Сегодня его имя можно услышать в каждой второй публикации в сети. Позиция Андрея Макаревича сделала его объектом любви и ненависти, но в любом случае внимание политическое он заработал чуть ли не большее, чем когда-то со своим творчеством. Именно об этом человеке и расскажет сайт "За городом " .

То, что происходит сегодня не появилось в одночасье, у него были свои причины, есть корни, события и поступки прошлого. В воспоминаниях Макаревича одним из первых его грандиозных скандалов, протестов против системы была история в детском саду. Ребенок не был особо избалован кулинарными изысками дома, но привык к определенному подходу. Смириться с запахом рыбьего жира во вторых блюдах ежедневно, плавающих кусках масла в чашке какао и других тонкостях советского общепита не удавалось. Маленький Андрюша занялся изобретением способов избавления. С маслом в напитке было проще всего – быстренько выплеснуть его ложкой и вся недолга. С котлетам оказалось несколько сложнее, но и тут нужна была всего лишь сноровка. Легкое движение руки и ненавистная котлета отправлялась в полет на высокий шкаф за спиной Макаревича. Через месяц по садику разлился запах…. Когда его источник обнаружили, выследить виновника уже было делом техники, ну и выгнать его с позором. Так ровно через полгода Андрей от садика был освобожден.
Между прочим, именно одну из нянек маленького Андрюши нужно благодарить за специфический "прононс" музыканта. Просто однажды во время прогулки мальчик упал лицом на асфальт. Няня родителям сказала, что ничего страшного не случилось, ну слегка оцарапался, а на самом деле у ребенка была смещена носовая перегородка. Если бы за дело сразу взялись врачи - все было бы легко разрешимо, но... Время было упущено.

Семья у Макаревича вообще удивительная. Отец Вадим Григорьевич Макаревич (1924-1996) познакомился со своей будущей женой Ниной Марковной Шмуйлович (1926-1989) еще в школе. Вадим Григорьевич был просто помешан на самолетах, наверное, потому и поступил после школы в Московский авиационный институт. Оттуда его забрали на фронт в 1941 году, где он стал лейтенантом, командиром артиллерийского расчета. В конце 1943 года расчет подорвался на мине, Вадим Григорьевич потерял ногу. Его матери даже пришла похоронка с фронта, но женщина не поверила, просто чувствовала, что сын жив и дождалась его возвращения.

После войны Вадим Григорьевич Макаревич занялся архитектурой, работал в мастерской Горстройпроекта. С 1956 года начал преподавать в Московском архитектурном институте. В. Г. Макаревич является автором множества печатных трудов, среди которых монография «Световая архитектура» (в соавторстве с Н. М. Гусевым, 1973). Также он является соавтором «Монумента Победы в Таллине» (1952), создателем монумента В. И. Ленина (1955, автор, скульптур Кибальников), «Пантеона Вечной Славы» (1953), памятника Карлу Марксу в Москве (1961, скульптор Кербель), павильона юннатов на ВДНХ, провёл работу по улучшению освещенности на Втором московском часовом заводе. Ему прbнадлежит авторство оформления советских павильонов на всемирных выставках в Монреале, Брюсселе, национальных выставок в Генуе, Париже, Лос-Анджелесе. А еще за время лечения в госпитале Вадим Григорьевич научился играть на пианино и на всю жизнь сохранил любовь к самолетам, регулярно добывая модели, которые они собирали с сыном.

Бабушка Лидия Антоновна Макаревич (в девичестве Уссаковская, 1891-1973) жизнь прожила долгую и насыщенную. Родилась в селе Блудень Гродненской губернии в семье Антония Константиновича Уссаковского (род. 1867-19??), греко-католического священника из шляхетского рода герба Сас и Анфилы Кириакиди. Ее второй муж Григорий Андреевич Макаревич (1886-1947), также родом из Гродненской губернии из деревни Павловичи из семьи коронных крестьян. В 1915 году Макаревичи перебирается в Москву.

Дед Григорий был человеком строгим, мрачным, где-то даже пуританского склада. В семье его слушались беспрекословно. До революции он работал на Александровской железной дороге, потом учительствовал, потом занимался деятельностью профсоюзной. Интересно, что в 37-м году Григория Андреевича арестовали, продержали несколько дней в камере, но потом неожиданно выпустили, даже ни разу не допросив.

А вот Лидия Антоновна всю жизнь проработала с детьми – была учителем биологии, руководила в 1948-1956 гг. станцией юных натуралистов, имела звание народного учителя СССР и награждена орденом Ленина.

Мама Андрея - Нина Марковна – была врачом-фтизиатром. Работала она в Центральном научно-исследовательском институте туберкулёза. В 1973 году Нина Марковна защитила докторскую диссертацию, ее исследования были направлены на изучение нетуберкулёзных микобактерий, имела множество публикаций по фармакотерапии и патофизиологии легочного и внелегочного туберкулеза, микобактериозам, методам изоляции микобактерии туберкулёза из выделений больных. Интересно, что ее мать, Мария Моисеевна (Мериеся Мойшевна) Бляхман (1902-1978) , родившаяся под Витебском, отец которой был шойхетом при Витебской синагоге, работала на Петровке, 38, в московском угрозыске патологоанатомом. Кстати, именно бабушка Мария держала семью в ежовых рукавицах.

Музыка в доме благодаря отцу звучала постоянно. Да и мама Андрея тоже неплохо играла, она как раз музыке обучалась еще в школе, но особо тяги не имела. А вот Вадим Григорьевич играл много и с удовольствием. Они с сыном часто подбирали на слух мелодии из популярных фильмов, играли любимые композиции. Естественно, мальчика тоже отдали в «музыкалку», но Макар и там надолго не задержался, довольно скоро бросил учебу.

Музыкой он занялся самостоятельно, освоив в 12 лет гитару. Это оказалось его – он бредил музыкой Высоцкого и Окуджавы. Вообще увлечений у Андрюши было много. Любимой детской игрушкой был огромный медведь, которого мальчик настойчиво лечил, вполне серьезно делая ему инъекции. Опилки такого издевательства не вынесли, в конце концов разбухли, и пациент был потерян. В мечтах были водолазы, альпинисты, серпентологи. Живности в доме тоже всегда хватало – и крыски-мышки с маминой работы, и даже был период увлечения змеями. Но после побега гадюки это дело прикрыли.
Музыкальным открытием стали композиции «The Beatles» в 1966 году. Хиты группы слушались постоянно, с утра и до вечера, вызывая в душе пока неясное шевеление, движение, изменение.
В 8 классе комсомолец Макаревич основал свой первый ансамбль – дебют «The Kids» состоялся в 1968 году. А в 1969 году родилась «Машина времени» совместно с одноклассниками Игорем Мазаевым, Павлом Рубиным, Александром Ивановым, Юрием Борзовым и его другом из другой школы Сергеем Кавагоэ.

После школы выбор ВУЗа был почти предопределен – Московский архитектурный институт. Но продержался не долго, уже через 3 года в 1974 был отчислен. Причина сегодня выглядит весьма экзотично «за несвоевременный уход с работы на овощной базе». Переводя на нормальный язык – за занятие рок-музыкой, которая страшно неодобрялась в СССР. Правда, в 1975 Макаревич в МАРХИ восстановился на заочке, одновременно работая архитектором в Государственном институте проектирования театров и зрелищных сооружений. В этом же году родилась внебрачная дочь Дана, которая сейчас живет в США. Причем узнал Макар о своей дочери только, когда ей исполнилось 19 лет и от своих знакомых, так как мать девушки не хотела информировать ее о том, кто же у Даны папа. Через два года Андрей получил все же диплом архитектора и художника-графика.

