Сочинение

Осенью 1912 года в интервью корреспонденту «Московской газеты» Бунин сказал: «…мною задумана и даже начата одна повесть, где темой служит любовь, страсть. Проблема любви до сих пор в моих произведениях не разрабатывалась. И я чувствую настоятельную потребность написать об этом». Действительно, до тридцатидвухлетнего возраста писатель почти не касался темы, которая спустя несколько лет станет ведущей в его творчестве. Бунин с детства был необыкновенно чуток к женской красоте, ощущая в ней «что-то совсем особенное», чем, вероятно, давал повод поверхностным толкователям обвинять его в «терпкой чувственности».

На самом деле Бунин создал собственный образ любви еще в юности и оставался верен этому представлению до конца жизни. В статье 1888 года писатель заметил: «Любовь, как чувство вечное, всегда живое и юное, служило и будет служить неисчерпаемым материалом для поэзии; она вносит идеальное отношение и свет в будничную прозу жизни, расшевеливает благородные инстинкты души и не дает загрубеть в узком материализме и грубо-животном эгоизме», В поздней бунин-ской прозе – «Жизни Арсеньева», в «Темных аллеях» особенно – любовь всегда окрашена трагизмом и печалью. Через любовное переживание человека писатель постигал наиболее общие и неизменные законы жизни, сложные духовные процессы вовлечения личности в жизнь Вселенной. В числе предреволюционных бунинских рассказов, объединенных темой любви,- «Чаша жизни», «Сын», «Грамматика любви» и др. Шедевром же прозы этих лет по праву признано «Легкое дыхание».

Исследователи по-разному интерпретировали бунинскую новеллу, однако наиболее удачными можно считать только те прочтения, которые отражают авторский взгляд на человека, запечатленный в «Легком дыхании». Прежде всего необходимо учесть, что категория характера приложима далеко не ко всем героям Бунина, из чего вытекает и необязательность события, действия, поступков героев. Чаще писатель представляет человека не как характер, а как состояние или повседневное сознание. Мысль и поступок вытесняются у героя Бунина состоянием, ощущением, воспоминанием. Все существо бунинского человека настроено на восприятие жизни, а не на ее объяснение и – тем более – изменение. Художественный мир Бунина, как уже говорилось, всегда неизменен. И человек существует в нем не как совокупность определенных черт, а совсем в другом качестве. Г. Н. Кузнецова в «Грасском дневнике», вспоминая жизнь в доме Буниных, передает свой разговор с писателем о его «Легком дыхании». Ей показалась сомнительной та легкость, с которой героиня новеллы гимназистка Оля Мещерская признается начальнице гимназии в том, что «она уже женщина». Бунин не стал спорить, но попытался разъяснить свою художественную задачу. Его интересовало изображение женщины, доведенной до предела своей «утробной сущности». Наивность, легкость, недоумение и подобные иррациональные состояния героини доведены автором «до предела», исключающего возможность оценивать поступки Оли Мещерской с точки зрения разума. Вспомним, что предшественники Бунина доводили «до предела» именно разумные начала жизни человека’.; Действия героев всегда имели социально-культурные причины. Их поступки отвечали идеям, представлениям, традициям, которые в случае разумности приносили добро как самому герою, так и его ближним. В противном случае совершались несчастья и трагедии. У Бунина мотивы человеческих поступков почти всегда зарождаются в области бессознательного. Их можно охарактеризовать именно как «утробные».

В споре с Буниным Г. Н. Кузнецова оказывается на привычной для восприятия литературного произведения позиции классического реализма. Она хорошо знала тип русской гимназистки определенной эпохи и посчитала, что так, как Оля Мещерская, девушка поступить не могла. А. С. Выготский, анализируя «Легкое дыхание», в этой связи замечает следующее: форма рассказа Бунина направлена «не на то, чтобы… раскрыть жизнь русской гимназистки до конца, во всей ее типичности и глубине, а как раз в обратную сторону». Его мысль получила дальнейшее развитие в исследовании В. Я. Линкова, утверждающего, что «…Оля Мещерская совершает свои поступки совсем не потому, что она гимназистка. Ее поведение не есть плод воспитания и влияния среды, а порождено, как выразился Бунин, «утробным» началом, общим у героини, по мнению писателя, не с русскими гимназистками, а со всеми женщинами независимо от страны, среды, воспитания, эпохи».

