Евгений Адольфович Левинсон (1894-1968) - советский архитектор. Лауреат Сталинской премии третьей степени (1951).

Биография

Евгений Адольфович Левинсон родился 7 (19 октября) 1894 года в Одессе в еврейской семье Евгения привезли в Петербург десятилетним мальчиком и он был определён в училище-пансион Приют принца Ольденбургского. В приюте царила строжайшая дисциплина, и рассеянного, «витавшего в облаках» подростка часто наказывали - отправляли в карцер и ставили на колени на мешок с горохом. От этого мучительного наказания у Левинсона началось воспаление коленных суставов, которое он так и не смог вылечить. Уже став известным архитектором, Евгений Адольфович, обладавший хорошим чувством юмора, любил говорить: «Никто и никогда не сможет поставить меня на колени».

В юности Евгений активно занимался спортом, особенно футболом. Участвовал в соревнованиях (весенний и осенний кубки) Петроградской футбольной лиги, выступая за первые команды «Путиловского кружка спортсменов-любителей» (1914) и «Павловско-тярлевского кружка любителей спорта» (1915-1916). Учился в Петербурге в Институте гражданских инженеров (1915-1916 гг.) и на архитектурном факультете ЛВХТИ (бывш. Академии художеств) у В. Г. Гельфрейха, Л. В. Руднева, С. С. Серафимова, И. А. Фомина, В. А. Щуко в (1924-1927).

В 1932-1945 гг. преподавал в ЛИСИ, в 1945-1968 годах - в ЛИЖСА имени И. Е. Репина.

В 1920-1930-х годах активно участвовал в архитектурных конкурсах на проекты Дома советов Бурят-Монгольской АССР на площади Советов в Верхнеудинске (Улан-Удэ), здания Центросоюза в Москве, жилмассивов для Ленинграда - «Совторгслужащий» и «Ленинградский печатник», здания Дома Промкооперации и гостиницы «Интурист» для Ленинграда, планировки города «Новый Мурманск» и др. Многие конкурсные проекты Е. А. Левинсона были удостоены первой премии.

К середине 1930-х годов Е. А. Левинсон - один из крупнейших архитекторов Ленинграда. В этот период по его проектам были построены Дом культуры Промкооперации (ныне Дворец культуры имени Ленсовета), жилгородок «Соцстрой», жилой дом Совторгслужащих и жилой дом для сотрудников НКВМФ на Петровской набережной. В 1931 году в содружестве с И. И. Фоминым им был разработан проект знаменитого жилого дома Ленсовета на набережной реки Карповки. Начав свою творческую деятельность, как конструктивист, к концу 1930-х годов Е. А. Левинсон создал целый ряд проектов, выполненных в духе так называемого сталинского неоклассицизма.

В годы войны Левинсон возглавил группу архитекторов, строившую оборонительные сооружения на ближайших подступах к Ленинграду. В декабре 1941 года он был эвакуирован в Свердловск и включен в Уральскую группу Академии строительства и архитектуры СССР. В 1942-1943 годах Левинсон совместно с А. А. Олем и Г. А. Симоновым спроектировал новые кварталы в Магнитогорске, ставшие первым опытом капитального городского малоэтажного строительства.

Участвовал в послевоенном восстановлении Пушкина и Павловска. Проект железнодорожного вокзала в Пушкине, выполненный Е. А. Левинсоном в соавторстве с А. А. Грушке. Е. А. Левинсон выполнил и проект нового вокзала в Павловске. В эти же годы по проекту Левинсона был созданы один из кварталов малоэтажного строительства на Московской улице (ныне ул. Крупской) в Невском районе. Помимо этого, Е. А. Левинсон участвовал в конкурсах на проекты восстановления и реконструкции Киева, Минска, Петрозаводска, Риги и других городов.

В 1950-1960-е годы Левинсон активно работал в области массового жилищного строительства. Созданные под его руководством проекты кварталов 122-123 на Щемиловке стали первым в Ленинграде примером массового крупнопанельного жилищного строительства. Профессор (1947).