А еще через два года, в 1979, «Машина времени» приобрела вполне легальный статус после подписания контракта с Росконцертом. Именно с этого момента закончилась карьера Макаревича-архитектора и началась Макаревича-музыканта.

В это время состоялся первый брак Андрея. Со студенткой Историко-архивного института, дочерью известного политического обозревателя Игоря Фесуненко – Еленой. Правда, брак был недолгий, всего три года с 1976 по 1979 год. Кстати, отец Елены провел много времени как собкор Гостелерадио в Южной Америке, на Кубе. На его счету несколько книг, интересные телепередачи и преподавание. Ну а сама Елена - умная, ироничная, красивая - вышла замуж за польского режиссера Мартина, который снимал документальный фильм о советском роке и "Машине Времени".

В восьмидесятых годах «Машина времени» начинает активную гастрольную жизнь. Музыканты ездят по СССР, выступают с концертами, начинают выходить их пластинки. Что интересно, первая совершенно неожиданно выходит в США, без ведома артистов. Гонорара за нее, естественно, музыканты так и не получили. Кроме концертов группа снимается в фильмах, например в «Душе» и «Начни с начала» А.Стефановича.

Не смотря на «странное» отношение к музыке тогдашнего руководства страны, говорить о ее оппозиционном характере не стоит. Среди текстов того периода нет критики, крамолы, хотя фанатам удается найти в них все, что угодно. Как говорил сам Макаревич, песни писались под действием момента, выражали настроение, а не общую позицию.

Были в 80-90х года у Макара и выступления в типичном бардовском формате. Он выходил на сцену один, с акустической гитарой. И композиции исполнял особые, которые были вне формата «Машины времени». Некоторые потом входили и с концертную программу, стали одними из самых любимых публикой - «Вагонные споры», «Он был старше её».

В начале 80х в доме Андрея собирались звезды тогдашнего экрана и эстрады. Но шум страшно не нравился соседке снизу, которая регулярно вызывала милицию. Представьте состояние патруля, на звонок которого дверь открыл Михаил Боярский, а в квартире находились среди прочих Ролан Быков, София Ротару и многие другие. Макаревича долго грела идея сходить на работу соседки-учительницы, сказать детям, что она его третирует. Но до таких кардинальных мер дело не дошло. Про него стали писать в газетах, показывать по телевидению и шум перестал даму беспокоить удивительным образом.

В 1986 году Макаревич женился второй раз на Алле Голубкиной. Работала Алла врачом-косметологом. Интересно, что первым ее мужем был Алексей Романов, который в том числе выступал в составе "Машины времени", а также является создателем группы "Воскресенье". Через год у Макаревичей родился сын Иван, а еще через два года пара разошлась.

С такими генами не удивительно, что уже в 12 лет Иван занялся музыкой. Он играл на барабанной установке в школьной группе, позже стал писать музыку, в том числе к фильмам и театрам. В сети можно найти его треки под псевдонимом James Oclahoma.

Учился в Школе-стадии МХАТа у Константина Райкина, затем Иван закончил Российскую академию театрального искусства на курсе А.Голомазова. Его первой заметной ролью стал Костя из «Боя с тенью». Далее были «1814», «Иван Грозный», «Дом Солнца» (в котором он играет отца).

Кроме музыки у Андрея Макаревича есть талант художника. Еще в студенческие года он делал иллюстрации для «Техники молодежи», а с 1990 года участвовал во множестве выставок в России и за рубежом, в том числе и персональных, со своими графическими работами.

На двух браках Макаревич не остановился.

В 90х годах его имя связывали с Ксенией Стриж, ведущей на радио «Европа-Плюс». Ксения - личность неординарная. Выросла практически за кулисами, ее папа актер, мама - художник. Училась в театральном училище, снималась в кино, играла в театре, но потом ее заметили на "Европе-Плюс" и с этого момента началась радио-карьера. Сейчас ведет собственную программу на радио "Весна FM" .

В 1998-2000 жил в гражданском браке с пресс-атташе группы Анной Рождественской, которая родила ему дочь Аню. Правда, с девочкой отношения у Макаревича начались лишь когда ей исполнилось 5 лет. Оказалось, что у нее совершенно папина улыбка.

Характер у девочки Анечки оказался тоже весьма непростым. Первые пару лет девочка была на домашнем обучении с мамой и бабушкой, а вот в школе ей удалось довести практически всех учителей разом. К англичанке она регулярно опаздывала на занятия, потому как на перемене осваивала настольный теннис. Историк был совершенно уверен в ангельской сущности милого ребенка. На уроках математики девочка устраивала шоу на четверть часа минимум у доски, тянула время как могла.

А в 2003 году Макаревич официально заключил брак (уже третий) с Натальей Голубь. Наталья младше Макара на 15 лет, они периодически пересекались по работе, ведь она гример-стилист. Андрей приглашал приглянувшуюся девушку на тусовки, но она не хотела становится "подружкой на вечер" . Переломным стало посещения концерта группы "Чайф", они тогда обнялись без слов и начали встречаться. Через шесть месяцев Макаревич предложил Наталье переехать к нему, еще через полгода сделал предложение и через две недели пара расписалась. Брак их продлился семь лет.

И еще одним направлением творчества стало литераторство. Из-под пера музыканта вышли сборники стихов, автобиографические повести, книги о кулинарии.

В 2001 году основал новую группу «Оркестр креольского танца». Туда вошли музыканты из самых разных коллективов – и собственно «Машины» и «Папоротника», «Квартала» и других. Группа играет весьма интересные вещи в неформатных для «Машины» жанрах – блюз и румбу, шансон и джаз, свинг и босса-нову.

Еще одним интересным направлением деятельности Макаревича стал бизнес. Первым проектом в 1997 была стоматологическая клиника «Dental Art», его партнерами – совладельцами являются Ярмольник, Иншаков и Якубович. В следующем году совместно с Валерием Меладзе и Стасом Наминым открыл «Ритм блюз кафе» в Москве.

Вообще увлечений у Андрея Макаревича огромное количество. Кроме бильярда, кулинарии и коллекционирования есть большая любовь к погружениям. Дайвинг Андрей обожает во всех его проявлениях – и подводной охотой увлекается и подводной же археологией, и даже подводной фотографией. В его активе участие в нескольких подводных археологических экспедициях. А также сеть магазинов с товарами для дайвинга «Батискаф». Первый из них был открыт вместе с бывшим командиром группы водолазов-спасателей Олегом Чебыкиным в 2001 году, а также клуб-ресторан «Андреевский смак» в Днепропетровске (Украина) для любителей дайвинга.

А еще он активно занят защитой животных. Проводит благотворительные концерты, участвует в различных тематических мероприятиях, благотворительных фондах. Вместе с другими деятелями культуры добиваются введения уполномоченных по правам животных и т.д.