ng>Суть содержания, структуры и стилистики анализируемой новеллы наиболее обстоятельно раскрывает зарубежный русист А. К. Жолтовский в работе «”Легкое дыхание” Бунина – Выгодского семьдесят лет спустя». По мысли Жолтовского, своеобразие произведения Бунина – прежде всего в композиции, для которой характерно множество временных скачков. Они могут рассматриваться и как прием снижения интереса к событиям в пользу сотворения общей атмосферы легкости и отрешенности, и как способ создания повествовательных контрастов (событийных неожиданностей и др.). Композиционные сдвиги подчинены общей схеме: повествование из настоящего (на могиле Оли) переходит к восстановлению прошлого (ее гимназическая жизнь), доходит почти до настоящего (смерть Оли и следствие над ее убийцей), снова обращается к прошлому (эпизод падения), перебрасывается в настоящее (классная дама на пути к Олиной могиле), далее кратко описав прошлое (классной дамы), возвращается в настоящее (классная дама на могиле), затем автор приводит разговор из прошлого (о легком дыхании), откуда резко возвращает нас в настоящее (ветер на кладбище).

Движение из настоящего в прошлое ритмически неравномерно. Крупным планом даны разговор Оли с начальницей и рассказ о «легком дыхании». Целая же цепь важных событий и планов спрессована в одно, на первый взгляд, неестественно длинное предложение: «И невероятное, ошеломившее начальницу признание Оли Мещерской совершенно подтвердилось: офицер заявил судебному следователю, что Мещерская завлекла его, была с ним близка, поклялась быть его женой, а на вокзале, в день убийства, провожая его в Новочеркасск, вдруг сказала ему, что она и не думала никогда любить его, что все эти разговоры о браке – одно ее издевательство няд ним, и дала ему прочесть ту страничку дневника, где говорилось о Малютине».

Степень важности событий, «нагроможденных» в ОДНОМ предложении, искажена. И даже если последовательно выстроить ни порядку все события, в Олиной биографии остаются разрывы. В результате разговор о легком дыхании не приурочен к какому-либо конкретному периоду жизни Оли (до или после падения? до или после связи с офицером?). Иначе говоря, у Бунина движение времени не способствует хронологическому выстраиванию истории героини. Вместо ее размеренного хода в одном направлении происходят то остановки, то разрывы. Время идет неравномерно, на плохо связанных отрезках и в разных направлениях. Такой прием создает эффект освобождения от времени и ослабляет интерес к развитию сюжета.

Традиционное новеллистическое повествование всегда основывается на интересе к событию, смысл которого раскрывается в финале произведения. Отсюда осгросюжетность новеллы. В «Легком дыхании» традиционные способы изложения оказываются потесненными, но не отбрасываются полностью. О смерти Оли сообщается в начале произведения, читателю хочется узнать как это случилось. Интерес подкрепляется тем, что история «падения» Оли сначала пропускается, затем прерывается, едва начавшись (в сцене с начальницей) и лишь позднее о ней рассказывает страничка из дневника. Такой обрыв фабульных связей свидетельствует о наличии в бунинском тексте ярко выраженных черт модернистского письма. Так, остается неизвестным, к чему привело покушение гимназиста Шеншина на самоубийство, чем кончился прерванный рассказчиком разговор Оли с начальницей, что стало с арестованным убийцей Оли, как развивались отношения Оли и ее родителей с их другом и ее совратителем Малютиным. В то же время рассказчик уделяет много внимания совершенно второстепенным Толе и Субботиной. Происходит как бы нарочитое смазывание фабулы. Да и сама она далека от принятой в реалистической литературе причинной связанности.

Бунин назвал свой рассказ "Лёгкое дыхание". Как дыхание может быть лёгким? Ведь это уже что-то изначально лёгкое, привычное. Дыхание даётся природой, оно естественно для каждого человека. Все люди привыкли дышать, и ни для кого дыхание не является сложной работой. Лёгкое дыхание - это что-то неуловимое и очень недолговечное.

Олицетворением "лёгкого дыхания" является Оля Мещерская. Её образ противопоставлен другому: образу господина из Сан-Франциско. Господин из Сан-Франциско расписал по дням всю свою жизнь, он всегда знал (или, по крайней мере, думал, что знал), когда, где и чем он будет заниматься, он чётко представлял себе своё будущее и планировал начать "настоящую жизнь" только после пятидесяти восьми лет. Все свои пятьдесят восемь лет он не жил, а существовал по строго заведённому распорядку. Его жизнь не состоялась из-за того, что он слишком много думал, стараясь предусмотреть всё. Он убил в себе душу и стал неспособен получать удовольствие от красоты природы, от художественных ценностей. Господин из Сан-Франциско противопоставил себя природе, отгородился от неё, но в этом противоречии победила природа, и человек оказался жалким и никому не нужным.

Оля Мещерская была "из числа хорошеньких, богатых и счастливых девочек". "Без всяких забот и усилий как-то незаметно пришло к ней всё то, что так отличало её из всей гимназии, - изящество, нарядность, ловкость, ясный блеск глаз" - природа дала ей то, что хотели бы иметь многие. Сама Оля была частью природы: она не старалась сдерживать свои движения и чувства, не скрывала свои эмоции. Оля выделялась среди "толпы коричневых гимназических платьиц" тем, что умела находить радость в каждом дне. Наверное, не многие люди были способны заметить, что зима была "снежная, солнечная, морозная", не многим могло поднять настроение то, что "рано опускалось солнце за высокий ельник гимназического сада, неизменно погожее, лучистое, обещающее и на завтра мороз и солнце".

Оля считала других людей такими же, как она. Поэтому она замечает вокруг себя только красивые черты того, что её окружает. Она замечает, что начальница хоть и седая, но моложавая, что её кабинет "необыкновенно чистый и большой", замечала "тепло блестящей голландки и свежесть ландышей на письменном столе". Заходя в этот "необыкновенно чистый и большой кабинет" она не думала о том, что её там будут ругать. В Малютине она замечает только то, что хоть ему и пятьдесят шесть лет, но "он ещё очень красив и всегда хорошо одет, и глаза совсем молодые, чёрные, а борода изящно разделена на две длинные части и совершенно серебряная".

У Оли в её изящности, нарядности, ловкости отражался такой же изящный, красивый духовный мир, она не была способна на какой-нибудь мерзкий поступок. Оля думала, что другие люди такие же, как она, что их приятная внешность и хорошая одежда отражают такую же чистую душу, как и у неё. Она стремилась узнать как можно больше мир, который любила, каждый день приносил ей огромное количество впечатлений, встреч, чувств, что она не могла не "сойти с ума от веселья". Оля была весела, довольна жизнью и наивна, поэтому она не думала о том, что окружающий её мир на самом деле может быть не таким прекрасным, каким он ей представлялся. Она никогда не думала о том, что люди, которые ей нравятся, могут оказаться подлецами и воспользоваться её красотой, молодостью, наивностью.

Стремясь узнать и испытать как можно больше, Оля не замечала, что то, что было естественно для неё, было против правил, установленных в обществе. Гимназистки должны были быть сдержанны в движениях - а она "вихрем носилась от гонявшихся за ней первоклассниц", надо было утонуть в "толпе коричневых платьиц" - а у неё была женская причёска, дорогие гребни в волосах и "туфельки в двадцать рублей", надо было быть скромной - а она заявила, что она "уже женщина, а не гимназистка". Когда Оля поняла, что ошибалась в Малютине, что он заставил её сделать то, что не было позволено правилами, ей стал противен не только Малютин, но и она сама.

"Я никогда не думала, что я такая!" Да, Оля не думала, она просто жила. И.А. Бунин говорил, что его "всегда влекло изображение женщины, доведённой до предела своей "утробной сущности". "Только мы называем это утробностью, а я там назвал это лёгким дыханием. Такая наивность и лёгкость во всём, и в дерзости, и в смерти, и есть "лёгкое дыхание", недуманье".