Регулярная статья Автор статьи: Gary

Евгений Адольфович Левинсон
200px Здание Дворца культуры им. Ленсовета.
Годы жизни
Гражданство
Дата рождения
Место рождения
Дата смерти
Место смерти
Работы и достижения
Работал в городах	Проекты Каменноостровский проспект, дом № 55 - дом совторгслужащих, памятник конструктивизма (совместно с арх. А. М. Соколовой), Первая премия на конкурсе РЖСКТ (рабочих жилищно-строительных кооперативных товариществ) 1929 года (проект реализован в 1930-1932 не полностью). Каменноостровский проспект, дом № 42 (совместно с арх. В. О. Мунцем, построен в 1931-1938) - Дворец культуры Промкооперации, затем ДК им. Ленсовета. Здание Невского райсовета (совместно с арх. И. И. Фоминым). Жилые кварталы на Щемиловке (1930-е-1950-е). Каменноостровский проспект, дом № 37 - Дом мод (1968, совместно с арх. А. К. Андреевым, Я. Е. Москаленко и В. И. Акатовым). Памятник Максиму Горькому в начале Каменноостровского проспекта (1968 год, участие, скульпторы В. В. Исаева и М. Р. Габе). Каменноостровский проспект, дом № 41 (совместно с арх. Т. В. Болдыревой и В. А. Матвеевым; строительство завершено в 1970). Гостиница «Советская» в Санкт-Петербурге, построенная в 1967 году) и ставшая первым высотным зданием города. Совместно с архитекторами А. И. Прибульским и В. В. Ганкевич (инженер - П. Ф. Панфилов). Уральский Политехникум в Свердловске (1928-1930; соавторы: Руднев Л. В., Фомин И. И., Свирский Я. О. ; Всесоюзный конкурс МАО, 4-я премия); Литература Шаблон:Книга:Исаченко В.Г.: Зодчие Санкт-Петербурга Привалов В. Д. Каменноостровский проспект. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2005. - 639 с. - ISBN 5-9524-1882-1 Архитектура СССР. 1938 г. № 7. Стр. 59-61. «Творчество Е. А. Левинсона и И. И. Фомина». Кричевский Д. Архитектура СССР. 1940 г. № 6. Стр. 39-56. «Е. А. Левинсон и И. И. Фомин». Ежегодник Ленинградского отделения Союза советских архитекторов. Выпуск 1-2 (XV-XVI). Ленинград. 1940 г. Стр. 168-183. Ежегодник Ленинградского отделения Союза советских архитекторов. Выпуск 3. Л. - М. 1953 г. Архитекторы об архитекторах. СПб.: «Иван Федоров». 1999 г. Зодчие Санкт-Петербурга. XX век. СПб.: «Лениздат». 2000 г. Ленинградский дом Советов. Архитектурные конкурсы 1930-х годов. СПб.: ГМИСПб. 2006 г. Архитектура ленинградского авангарда. Путеводитель. Кириков Б. М., Штиглиц М. С. СПб.: «Коло». 2008 г. Примечания Ссылки Лев Лурье. «Архитектор Левинсон» (видео,ТРК «Петербург - Пятый канал») Шаблон:Architect-stubfi:Jevgeni Levinson

Важнейшие постройки

жилой дом Ленсовета, Дом легкой промышленности, Дворец культуры имени Ленсовета, вокзалы в Пушкине и Павловске

Реставрация памятников

послевоенное восстановление Пушкина и Павловска

Награды Премии

Евге́ний Адо́льфович Левинсо́н ( -) - советский архитектор . Лауреат Сталинской премии третьей степени ().

Биография

В юности Евгений активно занимался спортом, особенно футболом. Участвовал в соревнованиях (весенний и осенний кубки) Петроградской футбольной лиги, выступая за первые команды «Путиловского кружка спортсменов-любителей» (1914) и «Павловско-тярлевского кружка любителей спорта» (1915-1916) . Учился в Петербурге в (1915-1916 гг.) и на архитектурном факультете ЛВХТИ (бывш. Академии художеств) у В. Г. Гельфрейха, Л. В. Руднева, С. С. Серафимова, И. А. Фомина , В. А. Щуко в (1924-1927).

В 1920-1930-х годах активно участвовал в архитектурных конкурсах на проекты Дома советов Бурят-Монгольской АССР на площади Советов в Верхнеудинске (Улан-Удэ) , здания Центросоюза в Москве, жилмассивов для Ленинграда - «Совторгслужащий» и «Ленинградский печатник», здания Дома Промкооперации и гостиницы «Интурист» для Ленинграда, планировки города «Новый Мурманск» и др. Многие конкурсные проекты Е. А. Левинсона были удостоены первой премии.

К середине 1930-х годов Е. А. Левинсон - один из крупнейших архитекторов Ленинграда. В этот период по его проектам были построены Дом культуры Промкооперации (ныне Дворец культуры имени Ленсовета), жилгородок «Соцстрой», жилой дом Совторгслужащих и жилой дом для сотрудников НКВМФ на Петровской набережной . В 1931 году в содружестве с И. И. Фоминым им был разработан проект знаменитого жилого дома Ленсовета на набережной реки Карповки . Начав свою творческую деятельность, как конструктивист, к концу 1930-х годов Е. А. Левинсон создал целый ряд проектов, выполненных в духе так называемого сталинского неоклассицизма.

В годы войны Левинсон возглавил группу архитекторов, строившую оборонительные сооружения на ближайших подступах к Ленинграду. В декабре 1941 года он был эвакуирован в Свердловск и включен в Уральскую группу Академии строительства и архитектуры СССР. В 1942-1943 годах Левинсон совместно с А. А. Олем и Г. А. Симоновым спроектировал новые кварталы в Магнитогорске , ставшие первым опытом капитального городского малоэтажного строительства.

Участвовал в послевоенном восстановлении Пушкина и Павловска . Проект железнодорожного вокзала в Пушкине, выполненный Е. А. Левинсоном в соавторстве с А. А. Грушке . Е. А. Левинсон выполнил и проект нового вокзала в Павловске. В эти же годы по проекту Левинсона был созданы один из кварталов малоэтажного строительства на Московской улице (ныне ул. Крупской) в Невском районе. Помимо этого, Е. А. Левинсон участвовал в конкурсах на проекты восстановления и реконструкции Киева, Минска, Петрозаводска, Риги и других городов.

Е. А. Левинсон - соавтор проекта станции метро «Автово» . Соавтор архитектурной части мемориала на Пискаревском мемориальном кладбище ().

