комиссия достаточно известных музыкантов. Я сыграл два своих произведения, и мне сказали: «Хватит!» Значит, этого было достаточно, чтобы признать меня композитором.

ИА «Экзистенция» : Как Вы считаете, что происходит сейчас с военной музыкой?

Халилов В.М .: В последние пять-семь лет я начал чувствовать, что действительно началось реальное возрождение военной музыки в России. Во-первых, в последние годы мы получили достаточно средств, чтобы начать обновление оркестров музыкальными инструментами. Москву и Санкт-Петербург мы уже полностью «одели» в новые комплекты отличных инструментов мирового уровня. И продолжаем обеспечивать инструментами оркестры отдаленных гарнизонов. Ведь инструмент – это оружие каждого музыканта. Во-вторых, за последние годы мы провели Всеармейский конкурс военных оркестров. Впервые за всю историю Вооруженных сил СССР и РФ все военные дирижеры собрались для обмена опытом и знакомства с достижениями в военной музыке. А до этого на протяжении 15 лет у нас был silentium (молчание): инструменты не закупались, конкурсы и смотры не проводились, потому что средства на это не выделялись. Шли девяностые, время было непростое.

ИА «Экзистенция» : На Ваш взгляд, есть ли разница между оркестрами Советского Союза и РФ?

Халилов В.М .: Мы отказались от репертуара, который много лет нам насаждали: не играем сейчас, например, песню «Широка страна моя родная». Думаю, в выборе исполняемых произведений необходимо избегать идеологической архаики, важно выбирать произведения, представляющие культурную ценность и соответствующие духу времени. В то же время, нельзя отказываться от шедевров музыкальной культуры, таких как «Священная война» Александра Васильевича Александрова. Посмотрите, что произошло: музыка гимна Советского Союза осталась основой гимна Российской Федерации. Слова изменились, но музыка-то осталась. Потому что это шедевр.

ИА «Экзистенция» : Валерий Михайлович, а Вам не кажется, что народ устал от современной музыки, от «попсы»?

Халилов В.М .: Мы все с вами и составляем российский народ, я не отношу себя к «элите». После службы я спускаюсь в метро и становлюсь таким же, как и все, ведь в гражданском никто не может различить, что я генерал. Я прихожу домой и слышу по радио или телевидению современную музыку, и она меня удручает. Я категорически против фонограммы в любом ее виде. Я еще могу понять исполнение под аккомпанемент, ведь артист иногда не может везти с собой из Москвы в регион оркестр. Но он может петь своим голосом. Пусть это будет «минусовка», но когда и артист, и аккомпанемент «не живой» – я не могу этого понять! Приходит зритель на концерт в зал, а его, извините, дурачат. Меня, музыканта-профессионала, это коробит. Исполнитель обязан показать свое мастерство.

ИА «Экзистенция» : Какие исполнители Вам нравится?

Халилов В.М. : Меня привлекают настоящие профессиональные «откровения», за которыми стоят труд и любовь к музыке, переданная по-настоящему. Недавно Игорь Бутман сказал мне такую фразу о бардах: «Поэтом можешь ты не быть, но музыкантом быть не можешь!» Да, барды не являются музыкальными профессионалами, и в то же время, я обожаю их: это музыка достаточно серьезная, глубокая, интересная, где чувства доносятся по-настоящему, через сокровенность. И мне барды, честное слово, дороже, чем профессионал, который исполняет свою музыку вымученно.

ИА «Экзистенция» : На Ваш взгляд, какую роль играет военный оркестр в жизни общества?

Халилов В.М. : Великий критик Владимир Васильевич Стасов сказал: «Военные оркестры – проводники не одной только военной, но всяческой музыки, в массу народную». Еще до революции, до эпохи радио и телевидения, военный оркестр являлся настоящим культурно-музыкальным центром, в задачи которого входило не только обеспечение строя военной музыкой или исполнение ритуальных протокольных произведений, но и выступление перед зрителями как филармонии, игра на балах, в садах и парках. У каждого полка был свой гимн в виде марша или какой-нибудь «цитаты» из классического оперного произведения. Музыку военного оркестра раньше обожали все. Вспомните популярные произведения: «Амурские волны», «Осенний сон», «На сопках Маньчжурии», вальсы, созданные, кстати, военными дирижерами.

ИА «Экзистенция» : Какую цитату Вы произносите чаще всего?

Халилов В.М .: Слова Александра Суворова: «Музыка ведет к победе – победа ведет к славе!» Вообще-то я не строю свою жизнь по цитатам или постулатам. Я верующий человек. Конечно, в жизни есть внутренние эстетические нормы, правила, которым я следую. Знаю, что где-то пролегает грань, дальше которой идти нельзя, потому что там находится «черная дыра», к которой я просто боюсь приближаться. А если вспомнить еще цитаты, то я часто обращаюсь к строчкам Владимира Маяковского.