Ну и конечно же нужно обязательно сказать о политике. Тут все просто. У есть убеждения. В 1991 году он поддерживал Ельцина. «Машина времени» выступала на баррикадах у Белого дома в поддержку его защитников. Он четко определил свое отношение к власти на следующие годы: коммунисты жить мешали, их свержение было благом, на новую власть возлагались определенные надежды. Но годы прошли и с 2010 заметно разочарование, режим не оправдал надежд. Именно тогда появляется письмо, подписанное А. Макаревичем, А. Скляром, В. Шахриным, Б. Гребенщековым, Е. Федоровым, К. Кинчевым, президенту Д. Медведеву с призывом о справедливом разбирательстве дела Ходорковского. Далее были открытые письма, интервью, участия в акциях. Он говорил о коррупции, о несправедливых карманных судах, о лишении выбора. И он был одним из первых, кто выступил против применения российских военных сил во время аннексии Крыма, поддержал детей-беженцев, пострадавших от действий террористов в Донецкой и Луганской области. И именно за это его теперь травят и пытаются лишить наград и званий...

Известный музыкант, создатель и идейный вдохновитель группы "Машина времени", у которой хватает поклонников самых разных возрастных категорий, а также телеведущий своих собственных авторских программ, писатель Андрей Макаревич, несмотря на свои 62 всё ещё активен и деятелен. Это – отличительная черта натуры певца. Обаятельная улыбка, по многочисленным слухам, которые витают вокруг его персоны, покорила не одно женское сердце. Именно поэтому этой теме мы посвятили целую сегодняшнюю статью. Хочется разобраться, каких именно женщин за свою жизнь любил музыкант, и какие из них получили эксклюзивное право называться жёнами Андрея Макаревича .

На фото – Андрей Макаревич и его первая жена Елена

За свою биографию знаменитый певец и музыкант был трижды женат, и все три брака закончились совершенно одинаково – разводом. Роднит их между собой также и малая продолжительность. Первая жена Андрея Макаревича Елена случилась ещё в далёкие советские времена. Этот брак начал своё существование почти сорок лет назад. Правда, сама история его существования далеко не так продолжительна – всего три года. Елена – выпускница Историко-Архивного Института и, если судить по свадебному подарку её родителей (просторная квартира в столице), дочь далеко не бедных родителей. Однако ни один из этих факторов не смог удержать рядом с ней непостоянного возлюбленного. Бесконечные гастроли и концерты в конце концов разрушили эти отношения.

На фото – Андрей Макаревич с сыном Иваном

Вторая жена Андрея Макаревича Алла даже успела за такой же краткий срок родить певцу сына Ивана. Однако даже маленькое совместное чудо не спасло родителей от расставания. Теперь Иван Макаревич – начинающий актёр, подающий большие надежды. Третья законная супруга – Наталья Голубь – появилась в биографии Андрея Макаревича в последний день уходящего 2013 года. Стилист и фотохудожник и музыкант до официального оформления отношений встречались пять лет. Тем не менее, и этот брак просуществовал недолго – лишь вдвое больше предыдущих. Видимо, такова его судьба, считает сам певец, что прожить долгую счастливую семейную жизнь ни с одной из своих возлюбленных ему так и не удалось.

На фото – Андрей Макаревич, Наталья Голубь и Иван Макаревич

А может, причина не в судьбе, а в необычайной любвеобильности Андрея Макаревича? Ведь существует ещё и несколько женщин, которые не доросли до статуса жены. Причём две из них подарили музыканту двух дочерей – старшая Дана живёт в Америке и счастлива в браке, а младшая Анна – со своей мамой журналисткой Анной Рождественской в Москве.

Иван Андреевич Макаревич – актер, музыкант и начинающий модельер, сын народного артиста РФ Андрея Макаревича , барда и создателя легендарной рок-группы «Машина времени».

Среди наиболее заметных работ Ивана в кино – «Бой с тенью», «18-14», «Бригада: Наследник», «Дом солнца» (там он сыграл своего отца в молодости), а также телесериалы «Иван Грозный» и «Пьяная фирма».

Детство и семья

Будущий артист и представитель известной творческой династии появился на свет 30 июня 1987 года в одном из роддомов столицы. По отцовской линии в его роду, кроме музыкантов, были еще и архитекторы – дедушка Вадим Григорьевич и тетя Наталья Вадимовна. Сам отец, Андрей Макаревич, выпускник Московского архитектурного института, также себя считает в первую очередь художником, хотя известность получил, конечно, как рок-исполнитель. Мама Алла Михайловна и бабушка Нина Марковна посвятили себя медицине, одна – врач-косметолог, вторая – фтизиатр. У Ивана есть две сестры по отцу – старшая Дана (1975 г.р.) и младшая Анна (2000 г.р.).

Вскоре после его рождения родители расстались. Впрочем, мальчик не воспринял развод как трагедию, так как твердо знал, что у него есть и мама, и папа, которым он может доверять. Жил он с матерью, но отец активно участвовал в его воспитании, причем, как умный человек, обходился без строгих запретов и нравоучений, а делал это в процессе общения и на личном примере. Например, Ваня постоянно видел, что Андрей Вадимович – очень ответственный человек и всегда держит данное слово, поэтому и сам старался выполнять свои обещания.

Он окончил сорок пятую гимназию – одну из самых известных и престижных столичных школы Москвы с углубленным изучением иностранных языков. Занимался он средне, случалось, что пропускал уроки. Учителя больше запомнили его отца, который каждый год устраивал для учеников концерты, а после выступлений вел с детьми занимательные дискуссии.

Правила жизни Ивана Макаревича

Два года подросток проучился также в музыкальной школе по классу гитары, но, по его словам, безо всякого удовольствия, хотя папа всячески пытался «подсадить» его именно на гитару. Относительно игры на фортепиано, то ему и вовсе хватило одного урока, чтобы понять – и это занятие не для него. А вот найденный однажды у отца на чердаке африканский барабан сразу привлек внимание 12-летнего Ивана, и с тех пор он играет на ударных – вопреки сложившемуся мнению, разнообразных и сложных инструментах.

Традиционный праздник его выпускного класса – последний звонок – прошел в ночном клубе Макаревича-старшего. На мероприятии выступал вначале основатель «Машины времени», затем и Иван, во время учебы в гимназии сколотивший собственную группу. Как потом шутил Андрей Макаревич, он выступил на разогреве у сына.

Актерская карьера

В 2004 году стал студентом Школы-студии МХАТ. Руководителем его актерского курса был Константин Райкин . Однако будто бы из-за того, что с именитым преподавателем он «не сошелся характерами», через год учебы его отчислили из вуза. В 2005 году молодой человек попытал счастья в ГИТИС, и через 4 года уже являлся выпускником мастерской Сергея Голомазова.

Дипломными спектаклями Ивана были «Дни Турбиных» (Лариосик), «Бесы» (Петруша Верховенский), «Бесприданница» (Вожеватов). Вскоре после выпуска он поступил на службу в Московский драмтеатр на Малой Бронной (где был занят в самой известной пьесе его любимого драматурга Тома Стоппарда «Аркадия») и в театре новой драмы «Практика», где в течение нескольких лет играл в очень популярном спектакле по произведению Наталии Мошиной «Жара».

Дебютной работой начинающего актера в кино была роль Кости, брата девушки главного героя остросюжетного фильме Алексея Сидорова (к слову, режиссера-постановщика знаменитого телесериала «Бригада») «Бой с тенью» (2005). Два года спустя снялся и в его сиквеле. В 2007 году в прокат вышла историко-приключенческая лента «18-14», в которой он играл лицеистского друга Пушкина Ивана Пущина. В картине его персонаж по прозвищу Жанно активно участвовал в расследовании зверских преступлений.