После смерти Оли на её могилу стала ходить её классная дама. Зачем? Может, потому, что поняла, что Оля Мещерская свою короткую жизнь прожила интереснее, чем она. Ведь классная дама - "немолодая девушка, давно живущая какой-нибудь выдумкой, заменяющей ей действительную жизнь". Начальница и классная дама ругали Олю за её причёску, поведение, одежду потому, что у них не было того, что было у неё: ни красивых волос, ни грациозных движений, ни молодости. Они не умели радоваться снежной зиме и сияющему солнцу. Их сущности хватало только на то, что они могли только сидеть за письменным столом с вязанием в руках и сединой в волосах.

Если бы все люди были такими же чистыми, наивными, красивыми, какой была Оля, и если бы все умели радоваться каждому дню, то все были бы счастливы. Но лёгкое дыхание есть не у всех. Оля слишком отличалась от того общества, в котором жила. Люди завидовали ей, не понимали её радости, её счастья, а она не понимала людей. Оля не смогла жить по тем законам, по которым жило общество. Лёгкое дыхание должно было рассеяться "в этом облачном небе, в этом холодном весеннем ветре", потому что его нельзя привязывать к земле.

"Легкое дыхание", как справедливо полагают исследователи, один из самых чарующих и загадочных рассказов Бунина. Его блистательный анализ был предложен известным психологом, занимающимся проблемами художественного творчества, Л. С. Выготским. Анализ рассказа исследователь начал с названия, которое, по его мнению, и является своеобразной доминантой повествования и "определяет собой все построение рассказа". Как отмечает исследователь, «это рассказ не об Оле Мещерской, а о легком дыхании; его основная черта — это то чувство освобождения, легкости, отрешенности и совершенной прозрачности жизни, которое никак нельзя вывести из самих событий, лежащих в его основе».

Эти мысли были высказаны Л. Выготским в 1965 году в книге "Психология искусства". Даже сейчас, спустя почти полвека, они вызывают нешуточные споры. Во-первых, исследователи во многом не соглашаются с такой однозначной трактовкой названия рассказа, справедливо полагая, что в тексте «легкое дыхание» служит обозначением одного из слагаемых женской красоты («Я... прочла, какая красота должна быть у женщины».) Безусловно, даже принятие такого кодекса красоты говорит о душевной ущербности героини. Однако в рассказе нет никакого нравственного суда над Олей Мещерской: страстное жизнелюбие главной героини очень по душе повествователю. Ему по душе также и та гармония, которая воцаряется в душе героини, когда она ощущает свое единство с миром, с природой, с собственной душой.

"Быть предельно живым — значит быть предельно обреченным, — заметил однажды современный литературовед С. Вайман. — Такова ужасающая истина бунинского мироощущения". Как видно, приведенные выше комментарии лишь развивают отдельные положения, выдвинутые Л. С. Выготским. Собственно расхождения между ним и современными исследователями начинаются тогда, когда речь заходит о причинах несостоявшейся жизни Оли Мещерской. Оппоненты Выготского склонны видеть их в бездуховности существования, в отсутствии нравственно-этических норм и приводят в доказательство разговор в кабинете начальницы, историю с казачьим офицером, а самое глазное — историю классной дамы, которая сначала хотела посвятить себя брату, «ничем не замечательному прапорщику», потом вообразила себя "идейной труженицей" и, наконец, нашла себя в исступленном служении памяти своей воспитанницы.

Особенности композиции рассказа "Легкое дыхание"

Один из исследователей справедливо заметил, что оригинальность композиции «Легкого дыхания» состоит в том, что она исключает всякий интерес к сюжету как таковому. Действительно, повествование начинается с финала жизни Оли Мещерской, с описания ее могилы и заканчивается, по существу, тем же. Автор-повествователь переносит действие рассказа из прошлого в настоящее, смешивая два плана повествования, вводя в ткань художественного текста отрывки из дневника Оли Мещерской, строя отдельные фрагменты текста по контрасту: настоящее — прошлое, веселое — грустное, живое — мертвое. Начинается рассказ как эпитафия, «эпитафия девичьей красоте», по меткому выражению К. Г. Паустовского. Перед глазами читателей мелькают, как кадры хроники, безрадостные картины убогой провинциальной жизни, появляются и исчезают немногочисленные герои, и постепенно на страницах произведения встает иной мир, мир, враждебный красоте, и возникает «рассказ совсем о другом: об обреченности красоты и молодости на гибель» (Ю. Мальцев).

Рассказ И.А. Бунина «Легкое дыхание» принадлежит к кругу произведений, требующих особо внимательного чтения. Сжатость текста обусловливает смысловое углубление художественной детали.

Сложная композиция, обилие многоточий, фигура умолчания заставляют остановиться для раздумья в моменты неожиданных «изгибов» сюжета. Содержание рассказа столь многопланово, что он вполне мог бы стать основой целого романа. Действительно, каждый из нас, размышляя над очередным многоточием, как бы дополняет, «дописывает» текст в соответствии со своим восприятием. Может быть, именно в этом кроется загадка бунинского рассказа: писатель как будто призывает нас к сотворчеству, и читатель невольно становится соавтором.

Анализ этого произведения принято начинать с разговора о композиции. В чем необычность построения рассказа? Как правило, ученики сразу отмечают особенности композиции: нарушение хронологии событий. Если выделить смысловые части текста, то обнаружится, что каждая часть обрывается в момент наивысшего эмоционального напряжения. Какая идея воплощена в такой сложной художественной форме? Для ответа на этот вопрос внимательно вчитываемся в содержание каждого абзаца.

В начале произведения следует отметить сплетение контрастных мотивов жизни и смерти. Описание городского кладбища, монотонный звон фарфорового венка создают печальное настроение. На этом фоне особенно выразителен портрет гимназистки с радостными, поразительно живыми глазами (словосочетанием поразительно живые сам автор подчеркивает этот контраст).

Почему следующее предложение (Это Оля Мещерская) выделено в отдельный абзац? Возможно, в большом произведении это предложение предваряло бы подробное описание героини, ее портрета, характера, привычек. В рассказе Бунина названное имя еще ни о чем не говорит, однако мы уже вовлечены в действие, заинтригованы. Возникает множество вопросов: «Кто эта девушка? Какова причина ее ранней смерти?..» Читатель уже готов к разворачиванию мелодраматического сюжета, но автор сознательно медлит с ответом, поддерживая напряженность восприятия.

В чем необычность портретной характеристики героини? В описании гимназистки Мещерской есть недоговоренность: отсутствует развернутый портрет, образ едва намечен отдельными штрихами. Случайно ли это? Несомненно нет. Ведь у каждого свое представление о привлекательности, молодости, красоте… Сравнение с подругами выделяет идейную основу образа - простоту и естественность: Как тщательно причесывались некоторые ее подруги, как чистоплотны были, как следили за ее сдержанными движениями! А она ничего не боялась<...> Без всяких забот и усилий и как-то незаметно пришло к ней все то, что так отличало ее в последние два года из всей гимназии, - изящество, нарядность, ловкость, ясный блеск глаз... Создание целостного облика героини - дело нашего воображения.

Настораживающе звучит упоминание о том, что Оля очень беспечна, ветрена, едва не довела до самоубийства гимназиста Шеншина... Однако многоточие, прием умолчания, обрывает сюжетную линию, которой хватило бы на отдельный рассказ.

В следующем абзаце слова последняя зима вновь напоминают о трагической развязке. Есть что-то болезненное в неуемном радостном возбуждении Мещерской (совсем сошла с ума от веселья). К тому же автор подсказывает нам, что она только к а з а л а с ь самой беззаботной и счастливой (разрядка наша - А.Н., И.Н.). Пока это едва намеченный внутренний диссонанс, но вскоре героиня, не теряя простоты и спокойствия, расскажет раздраженной начальнице о своей связи с 56-летним Малютиным: Простите, madame, вы ошибаетесь: я женщина. И виноват в этом - знаете кто? Друг и сосед папы, а ваш брат Алексей Михайлович Малютин. Это случилось прошлым летом в деревне... Мы в недоумении: что это - ранняя испорченность? цинизм?

Едва контраст между внешним обликом и душевным состоянием героини выходит на поверхность, автор вновь прерывает повествование, оставляя читателя в раздумье, заставляет вернуться назад в поисках ответа на вопрос: «Что за человек Оля Мещерская? Беспечная ветреница или глубокая, противоречивая личность?» Должно быть, ответ спрятан где-то в этом абзаце. Перечитываем его и останавливаемся на многозначительном «казалась», за которым, возможно, и скрывается разгадка: может быть, эта беспечность и легкость лишь попытка цельной натуры спрятать душевную боль, личную трагедию?.