Валерий Халилов родился в семье военных - его отец и брат были военными дирижёрами. Отец музыканта окончил военную музыкальную школу в Ташкенте. Во время войны его отобрали в числе десяти лучших мальчиков и отправили учиться в Москву, где он окончил институт военных дирижёров. В столице он познакомился со своей будущей женой. Молодые переехали в Узбекистан, в приграничный с Афганистаном город Термез, где у них родился сын Валерий.

Когда мальчику было четыре года, семья переехала в Казахстан. Тогда начался и музыкальный путь Валерия Халилова - он обучался игре на фортепиано и довольно быстро начал выступать на сцене. Когда ему было 11 лет, семья переехала в Москву. Там Валерий поступил в московскую военно-музыкальную школу.

Позже, поступая в Московское суворовское военно- музыкальное училище, Халилов едва не "пролетел" - он получил двойку по математике, но благодаря авторитету отца мальчику всё-таки позволили пересдать экзамен.

Дирижёр с благодарностью вспоминал всех своих педагогов, говорил, что в училище был потрясающий преподавательский состав. Со своих педагогов курсанты всегда брали пример - вежливости, культуры и дисциплины.

Полтора метра таланта

Когда юный Халилов поступал на военно-дирижёрский факультет Московской консерватории, его рост был всего 156 сантиметров. В приёмной комиссии вопрошали: "Почему ты такой маленький? Тебе нужна будет высокая подставка на сцене!" Однако абитуриент блестяще сдал вступительные экзамены и был принят в консерваторию, где обучался дирижированию оркестром и параллельно играл на кларнете. Спустя всего один год Халилов резко вытянулся в росте и к концу обучения уже имел рост 176 сантиметров.

В 1974 году Халилов женился и вместе с молодой супругой отправился в Ленинградскую область - туда его отправили руководить оркестром Пушкинского военного училища радиоэлектроники. Кстати, во время Великой Отечественной войны училище имело забавную аббревиатуру - ВНОС: воздушного наблюдения, оповещения и связи. В этом же оркестре в 1940-е служил композитор Георгий Свиридов.

Спустя несколько лет, когда Халилов уже вернулся в Москву, он решил встретиться со Свиридовым - к юбилею военного училища был выпущена книга, и Халилов хотел подарить один экземпляр Свиридову, а другой подписать для себя.

– Я купил на Белорусском вокзале цветы для супруги Георгия Васильевича, очень волновался, курил тогда ещё. <...> Я спросил у него: "Почему вы военные марши не писали? Ведь во время войны служили". Он ответил: "Чтобы писать марши, надо много служить. Тогда поймёшь, что это такое". Он был прав.

Главный военный дирижёр России

Более 14 лет Валерий Халилов был главным военным дирижёром России - с 2002 по 2016 год возглавлял военно-оркестровую службу Вооружённых сил Российской Федерации (иначе это называли ансамбль, или оркестр, Минобороны России). В мае 2016 года он был назначен директором и художественным руководителем Академического ансамбля песни и пляски Российской армии имени А. В. Александрова, оставаясь по-прежнему для многих главным военным дирижёром России.

Дирижёр должен быть диктатором. Хорошим диктатором. Он должен быть очень требовательным, иначе просто ничего не получится, ведь у нас колоссальное количество людей и минимальное количество времени. Если в этот период я буду проявлять мягкость, это приведёт к моральному расслаблению коллектива. И это всё-таки воинские подразделения, которые привыкли к командам. Так и нужно

Валерий Халилов

Но Халилов был требователен и к себе. Он очень много работал, в том числе и ради популяризации военных оркестров. С 2007 года по его инициативе начали проводить фестиваль "Спасская башня". Халилов стал музыкальным руководителем фестиваля, на который ежегодно съезжаются лучшие военные музыканты из разных стран мира. Масштабные церемонии открытия и закрытия фестивалей проходили на Красной площади и привлекали десятки тысяч зрителей.

Начиная с 2009 года гостьей каждого фестиваля была знаменитая певица Мирей Матье, которая всегда с радостью принимала предложение Валерия Халилова выступить на "Спасской башне".

Сейчас трудно представить кого-то, кто сможет с такой же самоотдачей и с таким же азартом заниматься возрождением выступлений военных оркестров на открытых площадках. В 2017 году с 26 августа по 3 сентября Халилов планировал провести десятый, юбилейный фестиваль "Спасская башня", который должен был стать крупнейшим музыкальным событием в жизни Москвы и России. Теперь, судя по всему, фестиваль будет посвящён не только юбилею, но и памяти Валерия Халилова.

Комендант Московского Кремля генерал-лейтенант Сергей Хлебников рассказал "РГ" о своей дружбе с художественным руководителем ансамбля имени Александрова Валерием Халиловым, погибшим в в Черном море.

Сергей Хлебников: С Валерием Михайловичем Халиловым мы знакомы почти 13 лет. Так получилось, что в одно время он был назначен начальником военно-оркестровой службы Министерства обороны, а я - комендантом Московского Кремля. И мы с тех пор очень плотно взаимодействовали: при подготовке военных парадов на Красной площади, проводили музыкальные фестивали. Московский международный фестиваль "Ода миру", в частности.