Бесценным опытом актер считает участие в сериале Андрея Эшпая «Иван Грозный» (2009), где ему довелось сыграть молодого царя, с юных лет окруженного интригами, злоумышленниками и заговорами («взрослую» версию тирана сыграл Александр Демидов). Режиссера Макаревич-младший называл безумно мудрым человеком и был в восторге от всего актерского состава. В частности, отмечал, что хоть и не пересекался на съемочной площадке с Чулпан Хаматовой , сыгравшей гонца из Казани, но все равно он «ее чувствовал».

В 2010 году он представил на суд зрителей роль совсем иного плана. Артист, обладающий поразительным сходством с отцом, изобразил его в молодости в ленте «Дом Солнца», драме по сценарию Ивана Охлобыстина и Гарика Сукачёва . Фильм об эпохе хиппи в СССР получился искренним и душевным, точно воссоздающим время и события тех лет.

В 2012 году зрители увидели актера в ключевой роли – сын «героя 90-х» Саши Белого – в продолжении культового сериала «Бригада» («Бригада-2. Наследник»).

В 2013 году вышел фильм-катастрофа «Метро», где Иван Макаревич сыграл помощника машиниста поезда. В конце того же года он стал участником очередного интересного проекта – телесериала «Выжить после». Сценарий так сильно заинтересовал актера, что он несколько раз настойчиво проходил кастинг, в итоге получив роль компьютерного гения Саши по кличке Скат.

«Выжить после»: Иван Макаревич в роли Ската

Работу в качестве актера Иван успешно совмещал с выступлениями в группах «Принцип муравья» и «Стинки». Кроме того, он пишет собственную музыку под творческим псевдонимом имя James Oclahoma. Также его можно было видеть в качестве ведущего шоу «Герои интернета» на канале «Перец».

Иван Макаревич: акустическое выступление

В 2016 году младший Макаревич снимался в новых сериях постапокалиптического сериала «Выжить после». Также он гармонично вписался в звездный ансамбль актеров, работающих над созданием криминальной комедии Григория Константинопольского «Пьяная фирма». Создатели мини-сериала обещали небанальный сценарий, изобилующий неожиданными поворотами, а также выдающийся актерский состав – Михаил Ефремов , Марат Башаров , Евгений Цыганов , Виктория Исакова и другие. Личная жизнь Ивана Макаревича скрыта от посторонних

Он спокойный миролюбивый человек, с 14 лет – вегетарианец, обожает готовить и даже мечтает о собственной пекарне. Неравнодушен к собакам; вместе с мамой помогал бездомным животным. Вообще не смотрит телевизор. В плане творчества – максималист, поэтому считает для себя невозможным сниматься в пустых сериалах или играть в плохих спектаклях. Ему нравится конструировать и моделировать одежду, заниматься стендапом и дайвингом (погружался на глубину 38 метров).

Stand-Up Вани Макаревича

Артист признался своим подписчикам в Сети, что он крещен и обрезан. Было время, когда по настоянию бабушки он учил «Отче наш», затем увлекался идеями организации «Свидетели Иеговы» (ходил по квартирам и спрашивал граждан: «Вы знаете, что Иисус вас любит?»), потом увлекся идеологией сатанизма. Но впоследствии он в принципе перестал придерживаться какой-либо веры.

Интервью и фотосессия были назначены в подмосковном доме Андрея Макаревича. Узнав, что в гости к музыканту собирается приехать его сын Иван, мы попросили их сняться для издания вместе. Мы знали, что Андрей Вадимович крайне пунктуален и не любит опозданий, поэтому, невзирая на вечные пробки, прибыли вовремя. Тут же во дворе дома показался Иван. «О-о-о! Ты изменил прическу! Вроде был крашеным!» — воскликнул Андрей Вадимович. «Волосы сбрил для нового фильма», — пояснил младший Макаревич.

— Андрей Вадимович, давайте с темы отцов и детей и начнем наш разговор. Насколько часто вы видитесь с Иваном?

— Несколько реже, чем хотелось бы, потому что он такой же занятой, как и я. Ваня снимается в кино, играет в театре, — вот, привез показать несколько экземпляров, — делает свою электронную музыку, в которой я мало что смыслю. Пару раз они выступали с ребятами у нас в клубе (Андрей является совладельцем джаз-клуба JAM Club. — Прим. «ТН»). Но эта полудиджейская история для меня, как для человека прошлого тысячелетия, загадка. Не понимаю, как можно создавать музыку в компьютерных программах, из нарезанных «кубиков». Тем не менее такая музыкальная культура существует во всем мире.

— Для меня воспитание заключается в том, чтобы показывать ребенку вещи, с которыми сам он вряд ли познакомится. С сыном Иваном. Фото: Михаил Королев

— Кроме музыки, на какие темы вы разговариваете со взрослым сыном? Есть ли те, которые никогда не поднимаете?

— Нет, мне трудно такое себе представить. Разговариваем обо всем, что интересно обоим. Если на экраны выходит новый фильм с Ванькиным участием, конечно же, смотрю, хотя телевизор не жалую. Извините меня, читатели «ТЕЛЕНЕДЕЛИ»… И если он потом позвонит и спросит: «Ну как тебе?» — отвечу откровенно, возможно, даже покритикую. Не знаю, насколько он во мне нуждается, но надеюсь, что примерно так же, как и я в нем. Мы созваниваемся, переписываемся. Не по сто раз в день, но и не раз в месяц.

— Надо ли выстраивать отношения со взрослыми детьми? Хотя бы ради того, чтобы не потеряться с ними в этом сумбурном мире…

— Я никогда ничего не выстраивал и не прилагал ни малейших усилий при общении со своими детьми. А по поводу того, чтобы не потеряться… Тогда их надо водить за собой на веревочке. Знаете, человек ощущает себя взрослым задолго до того, как окружающие, включая родителей, начинают его таковым считать. Я себя лет в пять чувствовал вполне здравомыслящим человеком. Прочитал 12 томов Жюля Верна прежде, чем поступил в 1-й класс. А бабушки и мама все еще обращались ко мне: «Ух ты, маленький…» Вот у отца никогда не было такого, он всегда со мной разговаривал как со взрослым. Мне было четыре года, когда он со мной рисовал, слушал пластинки Рахманинова, читал вслух «Облако в штанах» Маяковского. Бабушка удивлялась: «Вадим, что ты делаешь? Он же еще ничего не понимает!» — «Да все он прекрасно понимает», — отвечал ей мой папа. Откуда, вы думаете, я знаю на память огромное количество стихов Маяковского? Мне с отцом было очень интересно. Воспитание, мне кажется, заключается в том, чтобы показывать ребенку вещи, с которыми он без тебя вряд ли познакомится или познакомится позже, чем следует. Я глубоко убежден, что научить чему-то, привить вкус можно от двух до пяти лет. Дальше уже бесполезно. На мой взгляд, в том, что в итоге получится из человека, на 70 % «виноваты» гены, на 30 % — воспитание.

