Ватто Антуан, выдающийся французский живописец, с творчеством которого связан один из значительных этапов развития бытовой живописи во Франции. Судьба Ватто необычна. Ни во Франции, ни в сопредельных странах не было в годы, когда он писал лучшие свои вещи, ни одного художника, способного с ним соперничать. Титаны XVII столетия не дожили до эпохи Ватто; те же, кто вслед за ним прославили XVIII век, стали известны миру лишь после его смерти. В самом деле, Фрагонар, Кантен де Ла Тур, Перронно, Шарден, Давид во Франции, Тьеполо и Лонги в -Италии, Хогарт, Рейнолдс, Гейнсборо в Англии, Гойя в Испании - все это середина, а то и конец XVIII века. Ватто был одинок, сам, вероятно, того не ведая; вокруг были соперники, взысканные почестями и занимавшие высокие должности, живописцы вроде Куапеля или де Ла Фос-са, ныне почти забытые историей.

Слова о «хрупкости мира Ватто», давно ставшие трюизмом, не утеряли справедливости: это своеобразный, искусством созданный мир, соединивший два исторических периода, соединивший связью, которую так легко принять за нарядную рокайльную гирлянду, но за которой ощутимо напряжение туго натянутой, готовой порваться струны. Между тем искусство художника все еще способно вызывать представление о чем-то скорее изысканном, нежели глубоком. Слишком прельстителен сотворенный им мир, где задумчиво улыбающиеся, покорные воле судьбы дамы и кавалеры совершают, будто под церемонные мелодии ныне забытых менуэтов, меланхолические прогулки мимо тусклого мрамора статуй и балюстрад, между рядами стройных деревьев, вдоль ручьев с искусственными водопадами; где нежные переливы шелка так хороши на фоне бледной листвы или по-театральному живописного в золотистых облаках вечернего неба. И вряд ли есть, нужда решительно отделять художника от этих ассоциаций и противопоставлять им чрезмерную психологическую сложность и рефлексию XX века. Важнее определить, в чем он неотделим от своего времени, в чем опередил его, а порою становился ему и вовсе чуждым; увидеть то глубоко личное отношение мастера к жизни, где причудливо и парадоксально соединились восторженность и скептицизм, трезвая печаль и умение певращать мечту в почти осязаемую реальность.

Ватто не был политиком, но он был наделен особого рода чуткостью и жил среди людей просвещенных, склонных к радикальным и смелым суждениям, столь характерным для эпохи, когда, по словам Герцена, «оканчивался XVII век и скрозь вечереющий сумрак его уже проглядывал век дивный, мощный, деятельный XVIII век; уже народы взглянули на себя, уже Монтескье писал, и душен становился воздух от близкой грозы». Кто знает, можно ли назвать Ватто философом, но живопись его вполне философична; в его полотнах много тревоги, даже трагедийности; художник живет в мире, обреченность которого ощущает, но которым не устает любоваться, оставаясь, впрочем, созерцателем, не стремящимся в этот мир войти.

Поступки Ватто норой ставят в тупик биографа. Случай нередко ему улыбался, но художник словно избегал счастливых поворотов судьбы - страх зависимости был сильнее страха нужды. Выходец из Валансьена, города в ту пору скорее фламандского, нежели французского, Ватто приехал в Париж юношей шестнадцати-семнадцати лет. Нищий провинциал, слабый, часто хворавший, гордый и застенчивый, дурно говорящий по-французски, в столице он хлебнул немало горя на первых порах.

Но даже в эти самые трудные годы, зарабатывая на хлеб изготовлением дешевых копий, Ватто находит время рисовать для себя. Тогда и появляются маленькие его альбомы - карне, где карандаш с нежданной для неопытной руки изысканной точностью «останавливает мгновения» кипящей и ослепляющей столичной жизни. В калейдоскопе стремительных впечатлений он ищет то, что сродни сути искусства. Отсюда, вероятно, его раннее пристрастие к театру, где все неслучайно, где пластичность и выразительность жестов и поз выверена из поколения в поколение переходящим мастерством - парижская действительность отливается на подмостках театров и балаганов в форму окончательную и чеканную. С юных лет театр становится для Ватто существенной гранью реальности, а реальность нередко оборачивается сценой. Первая счастливая встреча - Жан Мариэтт, продолжатель дела своего отца, известнейшего торговца картинами, и сам отменный знаток и неплохой художник. Лавка Мариэтта, затем мастерская Клода Жилло, куда Ватто поступает учеником, - начало не просто профессионального образования, но вход художника в мир современных ему идей. В Просвещенных кругах в это время все более растет желание видеть жизнь, минуя помпезные схемы и прямолинейный ригоризм искусства прошедшего века, отношение к действительности становится печально ироничным, и сумерки все еще длящегося царствования Людовика XIV не оставляют места ничему, кроме благотворных сомнений, которые одни пока способны занимать умы мыслящих людей.

Родился в Валансьенне, на границе с Фландрией, в семье бедного кровельщика. Первые уроки живописи получил у местного художника Жерена. В 1702 Ватто перебрался в Париж. Учился у художников-декораторов Жилло и Одрана, предвестников искусства рококо. Самостоятельную деятельность начал в 1709-10. В первых жанровых картинах («Савояр с сурком») и картинах военной тематики («Бивуак», «Тягости войны» и «Военный роздых») отразились впечатления, полученные на родине. Бродяжка с сурком - он, конечно, и беден, и голоден, но художник отнюдь не изображает его несчастным. Савояр смешлив, прочно стоит на земле, хотя и не вписывается в окружающий мир с той естественной легкостью, что герои «галантных празднеств»; савояр не на улице предместья, но на фоне его, он в таком же, как и Жиль, безмолвном диалоге со зрителем, и он так же по-своему монументален, и вовсе не проста его душа, в которой мальчишеское прямодушие сочетается с настороженностью успевшего хлебнуть лиха взрослого человека. Порою возникает чувство (во всяком случае, и «Жиль», и «Савояр с сурком», и множество рисунков дают возможность говорить об этом), что карандаш и кисть Ватто тянулись к изображению страдающих и обездоленных бедняков, даже калек, но намеченное в рисунках превращалось в нечто совершенно иное в иртинах, словно художник боялся распахнуть свою встревоженную чужим страданием душу, опасался быть даже перед самим собой открыто и просто печальным. Ведь он сам сродни этим страдальцам, он болен, слаб, он чужд обольстительному празднеству, которым не устает любоваться. А говорить о себе он не умел, да и не хотел.

Его боль и сострадание стремятся спрятаться за карнавальным домино, за внешней циничной и чуть сентиментальной усмешкой, с которой смотрят на жизнь его умные, но стремящиеся как можно меньше задумываться герои. Шекспировское «какая-то в державе датской гниль» ощущается в оранжерейном мире героев Ватто, но не с гамлетовским трагизмом, а с оттенком насмешливого фатализма. Скептицизм персонажей Ватто поистине универсален. Они не верят вполне не только в хорошее, но и в дурное, они ничему не способны чистосердечно радоваться, но они не способны и по-настоящему тревожиться, ни одно чувство не реализуется у них до конца. Лишь сам художник вмещает в душу свою боль и тревогу, но позволяет себе сказать об этом лишь намеком, тональностью, колористической метафорой.

Уже к 1711-12 направление творчества Ватто стало иным и определилось окончательно: он пишет так называемые «галантные сцены», изображающие развлекающихся дам и кавалеров («Затруднительное предложение»), театральные сцены, небольшие по размерам полотна, выражающие стремление художника уйти в мир поэзии, вымысла. Расцвет творчества художника приходится на 1712-17. Грациозные выразительные фигуры на его картинах образуют ритмически связанные группы. Ватто пишет в свободной быстрой манере, придающей всему изображению живую нервную трепетность, накладывает краски небольшим, как бы вибрирующим мазком, и на фоне серебристой зелени пейзажа фигуры его персонажей в розовых, голубых, нежно-сиреневых костюмах, освещенные словно колеблющимся светом рампы, производят впечатление порыва, движения, танца. В 1712-16 Ватто исполнил четыре овальные картины на тему «Времена года» для известного коллекционера Пьера Кроза. Большинство фрагментов и этюдов к этой работе дошли до нас: «Сидящий вакх с чашей» (этюд главной фигуры композиции «Осень»). Известны и другие этюды и наброски к «Временам года», сохраненные в музеях и частных коллекциях США и Европы.

В 1717 Ватто получил звание академика за картину «Отплытие на остров Цитеру». Между 1717-21 возникли известные работы: «Менцетен», «Жиль», «Общество в парке», в которых чувствуется нарастающая меланхолия. По свидетельствам современников, живопись мало удовлетворяла Ватто. Он находил более приятным рисовать, чем писать картины. Рисунки Ватто, сделанные им с натуры, свидетельствуют о замечательной наблюдательности мастера, поражают остротой и лаконичностью. Они раскрывают глубину реалистических тенденций в творчестве этого художника. После 1710 Ватто создал группу рисунков народных типов. Один из лучших в ней - «Чистильщик обуви». В этот же период были созданы шедевры Ватто-рисовальщика: серия его «обнаженных фигур в кресле».