А потом решили, что стране нужен крупный военно-музыкальный фестиваль. И у истоков этого фестиваля, который сегодня называется "Спасская башня", стоял Валерий Михайлович.

Можно вспомнить ваши последние встречи и контакты с Валерием Михайловичем. Что планировали, о чем спорили?

Сергей Хлебников: В январе, после новогодних праздников мы хотели собраться. На Старый Новый год планировали поздравить его, а также директора фестиваля с премией правительства. На днях Валерий Михайлович ее получал. Хотели обсудить планы на август, утвердить замысел юбилейного фестиваля, это же его любимое детище.

Наши соболезнования и его супруге, и всей семье - у него большая дружная семья.

Хочу сказать, что все, кто его знал, когда пришло известие о трагедии, сначала на что-то надеялись. Потом был шок, скорбь... Мой телефон буквально разрывается: многие знали, что мы с ним не только работаем, но и дружим. В этом самолете погибли близкие нам люди, в том числе Антон Николаевич Губанков, начальник управления культуры Министерства обороны. Никто в стороне от этого горя, конечно, не останется. И фестиваль "Спасская башня" не останется, будем помогать родным и близким как-то выдержать этот удар. Мы всем соболезнуем, всем погибшим.

Несмотря на то, что утрата невосполнимая, но жизнь продолжается. В марте в Берлине планировался концерт Валерия Михайловича Халилова. Сделаем все, чтобы этот концерт состоялся. Он написал массу музыкальных произведений: марши, симфонии, романсы. Эти произведения будут жить вечно.

Сергей Дмитриевич, сейчас на ленты и в эфир идет оперативная информация, немало неточностей. Валерия Халилова по привычке называют главным дирижером Минобороны. Но с весны этого года он возглавил легендарный ансамбль имени Александрова. Наверное, уже не все помнят, что для нашей страны Мирей Матье открыл именно этот коллектив. Это было во время его гастролей в Париже в 1961 году: французский импресарио вышел к нашим музыкантам, рассказал, что у него есть очень хорошая девочка с красивым голосом. Уговорил вместе выступить. Это была Мирей Матье.

Сергей Хлебников: Недавно по делам фестиваля был во Франции. Там вспоминали эту историю с ансамблем Александрова. И хотели ее даже повторить. Потому что этому ансамблю отводилось роль в качестве одного из видных участников следующей юбилейной "Спасской башни".

Мирей Матье не раз повторяла, что она не может не волноваться перед выступлениями на Красной площади, но ее успокаивает, когда между ней и сотнями музыкантов - дирижер Валерий Халилов. Как она говорила: "Благодаря ему происходит симбиоз между мной и оркестрантами". Вы не созванивались с Мирей Матье? Она уже знает о трагедии?

Сергей Хлебников: От близких людей, которые с ней в контакте, уже пришло соболезнование.

Есть сайт "Спасской башни". Фактически на нем существует виртуальный музей фестиваля. Нет ли идеи посвятить отдельный раздел Халилову? Он, конечно, часто попадал в объективы, но преобладают фотографии, когда Валерий Михайлович при всем параде, с дирижерской палочкой. Было бы здорово посмотреть на снимки этого удивительного человека в неформальной обстановке.

Сергей Хлебников: Я передам дирекции. Сейчас вот немного оправимся от шока и сделаем. Хорошее, правильное предложение. Я вот тоже перебираю его фотографии в своем архиве. На многих он улыбается...

Прямая речь

Валерий Халилов за два дня до катастрофы дал интервью "РГ" о новогоднем празднике своего детства.

К концу года готовился специальный выпуск "РГ-Недели", в котором знаменитые люди рассказывают о елках своего детства. Одним из наших собеседников был генерал-лейтенант, военный дирижер России. Он, как всегда, в разговоре был доброжелателен, корректен, никогда не жаловался на отсутствие времени - и это при его огромной занятости. Открытый для общения: в любую минуту, когда бы мы ему не звонили, он всегда был таким. А сегодня эти слова - увы - можно считать его последним поздравлением с Новым Годом:

Мне в детстве подарки клали не под елку, а под подушку. Но каждый вечер 31 декабря я ложился спать в нетерпении, и каждое утро 1 января, просунув под подушку руку, доставал серый бумажный пакет с печеньем, конфетами и мандаринами. Мы тогда не были особо избалованы, у родителей выбора не было, но мандариновый запах у меня с той поры тесно связан с новогодней елкой.

Подготовила Сусанна Альперина, Андрей Васянин

На борту разбившегося сегодня ТУ-154 находился Валерий Халилов, главный военный дирижер России, начальник ансамбля - художественный руководитель Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А. В. Александрова, который направлялся с составом ансамбля для организации поздравительных новогодних мероприятий на авиабазе Хмеймим.

Это фрагменты из нескольких интервью Валерия Михайловича Халилова – о детстве, профессии и вере в Бога.

О крещении и вере

Меня крестили в четыре года. Рос я в деревне под Киржачом, моя бабушка была верующая, причем не просто набожная, как все старушки в те времена, а верующая глубоко, искренно. Она часто говорила мне: «Внучек, не нами заведено, не нам отменять», потому Православие и церковная жизнь казались мне чем-то совершенно органичным, неизменным и правильным.

Деревянная часовенка, что стояла в нашей деревне, была разрушена, и по праздникам все бабушки ходили в монастырскую церковь в соседнее село. Я ходил вместе с ними, и я все помню, хотя и был маленький: леса наши сказочные, владимирские… поляны земляничные, маковки церквушек. Даже сама русская природа завораживает, а вот как можно не любить Церковь хотя бы как часть русской духовной культуры - я и вовсе не понимаю!

Я был крепышом, честно говорю, это сейчас я худой такой. Вообще я был такой полненький, толстенький, уже был, так сказать, осознанным человечком. Папа был коммунистом, и мама, используя возможность такую, что отец работал, а я был в деревне, она бабушке говорит: «Давай, пока отца нет».

Но папа не то, что был против, но знаете, как в те времена? Он был армейским офицером, дирижером был, как и мой брат дирижер, и племянник в Севастополе сейчас дирижер, кстати сказать. Поэтому, может из-за того, что мама опасалась, если узнают у отца, могут что-нибудь сделать. Короче, меня крестили.

Я вот этот момент очень хорошо помню, как меня в первый раз крестили. Меня посадили на подворье, на дворе, у нас так изба и двор перед избой. В тазик посадили с холодной водой. Ну как это? Батюшка наклонился надо мной, а я был здоровым таким мальчиком, и я ему вцепился в бороду. Вы знаете, как это… Попа за бороду.

Я был крещен в четыре года, и когда в сенях я спал, у меня над головой была картина. Я не помню, какая, там много было святых людей на этой картине, но меня вот каждый «отбой», как сейчас военным языком говорят, меня сопровождала эта картина. Когда я ложился спать, мальчишка совсем, в деревне в этой избе.

Потом она пропала, потому что были такие времени, когда ходили, картины собирали, иконы. А у нас деревня неохраняемая, просто взломали и многие иконы во многих наших, в деревушке домах, просто… Тогда вот такое что-то было безобразие. Эта икона пропала. Кроме того, у нас такая деревня, такая живописная, такая потрясающая, небольшая, такая патриархальная, не верить во что-то там такое небесное просто невозможно при всей ее красоте.

Вот в такой среде я воспитывался. Это все, как говорится, от Бога. У меня вот эта русскость, она заложена вот этой деревней.

Вот это все подвигло меня к вере в Бога. Ну, и кроме такого, были просто случаи, очень интересные… а почему вот я жил, потом уже, сейчас это Якиманка называется. Как и раньше, кстати сказать, и там вот эта церковь, метро Октябрьская. И вот Пасха, я помню. Люди ходят вокруг церкви, это мне сильно запомнилось.

Мы, молодежь, стоим на парапетах вокруг церкви, нас милиция туда не пускает. Туда проникают бабушки в косыночках с детьми с маленькими – пропускали. Мы туда пройти не можем, мы молодежь – нас туда не пускают, и я думаю, вот что они там делают, что они там творят, почему нас не пускают.

Вот вопрос: почему? Что там такого плохого они делают, почему нас не пускают? Меня всегда туда тянуло, потому что оттуда раздавалось пение, какие-то запахи, знаете это, свечные, вот это все, кресты, таинство какое-то. Это все равно привлекало. Вот чем больше запрещали, тем я больше туда в этом смысле тоже тянуло.Какие-то есть мелочи незамечаемые, а потом анализируешь: а почему ты так сделал? Да потому, что вот эта мелочь на тебя повлияла, поэтому к Богу идет каждый своей, безусловно, дорогой, и к этой дороге ведут какие-то может быть, даже мелочи какие-то, я не знаю. Знамения? Не знаю. Но привело, слава Богу!

О выборе профессии

Папа у меня был военным дирижером. У меня сейчас младший брат военный дирижер. И действующий военный дирижер племянник, лейтенант, служит моряком в Севастополе. То есть у меня по мужской линии семья династийная, военные дирижеры. Благодаря отцу, я поступил в Московскую военно-музыкальную школу. И, честно говоря, поступив, я не понимал, зачем я туда поступил. Был оторван в 11 лет от домашнего уюта, попал в стены закрытого учебного заведения.

Причем всё было присуще военному складу бытия: подъем, отбой, зарядки, физические нагрузки. И, конечно, общеобразовательные и музыкальные предметы. Срок обучения – 7 лет, поступив в 11, я закончил в 18. Весь мой физический, биологический рост пришелся на этот период. Школа заложила в меня то профессиональное образование, которым я до сих пор и пользуюсь. Вот так я стал военным дирижером.

О музыке духовной и военной

Я часто думаю о внутреннем сходстве, казалось бы, противоположных сфер - военной и духовной музыки. Ведь у военной музыки потрясающая сила, и она, вопреки стереотипам, отнюдь не агрессивна.

Мне больно слышать, когда говорят, что исполнение маршей - это шаг к милитаризации всей страны. Надо, как мне кажется, мыслить категориями художественного вкуса. Хороший марш написать так же трудно, как хорошую песню! Каждый великий композитор имеет свое лицо, национальная музыкальная традиция тоже: главная особенность нашей, российской, военной музыки - в особом мелодизме, в ее фольклорных, народных интонациях.

Умеют ли современные люди воспринимать классическую музыку? Определить, плохо или хорошо человек воспринимает музыку, можно только после того, как он научится воспринимать! А как человек откроет для себя прелесть классической музыки, если ему не прививали любовь к ней с самого детства?

Есть в душе каждого из нас зона, открытая всему высокому и доброму - открытая правильной музыке. А правильной музыкой я называю ту, что в своем эмоциональном воздействии побуждает человека к самым лучшим поступкам - созиданию, творению. И если так называемая «легкая» музыка может служить ненавязчивым фоном, то классика - никогда. Слушать классику - работа души.

Люди во все времена - одни и те же, они всегда открыты хорошей музыке. А значит, мы должны просвещать в силу своих умений. Не хвалясь, могу сказать, что мы открыли для военных оркестров двери многих концертных залов: Большого зала Московской консерватории, Концертного зала имени Петра Ильича Чайковского, Международного дома музыки.

И мы раздаем бесплатные билеты, невзирая на то, что по всем законам коммерции люди будто бы охотнее идут на мероприятия, когда купили билет за свои кровные деньги. Верите ли, я никогда не льстил себя надеждой, что все наши концерты будут проходить при аншлаге, но у нас люди на ступеньках сидят, лишь бы послушать музыку! И как после этого можно говорить, что современный человек не способен воспринимать классику?

Мы мечтаем вернуть духовую музыку в парки, к людям. Ведь людям сегодня особенно недостает чего-то настоящего… на работе, в быту, и мы стараемся восполнить эту насущную потребность живой музыкой, красивыми мелодиями.

Вот приходит на концерт типично городской человек: слившийся с городом, не мыслящий своей жизни без горячей воды и телевизора, как будто прилипший, присохший к этой комфортной жизни. И вдруг он слышит звуки военного духового оркестра, окунается в другой мир и… оттаивает. Спросите его в эту минуту, о чем он сейчас думает, и он точно скажет: о любви, о детях, о родине, о Боге.

Знаете, я подметил удивительную вещь: духовой оркестр просто не может играть плохую музыку! Даже если музыканты плохонько играют - все равно эта музыка очаровывает, пусть даже некоторые звуки переданы неверно. Это как в природе: одному нравится осень, другому нет: все вянет, слякотно, ноги промокают. Но все равно каждое время года прекрасно!

Так же и духовая музыка: сама ее природа, само дыхание ее - чистое, светлое. Наверно, именно в этой плоскости музыка - военная ли или просто классическая - и пересекается с духовной жизнью. И мне очень хочется, чтобы моя работа воспитывала в людях только нравственное.

У меня шутка есть такая. Я говорю людям религиозным: «А вы знаете, у меня есть товарищ, который написал кандидатскую диссертацию на тему «Влияние духовой музыки на духовную жизнь духовенства».

Это шутка, но конечно, на самом деле, и опять я говорю всегда об этом: техника развивается, но люди-то стремятся куда при урбанизации? Куда они стремятся? На природу. Я всегда сравниваю, посмотри, что в пятницу, что творится будет на дорогах – куда все бегут? В лес, на полянки, на природу.

Вот духовой оркестр – это природа, это живой звук, источаемый оттуда, изнутри. И даже если он играет примитивно, даже пацаны играют, самодеятельный оркестр – вот эти простые мелодии, вот этот примитивизм даже, в каком-то смысле, но подача вот этих звуков, вот этих природных, и опять говорю, на генном уровне заставляет людей слышать.

Вокруг – раз, собирается, не хочу говорить, какие-то люди всякие, может быть даже странные, но они собираются, потому что видимо, вот эта наша музыка, она коим-то образом влияет на кору головного мозга. Собираются. Даже если плохенько играют – толпа собирается вокруг духового оркестра.

О молитве в военном марше

Скажем, марш “Генерал Милорадович”. Идею подсказал полковник Бабанко Геннадий Иванович, который во время моей службы в Пушкино был начальник политотдела училища и уже будучи на пенсии написал книгу “Генерал Милорадович”, зная, что я пишу музыку, позвонил мне, и говорит: Валер, напиши музыку о генерале Милорадовиче, я тебе дам книгу почитать, а ты под впечатление этой книги напиши марш.

И вот прочитав книгу, я понял, что судьба этого генерала совершенно необыкновенная и не просто забытая, но и в понятийном понимании она просто извращенная.

Генерал Милорадович, командуя аарьергардом не позволил противнику в желаемое для него время столкнуться с нашими войсками. Герой войны 1812 года.

В 1824 году декабрьское восстание. Сенатская площадь. Как известно, декабристы вывели войска. Милорадович был генерал-губернатором Санкт-Петербурга. Когда он въехал на Сенатскую. площадь, войска, узнав его, стали падать ниц. И один из декабристов, бывший поручик Каховский, видя, что сейчас произойдет перелом в восстании, он из дамского пистолета сзади нанес смертельное ранение Милорадовичу, от которого он скончался.

Так вот улица Каховского в Питере есть, а вот улицы Милорадовича нет. Да и вообще фамилия Милорадович возникла после того, как царь вызвал к себе Храбреновича, его предка, и сказал: ты мне очень мил своей храбростью, станешь Милорадовичем.

И в этом марше впервые я использовал молитву, причем музыку к этой молитве я написал сам. Такого аналога нет. И если послушать марш внимательно, можно вообразить себе и светскую жизнь Санкт-Петербурга, и молебен перед боем, и возвращение этих русских воинов. Всё это с хором.

Кстати сказать, в марше, в нашем российском и советском, это впервые – внедрение молитвы в марш. Это я сделал, исходя из того образа, который мне сулил сам генерал Милорадович, потому что он был безусловно православным, верующим человеком, а коль войска уходят на поле брани, то всегда был молебен.

Так вот этот молебен я сделал – я в Евангелии при помощи верующего человека нашел слова, посвященные «нашим воям», и положил на эти слова, как обычно делается, музыку. Вы услышите вот эту молитву в середине марша. А потом Вы услышите победоносное шествие, возвращение под салют наших войск с поля брани, и опять услышите первую часть, опять возвращение к светской жизни. Вот такое в течении, я не знаю, по-моему, пяти или четырех с половиной минут, перед Вами пронесется жизнь как бы этого генерала славного Милорадовича.

Вот это марш, это русский марш, я его написал. В нем ничего нет такого предосудительног о, касаемого, как говорят, извините за выражение, сапога – такого нет. Это очень такой светский, очень красивый, мне кажется, марш. Его, кстати сказать, многие дирижеры полюбили и часто исполняют, хотя он трудный для исполнения.

О военных музыкантах России

Наша страна - единственная, где существует отлаженная система подготовки военных дирижеров. За границей ими становятся люди, уже имеющие высшее музыкальное образование и прошедшие аттестацию по физической подготовке. А у нас армия сама выращивает себе музыкантов.

Сначала среднее образование - Московское военно-музыкальное училище принимает девятиклассников, после окончания учебы они могут поступать в Институт военных дирижеров на базе Военного университета Минобороны. Такая система обучения и воспитания дает специалиста, знакомого с армейской жизнью изнутри.

Приходя в оркестр лейтенантом, он уже знает, что и как делать. Это положительно сказывается на мастерстве наших оркестров. К примеру, во время парада на Красной площади 1000 военных музыкантов наизусть играют около 40 композиций. Иностранцы удивляются синхронности и красоте исполнения.

Валерий Михайлович Халилов – начальник ансамбля - художественный руководитель Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А. В. Александрова, народный артист Российской Федерации, генерал-лейтенант.

Родился в семье военного дирижёра. Музыкой начал заниматься в четырехлетнем возрасте. Окончил Московскую военно-музыкальную школу (ныне – Московское военно-музыкальное училище) и Военно-дирижёрский факультет при Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского. По окончании обучения был назначен военным дирижёром оркестра Пушкинского высшего военного командного училища радиоэлектроники ПВО.

После того, как оркестр под управлением Валерия Халилова занял I место в конкурсе военных оркестров Ленинградского военного округа (1980) – стал преподавателем кафедры дирижирования Военно-дирижёрского факультета при Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского.

В 1984 году Валерий Халилов переведён в орган управления военно-оркестровой службы Министерства обороны СССР, где служил в качестве офицера военно-оркестровой службы, старшего офицера и заместителя начальника военно-оркестровой службы.

С 2002 года по 2016 год Валерий Халилов – начальник военно-оркестровой службы Вооружённых Сил Российской Федерации – главный военный дирижёр.

В апреле 2016 года приказом Министра обороны Российской Федерации Валерий Халилов назначен на должность Начальника ансамбля – художественного руководителя Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А. В. Александрова.

Валерий Халилов – музыкальный руководитель таких международных военно-музыкальных фестивалей как «Спасская башня» (г. Москва), «Амурские волны» (г. Хабаровск), «Марш столетия» (г. Тамбов) и Международный военно-музыкальный фестиваль в Южно-Сахалинске.

Валерий Халилов – член Союза композиторов России. Его творчество как композитора, в основном, связано с жанрами духовой оркестровой, хоровой, вокальной и камерно–инструментальной музыки.

Гастролировал с ведущими оркестрами Вооружённых Сил Российской Федерации в Австрии, Бельгии, Венгрии, Германии, КНДР, Ливане, Монголии, Польше, США, Финляндии, Франции, Швейцарии, Швеции.

Музыкальный журналист Эдда Забавских в интервью с Валерием Халиловым подробно расспросила его о его биографии, отношении к музыке и карьере. Forbes Life публикует фрагменты этого интервью. Полный текст читайте в ближайших номерах журнала «Gala Биография».

– Кажется просто невероятным - руководить более чем тысячей музыкантов, да еще на таком огромном пространстве! Неужели слышите каждого оркестранта?

Конечно, нет, это невозможно. У меня есть высокопрофессиональные помощники, коллеги-дирижеры, которые обеспечивают чистоту и стройность каждой группы и точно передают мои сигналы.

- Наверное, колоссальное напряжение?

Скорее, возбуждение, сосредоточение и огромная собранность, ответственность. Каждому такому событию предшествует огромная подготовка. Долго готовишься, репетируешь, а само событие проходит быстро. Остается чувство выполненного долга. Или невыполненного – что-то не получилось, хотелось бы лучше…

- А что отличает военного дирижера от его гражданских коллег?

Профессия дирижера требует, кроме музыкального таланта, ярких лидерских качеств и коммуникабельности. Далеко не каждый талантливый музыкант может стать военным музыкантом. Для этого необходим еще целый комплекс особых качеств. Основная наша работа – не в теплых и комфортабельных концертных залах, а на плацу, в лагерях, в строю на улицах и площадях, на ветру и под палящим солнцем, под дождем и в морозы. А стало быть, требуется еще отменное здоровье, физическая подготовка (которой уделяется значительное внимание в период учебы). Кроме того, военному дирижеру необходим незаурядный дар воспитателя – для своего войскового подразделения он еще и командир.

– Но что все-таки привлекает одаренных музыкантов именно в военные оркестры?

Кроме любви к музыке – романтика военной профессии. Здесь при таком мирном занятии, как музыка, чувствуешь себя настоящим мужчиной. Ведь нас воспитывают по законам армии – по уставу, в строевой подготовке. С суворовских времен мы, музыканты, открываем парады. Не помню, чтобы меня обучали стрельбе, но что касается строевой выучки, светского этикета и воинской вежливости, а главное, чувства ответственности – это всегда было на первом плане. Военный дирижер в первую очередь строевик, он стоит перед оркестром, на три шага впереди всех.

- Сложно с музыкантами?

Отгоняют сегодня молодых музыкантов от духовых инструментов. Появились новые, более легкие и модные технократические, электронные инструменты. У нас работа тяжелая, а отдача низкая. К тому же духовик – опасная профессия: губы, дыхание очень уязвимы.

Не каждый может заниматься серьезной музыкой. Это тяжелый труд, требующий постоянного развития. И все же очень многие идут слушать симфонию Чайковского или концерт Рахманинова. Наши концерты носят филармонический характер, мы исполняем музыку популярную, но академическую, классическую. И у нас есть огромная аудитория.

- Ваши концерты востребованы?

Когда я был назначен на должность, я сначала не знал, чем занять коллектив вне строя. А несколько лет спустя уже не знаю, как отбиться от постоянных предложений выступить. Жанр духовой музыки – экологически чистый жанр, и к нему тянется все больше людей.

- Расскажите о своей семье, детстве.

Родился я в Термезе в семье военного – наша семья переезжала с места на место. Основатель нашей военно-музыкальной династии, мой отец Михаил Николаевич Халилов первую профессиональную подготовку прошел в Ташкентской школе военных музыкантов.

Папа в детстве играл на трубе, и ему как очень способному мальчику посоветовали туда поехать, и он сразу поступил. Это была редкая и очень хорошая школа, многие известные военные музыканты там начинали свое профессиональное образование. Потом он учился на факультете военного дирижирования в Москве, по окончании папе предложили оркестр в Германии, но он не захотел ехать в незнакомую страну и сам попросился в Среднюю Азию, которую уже хорошо знал.

Из Термеза меня увезли совсем маленьким, и в моей памяти остался другой город – Джамбул в Казахстане. Летом там стояла необыкновенная жара, и мы, мальчишки, бегали по городу босиком. Кругом были арыки – каналы для орошения полей. Вода в них была настолько чистой, что там водилась рыба. Мы голыми руками ловили пескарей и жарили прямо на раскаленных крышах. Не потому что были голодными - просто было интересно самим практически в центре города взять такую добычу. В Джамбуле отец руководил оркестром, концерты которого в городском были очень популярны. Думаю, уже тогда появилась моя тяга к военной музыке.

А когда отец по болезни демобилизовался, семья вернулась в Москву, на родину матери. Здесь я поступил в музыкальную школу №7 имени Глиэра на Якиманке. Когда перешел в пятый класс, я поступил в Московскую военно-музыкальную школу в Троице-Лыково (теперь это Суворовское училище в Теплом Стане). Прекрасное место: река, высокий обрывистый берег, два храма. Однако из-за ветхости строений потом школу перевели в Теплый Стан. Думаю, это большая потеря: Троице-Лыково – уникальное место. Это не просто воспитывает патриотизм, сама обстановка способствует особому формированию личности. Счастье, что мне именно там довелось учиться. Особенно обидно, что, когда наша школа оттуда уехала, там так ничего и не построили.

К сожалению, утеряны и сами школы музыкальных воспитанников: во времена моего отца их было в стране восемнадцать, а осталась всего одна - которую я окончил. Учили нас прекрасно, но со строгой дисциплиной. Жили мы на казарменном положении. За мелкие проступки и двойки не давали увольнительную, и очень много выходных я, вместо гулянья и отдыха, упорно работал над исправлением оценок и собственных недостатков.

- И много было двоек?

Случались, и нередко. Были прекрасные педагоги и очень высокие требования - фактически индивидуальное обучение, особенно по музыкальным предметам.

Нас учили не только профессии, заботились о нашем кругозоре, о широком образовании. Мы прекрасно знали немецкий язык, который нам преподавали на высшем уровне – я говорил совершенно свободно. Нас обучали общей культуре, правилам поведения в обществе, хорошим манерам, бальным танцам. Учили нас и бытовой культуре, в общем, готовили настоящих офицеров. Ведь офицер не только защитник Родины – это лицо армии, он должен иметь авторитет, быть примером. Дирижер военного оркестра воспитывает не только своих оркестрантов, но через них весь личный состав и всех слушателей.

- Ну а любовь, девочки? Неужели никаких любовных романов?

Представьте себе, на девочек мы стали смотреть только в старших классах. Мы ведь были на казарменном положении: семь лет казармы в школе, потом три года из пяти учебы на военно-дирижерском факультете в консерватории имени Чайковского – тоже фактически в казарме.

Что-то изменилось, только когда я уже консерваторским четверокурсником познакомился с будущей женой.

- Как же вы познакомились, любовь с первого взгляда?

Познакомились с ее сестрой на отдыхе. Потом меня пригласили в дом новых знакомых, там оказался рояль. Я, естественно, сел за него. Рояль – инструмент чувственный, так что я сразу всех покорил. Еще бы: не просто курсант - как играет! Впрочем, я и как курсант произвел впечатление. Все расспрашивали про стрельбу, военную жизнь. Ну я, конечно, расхвастался: да, говорю, стрелял и гранаты бросал… Военная наука интересная, и, думаю, каждый юноша должен через что-то подобное пройти: понюхать пороху, почувствовать себя настоящим защитником. И на эти темы я разговорился, разоткровенничался о собственных ощущениях – у девчонок глаза стали круглые, рты открылись… Потом все разъехались на учебу, но завязалась переписка с воспоминаниями. А когда сестры приехали в Москву на студенческие зимние каникулы, мы вместе ходили по музеям, театрам, концертам. Вот тут и появился интерес друг к другу. В 1974 году сыграли свадьбу в Киеве.

- А как развивалась ваша карьера после учебы?

По окончании консерватории меня уже в лейтенантских погонах распределили в город Пушкин Ленинградской области руководить оркестром Пушкинского высшего командного училища радиоэлектроники ПВО. Красивейшие исторические места, замечательные культурные традиции, интересные театрализованные действа с участием нашего оркестра – все побуждало к творчеству. Там я начал активно сочинять музыку.

- И по сей день Наташа – ваша единственная любимая жена?

Ну да, единственная - а разве надо две или больше? Мне повезло сразу: столько лет женщина со мной живет, не бросила ни из-за моей ненормированной службы, ни из-за сложного характера. Я ведь капризный, требовательный. Все проблемы с работы несешь домой А жена терпеливо слушает и все твои эмоции берет на себя. И весь дом, дети, внуки – все на ней, а мы на всем готовеньком. Наташа еще и работала по специальности. Даже на моей первой службе в Пушкине ей нашлось место на кафедре в местном инженерно-строительном институте.

- В воспитании внуков участвуете?

Буквально с пеленок беру их на свои концерты, уже с трех-четырех лет они внимательно слушают симфонический оркестр. Им нравится. Даже если ерзают и отвлекаются, подспудно эта музыка в них проникает, гармонизирует, строит личность.

- А как насчет продолжения военно-дирижерской династии?

Пока ее успешно продолжает мой брат Александр, полковник, тоже композитор, преподает дирижирование на кафедре военно-оркестровой службы МВК. Его сын, мой племянник - тоже выпускник Военной консерватории. А у меня ведь девочки. Однако малолетние внуки и даже внучки почти с пеленок любят ходить строем и дирижировать – «как дедушка»…