С родителями — Вадимом Григорьевичем и Ниной Марковной (1970-е). Фото: Из личного архива Андрея Макаревича

— Читала в вашей книге о том, как отец с вами, еще дошкольником, гулял в чудовищный мороз по Ленинграду, знакомил с архитектурой…

— Он взял меня с собой в командировку (отец Андрея, Вадим Григорьевич Макаревич, преподавал в Московском архитектурном институте. — Прим. «ТН»). Но кто знал, что такие морозы ударят? Я был тепло одет, поэтому запомнил безумную красотищу вокруг, а не то, что было холодно. Уже тогда, в начале 1960-х, центр Питера — Биржа, Генштаб, Зимний — был подсвечен красивыми желтыми огнями, а Москва в то время стояла абсолютно темная. Мы гуляли по городу, и папа рассказывал об архитекторах, о том, в каком стиле построены здания. А на стенах еще оставались надписи «Бомбоубежище».

— Все мы родом из детства. А какой была ваша мама, Нина Марковна?

— Моя мама — человек, который был рожден для беспокойства. Даже если не было повода беспокоиться, она все равно его находила. При этом она работала врачом в институте туберкулеза, писала диссертацию, соответственно, была очень занята. Но в остальное время она беспокоилась. И таскала меня по знакомым врачам, опасаясь, что я заболею чем-то страшным. Из-за этого я постоянно болел, потому что она все же ухитрялась выискивать болезни. И, чтобы мальчик рос здоровым, насильно меня кормила.

Я ненавидел еду, любовь к этой простой радости возникла уже в зрелом возрасте. В детстве я не мог представить, что от пищи можно получать удовольствие.

— В своих книгах вы часто вспоминаете родителей. Видно, что росли в крепкой и дружной семье, где все любили друг друга. Со своими детьми у вас похожие отношения?

— Я занимался с ними, конечно же, меньше, чем мои родители со мной.

Когда родился Ванька, моя жизнь состояла из репетиций, записей и гастролей. Но я ни о чем не жалею, я вел себя единственно возможным образом. И до сих пор живу в бешеном темпе, ничего не изменилось. Другое дело, что пытаюсь брать детей с собой, когда еду в интересные места. Например, полгода назад мы с Ваней и Аней отправились в путешествие в Майами. Сели

на здоровенный пароход, один из самых больших в мире, и поехали в круиз по островам — Ямайка, Карибы. Им все это было безумно любопытно, и я радовался, что они вместе, потому что такие встречи нечасто бывают.

Я всегда считал, что дети имеют право на собственное мнение, никогда ничего им не навязывал и старался не давить авторитетом. Так же поступали мои родители. Когда, проучившись в музыкальной школе года два с половиной, я, девятилетний, сказал родителям: «Все, не буду больше, не могу!», они не спорили, не заставляли ходить в ненавистное заведение. В дальнейшем я сам всего понемногу нахватался. И Ваню мы тоже не принуждали заниматься музыкой: не хочет — пожалуйста. А вот Аня музыкальную школу все же окончила, она очень прилично играет на фортепиано. Ей нравится заниматься, играть по нотам. Импровизировать, может, она не умеет, но классику играет хорошо. После окончания школы собирается поступать в медицинский. Хочет быть врачом: видимо, через поколение, от моей мамы передались ей определенные гены.

Думаю мои отношения с детьми точно такие же, какие были у моих родителей со мной и моей младшей сестрой Наташей. Просто обстоятельства жизни немного изменились. Мои дети росли на расстоянии от меня, а мы с родителями жили в коммуналке и были все время друг у друга на глазах. Две маленькие комнаты, пять человек: мама с папой, моя тетя Галя, моя бабушка Маня и я. До рождения Наташки мы жили в доме, где сейчас располагается собрание частных коллекций Музея Пушкина, в полукруглом флигелечке. Угловое окошко на первом этаже — наша спальня. Коммуналка была небольшая, в ней жили всего четыре семьи.

Помню наш двор, ящики с мороженым, которые таскали на ремне через плечо мороженщики. Фруктовое, за семь копеек, — гадость страшная! Привозили и газированную воду, там были два таких высоких стакана с сиропами и железный баллон, откуда качали газ. Школу свою отлично помню: она находилась недалеко, нужно было идти пешком через Большой Каменный мост, и со второго класса я ходил туда сам, без сопровождения.

С дочерьми Анной и Даной и сыном Иваном. Фото: Из личного архива Андрея Макаревича

— Как вам кажется, много хлопот вы доставляли родителям?

— Нет, пожалуй. Я настолько рано занялся музыкой, что, честно говоря, мне дела не было до того, хлопотно со мной или нет. Мать, конечно, переживала сильно, когда нас с ребятами начали гнобить власти в 1970-е годы, но все равно всегда была на нашей стороне. Она, разумеется, боялась, что меня выгонят из института, и меня таки выгнали. Я же был хиппи. Она говорила: «Окончи институт, а потом делай что хочешь». Но в целом они оба — и мама, и папа — очень меня поддерживали.

Помогли с деньгами, когда я решил купить крохотную кооперативную квартирку по соседству с родительской. Мама, понятное дело, присматривала, куда я ушел, с кем тусуюсь, кто пришел и что это за девицы сидят и скоро ли они уйдут. Отец просил об одном: чтобы я не нервировал маму. И из всех своих заграничных командировок (раз в два года он, как архитектор, ездил делать советский павильон куда-нибудь за границу) привозил необходимое для нашей группы. Все свои жалкие суточные, до копейки, тратил на струны, инструменты. Вместе с ним мы выпилили мою первую гитару, не имея ни малейшего представления о том, как это надо делать. Я не знал, например, что есть такое понятие, как мензура, то есть расстояние от порожка до конца грифа. И думал, это неважно. Впоследствии оказалось, что важно: иначе гитара играет в произвольных тональностях.

— В вашем доме столько разных старинных вещей! Те первые гитары сохранились?

— Что вы! Это сейчас есть где все это складывать. А вообще всю жизнь была теснота. К тому же для того, чтобы стать обладателем следующей гитары — лучшего качества, нужно было продать ту, которая есть, добавить денег и купить новую. Хорошие инструменты — это дорого. На них можно тратить деньги безгранично.

— Соответственно, надо было зарабатывать. Александр Кутиков вспоминал, что ему пришлось устроиться разнорабочим. Днем выполнял план на заводе, вечерами играл на закрытых концертах «Машины Времени».

— Его отправили на завод под угрозой статьи «За тунеядство». Я-то, слава Богу, учился в архитектурном, поэтому­ меня привлечь по статье не могли. А позже я работал в институте «Гипротеатр». Мы тогда уже были довольно знаменитые. Все, что зарабатывали на концертах, складывали в коробочку и, когда нам нужны были новые динамики или колонки, доставали накопленное.­

— Что собой представляли те подпольные концерты?

— Небольшие зальчики домов культуры, общежития… Нас приглашали, мы притаскивали с собой аппаратуру, сами все включали, играли, потом сами же все разбирали, вытаскивали на себе и везли на каком-нибудь пойманном на дороге рафике ко мне домой. А куда еще? Билетов как таковых не было, организаторы разрезали на части почтовые открытки и продавали их.

Потом мы начали репетировать в клубе «Энергетик». Сменили множество помещений, пока наконец в ­1979-м­ не попали в Росконцерт.

— Когда родился Ванька, моя жизнь состояла из репетиций, записей и гастролей. Но я ни о чем не жалею, я вел себя единственно возможным образом. Фото: Михаил Королев

— Росконцерт серьезно облегчал жизнь артистам. И «Машина Времени» стала первой рок-группой, которая оказалась в этой организации. Как вам, опальным музыкантам, это удалось?