Далее следует отстраненный, избегающий ложного пафоса «протокольный» рассказ о смерти Оли. Казачий офицер, застреливший Мещерскую, изображен подчеркнуто непривлекательно: некрасивый, плебейского вида, не имевший ровно ничего общего с тем кругом, к которому принадлежала Оля Мещерская... Почему же героиня встречалась с этим человеком? Кем он был для нее? Ответ попробуем найти в дневнике девушки.

Дневниковые записи - важный момент в раскрытии характера. Впервые мы остаемся с Олей один на один, становимся свидетелями настоящей исповеди: Я не понимаю, как это могло случиться, я сошла с ума, я никогда не думала, что я такая! Теперь мне один выход... После этих слов новым смыслом наполняется трагическая сцена гибели Мещерской. Героиня рассказа, представлявшаяся нам привлекательной, но чересчур легкомысленной, оказывается душевно надломленным человеком, пережившим глубокое разочарование. Упоминанием о Фаусте и Маргарите Бунин проводит аналогию между несчастной судьбой Гретхен и растоптанной жизнью Оли.

Итак, всему виной глубокая душевная рана. Может быть, Оля сама спровоцировала убийство, зло посмеявшись над офицером, чужими руками совершила самоубийство?..

Замкнутая композиция возвращает нас к началу рассказа. Напряженный эмоциональный тон исповеди сменяется картиной города, кладбищенского покоя. Теперь наше внимание сосредоточено на образе классной дамы, которому, на первый взгляд, автор уделяет неоправданно много внимания. Женщина эта - классная дама Оли Мещерской, немолодая девушка, давно живущая какой-нибудь выдумкой, заменяющей ей действительную жизнь. Сперва такой выдумкой был ее брат, бедный и ничем не замечательный прапорщик, - она соединила всю свою душу с ним, с его будущностью, которая почему-то представлялась ей блестящей. Когда его убили под Мукденом, она убеждала себя, что она - идейная труженица… Персонаж, безусловно, малопривлекательный. Какова его роль? Может быть, он должен оттенить все лучшее в облике главной героини?

Сопоставляя образы Мещерской и ее классной дамы, приходим к выводу, что это два «смысловых полюса» рассказа. Сравнение показывает не только различие, но и определенное сходство. Оля, юная женщина, с головой окунулась в жизнь, блеснула и погасла, как яркая вспышка; классная дама, немолодая девушка, прячется от жизни, тлеет, как догорающая лучина. Главное, что ни одна из героинь не смогла найти себя, обе - каждая по-своему - растратили все лучшее, что было дано им изначально, с чем они пришли в этот мир.

Финал произведения возвращает нас к заглавию. Не случайно ведь рассказ назван не «Оля Мещерская», а «Легкое дыхание». Что же это такое - легкое дыхание? Образ сложный, многогранный и несомненно символичный. Сама героиня дает буквальное его толкование: Легкое дыхание! А ведь оно у меня есть, - ты послушай, как я вздыхаю… Но каждый из нас понимает этот образ по-своему. Наверное, в нем слиты естественность, чистота души, вера в светлое начало бытия, жажда жизни, без которых немыслим Человек. Все это было в Оле Мещерской, а теперь это легкое дыханье с н о в а рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом холодном весеннем ветре (разрядка наша - А.Н., И.Н.). Выделенное слово подчеркивает цикличность происходящего: «легкое дыхание» снова и снова обретает земные формы. Может быть, сейчас оно воплощено в ком-то из нас? Как видим, в финале повествование приобретает всемирное, всечеловеческое значение.

Перечитывая рассказ, мы вновь и вновь восхищаемся мастерством Бунина, который незаметно руководит восприятием читателя, направляет мысль к глубинным причинам происходящего, сознательно не давая увлечься занимательностью интриги. Воссоздавая облик героев, восстанавливая опущенные звенья сюжета, каждый из нас становится творцом, словно пишет собственный рассказ о смысле человеческой жизни, о любви и разочаровании, о вечных вопросах человеческого бытия.

Нарушевич А.Г., Нарушевич И.С.

Истолкование рассказа И.А. Бунина "Легкое дыхание // "Русская словесность. - 2002. - № 4. - С. 25-27.