В 1950-1960-е годы Левинсон активно работал в области массового жилищного строительства. Созданные под его руководством проекты кварталов 122-123 на Щемиловке стали первым в Ленинграде примером массового крупнопанельного жилищного строительства. Профессор ().

Награды и премии

• Сталинская премия третьей степени (1951) - за архитектуру вокзала в Пушкине .
• два ордена и медали

Адреса в Ленинграде

Память

Проекты и постройки

Осуществленные проекты

• Ул. Некрасова, д. № 60 (1928 г.)
• Каменноостровский проспект , дом № 55 - дом совторгслужащих, памятник конструктивизма (совместно с арх. А. М. Соколовым), Первая премия на всесоюзном конкурсе на жилмассив РЖСКТ «Совторгслужащий» (рабочих жилищно-строительных кооперативных товариществ) 1929 года (проект осуществлен частично в - гг.).
• Каменноостровский проспект , дом № 42 (совместно с арх. В. О. Мунцем ; закрытый конкурс; премирован; принят к постройке в 1930 г.; построен в - гг.) - Дворец культуры Промкооперации, затем ДК им. Ленсовета .
• Павильон «Северо-Восток» на ВСХВ 1939 г.
• Могила-музей Тараса Григорьевича Шевченко (1939 г., скульптор М. Г. Манизер) в Каневе .
• Здание Невского райсовета (совместно с арх. И. И. Фоминым).
• Жилые кварталы на Щемиловке (1930-е -1950-е гг.).
• Каменноостровский проспект , дом № 37 - Дом мод ( , совместно с арх. А. К. Андреевым, Я. Е. Москаленко и В. И. Акатовым).
• Памятник Максиму Горькому в начале Каменноостровского проспекта (1968 год , участие, скульпторы В. В. Исаева и М. Р. Габе).
• Каменноостровский проспект , дом № 41 (совместно с арх. Т. В. Болдыревой и В. А. Матвеевым; строительство завершено в г.).
• Гостиница «Советская» в Санкт-Петербурге, построенная в 1967 году и ставшая первым высотным зданием города. Совместно с архитекторами А. И. Прибульским и В. В. Ганкевич (инженер - П. Ф. Панфилов).

Проекты

• Здание Центросоюза в Москве на Мясницкой ул. (1928 г.; соавторы: Соколов А. М., Даугуль В. Г.)
• Типовая школа по заданию Белнаркомпроса (1929 г.; всесоюзный конкурс; премирован)
• Жилой массив РЖСКТ «Ленинградский печатник» на площади Революции (1928-1929 гг.; конкурс всесоюзный; 1-я премия; соавтор Фомин И. И.)
• Уральский Политехникум в Свердловске ( - гг.; соавторы: Руднев Л. В. , Фомин И. И. , Свирский Я. О. ; Всесоюзный конкурс МАО, 4-я премия);
• «Новый Мурманск» - проект города (1928-1930 гг.; конкурс всесоюзный; 1-я премия; соавторы Соколов А. М., Твелькмейер В. Ф.)
• Павильон СССР на международной выставке в Нью-Йорке 1939 года (1938 г.; конкурс закрытый; соавтор Фомин И. И.; ск. Томский Н. В.)

Напишите отзыв о статье "Левинсон, Евгений Адольфович"

Литература

• Зодчие Санкт-Петербурга. XX век / сост. В. Г. Исаченко ; ред. Ю. Артемьева, С. Прохватилова. - СПб. : Лениздат , 2000. - 720 с. - ISBN 5-289-01928-6 .
• Привалов В. Д. Каменноостровский проспект. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2005. - 639 с. - ISBN 5-9524-1882-1
• Ежегодник Общества архитекторов-художников. Выпуск 13. Ленинград. 1930 г. Стр. 54-58.
• Архитектура СССР . 1938 № 7. Стр. 59-61. «Творчество Е. А. Левинсона и И. И. Фомина». Д. Кричевский.
• Архитектура СССР . 1940 № 6. Стр. 39-56. «Е. А. Левинсон и И. И. Фомин».
• Ежегодник Ленинградского отделения Союза советских архитекторов. Выпуск 1-2 (XV-XVI). Ленинград, 1940. Стр. 168-183.
• Ежегодник Ленинградского отделения Союза советских архитекторов. Выпуск 3. Л. - М., 1953.
• Архитекторы об архитекторах. СПб.: «Иван Федоров», 1999.
• Зодчие Санкт-Петербурга. XX век. СПб.: «Лениздат», 2000.
• Ленинградский дом Советов. Архитектурные конкурсы 1930-х годов. СПб.: ГМИСПб, 2006.
• Архитектура ленинградского авангарда. Путеводитель. Кириков Б. М., Штиглиц М. С. СПб.: «Коло», 2008.

Примечания

Ссылки

Архитекторы-конструктивисты

Отрывок, характеризующий Левинсон, Евгений Адольфович

В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.

Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.

Он был автором здания ДК Ленсовета, Дома Советских торговых служащих, метро "Автово" и еще десятков знаменитых проектов. Театральный художник, профессиональный футболист, аполитичный эстет, знаток живописи, модник и франт, Евгений Левинсон не был гением своего дела.