— Сначала мы устроились в гастрольный Театр комедии, который находился при Росконцерте. Он был далеко не лучшим, мягко говоря. Но все же театр, пусть и плохой. Он много гастролировал, народ активно покупал билеты на спектакли, потому что на афише крупно писали: «Машина Времени», а мелко — «В спектакле «Виндзорские насмешницы» Шекспира», например. Мы сидели на заднем плане, тихонько и противно играли, чтобы не заглушать подвыпивших актеров. А потом в Росконцерте — организации коммерческой — поняли, что курица несет золотые яйца, надо отделить ее от театра. Время было пред­олимпийское, ветерком свободы повеяло. В общем, нас приняли на работу. Теперь милиция нас не вязала, а охраняла, что было очень важно. Мы сразу получили ставки как артисты и поехали по городам и весям нашей большой страны.

— Ставки в Росконцерте были приличные? На жизнь хватало?

— Денег было много. Мы получали двойную ставку за концерт во Дворце спорта, а играли два концерта в день, со сплошными аншлагами. Значит, на каждого выходило по 40 рублей в день. Это были бешеные деньги!

— То есть явно больше, чем давали подпольные концерты?

— Больше, к тому же подпольные концерты были нерегулярные и всегда сопряжены с опасностью. ОБХСС то и дело наведывался на наши выступления. Этих товарищей бесило, что они ничего не могут с нами сделать. Надо было доказать, что мы сами нелегально продаем билеты, а мы их в руках не держали. Устроителей же поймать тоже сложно: они продавали билеты только своим, а те — еще раз своим. Чужих на концертах вообще не было, мы практически знали в лицо всех — такой получался закрытый круг знакомых.

— Вы сказали, что, став артистами Росконцерта, сразу переместились на стадионы. Это уже были сольные концерты?

— Сольников в то время вообще ни у кого не было. Мы играли второе отделение. Поскольку других артистов тоже надо было кормить, на первом делали большую сборную программу: два юмориста, танец кукол, дрессированный медведь, акробаты — все как положено. Ансамбль танца «Сувенир» с нами ездил довольно долго, и в результате лучшая его часть перешла к нам в команду. В 1988 году мы поставили программу «Реки и мосты» с хореографией, балетом. Интересно поискать, может, в Интернете где-то съемки сохранились… Хотя свет тогда был плохой, все проходило в мистическом полумраке.

— Все наладилось, кроме того, что в Москве вашей команде было запрещено выступать…

— Верно, нам можно было играть везде, кроме столицы. Причем это сейчас артист приезжает на гастроли на день, а мы ехали на неделю, на две. Не скажу, что нас селили в каких-то чудовищных условиях, — нет, были нормальные по тем временам гостиницы. Другое дело, что после концерта мы возвращались ровно в тот момент, когда закрываются все буфеты, а жрать хотелось. За то, что в номере на плиточке ты приготовишь суп-письмо, могли и выселить.

— Суп, простите, что?

— Суп-письмо — это сухой суп в конвертике, куриный или говяжий. Все было очень весело, потому что мы были молодые, занимались любимым делом, публика нас обожала. Однажды в Питере после концерта поклонники подняли автобус с нами и пронесли несколько метров на руках. Сидеть внутри было страшновато.

— Но это что по сравнению с вызовами в Комитет государственной безопасности! Вы же находились под контролем КГБ много лет…

— Начиная с 1977 года за нами ходили представители всех органов внутренней секреции и постоянно вызывали на собеседование.

— Прямо на Лубянку?

— Нет, в основном это происходило в номерах гостиниц. В каждой гостинице были комнаты для так называемых собеседований.

— О чем говорили?

— О разном. Например, о том, что надо как-то определиться. Мне говорили примерно следующее: «У нашей власти есть враги — Сахаров, Галич. Мы их уважаем, но исключительно как врагов. Поэтому, Андрей, определитесь, кто вы. Если враг, поможем вам уехать. Если друг — пойте то, что у нас принято, а не то, что вы сочиняете». Приходилось отвечать, что, само собой, я не враг: объясните мне, что такого антисоветского в моих текстах, там же не написано «Долой советскую власть».

— Могли и жестче сказать: мол, Андрей, не валяйте дурака, вы понимаете, о чем речь…

— Видимо, среди тех людей тоже встречались симпатизирующие «Машине Времени». Один из них недавно принес мне на концерт интереснейший документ времен Росконцерта — «телегу» из Красноярска от какого-то идио­та из горкома партии про наш непотребный вид, волосы до плеч, джинсы и возмутительные слова песни «Синяя птица». После подобных жалоб собиралось руководство Росконцерта и сажало нас с воспитательной целью на репетиционный период. Мы говорим: «Ладно, посидим». Через месяц им всем жрать нечего. Спрашивают: «Работу над ошибками сделали?» Отвечаем: «Да, конечно». И играем то же самое. Мир с тех пор очень изменился.

— Мне многое непонятно в этом мире. Чем дольше живу, тем меньше что-то понимаю. Но я стараюсь об этом не думать. Я много чего знаю и умею, мне есть чем заниматься, не отвлекаясь на чепуху. Фото: Михаил Королев

— Страна узнавала ваши песни по первому аккорду, но самих членов группы на протяжении долгого периода никто не видел. Почему?

— Фотографию запрещали размещать на афишах. Да и афиш поначалу у нас не было. Я хотел напечатать красивые, как были в то время у вокально-инструментальных ансамблей, но мне в Росконцерте сказали: «Зачем вам афиши? На вас и так ходят».

В 1981 году, когда мы снялись в фильме Александра Стефановича «Душа»,­ начался бум. Невозможно было пройти по улице и двух шагов. Мне пришлось постричься почти наголо. С фильмом забавно получилось. Стефанович чрезвычайно ушлый человек по умению развести начальство, тогда равных ему просто не было. То, что нас в то время сняли в кино, я до сих пор считаю большим чудом. Мы были невероятно популяр­ны­ — вот Стефанович и сделал на нас ставку. Абсолютно коммерческий шаг. Когда наверху спохватились, было уже поздно: фильм готов к прокату, государственные деньги потрачены.

Все изменилось после 1987 года: появились­ разные музыкальные программы, в том числе «МузОбоз». До этого нас пускали на телевидение только на Новый год — например, спеть с «За тех, кто в море». Помню, мы тогда вышли в дурацких фраках, которые подобрали в последний момент. Приехали­ сниматься, как обычно, в майках и рваных джинсах. Но режиссер увидел и сказал, что в таком виде не пойдет, новогодняя программа ­как-никак. Нас отвели в кладовку, где чего только не было: костюмы мушкетеров, пиратов — в общем, ахинея полная. Нам было уже наплевать, что надевать, поскольку

было понятно: снимать в основном будут Ротару, а не нас. Так и получилось. А с перестройкой нам дали зеленый свет: пустили и в Москву, и даже за границу.

Не понимая, о чем речь, послали на фестиваль альтернативной музыки в Польшу. Нас там, конечно, закидали кочерыжками: настолько сильно мы выпали из формата. А буквально через две недели мы поехали в Японию на фестиваль «Live Aid-2», где играли Джеймс Браун, Джордж Дюк, Ронни Джеймс Дио и многие другие суперартисты. Это было такое потрясение для нас, что у меня от волнения в самолете голос пропал: ни петь,­ ни говорить не мог. Лечили японскими таблетками и горячим виски. Еле прохрюкал что-то на сцене.