В полотне «Капризница» (точнее, «Надувшая губы») «мир Ватто» сконцентрирован в образ емкий, до предела насыщенный, где незначительность ситуации оборачивается неожиданным драматизмом. Все здесь типично для Ватто: и облетающие деревья парка, так напоминающего Люксембург или Сен-Клу на исходе лета, когда сухие листья, кружась, падают на дорожки, и неторопливые люди, грациозно прогуливающиеся по аллеям, и высокое небо с бледно-золотистыми облаками, и изысканно одетая пара на первом плане, занятая ленивым ритуальным флиртом, где непременны и рискованные намеки, и полушутливая обида, где все предрешено заранее и, увы, ничто не способно глубоко потрясти усталые души нехотя играющих в настоящую жизнь людей. Среди этого мира, сияющего нежными красками увядающей природы и переливчатых шелков, среди этого неспешного пира игрушечных и необременительных страстей раздается вдруг немой и страшный цветовой «взрыв» - темный, почти черный аккорд платья героини, траурный удар литавр, ворвавшийся в беззаботный гавот. Этот контраст настолько значительнее суетных чувств, кукольной жизни душевно анемичных, хотя и очаровательных персонажей, что вся тщетность, ничтожность и обреченность галантного празднества века пудреных париков обнажается с пугающей силой внезапного откровения. Нет, Ватто не томим конкретными предчувствиями, но эфемерность действительности, которой принадлежит и он сам, несомненна. Если не для разума его, то для художественной интуиции.

«Капризница» не была, разумеется, последней картиной из галантных празднеств Ватто, но она ощущается как своего рода итог, квинтэссенция всего самого важного, созданного художником в этом роде. Тем более, что последние вещи мастера несут на себе несомненную печать беспокойного прозрения. Мир ценностей будто меняется для Ватто, даже привычные темы он пишет совсем по-иному. Впрочем, и в живописных работах, созданных незадолго до смерти («Портрет скульптора Патера» и «Вывеска антикварной лавки Жерсена»), перед зрителем возникает новый Ватто - художник-реалист, воплотивший в своих последних творениях правдивую фиксацию движения фигур, и свойственную именно его манере «перекличку» взаимосвязанных ритмов, и удивительные колористические эффекты. За год до смерти Ватто пишет последний свой шедевр, картину, вовсе не похожую на все, что писал он прежде. Будто опустился занавес в театре, потухли огни маскарадов, сняты маски, и при свете дня художник показал нам обыденный мир, в котором он жил. В котором жил, а не которым грезил.

Он написал вывеску для своего друга Жерсена, торговца картинами, для его лавки «Великий монарх». Он опять обращается к этому непритязательному жанру, законы которого позволяют писать что вздумается. Ватто изображает на вывеске для лавки саму лавку, пишет тот столь притягательный и романтический мир, что открылся ему двадцать лет назад и который теперь стал обыденностью, где лишь искусство навсегда осталось таким же неисчерпаемым и полным чудес. Нет больше скептических кавалеров и насмешливых дам в призрачном карнавальном мире. Теперь прежние герои Ватто ступили на пыльные плиты парижской мостовой, зашагали по улице, вошли в лавку, залюбовались картинами или сделали вид, что залюбовались. Они уже не разыгрывают ироничную пантомиму жизни, но живут, вступают в напряженное общение с искусством. Ватто делает стену лавки проницаемой для глаз зрителя (ее попросту нет), хотя для персонажей картины эта преграда существует и по их движениям мы угадываем двери, а в лавке видим людей, не подозревающих, что они видны - как в «Хромом бесе» Лесажа. На первом плане укладывают в ящик портрет Людовика XIV - этой немудреной, но острой метафорой эпоха прощается с минувшим. А там, в глубине - глубокий и задумчивый мир, где сразу становится ясно, кто чего стоит: искусство безошибочно делает выбор между теми, кто любит его, и теми, кто лишь играет в эту любовь. Острота будущих сатир Хогарта и Гойи угадывается в нарочитых жестах кокетничающих «профессионализмом» дилетантов. Истинным знатокам признательный художник дарит особую одухотворенность; а главное - картины в тусклой глубине лавки, искусство, окружающее людей, оттеняет их земную несомненную реальность, которой прежде Ватто не искал. Мир выдуманный отделился впервые с такой определенностью у Ватто от мира реального. «Вывеска лавки Жерсена» стала, возможно, первой во Франции картиной эпохи Просвещения, которую французы поэтично называют «веком светочей». «Вывеска» - не мечта, это соединение острой мысли, щемящей грусти и уверенности в ценности земного, полнокровного бытия. Вероятно, это была последняя значительная работа Ватто.

Он умер летом 1721 года, прожив всего тридцать шесть лет. Ватто оставил потомкам решение непростого вопроса: почему его столь одинаковые, не склонные к страстям и решительным поступкам персонажи так прочно поселяются в душах людей рядом с могучими характерами, созданными Рембрандтом, Гойей, Врубелем. Смысл искусства Ватто в тысяче достоинств его картин, но есть и нечто особенно существенное: никто до него не умел и не стремился увидеть чувство в его парадоксальной двойственности, увидеть забавное в печальном, серьезное в смешном, так переплести мысли и переживания автора и персонажей, что картины становились почти такими же сложными, как сама жизнь. И еще: Ватто чувствовал хрупкость, а иногда и пустоту мира, который он писал, но он видел также его невеселую одухотворенность, понимал, что каждый день невозвратим, и тосковал по уходящему нынешнему дню, как тоскуют по дням, давно минувшим.

Ватто родился в небольшом фламандском городке Валансьене 10 октября 1684 года. Первые уроки живописи ему преподал местный художник Жерен, в мастерской которого юный Ватто копировал работы Рубенса, Ван Дейка и других известных фламандских живописцев. Учёба юноши продолжалась недолго, уроки Жерена немного дали начинающему художнику, но побудили его к более серьёзным занятиям живописью.

Париж

Приблизительно в 1700 году Ватто отправляется в Париж, не имея ни средств для существования, ни покровителей. Там он начинает работать в небольшой мастерской, расположенной на мосту Нотр-Дам. В его обязанности входит изготовление дешёвых изображений на религиозную тематику и копирование чужих картин. Работа оплачивалась скудно и к тому же была скучной и изнурительной.

В 1703 году судьба сводит Ватто с семьей Мариэтт – торговцем произведениями искусства Пьером и его сыном, известным коллекционером голландской живописи, Жаном. Посещая их, юный художник знакомиться с работами Тициана, Рубенса, Семполя, Пикара и Калло, которые стали его первыми источниками вдохновения.

Учителя

При одном из таких посещений дома Мариэтта происходит встреча Ватто с его первым настоящим учителем - Клодом Жилло и в 1703 году молодой художник начинает работать в его мастерской. В работах Жилло преобладали изображения сцен из повседневной сельской жизни, галантные и театральные мотивы. Эта тема стала близкой и для Ватто, современники замечали необычайную схожесть работ обоих художников, что, вероятно, и привело к разрыву между ними в 1708 году.

С 1708 по 1709 год Жан-Антуан работает помощником у художника-декоратора Клода Одрана, который и стал его вторым учителем. Много времени Ватто посвящает орнаментальным росписям, что впоследствии сказалось на стиле его зрелых работ, придавая им характерную точность и легкость.

Одран являлся хранителем коллекции живописи Люксембургского дворца, и его ученик получил возможность познакомиться с творчеством великих живописцев того времени.

Становление Ватто как живописца (1709-1716)

Работая с Одраном, юный Жан-Антуан понимает, что он должен реализоваться самостоятельно. Для этого он поступает в Академию художеств и пытается получить гран-при на конкурсе. Но, разочарованный вторым местом, которое заняла его работа, в 1709 году Ватто совершает поездку на родину в Валансьен.

В 1710 г. художник возвращается в Париж уже в качестве признанного и зрелого мастера. В его работах преобладает батальная живопись, очень популярная среди участников фламандской войны. Именно военная тематика и приносит Ватто первую известность.

Вначале, по возвращении, художник селится у своего тестя Сируа, занимающегося торговлей картинами и рамами. Через него Ватто заводит знакомство с Пьером Кроза. Миллионер Кроза, занимавший пост королевского казначея, был ценителем искусств и меценатом. В 1714 году он предоставил в распоряжение художника поместье в Ножан-сюр-Марн. Здесь были созданы все условия для творчества, и Ватто мог спокойно работать, не задумываясь о поиске средств для существования.

Период позднего творчества (1716-1721)

Этот промежуток времени был наиболее плодотворным для Ватто. Художник часто переезжает и живёт по очереди у Сируа, Кроза, Жора, Флейгельса. Современники замечают, что спустя некоторое время он начинал тяготиться любыми апартаментами, в которых проживал.

В 1917 году Ватто становится членом Королевской академии живописи и художеств. А с конца 1719 по лето 1720 он посещает Лондон, где проводит встречи с французскими художниками. В Великобритании Жан-Антуан много работает, и его произведения пользуются успехом.

Последний год своей жизни художник проводит в Ножан-сюр-Марн в обществе близких товарищей: Жерсена, Ла-Рока и Патена. В этом поместье он умер 18 июля 1721 года.

1. Художники

"Творчество - это непосредственное живое воплощение, это индивидуальный мир художника... это независимость от авторитетов и всякой выгоды" - так писал сам великий японский художник. Творческое наследие Хокусая чрезвычайно велико: он создал около тридцати тысяч рисунков и гравюр и проиллюстрировал около пятисот…

2. Знаменитый художник Делакруа сказал: "Надо видеть Рубенса, надо Рубенса копировать: ибо Рубенс - бог!" В восторге от Рубенса М. Карамзин писал в "Письмах русского путешественника": "Рубенс по справедливости называется фламандским Рафаэлем... Какие богатые мысли! Какое согласие в целом! Какие живые краски,…

3. Первую биографию художника составил Ян Орлерс, бургомистр Лейдена. "Сын Харменса Херритса ван Рейна и Нельтхен Виллемс родился в Лейдене 15 июля 1606 года. Родители поместили его для изучения латинского языка в школу Лейденского университета, имея в виду поступление его впоследствии на…

4. Репин являл собой пример беззаветной преданности искусству. Художник писал: "Искусство я люблю больше добродетели... Люблю тайно, ревниво, как старый пьяница, - неизлечимо. Где бы я ни был, чем бы ни развлекался, как бы ни восхищался, чем бы ни наслаждался, - оно…

5. Делакруа так начинает исторический очерк о художнике: "Жизнь Пуссена отражена в его творениях и так же красива и благородна, как и они. Это прекрасный пример для всех, кто решил посвятить себя искусству". "Его творения служили для наиболее благородных умов примерами, коим…

6. Основатель собственного абстрактного стиля - супрематизма - Казимир Северинович Малевич родился 23 февраля 1878 (по другим данным - 1879) года в Киеве. Родители Северин Антонович и Людвига Александровна по происхождению были поляками. Позднее художник вспоминал: "Обстоятельства, в которых протекала моя жизнь…

7. В историю мировой живописи Тёрнер вошел как родоначальник принципиально нового отношения к цвету, создатель редких свето-воздушных эффектов. Знаменитый русский критик В.В. Стасов писал о Тёрнере: "...Будучи около 45 лет от роду, он нашел свою собственную дорогу и совершил тут великие чудеса.…

8. Блистательному, самобытному художнику XIX - начала XX века М.А. Врубелю были подвластны монументальные росписи, станковая живопись, графика, скульптура. Судьба художника трагична: он много страдал и даже годы находился на грани безумия. Врубель много экспериментировал с красками, и поэтому часть его полотен…

9. И.Е. Репин назвал Кустодиева "богатырем русской живописи". "Большой русский художник - и с русской душой", - сказал о нем другой известный живописец - М.В. Нестеров. А вот что пишет Н.А. Саутин: "Кустодиев - художник разностороннего таланта. Великолепный живописец, он вошел в…

10. Творчество Тьеполо продолжало великие традиции венецианской живописи. Но только в двадцатом столетии он вновь получил то признание, которого заслуживает. Сегодня искусство Тьеполо считается самым значительным явлением в живописи позднего барокко. Джованни Баттиста Тьеполо родился в Венеции 5 марта 1696 года. Его…

11. Тинторетто (настоящее имя - Якопо Робусти) родился 29 сентября 1518 года в Венеции. Он был сыном красильщика шелка. Отсюда и его прозвище Тинторетто - "маленький красильщик". Еще в детстве он пристрастился к рисованию углем и пользовался красочными материалами отца для своих…

Жан Антуан Ватто

«Жан Антуан Ватто»

Знаменитые братья Гонкуры писали о художнике в 1856 году: "Ватто - великий поэт восемнадцатого века. Шедевры мечты и поэзии, сотворенные его разумом, до краев заполнены необыкновенным жизненным изяществом... Ватто словно вновь возрождает красоту. Однако это не та красота античности, что заключена в совершенстве мраморной Галатеи или материальном воплощении обольстительных Венер, и не средневековое очарование строгости и твердости. На картинах Ватто красота есть красота: это то, что окутывает женщину облаком привлекательности, ее очарование, самая суть физической красоты. Это нечто едва уловимое, что кажется улыбкой черт, душой форм, духовным лицом материи".

Жан Антуан Ватто родился 10 октября 1684 года в маленьком северофранцузском городке Валансьенне. Его отец Жан Филипп Ватто был кровельщиком и плотником. Первые уроки живописного ремесла мальчик получил от местного престарелого живописца Жерэна. Однако учеба длилась недолго: скряга отец не захотел платить шесть турских ливров в год за учебу.

Около 1700 года Антуан ушел из родного города в Париж, сопровождая театрального художника Метейе. Он нанимается в живописную мастерскую на мосту Нотр-Дам, владелец которой организовал массовое изготовление и выгодный сбыт дешевых религиозных картинок. За тупую и изнурительную работу Ватто получал ничтожную плату и "тарелку супу ежедневно".

Антуану повезло встретиться с Жаном Мариэттом, торговцем картин и знатоком живописи. В доме Мариэттов он встретил своего первого настоящего учителя - Клода Жилло. У него молодой художник научился любить театр, которому впоследствии посвятил большую часть своего творчества.

Первая самостоятельная картина Ватто написана по мольеровским мотивам - это "Сатира на врачей". Она имеет и второе весьма характерное название, раскрывающее ее содержание: "Что я вам сделал, проклятые убийцы?"

В 1708 году Ватто уходит от Жилло и поступает помощником к художнику-декоратору Клоду Одрану. Вместе с учителем Антуан много работает над орнаментальными росписями, приобретая свойственную ему в дальнейшем легкость и точность рисунка. Одновременно он продолжает копировать и изучать произведения старых мастеров.

Мечтая попасть в Рим, Ватто поступает в Академию художеств. Но на конкурсе в Академии он получил лишь вторую премию, и в 1709 году он вернулся в Валансьенн, где взял в ученики Жана-Батиста Патера.

Ватто возвращается в Париж в 1710 году уже как крупный, творчески зрелый мастер. Основная тематика, которой он в это время посвящает свои произведения, - военная.

"В его очень небольших, подчеркнуто камерных картинах мы видим переход войск в непогоду, краткий отдых солдат, опять переход под дождем и ветром, усталую толпу новобранцев, - пишет И.С.

«Жан Антуан Ватто»

Немилова. - "Тягости войны" и "Военный роздых" относятся к числу лучших картин этой серии. В первой из них можно оценить мастерство художника в передаче состояния природы, внезапного вихря, гонящего клочья облаков, сгибающего деревья и раздувающего плащи всадников. Небольшие фигурки людей как будто не могут противостоять непогоде. Беспокойство пронизывает всю картину. Вторая сцена рисует настроение диаметрально противоположное: люди, измученные военной жизнью, наслаждаются отдыхом, одни блаженно растянулись под деревьями, другие закусывают в палатке маркитантки. Мягкое освещение летнего дня подчеркивает спокойствие обстановки".

Военные сцены выдвинули Ватто в число художников, пользующихся успехом. Особенным спросом картины пользовались у участников фламандских походов.

По приезде из Валансьенна Ватто поселился у торговца рамами и картинами Пьера Сируа, через него он познакомился с Пьером Кроза, королевским казначеем, миллионером и тонким знатоком искусства. Вероятно, в 1714 году Ватто принял предложение Кроза поселиться в его новом особняке. Там художник мог наслаждаться созерцанием великолепной коллекции картин, скульптур, рисунков, резных камней, там мог работать, не думая о хлебе насущном.

Одновременно с военной тематикой в творчество Ватто начинают прочно входить темы, связанные с жизнью театра и актеров. Художник сам создает мизансцены, декорации заменяет пейзажным фоном. Иногда это одинокая фигура музыканта, певца или танцора на фоне пейзажа: "Финетта", "Безразличный" (обе - 1716-1717), иногда - несколько артистов или друзей художника в театральных костюмах: "В одежде Мецетена" (1710-е годы), "Актеры итальянской комедии" (около 1712).

Живя у Кроза, художник мог наблюдать театральные постановки на лоне природы, модные в то время в столице развлечения вельмож, концерты, пантомимы, маскарады Этими впечатлениями навеяны самые поэтические произведения Ватто - "Галантные празднества".

Как отмечает Н.Л. Мальцева: "Галантные празднества" Ватто проникнуты скрытым, едва ощутимым душевным движением, противоречивыми настроениями, в них звучат то нежные, то лукаво-иронические, то печальные интонации, то поэтическая мечта о недосягаемом прекрасном, то неверие в искренность героев. Сюжетные ситуации и переживания героев даются в органической связи с природой. На нее переносится ощущение быстротечности жизни, непрочности ее счастливых мгновений, свойственное и его героям, среди которых нет волевых натур.

В картине "Общество в парке" нарядные девушки и юноши мирно беседуют, точно зачарованные поэтической красотой природы, созвучной их настроению.

В пейзаже царит задумчивая тишина, и персонажам Ватто не свойственны бурные проявления чувств. Сосредоточенные в себе, они движутся в замедленном ритме, по едва заметным полуулыбкам, взглядам, незавершенным движениям можно лишь догадываться об их переживаниях".

В 1717 году Ватто году пишет одну из лучших своих картин - "Паломничество на остров Киферу". За нее в том же году художник получил от Королевской академии специально для него придуманное звание "художника галантных празднеств".

Образ произведения чрезвычайно музыкален. Кажется, в композиции картины исполняется какой-то медленный танец, в ритме которого дамы и кавалеры движутся по склону холма к ладье, которая должна доставить их на Киферу.

Каждый жест, поворот головы, выражение лиц передают тончайшие оттенки переживаний. Художник не стремится к индивидуализации образов, его герои и героини внешне похожи. Лирик по преимуществу, он ставит своей задачей воссоздать мир эмоций, показать их зарождение и развитие, их тончайшие нюансы.

К 1718 году относится великолепная картина Ватто - "Капризница", чрезвычайно показательная для мастера утонченной эмоциональностью образа, точным и изысканным рисунком, гармонией колорита.

В конце 1719 года Ватто едет в Англию. Здесь он вновь пишет театр - картину "Итальянские актеры", одну из последних своих театральных композиций. Актеры стоят перед зрителями, будто прощаясь с ними, словно отдавая последний поклон после последнего акта живописной пьесы художника.

"Итальянские актеры" были куплены у Ватто лечившим его доктором Мидом, художник сгорал от чахотки. Лечение не помогло. Ватто вернулся в Париж летом 1720 года безнадежно больным.

Зная, что скоро умрет, он словно собрал в последнем напряжении все свои душевные силы. В последний год жизни он создал свои самые значительные картины: "Жилля", "Портрет скульптора Патера", "Вывеску Жерсена" и свои самые лучшие рисунки.

Одиночество, печаль, неудовлетворенность с особенной силой воплощены художником в образе "Жилля" (около 1720). Напряженно-неподвижная поза, безвольно опущенные руки, бледное лицо, грустный взгляд убедительно раскрывают состояние его души, в которой живут одиночество, печаль, неудовлетворенность.

Итальянский искусствовед Г. Фосси считает, что "Жилль" - одна из самых загадочных картин всей мировой живописи: кто этот юноша в маске, с кукольным взглядом, с висящими, как у марионетки, руками, но живыми, чувствительными ладонями? И что за люди сидят у его ног, на что смотрят они, над чем смеются и чему удивляются, притаившись за поросшим травой пригорком, удаленные таким образом эмоционально от недостижимого манекена, единственной фигуры, на которой останавливается глаз зрителя? А осел? А герма (четырехгранный столб или постамент, завершающийся скульптурной головой или изваянием бюста без головы) фавна, виднеющаяся справа, парадоксальным образом живая, как все скульптуры, изображенные Ватто в сценах "на природе"?"

Блестящий финал творчества Ватто - "Вывеска Жерсена".

Ее счастливый владелец удостоверил, что "написана она была за неделю, да и то художник работал только по утрам; хрупкое здоровье, или, лучше сказать, слабость не позволяла ему работать дольше".

За семь коротких сеансов художник создал настоящий шедевр!

Впервые в живописи Ватто мир искусства отделился от мира реального, и реальные люди из плоти и крови впервые показаны в прямом взаимодействии с выдуманным, живописным миром.

"Все соединилось в этой причудливой картине, где привычные границы жанров разрушены с той же царственной уверенностью, что и сама передняя стена жерсеновской лавки, - пишет Ю.М.

Герман. - Обыденный труд упаковщиков, нежность влюбленных, невзначай входящих в магазин, смешное кокетство любителей, гордых своей причастностью к профессиональным тайнам, трогательное внимание к искусству тех, кто и в самом деле способен им восхищаться.

При этом все в картине кажется настолько естественным, настолько само собою происходящим, что трудно увидеть за этой простотой безошибочный и совершенный композиционный расчет.

Ничего случайного нет в этой работе Ватто. И даже собака на мостовой помогает уравновесить картину, поскольку правая группа глубже левой и кажется потому легче".

Близкие друзья пытались помочь безнадежно больному художнику, устроив его в прекрасном доме в окрестностях Парижа. Там он и умер 18 июля 1721 года. "Он кончил свою жизнь с кистью в руках", - написал о нем один из друзей.

18+, 2015, сайт, «Seventh Ocean Team». Координатор команды:

Осуществляем безвозмездную публикацию на сайте.
Публикации на сайте, являются собственностью их соответствующих владельцев и авторов.

Жана-Антуана Ватто (1684-1721). Он прожил всего 36 лет, скончавшись от туберкулеза, но оставил поэтическое наследство: «галантные сцены», тронутые иронией и тонким лиризмом, проникнутые изяществом и гармонией.

Краткие сведения о наследстве живописца

Жан-Антуан Ватто родился в провинции в бедной семье. До Парижа он добрался пешком и начал сотрудничать в театре, постоянно рисуя с натуры, и не получил профессионального образования. Становление Ватто как художника относится к 26 годам, а расцвет творчества - к 32-м. Надо помнить, что уже через 4 года его жизнь оборвет болезнь. Современники не просто ценили картины Ватто. Антуан- Жан вызывал у них восторг. Такой широкий успех следует отнести к тому, что живописец иначе посмотрел на «галантные сцены», которые к этому времени были известны. Картины Ватто Антуан- Жан писал не просто как праздник искусств и любви. Он вкладывал в них глубину, которая позже была недоступна его последователям. Пройдет время, и его работы будут надолго забыты. Поэты XIX века откроют картины Ватто. Антуан- Жан будет особо цениться Бодлером, Верленом. Ему посвятит стихотворение Т. Готье. будут считать, что картины Ватто Антуан писал, создавая образцы поэзии и мечты. Вдохновленный живописью Ватто, композитор К. Дебюсси создал фортепианную пьесу по мотивам картины мастера «Паломничество на остров Киферу».

Первый шедевр Ватто

Искусство быть приятным в обществе запечатлел живописец на упомянутом выше произведении. Изысканность и рафинированность отличают «Паломничество…», которое было создано в 1717 году.

Загадку для исследователей составляет, возвращение это с острова или отплытие на него. У подножия статуи Венеры молодая женщина слышит комплименты ее кавалера, который стоит перед ней на коленях. В следующей паре нетерпеливый спутник подает руки даме, которая неподвижно сидит на земле. Третья пара стоит. Дама оборачивается назад и с сожалением смотрит на место, где она была счастлива. У ног ее спутника стоит собачка, которая олицетворяет верность. Остальные паломники с шутками и шумом спускаются к гондоле, которая покачивается на воде, как золотой сон, увитая гирляндами из цветов и алого шелка. Колорит составлен из теплых розовых и золотистых тонов, которые дополнены зеленым и голубым. В той же поэтической манере «галантных сцен» исполнил Жан-Антуан Ватто картины с названиями: «Затруднительное положение» и «Капризница» (ГЭ), «Урок любви», «Вид между деревьями», «Общество в парке», «Любовная песня», Венецианский праздник».

Национальная галерея в Лондоне

В ней размещается известное произведение Ватто, написанное в 1717 году, - Le gamma de l"amour.

Диагональная композиция привлекает внимание к крупным фигурам первого плана: девушки в пышном платье из переливчатой тафты, оттенки которой, едва касаясь кистью полотна, прописал живописец. Высоко поднятые волосы открывают изящную шейку модели. Ноты в ее руках - лишь предлог, чтобы ее спутник мог свободно заглядывать в низко срезанный корсет, волнуя девушку и себя нежной серенадой и не менее пылкими взглядами. Над ними размещен строгий бюст философа, который совсем не мешает увлеченной друг другом паре. Как и не волнуют их остальные персонажи второго плана. Центр решен в розово-золотистых тонах, которые выделяются на фоне пышной парковой зелени.

Эрмитаж, психологический этюд

В жанровой галантной сцене «Капризница» ничто не отвлекает внимания от двух персонажей: молоденькой девушки и ее опытного в любви спутника. Модель находится в колебаниях: обидеться на слишком откровенные речи кавалера и уйти или остаться слушать его комплименты.

Она надула губки и уже подбирает пышную юбку. Ее спутник вальяжно расположился за ее спиной и совсем не стремится уговорить ее остаться. Многоопытный, он знает, что следующая встреча неизбежна и приведет к сдаче этого юного создания. Жан-Антуан Ватто картины наполняет не только поэзий, а также тонким проникновением в душевный мир своих героев.

Берлин, «Вывеска лавки Жерсена»

В 1720 году совершенно больной художник захотел написать вывеску для антикварного магазина своего друга Жерсена, но она всегда была только картиной, которую благоговейно рассматривают. Это последний шедевр, который Ватто писал холодеющими пальцами.

Полотно, составленное из двух частей, совершенно отличается от всех предыдущих произведений. Это работа с интерьером магазина, а не с природой. Передняя стена «снята» художником, и зритель видит, что происходит в бутике, и также брусчатую парижскую мостовую. Три стены сверху донизу увешаны картинами разных размеров. На переднем плане продавец бережно укладывает в деревянный ящик портрет Людовика XIV, который недавно умер. Портрет его родственника, короля Испании Филиппа IV, висит высоко в левом углу. На второй части изображены покупатели, которые рассматривают через лорнет детали огромной картины, выполненной в виде овала. Остальные картины на стенах представляют натюрморты, пейзажи, мифологические сцены. Возможно, замыслом художника было представить всю историю живописи и свои изменения как художника, который в последний раз мечтательно и печально оглядывается на прожитые годы.

Мы рассмотрели малую часть полотен, которые написал Жан-Антуан Ватто. Известные картины живописца находятся во всех крупных музеях мира.