Лев Лурье: Город - это театр. Дома - декорации, а люди - актеры. На этой сцене долго играл человек, которого все узнавали, но не все знали, кто это такой. Человек, будто перенесенный в социалистический Ленинград из Парижа или из Вены, загорелый, прекрасно одетый. Он был актером этого города, и он же строил декорации. Речь идет о замечательном архитекторе Евгении Адольфовиче Левинсоне. Сегодня мы рассказываем о нем.

В начале двадцатого века архитектура - это специальность, которая кормит. В Институт Гражданских Инженеров и на архитектурное отделение Академии художеств - огромный конкурс. Молодой человек из Одессы Евгений Левинсон сумел стать студентом в Петербурге и получить архитектурное образование.

Он учился в Институте Гражданских инженеров, но закончил Академию Художеств. Его учителем был Иван Фомин - один из лидеров петербургского неоклассицизма.

Он дал новое дыхание классической архитектуре. В этом его традиционность, в то же время он и самостоятелен, и монументален. И точен в деталях. Его архитектура - рисованная. Сам Левинсон говорил, что на него наибольшее влияние оказал именно Иван Фомин.

Случилось, однако, так, что когда Левинсон получил диплом архитектора, строить было нечего. Двадцатые годы для большинства зодчих - время нереализованных проектов. Нескованные практическими задачами, архитекторы много занимаются самообразованием, в частности, для Евгения Левинсона чрезвычайно важно изучение сценографии. Он однокурсник Сергея Эйзенштейна, близкий приятель Николая Акимова.

Лев Лурье: К 1917 году Каменноостровский проспект, по существу один из самых нарядных в Петербурге, был построен только до Карповки. Здесь, на Аптекарском острове, только поля капусты и деревянные домишки. Застраивать эту часть города начали только в конце двадцатых, в ходе первой пятилетки. В 1929 году объявили конкурс на застройку участка на углу Песочной улицы и Каменноосторвского проспекта. Конкурс этот выиграл никому тогда неизвестный зодчий Евгений Адольфович Левинсон. Когда дом построили, не было ощущения, что это чужак. Казалось, что он всегда стоял здесь, на этом углу. С ним перекликаются и башня архитектора Гингера, и рядом стоящий дом архитектора Крыжановского. Это единый ансамбль маленькой площади.

Это здание сугубо функционально. Заказчик - наркомат торговли - им доволен, Левинсон даже получает в этом ведомственном доме квартиру, в которой он проживет до конца шестидесятых. Двухкомнатные квартиры, здесь же детсад, общежитие и домашний театр, - в самом начале тридцатых Левинсон проектирует или строит сразу несколько «жилкомбинатов» такого типа, - и все в разных районах города. Тогда же возникает и творческий тандем - Левинсон находит соавтора, Игоря Фомина. Сын профессора из Академии, аккуратнейший инженер, младший Фомин стал точным менеджером-технарем рядом с рисовальщиком Левинсоном.

Владимир Попов, архитектор: Они были друзьями, несмотря на разницу в возрасте. Левинсон был на десять лет старше Фомина. Это были очень разные люди: разные таланты, образ мыслей.

Юрий Курбатов, архитектор: Фомин имел неполное высшее образование, он был логик, знал, как правильно все расчитать. Левинсон интуитивно понимал, как внести в эту правильность художественную неточность и эмоциональность.

Мария Макогонова, искусствовед, историк архитектуры: В творческом тандеме «Левинсон-Фомин» политиком был последний. Он умел договариваться, умел разговаривать с заказчиками, что было очень важно. Левинсон творил.

Это первый жилой дом Ленсовета, его архитекторы Евгений Левинсон и Игорь Фомин. Дом, который вошел во все энциклопедии. Дом, по поводу которого знаменитый американский архитектор Райт сказал, что Левинсон - единственный из советских архитекторов, который и в Америке стал бы миллионером. Это дом, построенный для нового Советского Союза. Это для лучших людей страны советов, для ответственных работников. Здесь четырехкомнатные квартиры с комнатами для прислуги. Имеется галерея вдоль второго этажа, где гуляют дети ответственных работников и специальный детский сад. Столовая и ресторан. Теннисный корт. Богатое убранство. Дом, который знаменует отход от аскетического конструктивизма к советскому ар деко.

Юрий Земцов, архитектор: Разбирая бумаги Левинсона, я нашел четыре варианта проекта этого дома. Сначала это был чисто конструктивистский дом, потом стиль менялся.

Александр Жук, архитектор: Очень удачная композиция, хорошо выдержаны пропорции внутри этого дома.

Обаяние заключается в этом изогнутом фасаде. В конце концов, ар деко - это флакон для духов, а флаконы для духов бывают разные.

Московская архитектура двадцатых годов - выдающийся памятник мировой культуры. Абсолютно новые формы, полный отказ от украшательства, торжество чистой стереометрии. Дом - машина для жилья. Ленинградские же архитекторы того времени не спешат полностью отвергнуть классическое наследие. Они также, как и многие их современники в Европе, работают в уютном, буржуазном, нарядном стиле, получившем название «декоративное искусство» - ар деко.

Юрий Курбатов, архитектор: Петербургский авангард отличался от московского. В Москве авангард революционный, он демонстрировал полную новизну, отказ от наследия. У нас, напротив, была очень сильна линия неотрадиции. Поэтому эпоха бумажной архитектуры повлияла и на авангард, который в Петербурге был мягче.

Лев Лурье: Этот дом роскошен. Здесь даже хотел поселиться Киров. Он жил на Каменноостровском, 26-28, но был поклонником прекрасных дам и хотел иметь тут гарсоньерку - такое место, где он мог бы встречаться с любимыми женщинами. Страшно скандалил перед вселением с Левинсоном, потому что хотел, чтобы у него в квартиру были вделаны огромные стеклянные аквариумы. Киров не успел сюда вселиться, он был убит в 1934 году. Впоследствии, когда ремонтировали его квартиру, обнаружили, что она была уже оборудована на прослушку. Сам Левинсон тоже хотел получить тут квартиру, а потом радовался, что не стал его жильцом. К 1938 году здесь были арестованы все, кроме дворника.

Из всех искусств архитектура больше всего зависит от вкусов и предпочтений заказчика. В СССР единственным заказчиком было государство. Дом на Карповке - единственное из сооружений Левинсона, которое он сумел воплотить таким, каким задумал. ДК Промкооперации, позже переименованный в ДК Ленсовета, было уже невозможно построить по первоначальному проекту. Левинсон хотел воздвигнуть многофункциональный культурный комплекс с клубом, театром, обсерваторией, кинозалом, местами для спортивных секций и пятидесятиметровой башней с астрономической лабораторией в ней. Но за время строительства вкусы заказчика поменялись.

Алексей Лепорк, искусствовед, историк архитектуры: ДК Ленсовета - это плохая архитектура, если положить руку на сердце. Это глубоко банальная, декоративная архитектура, ар деко в колхозном варианте.

Как правило, мы судим о здании по фасаду. Но шедевр Левинсона скрыт внутри ДК Ленсовета. Это не имеющий аналогов в Петербурге театральный зал. Архитектора консультировали лучшие режиссеры эпохи - Сергей Радлов и Всеволод Мейерхольд. Не все удалось осуществить. Например, так и не купили в Англии специальный аппарат, способный воспроизводить запахи костра, моря и леса. Не сохранилось и многое из того, что уже сделали.

Тем временем эпоха меняется, на дворе 1937 год. От архитектурных вольностей середины двадцатых не осталось и следа. В середине тридцатых Сталин фактически запрещает прежние архитектурные объединения, согнав зодчих под крышу единого государственного проектного института. Вместо вольных художнических ассоциаций возникает единый союз архитекторов, создана также советская академия архитектуры. Сталин считает, что архитектурный идеал в имперском прошлом России. Для ленинградских архитекторов, выросших на классике, новый заказ власти как нельзя кстати. Классику они знают превосходно.

Владимир Попов, архитектор: Московская школа - это школа эллинов, а ленинградская школа - этрусская. Это Рим.

Мария Макогонова, архитектор, историк архитектуры: Именно ленинградцы становятся самыми востребованными мастерами. Многие начинают работать в Москве и в других городах, это неслучайно. Ленинградская архитектурная школа рождала не новаторов, а неоклассицистов и традиционалистов.

Впрочем, Левинсон выглядит белой вороной и на фоне товарищей по Академии Художеств. Он слишком тонок, слишком любит стиль и пропорцию. Несмотря на многочисленные предложения о переезде в Москву, «бюро Левинсон и Фомин» продолжает работать в Ленинграде. Здесь незадолго до начала войны они строят жилой дом на Петровской набережной. Здание в типично сталинском стиле, получившее в народе название Дома адмиралов, строится на основе прежней гостиницы Интурист. К ее аскетичному конструктивистскому корпусу спешно приделываются детали имперского убранства - барельефы, колонны и фигуры советских войнов на крыше. Левинсон шутит: «За несколько лет я придумал машину времени, но не сумел из плохой архитектуры сделать архитектуру хорошую».

Лев Лурье: С середины тридцатых и вплоть до конца шестидесятых Евгений Левинсон - известнейшая в городе и в архитектурных кругах персона. Он руководитель мастерской Ленпроекта, у него около ста человек подчиненных. Он автор огромного количества престижнейших проектов - павильона СССР на выставке в Париже, павильона Ленинграда на ВДНХ, Дворца Съездов в Москве - человек, обласканный заказами. Лауреат сталинской премии, профессор академии художеств. Человек, который выделялся своим европейским видом. Он всегда одет был одет во что-то необычное. У него был замечательный профессиональный инструментарием. Ему даже карандаши привозил из Франции Акимов. Это был человек, достигший признания в полном смысле слова. Но это был человек, который жил в клетке.

Евгений Раппопорт, архитектор: Он был и футболистом, и болельщиком, играл еще до революции. Потом был капитаном команды института Гражданских Инженеров.

Марк Рейнберг, архитектор: Он не был коммунистом, а был профессионалом. Левинсон любил архитектуру и отдал ей всю жизнь. Он делал то, что ему хотелось делать.

В конце тридцатых годов Левинсон строит целые ансамбли в Московском и Невском районах. Туда, подальше от финской границы, накануне войны планируется перенести центр города. Он участвует в программе установки ряда памятников в союзных республиках и в Киеве знакомится с главой украинской парторганизации Никитой Хрущевым. В войну много и успешно строит в Магнитогорске - возводит проектные бюро, гостиницы для инженеров, рабочие поселки в стилистике немецкой школы Баухаус. Получает медали, ордена, премии. Но на душе у него едва ли спокойно. Левинсон знает, что в условиях сталинского государства успех и награды - самая короткая дорога к аресту. Даже среди близких друзей Левинсона мало кто знает, что у архитектора есть родной брат, живущий в Нью-Йорке.

Владимир Попов, архитектор: Он всегда был послушным человеком и никогда не бунтовал. Если выходило постановление, он старался ему следовать, как умел.

Лев Лурье: Самые большие неприятности в жизни архитектора Левинсона связаны с этим зданием на углу Пантелеймоновской и Фонтанки. Оно не очень выделяется на фоне сталинской архитектуры, разве только сделано изящно, как и все, что делал Левинсон. Придрались неожиданно к сандрикам над окнами двух последних этажей. На медальонах изображены в частности символы победы - Нарвские триумфальные ворота, через которые возвращались в Ленинград войска, оборонявшие его. Но контекст был очень опасный. Дело в том, что этот дом находится напротив Музея обороны Ленинграда.

В 1949 году все ленинградское руководство было репрессировано, Музей обороны Ленинграда закрыт. Этот дом воспринимался напоминание о ленинградском патриотизме, о ленинградской славе. Казалось, еще немного, и Левинсона ждет арест. Но в 1951 году его награждают Сталинской премией за замечательный комплекс привокзальной площади в Царском селе.

Михаил Мамошин, архитектор: Его построение было настолько цельно и убедительно, что это покорило всех. Это театр, игровая архитектура. В то время другие слепо копировали, строили по шаблонам, а он оставался артистом.

Лев Лурье: Сталинская архитектура необычайно сложна для проектировщика. Здесь требуется работа с разным материалом, отличное знание традиции. Но уходят старые мастера, исчезают опытные подрядчики и рабочие. Постепенно роскошные дома, растущие как грибы, становятся не имперской архитектурой, а пародией на нее. Между тем Евгений Левинсон может работать в любом стиле, особенно в таком театральном, как сталинский ампир.

Алексей Лепорк, искусствовед, историк архитектуры: Кто-то из актеров второго МХАТа сказал, что большой актер - это сто штампов, а маленький - один, два или три. У Левинсона штампов было очень много.

Рубежом для ленинградской архитектуры становится постановление 1954 года о борьбе с архитектурными излишествами. Если дома строятся на железобетонных комбинатах, то мастер-рисовальщик едва ли нужен. Но именно в 1955 году Евгений Левинсон проектирует этот последний шедевр - станцию метро Автово. Именно Автово становится последним шедевром Евгения Левинсона. Он прожил еще больше десяти лет, и его здания шестидесятых не слишком удачны - исключение составляет разве что архитектурное решение мемориала Пискаревского кладбища. Но именно Левинсон, ставший учителем большинства ведущих петербургских архитекторов, оставил им некий косвенный завет - строить изящно. Строить в контексте великой архитектуры предшественников.

Лев Лурье: Бывают архитекторы, для которых их сооружения - самостоятельные высказывания, независимые от контекста. Так Эйфель построил свою башню в Париже - ему было абсолютно все равно, что вокруг, он придумал свой Париж. Левинсон вырос в классицистической Одессе и строил в Петербурге, задуманном Росси. Он строил, как актер играет - на партнера. Ему чрезвычайно важно было, как вошло здание в контекст, оно должно было петь в общем хоре. Сегодня, когда город перестраивается, каждый архитектор высказывается на фоне. Это принцип работы в архитектуре, который придумал Левинсон.

Евгений Адольфович Левинсон (1894-1968) родился 7(19) октября 1894 года в Одессе. В 1914 году закончил реальное училище Черняева в Петербурге и в 1915 году поступил в Институт гражданских инженеров на архитектурный факультет.

Выбор профессии не был случайным. С раннего детства Евгений Левинсон увлекался искусством, брал уроки живописи и рисунка у художника И. Г. Дроздова (ученика И. Е. Репина), учился лепке у художника С. В. Аверкиева.

В 1916 году студент Левинсон был мобилизован и зачислен в запасной батальон 180-го пехотного полка, где в полковом театре работал художником-декоратором. Батальон представлял собой одну из революционных военных частей Петрограда и сыграл немалую роль в формировании гражданского самосознания молодого художника. Сохранившиеся работы первых послереволюционных лет (политические плакаты, карикатуры в газетах, книжная графика) ярко отражают настроение художника.

С 1918 по 1923 год Левинсон работает художником-декоратором в театрах Одессы: в Театре революционной сатиры («Теревсате») и в театре «Искусство и труд». Оформляет интерьеры 1-го Малого гостеатра и «Теревсата».

В 1924 году Левинсон вернулся в Ленинград и поступил в Академию художеств на архитектурный факультет, где учился у И. А. Фомина и В. А. Щуко. В 1927 году он закончил Академию с отличием, выполнив дипломный проект «Мавзолей-памятник деятелям Октябрьской революции в Ленинграде», и в этом же году начал свою практическую деятельность архитектора в «Стройкоме».

Выходом молодых архитекторов на широкую арену тогда являлись конкурсы. Одним из первых конкурсов, в котором участвовал Левинсон (в соавторстве с Н. А. Троцким), был проект Дома Правительства Бурят-Монгольской АССР в Улан-Удэ, получивший вторую премию (1928). В 1929году совместно с И. И. Фоминым он участвовал в конкурсе на проект рабочего жилгородка «Ленинградский печатник» на площади Революции в Ленинграде, получив первую премию. Эта работа положила начало многолетней совместной творческой деятельности Этих двух крупных мастеров, бывших друзьями до конца жизни Левинсона.

С 1932 года Левинсон и Фомин возглавляют 3-ю архитектурно-планировочную мастерскую треста «Ленпроект», сформированного на базе «Стройкома». Мастерская становится школой для молодых архитекторов. Многие из них впоследствии стали мастерами советской архитектуры.

В творческом содружестве с Фоминым Евгений Адольфович выполнил в 30-х годах ряд проектов жилых и общественных зданий. Из них осуществлены в Ленинграде: Первый жилой дом Ленинградского Совета на набережной реки Карповки, Дом легкой промышленности на проспекте Майорова и другие, здание Невского райсовета (совместно с Г. Е. Гедике), школы на Садовой улице и на набережной реки Карповки, новые жилые кварталы в районе Щемиловки (совместно с С. И. Евдокимовым); совместно с А. Е. Аркиным застраивается въездная сторона площади у Калужской заставы в Москве (ныне площадь Гагарина, 1940-1950).

Тогда же Левинсон совместно с Фоминым принимает участие в международных конкурсах на проекты павильона «Жилище» для Международной выставки в Париже 1937 года (первая премия) и павильона СССР на Международной выставке в Нью-Йорке 1939 года.

Евгений Адольфович активно работает в самых различных областях архитектуры: планировке городов и жилых районов, проектировании и строительстве жилых домов, общественных и административных зданий. Среди них следует отметить: конкурсный проект планировки и застройки города Новый Мурманск (первая премия, частично реализован в 1930 г.), конкурсный проект жилмассива Союза совторгслужащих на Кировском проспекте в Ленинграде (первая премия), проект жилкомбината треста «Соц-строй» на Песочной набережной в Ленинграде (частично реализован в 1930- 1936 гг.), конкурсный проект Дворца культуры им. Ленсовета в Ленинграде (первая премия, осуществлен) *.

* Работы эти выполнялись совместно с архитекторами А. М. Соколовым, В. Ф. Твелькмейером, В. О. Мунцем.

По проектам Левинсона были выстроены в Москве павильоны для ВСХВ: «Ленинград и Северо-восток» (первая премия, 1936- 1938) и «Ленинград и Северо-запад» (1951-1954). Одновременно Левинсон со скульптором М. Г. Манизером воздвигают памятники Т. Г. Шевченко (в городах Киеве и Каневе, 1938-1939).

В 1941 году Е. А. Левинсон избирается членом-корреспондентом Академии архитектуры СССР.

Во время Великой Отечественной войны Левинсон возглавлял (до момента своей эвакуации в Свердловск) группу архитекторов, строивших оборонительные сооружения под Ленинградом. Как член-корреспондент Академии он был включен в ее Уральскую группу. В военные годы по проекту Е. А. Левинсона, А. А. Оля и Г. А. Симонова началось строительство малоэтажных жилых кварталов в Магнитогорске (1941-1947).

Вернувшись в начале 1944 года в Ленинград, Левинсон активно включается в работу по восстановлению и реконструкции разрушенных городов, участвуя в конкурсах в соавторстве с рядом других архитекторов *. Наиболее значительные из них: проект реконструкции Суворовского проспекта в Ленинграде, проект восстановления и реконструкции Крещатика в Киеве, проект восстановления и реконструкции Петрозаводска, проект планировки и застройки центральной части Минска. В этот же период ведется работа по восстановлению и реконструкции городов Пушкина и Павловска, построен вокзал в Пушкине, отмеченный Государственной премией, в Пушкине на Привокзальной площади и на улице Ленина построены жилые дома (1951 -1960), возведены малоэтажные жилые дома на улице Крупской и Невском районе Ленинграда, построена в Ленинграде станция метро «Автово» (1950-1955), по закрытому конкурсу 1949 года осуществляется застройка Предмостной части и прилегающих четырех кварталов в Магнитогорске.

* В числе этих зодчих были: И. И. Фомин, Д. С. Гольдгор, Л. А. Грушке, В. В. Ганкевич, Н. А. Гвоздева, Л. Е. Асс, А. И. Прибульский С. Б. Сперанский и другие.

В 1950-е годы осуществляется проектирование и строительство ряда административных зданий на проспекте Щорса в Ленинграде, на Советском бульваре в Пушкине, на Кировском проспекте и на Ланском шоссе в Ленинграде.

В 1951 году к руководству мастерской № 5 Евгений Адольфович привлекает Д. С. Гольдгора. Под их руководством и при участии молодых архитекторов мастерской ведется проектирование и застройка первых комплексных экспериментальных кварталов крупнопанельного строительства и застройка площади у Володарского моста.

Творческая деятельность Левинсона многопланова. Решая градостроительные задачи, уделяя много внимания массовому жилищному строительству, он не оставляет темы увековечения памяти героев Великой Отечественной войны. Пискаревское мемориальное кладбище поистине стало священным местом для советских людей. Ансамбль создан в соавторстве с архитектором А. В. Васильевым и скульпторами В. В. Исаевой и Р. К. Тауритом (1947-1960).

Большое место в творчестве Левинсона занимает создание мемориалов. В 1950 году Левинсон в содружестве с рядом скульпторов * устанавливает памятник С. М. Кирову в Дубровке, в 1951 году он участвует в конкурсе на памятник братских захоронений в Могилеве (первая премия). В 1960го¬ду были осуществлены в натуре памятники: В. И. Ленину и Эрнсту Тельману в Пушкине.

* В их число входили М. Г. Манизер, 3. И. Азгур, Вальтер (ГДР) и другие.

В 1957-1959 годах Е. А. Левинсон и И. И. Фомин были привлечены к закрытому конкурсу на проектирование Дворца Советов и Ансамбля-памятника Победы над фашизмом в Москве. Кроме того, вместе с коллективом молодых архитекторов они принимают участие и в открытом конкурсе 1957 года и получают третью премию.

В 1959-1960 годах Е. А. Левинсон совместно с С. В. .Васильковским и коллективами «Ленпроекта» и Ленинградского филиала АСиА СССР участвует в Международном закрытом конкурсе на застройку квартала Юго-Западного района в Москве.

В последние годы своей жизни Левинсон активно работает и, возглавляя различные коллективы ленинградских архитекторов, выполняет проект планировки Южно-Приморского парка им. В. И. Ленина в Ленинграде, проект Дворца культуры завода им. В. И. Ленина в Невском районе, проект гостиницы «Советская» на Лермонтовском проспекте, Дом мод на Кировском проспекте.

Помимо непосредственной практической деятельности Левинсон вел педагогическую работу: в ЛИСИ, в Институте живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина.

В 1946 году Е. А. Левинсону была присуждена ученая степень доктора архитектуры, а в 1947 году он был утвержден в звании профессора.

Напряженная творческая и педагогическая деятельность Левинсона тесно переплетается с его общественной работой как члена Правления Ленинградского отделения Союза архитекторов (1933-1968), где он руководил секцией теории архитектуры, и как члена других технических и ученых советов.

Художник яркой индивидуальности, до самозабвения влюбленный в искусство, Левинсон всю свою жизнь отдал труду. Его работы всегда были произведениями, созвучными эпохе.

Человек неиссякаемой творческой энергии, Евгений Адольфович Левинсон, уже будучи смертельно больным, не оставлял карандаша, В последние дни своей жизни он работал над проектом памятника А. М. Горькому в Ленинграде (скульпторы В. В. Исаева и М. Р. Габбе, установлен в 1968 г.).

После смерти Е. А. Левинсона в 1968 году народный артист СССР, известный режиссер и художник Н. П. Акимов писал:

«Творчество виднейшего советского архитектора Евгения Адольфовича Левинсона тесно связано с историей Ленинграда. Хотя некоторые из его проектов осуществлены в Москве, Магнитогорске, Пушкине и других городах, - самые значительные плоды его деятельность принесла в нашем городе... Но, помимо своих огромных заслуг в основной профессии, Е. А. Левинсон был удивительно живым, разносторонним и общительным человеком, проявлявшим большой интерес и к другим видам искусства, немало сделавшим в молодые годы в области театрально-декорационного искусства и книжной графики...»

Источник: Мастера советской архитектуры об архитектуре . Бархин М.Г., Иконников А.В. и др. (ред.). 1975

Публикации:

Работы:

Каменноостровский проспект, дом № 55 - дом совторгслужащих, памятник конструктивизма (совместно с арх. А. М. Соколовой), Первая премия на конкурсе РЖСКТ (рабочих жилищно-строительных кооперативных товариществ) 1929 года (проект реализован в 1930-1932 не полностью).

Каменноостровский проспект, дом № 42 (совместно с арх. В. О. Мунцем, построен в 1931-1938) - Дворец культуры Промкооперации, затем ДК им. Ленсовета.

Могила-музей Тараса Григорьевича Шевченко (1939, скульптор М. Г. Манизер) в Каневе.

Здание Невского райсовета (совместно с арх. И. И. Фоминым).

Жилые кварталы на Щемиловке (1930-е-1950-е).

Каменноостровский проспект, дом № 37 - Дом мод (1968, совместно с арх. А. К. Андреевым, Я. Е. Москаленко и В. И. Акатовым).

Памятник Максиму Горькому в начале Каменноостровского проспекта (1968 год, участие, скульпторы В. В. Исаева и М. Р. Габе).

Каменноостровский проспект, дом № 41 (совместно с арх. Т. В. Болдыревой и В. А. Матвеевым; строительство завершено в 1970).

Гостиница «Советская» в Санкт-Петербурге, построенная в 1967 году) и ставшая первым высотным зданием города. Совместно с архитекторами А. И. Прибульским и В. В. Ганкевич (инженер - П. Ф. Панфилов).

Е. А. Левинсон, А. А. Грушке. Вокзал в г. Пушкине. 1950. Внешний вид и интерьер

Е. А. Левинсон, А. А. Грушке. Станция Ленинградского метро «Автово». 1951-1955. Павильон и перронный зал