Особого фурора мы не произвели, но встретили нас доброжелательно, мы познакомились с великими музыкантами, выпивали вместе, разговаривали, подарили им наши пластинки, они нам — свои. Шел 1988 год, всем им было страшно интересно увидеть живых людей из-за железного занавеса. А потом мы надолго уехали в Америку с большим гастрольным туром. Опыт получили бешеный. Если бы это случилось лет на двадцать раньше, мне даже трудно себе представить, насколько мы были бы другими в профессиональном плане.

— Вашей группе почти полвека, и за это время вы ни разу не распадались, хотя бы на короткое время. Неужели ни у кого из участников не было периода шатаний и сомнений?

— Если кто-то шел вразнос, вроде Пети Подгородецкого, то он быстро покидал команду.

Когда-то меня позвали в «Ленком», но я не пошел. Захаров ставил спектакли «Тиль», «Автоград-XXI», и в му­зыкальную группу нужен был гитарист. Но я каким-то боком чувствовал, что по отношению к «Машине Времени» это будет не очень правильно. Если бы всю группу туда позвали, сомнений и не было бы.

Саша Кутиков уходил два раза: первый — в Тульскую филармонию, затем — в группу «Високосное лето». Но вернулся.

Мы всегда понимали друг друга и одинаково относились к жизни и ко всему происходящему. Конечно, это большое человеческое счастье — встретить таких людей, как те, что играют со мной в «Машине…» долгие годы. Мы могли ругаться, когда делали новую песню, или спорить по поводу того, как ее сыграть, как сделать аранжировку. На личности наши споры никогда не переходили. Не знали, кстати, что у битлов было точно такое же правило, к которому мы сами пришли: пока любой член команды говорит, что ему не нравится песня, работа не закончена. А поскольку вкусы у всех разные, то ­бодались все. Еще одно негласное правило: никакие жены, девушки к нашей работе не допускаются. Вообще. Однажды, когда мы были совсем молодые, Кутиков привел красивую девочку на репетицию, и мы его ужасно высмеяли. Дело, которым мы занимались, казалось нам святым. Не хватало еще девок водить!

— Мой загородный дом небольшой, но мне достаточно. В мастерской, которая находится наверху, хватает места и для рисования, и для музицирования. Фото: Михаил Королев

— Битлы, как известно, не раз писали в неподходящих условиях: например, у плиты, когда жарилась яичница. Вы помните, как была написана песня «За тех, кто в море», без которой и сегодня не обходятся дружеские посиделки?

— Для меня долголетие этой песни — загадка. 1979 год. Ташкент. После двух концертов мы поужинали, выпили, я сидел у открытого окна, было очень жарко, кондиционеров в то время еще не было. И придумал строчку: «Я пью до дна за тех, кто в море». Понял, что все, песня готова, остается придумать куплет. Позвонил Кутикову. Он из соседнего номера пришел с бутылкой коньяка, и мы к утру ее написали. Спели дважды в открытое окно и пошли спать.

— Хиты чаще пишутся на трезвую голову или наоборот?

— Большей частью на трезвую, хотя «Три окна» я написал в такси по дороге домой, когда был уже хорошенький. Причем написал ее сразу начисто. Всегда с собой ношу блокнот с карандашом. И у кровати они тоже лежат. Иногда, бывает, ночью проснешься, в голове две строчки, думаешь: утром запишу. Нет, бесполезно, ничего не вспомнишь — ­надо записывать сразу. Песни сами решают, когда им появляться.

— Ваше личное эмоциональное состояние влияет на творчество? Больше песен пишется, когда на душе кошки скребут?

— Нет никакой связи. Недавно мы с «Машиной…» записали пластинку «Вы». Лет семь или восемь мы вообще ничего не выпускали, и вдруг мне в голову стали приходить новые песни в стилистике старой «Машины…», которую я очень люблю. До этого я несколько лет занимался джазом, записал ряд альбомов — и с «Креольским танго», и с «Идиш-джазом», мы

гастролировали по всему миру. «Машина…» существовала параллельно, мы давали концерты, но что-то новое не сочинялось. Ничего страшного в этом нет: значит, нужна была пауза. В конце концов, у нас около 500 песен!

— Андрей, как случилось, что вы, коренной москвич, выбрали жизнь за городом?

— За город я перебрался давно, первый дом купил почти 30 лет назад. Просто на Ленинском проспекте, где я до этого жил, у меня завелась сумасшедшая соседка, которая видела во мне классового врага и на любой звук тут же вызывала милицию. А мне и среди ночи может понадобиться проверить что-то в инструменте, или послушать что-то, или сыграть то, что пришло в голову. За городом я себя чувствую абсолютно свободным.

— Важен ли для вас размер дома? И что непременно должно в нем быть?

— Домик небольшой, но мне достаточно. Во-первых, нужна просторная мастерская для рисования. Помню, мой отец, когда мы жили в небольшой квартире на Комсомольском проспекте, рисовал в той же комнате, где я спал. Это был и кабинет, и спальня, и его мастерская. Он стелил четыре сырых листа на пол, а больше класть было некуда. Мне же гораздо проще: в мастерской, которая находится наверху, хватает места и для рисования, и для барабанов с усилителями, и для того, чтобы поиграть­ с ребятами.

Во-вторых, я люблю, когда приходят гости, поэтому нужен большой стол. Вот мы с вами за ним сидим. Здесь умещаются­ человек двенадцать.

Как видите, у меня еще есть сад, и он прекрасно плодоносит — им занималась моя бывшая жена Наташка, она вложила в него много сил и вкуса. С тех пор сад разросся. Когда въехали сюда — лет десять назад, — это было достаточно голое место. Оказывается, деревья растут быстрее, чем люди.

— Когда въехали сюда лет десять назад, это было голое место. Но теперь сад прекрасно плодоносит. Оказывается, деревья растут быстрее, чем люди. На заднем плане — часть корпуса субмарины, одно из напоминаний об увлечении подводным плаванием. Фото: Михаил Королев

— Какой-то рай в вашем доме!

— Я в раю ни разу не был, но здесь чувствую себя хорошо.

— За пределами дома тоже хорошо себя ощущаете?

— Мне многое непонятно в этом мире, и чем дольше живу, тем меньше что-то понимаю. Но я стараюсь об этом не думать. Я много чего знаю и умею, мне есть чем заниматься, не отвлекаясь на чепуху.

— Вы про те нападки, которым подвергаетесь всю жизнь? Читаете, что пишут о вас в Интернете?

— Жизнь такая короткая. Зачем я буду читать что-то неприятное и глупое? Мало ли кто там что говорит! Мир состоит из огромного количества очень разных людей. Наивно надеяться на то, что ты переубедишь их или чему-то научишь. Дай Бог им всем здоровья, пусть они живут так, как считают нужным, а я буду жить так, как люблю.

— Чем вы занимаетесь, когда не находитесь на гастролях и не пишете диск?

— Люблю подстрелить рыбину и приготовить ее, позвать друзей и устроить праздник.

— Выпить вина, послушать музыку…

— Конечно! Хотя нет, без всякой музыки. Музыка — это работа. Можем иногда поиграть на гитарах или на рояле и попеть что-то из старосоветского. 22 сентября устраиваем в театре «Градский Холл» «Концерт для своих». Там немного мест, так что, думаю, придут только свои. В сентябре также , почти все уже готовы. 25-30 больших досок, несущих живопись, скажем так. Я всю жизнь работал с бумагой, занимался графикой, а тут впервые попробовал себя в другом качестве.

— С чего вдруг?

— Не знаю. Я не задаю себе этих вопросов. Терпеть не могу самоанализа. Стало интересно, вот и все. За год я все написал. Дело в том, что когда я сажусь работать — я сажусь работать. Нельзя на полчасика подойти и порисовать. Мне надо, чтобы день-два никто не дергал, не звонил.

Год назад из Филадельфии прилетала моя старшая дочь Дана с мужем Крисом и его тремя детьми, которые считают Дану мамой. (Музыкант узнал о существовании Даны, когда девушка была уже взрослой, ее мать — поклонница Макаревича. — Прим. «ТН»). Дети оказались в России впервые, для них это было настоящее приключение. Тут я раскрылся как москвич. Возил их в парк культуры, на Арбат, показал всю старую Москву. Им очень понравилось. И мне было приятно провести с ними время.

И вот что я вам еще скажу: до сих пор звук электрогитары, включенной в усилитель Vox, оказывает на меня­ магическое воздействие. Шерсть на спине встает дыбом. Этого вполне достаточно, чтобы понять, тем ли я занимаюсь всю жизнь. Остальное — это разговоры.­

Образование: окончил МАРХИ

Семья: дочь — Дана (43 года), юрист; сын — Иван (29 лет), актер; дочь — Анна (15 лет), школьница

Карьера: с 1969 года — лидер группы «Машина Времени». С 2001 года — лидер «Оркестра креольского танго». Выпустил 11 сольных альбомов и 21 альбом в составе «Машины Времени». Автор около 500 песен. Автор 14 книг. С 1970 года занимается графикой в смешанной технике. Народный артист РФ

Музыкант, композитор, автор-исполнитель, руководитель группы "Машина времени" Андрей Вадимович Макаревич родился 11 декабря 1953 года в Москве. Его отец - Вадим Макаревич, известный московский архитектор, мать Нина Макаревич - микробиолог, доктор медицинских наук.

Андрей с раннего детства играл на фортепиано под руководством отца, музыканта-любителя. Поступил в музыкальную школу по классу фортепиано, но затем бросил обучение. Окончил московскую спецшколу № 19 с английским уклоном.

В 1970 году Андрей Макаревич поступил в Московский Архитектурный институт (МАРХИ), но в 1974 году был отчислен. Через год он восстановился в МАРХИ и продолжил учебу на вечернем отделении, работая параллельно в проектном институте "Гипротеатр" (до 1979 года). В 1977 году окончил МАРХИ с дипломом художника-графика.

Еще в школьные годы Макаревич увлекся гитарой, создал рок-группу The Kids.

В 1969 году он собрал ансамбль Time Machines, который исполнял кавер-версии песен The Beatles и The Rolling Stones. В 1974 году ансамбль Time Mashines был переименован в "Машину времени".

В марте 1976 года группа выступала на фестивале "Песни молодежи-76" в Таллине, где заняла первое место. В 1979 году Андрей Макаревич получил официальный статус музыканта ("Концертная организация "Росконцерт", артист"). Несмотря на огромную популярность "Машины времени" в Советском Союзе, официальные круги долгое время не признавали ее.

В 1987 году "Машина времени" впервые выехала на гастроли за пределы СССР в Польшу, а затем в Японию, США, Болгарию, Испанию, Мозамбик.

Среди альбомов группы: "В добрый час" (1986), "Медленная хорошая музыка" (1989), "Внештатный командир Земли" (1993), "Кого ты хотел удивить" (1995), "Отрываясь" (1997), "Место где свет" (2001), "Машинально" (2004).

В 1990-е годы Макаревич время от времени выступал с сольными концертами в "бардовской" манере - без сопровождения, с одной акустической гитарой, исполнял собственные песни, не предназначенные для "Машины времени".

В 2002 году Макаревич основал "Оркестр креольского танго", включивший в себя лучших джазовых музыкантов страны. Начал гастролировать и записывать музыку как вместе с "Машиной времени", так и с "Оркестром креольского танго".

Андрея Макаревича: "У ломбарда" (1994), "Пионерские блатные песни" (1996), "Песни под гитару" (1998), "И т.д." (с "Оркестром креольского танго", 2002), "Идиш Джаз" (2013) и др.

С середины 1970-х годов Андрей Макаревич и группа "Машина времени" начали сотрудничество с кинематографистами. В 1974 году "Машина времени" приняла участие в съемках кинофильма "Афоня". Позднее музыканты сыграли рок-группу в картине Александра Стефановича "Душа" (1982), где в главных ролях снялись София Ротару и Михаил Боярский. У того же Стефановича Андрей Макаревич исполнил главную роль в картине "Начни сначала" (1986). Снимался в фильмах: "Рок и фортуна" (1989), "Сумасшедшая любовь" (1992), "Витрина" (2000), "О чем говорят мужчины" (2010) и др.

Кроме того, Макаревич написал музыку ко множеству фильмов: "Скорость" (1983), "Прорыв" (1986), "Без мундира" (1988), "Арифметика убийства" (1991), "Московские каникулы" (1995) и др.

В 1993 году Андрей Макаревич основал , а впоследствии и возглавил телекомпанию "Смак", стал ведущим одноименной программы. Также участвовал в создании программ "Эх, дороги", "Абажур", вел программу "Подводный мир".

Андрей Макаревич профессионально занимается графикой. В 1989 году в Московском дворце молодежи открылась первая выставка его графических работ. В дальнейшем персональные выставки Макаревича проходили в разных городах и странах.

В 1997 году Макаревич стал совладельцем стоматологической клиники Dental-Art (вместе с Леонидом Ярмольником и Леонидом Якубовичем).

В мае 1998 года вместе со Стасом Наминым и В

алерием Меладзе открыл "Ритм-блюз кафе".

Андрей Макаревич является автором ряда книг. В 1992 году он выпустил книгу "Все очень просто" с рассказами о жизни группы "Машина времени" 1968-1983 годов. За ней последовали другие: "Смак: встречи на кухне" (1998), "Что такое дайвинг, или Акваланги для всех" (в соавторстве с Юрием Бельским, 1999), автобиографическая книга "Сам овца" (2001), "Андрей Макаревич: песни и стихи" (2003), "Евино яблоко" (2011), "Живые истории" (2013) и др.

В 1999 году Андрею Макаревичу было присвоено звание народного артиста РФ.

Музыкант является обладателем многих наград. В 1993 году он был удостоен медали "Защитнику свободной России". В 1999 году музыканты группы "Машина времени" были награждены орденами Почета.

В 2003 году Андрей Макаревич был награжден орденом "За заслуги перед Отечеством" IV степени (2003).

В 2012 году на фестивале "Лунный кот" Макаревич получил почетный кубок, диплом мэрии, медаль "Золотой кот", а также занял первое место в номинации "Графика" за роспись чайного сервиза "Five o"кот", выполненного Императорским заводом фарфора.

Макаревич трижды был женат. Первая супруга - Елена Фесуненко, вторая - Алла Романова, третья - Наталья Голубь. Несколько лет Макаревич прожил в гражданском браке с журналисткой Анной Рождественской. Дети: дочери Дана и Анна, сын Иван.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников