Иван Константинович Айвазовский, настоящее имя которого звучит как «Ованес Айвазян», являлся коллекционером и меценатом, но в первой степени он все же художник, причем, наиболее талантливый и выдающийся в своем жанре.

На самом деле, так как семья художника, спасшись от геноцида, переехала в Польшу, фамилия их произносилась на польский манер «Гайвазян», а Иван впоследствии стал Гайвазовским. Позднее он назвался, какая вариация и дошла до наших дней, Айвазовским, но всему миру этот человек запомнился как выдающийся художник-маринист и баталист. О его картинах положительно отзывались многие критики, и сегодня будет представлен топ пять шедевров Ивана Константиновича, составленных из тех картин художника, которые обрели мировую известность. Итак, пять наиболее знаменитых картин И. К. Айвазовского.

Первое место. Всемирно известный «Девятый вал»

Об этой картине слагали легенды. Она является лучшим и поистине ошеломляющим творением Айвазовского, в котором он смог передать всю прелесть моря во время шторма. Огромные размеры картины заставляют поднять брови от немого удивления, ведь такая работа, детальная и мастерски написанная в подобных масштабах, под силу вовсе не каждому.

Иван Константинович же написал полотно всего за одиннадцать дней, продолжая традицию скорого письма и ничуть не изменяя ей. Идеальное построение, незаурядный сюжет и само настроение картины поражают даже далеких от искусства обывателей. В центре картины и самой композиции - несчастные, но все же выжившие моряки, зацепившиеся за мачту, которых вот-вот поглотит стихия, поставив крест на их судьбе. А где-то на горизонте легкими, почти беспечными мазками прочерчены первые лучи восходящего солнца. Шторм подходит к концу. Холодный ад отступает. Поистине гармония после разрушения.

Второе место. Победный «Чесменский бой»

История России позолочена славой множества и множества побед, но эта запомнилась особыми заслугами. Чесменский бой - эпизод русско-турецкой войны 1768-1774 гг., прогремевший в далеком 1770-м. Именно после этого боя граф А. Орлов, один из фаворитов правительницы, который командовал флотом, рапортовал императрице Екатерине Великой о захвате контроля над Дарданеллами.
Художник по-настоящему академической кистью пишет затухающее зарево кровопролитного сражения, оглушительно-безжалостного. Вражеские корабли потоплены, кое-где на них еще догорают мачты, красным заревом роняя отблески в воду; на небе драконьим глазом блестит луна, блеклая и безжизненная. Черное, будто посыпанное золой небо. Цветовые контрасты.

Полотно, как ни странно, отличается своим удивительным спокойствием: все завершилось, моряки складывают оружие и врачуют раненых, празднуют победу. Жизнь восторжествовала, ее только предстоит возвратить в привычный цикл, хотя впереди еще целых четыре года войны. Атмосферный и эксклюзивный шедевр.

Третье место. Тревожная «Радуга»

Как ни крути, а любимая тема живописца - беспокойная вода . Шторм, покрывающий шрамами морскую гладь и выбрасывающий на берег морских жителей, громовые раскаты, проблески молний в кромешной тьме. Океаническая романтика, прекрасная, но от этого не менее непредсказуемая, чуждая тем, кто не любит море. А уж море Айвазовский любил как никто другой.
На картине изображено его любимое состояние моря. Корабль, опасно накрененный влево, вот-вот поглотит в цитадель обезумевшей горькой воды, пару шлюпок, словно деревяшки, бросает волнами, заставляя сидящих в них людей потерять последнюю надежду на спасение. Но на небе проглядывается радуга. По Библии, радугу Бог создал в клятве больше не насылать потоп на своих чад. Может, это таинственный знак морякам..? Прекрасное полотно с глубоким смыслом.

Четвертое место. Тихая гладь картины «Черное море»

Черное море всегда было известно как оплот спокойствия. Чайки, рассекающие бескрайние горизонты темной воды (из-за которой море и получило свое название), теплый, влажный воздух, палящее солнце. Здешние приморские города известны как здравницы, там же и обучают защитников Родины, которым это море становится своеобразной alma mater. И внимание Ивана Константиновича также не обошло этот живописный уголок России.

Безмятежной колыбелью жизни представлено Черное море на картине художника. Мастерскими мазками он доводит до совершенства игру волн на легком ветерке. Такое море ласкает берег и качает медуз, просвечивающих в прозрачной воде, кажущейся черно-синей лишь издалека. Такое море манит к себе, обещая пригреть в соленых объятьях, но впечатление обманчиво: собираются тучи, и вскоре этому спокойствию может прийти конец.

Одинокий корабль на светлеющем горизонте плывет, не ведая о надвигающейся опасности. Но избежит ли он участи стать похороненным в этой пока что спокойной воде?

Пятое место. «Среди волн», впечатляющая и удивительная

Эта картина помещена в конец рейтинга вовсе не потому, что она чем-то хуже других: у Айвазовского не бывает плохих картин. Но именно эта по хронологической последовательности была позже всех предыдущих, и именно ее можно считать определенным, даже знаковым и символичным эдаким «творческим завещанием» мариниста, нашедшего свой неповторимый стиль и вложившего в творение всю свою душу.

Данное полотно можно назвать логическим или, скорее, поэтическим продолжением «Черного моря». Как продолжением, так и завершением. Там буря лишь подает первые признаки, намекает на то, что скоро разразится, здесь же она показывает себя как неумолимую стихию, готовую пожрать сами небеса, темно-зеленой бирюзой прописанные в верхней части картины.

Видно бледные всполохи волн, почти слышен опасный, призывный шум воды. Это ночь, это эпицентр стихийного взрыва. На тот момент восьмидесятидвухлетний Константин Иванович смог показать, насколько трагичной и беспокойной может быть шторм. «В его буре есть упоение, есть вечная красота…» - писал Достоевский еще намного раньше, чем появилась эта картина, картина-кульминация гениального творчества Айвазовского. Шедевр.

Публикации раздела Музеи

Дюжина морей Ивана Айвазовского: география по картинам

В споминаем известные полотна Айвазовского и изучаем по ним морскую географию XIX века .

Адриатическое море

Венецианская лагуна. Вид на остров Сан-Джорджо. 1844. ГТГ

Море, являющееся частью Средиземного, получило название в античности по древнему порту Адрия (в области Венеция). Ныне вода отступила от города на 22 километра, и город стал сухопутным.

В XIX веке об этом море в справочниках писали: «…наиболее опасный ветер - северо-восточный - борей, также юго-восточный - сирокко; юго-западный - сиффанто, реже и менее продолжителен, но часто очень силен; он в особенности опасен вблизи устьев По, когда внезапно изменяется в южно-восточный и переходит в сильный шторм (furiano). Между островами восточного берега эти ветры вдвойне опасны, ибо в узких каналах и в каждой бухте дуют различно; наиболее страшны борей зимой и горячий «юг» (словенск.) летом. Уже древние часто говорят об опасностях Адрии, а из многочисленных молитв о спасении и обетов моряков, сохранившихся в церквах итальянского берега, явствует, что издавна изменчивая погода была предметом жалоб каботажных пловцов....» (1890).

Атлантический океан

Наполеон на острове Святой Елены. 1897. Феодосийская картинная галерея им. И.К. Айвазовского

Свое имя океан получил в античности, в честь мифического титана Атланта, державшего на своих плечах небесный свод где-то у Гибралтара.

«…Время, употребляемое в последнее время парусными судами по различным указанным направлениям, выражается следующими числами: из Па-де-Кале в Нью-Йорк 25–40 дней; обратно 15–23; в Вест-Индию 27–30, до экватора 27–33 дня; из Нью-Йорка к экватору 20–22, летом 25–31 день; из Ла-Манша в Бахию 40, в Рио-де-Жанейро 45, к мысу Горну 66, в Капштадт 60, в Гвинейский залив 51 день. Конечно, продолжительность переправы меняется в зависимости от погоды; более подробные указания можно найти в «Passage tables», публикуемых лондонским «Board of Trade». Менее зависимы от погоды пароходы, в особенности почтовые, снабженные всеми усовершенствованиями новейшего времени и пересекающие теперь Атлантический океан по всем направлениям…» (1890).

Балтийское море

Большой рейд в Кронштадте. 1836. ГРМ

Море получило название либо от латинского слова balteus («пояс»), поскольку, по мнению античных географов, опоясывало Европу, либо от прибалтийского слова baltas («белый»).

«…Благодаря малому содержанию солей, малой глубине и суровости зимы, Балтийское море замерзает на большое пространство, хотя и не каждую зиму. Так, например, проезд по льду от Ревеля в Гельсингфорс возможен не каждую зиму, но в суровые морозы и глубокие проливы между Аландскими островами и обоими берегами материка покрываются льдом, и в 1809 году русская армия со всеми войсковыми тяжестями перешла здесь по льду в Швецию и в двух других местах через Ботнический залив. В 1658 году шведский король Карл Х перешел по льду из Ютландии в Зеландию…» (1890).

Ионическое море

Морское сражение при Наварине 2 октября 1827 года. 1846. Военно-морская академия им. Н.Г. Кузнецова

По античным мифам, море, являющееся частью Средиземного, получило название в честь возлюбленной Зевса царевны Ио, которая была превращена в корову его супругой богиней Герой. Вдобавок Гера наслала на Ио огромного овода, спасаясь от которого бедняжка переплыла море.

«…На Кефалонии есть роскошные оливковые рощи, но вообще Ионийские острова безлесны. Главные продукты: вино, масло, южные плоды. Главные занятия жителей: земледелие и овцеводство, рыболовство, торговля, корабельное дело; обрабатывающая промышленность в зачаточном состоянии…»

В XIX веке это море было местом важных морских сражений: об одном из них, запечатленном Айвазовским, мы рассказывали .

Критское море

На острове Крит. 1867. Феодосийская картинная галерея им. И.К. Айвазовского

Еще одно море, являющееся частью Средиземного, омывает Крит с севера и названо в честь этого острова. «Крит» - одно из древнейших географических названий, оно встречается уже в микенском линейном письме «Б» II тысячелетия до н. э. Смысл его неясен; возможно, на одном из древних анатолийских языков оно значило «серебро».

«…Христиане и магометане находятся здесь в страшной взаимной вражде. Промыслы в упадке; гавани, бывшие в цветущем состоянии при венецианском господстве, почти все обмелели; большинство городов в развалинах…» (1895).

Мраморное море

Бухта Золотой Рог. Турция. После 1845 года. Чувашский государственный художественный музей

Море, расположенное между проливами Босфор и Дарданеллы, соединяет Черное море со Средиземным и разделяет европейскую часть Стамбула с азиатской. Оно названо так в честь острова Мармара, где в древности находились знаменитые каменоломни.

«…Хотя Мраморное море находится в исключительном владении турок, но как топография его, так и физико-химические и биологические свойства исследованы преимущественно русскими гидрографами и учеными. Первая подробная опись берегов этого моря сделана на турецких военных судах в 1845–1848 годах гидрографом русского флота капитан-лейтенантом Манганари…» (1897).

Северное море

Вид Амстердама. 1854. Харьковский художественный музей

Море, являющееся частью Атлантического океана, омывает берега Европы от Франции до Скандинавии. В XIX веке в России его называли Немецким, позже название сменили.

«…За исключением вышеупомянутого очень узкого пространства больших глубин у берегов Норвегии, Немецкое море - самое мелкое из всех береговых морей и даже из всех морей, за исключением Азовского. Немецкое море вместе с Ла-Маншем - моря, наиболее посещаемые кораблями, так как через него идет путь из океана к первой гавани земного шара - Лондону…» (1897).

Северный Ледовитый океан

Буря на Ледовитом океане. 1864. Феодосийская картинная галерея им. И.К. Айвазовского

Нынешнее имя океана было официально утверждено в 1937 году, до этого его называли по-разному - в том числе и Северное море. В древнерусских текстах даже встречается трогательный вариант - Дышащее море. В Европе его называют Арктическим океаном.

«…Попытки достигнуть Северного полюса до настоящего времени успеха не имели. Ближе всего к Северному полюсу подошла экспедиция американца Пири, отправившаяся в 1905 году из Нью-Йорка на специально для нее выстроенном пароходе Roosevelt и возвратившаяся в октябре 1906 года» (1907).

Средиземное море

Порт Ла-Валетта на острове Мальта. 1844. ГРМ

«Средиземным» это море стало в III веке н. э. благодаря римским географам. В состав этого большого моря входят множество мелких - кроме названных здесь это Альборан, Балеарское, Икарийское, Карпафийское, Киликийское, Кипрское, Левантийское, Ливийское, Лигурийское, Миртойское и Фракийское.

«…Плавание по Средиземному морю в настоящее время, при сильном развитии парового флота, не представляет особых затруднений, вследствие сравнительной редкости сильных штормов и благодаря удовлетворительному ограждению отмелей и берегов маяками и другими предостерегательными знаками. Около 300 больших маяков распределено по берегам материков и островов, причем на последние приходится около 1/3, а из остальных 3/4 расположены на европейском берегу…» (1900).

Тирренское море

Лунная ночь на Капри. 1841. ГТГ

Море, являющееся частью Средиземного и располагающееся к северу от Сицилии, получило название в честь персонажа античных мифов, лидийского царевича Тиррена, который утонул в нем.

«…Все латифундии [большие имения] Сицилии принадлежат крупным собственникам - аристократам, живущим постоянно или в континентальной Италии, или во Франции и Испании. Измельчание земельной собственности доходит нередко до крайности: крестьянин владеет одной землянкой на клочке земли в несколько квадратных аршин. В приморской долине, где частная собственность заключается в плодовых плантациях, нередко встречаются такие собственники из крестьян, которые имеют только по 4–5 каштановых деревьев» (1900).

Черное море

Черное море (На Черном море начинает разыгрываться буря). 1881. ГТГ

Это имя, связанное, вероятно, с цветом воды во время бури, море получило только в Новое время. Древние греки, которые активно обживали его берега, называли его сначала Негостеприимным, а потом - Гостеприимным.

«…Срочное пассажирское и грузовое пароходное движение между портами Черного моря содержится русскими судами (преимущественно Русского общества пароходства и торговли), австрийским Ллойдом, французскими Messageries maritimes и Frayssinet et C-ie и греческой компанией Courtgi et C-ie под турецким флагом. Иностранные пароходы посещают почти исключительно порты Румелии, Болгарии, Румынии и Анатолии, тогда как пароходы Русского общества пароходства и торговли - все порты Черного моря. Состав судов Русского общества пароходства и торговли в 1901 году - 74 парохода…» (1903).

Эгейское море

Остров Патмос. 1854. Омский областной музей изобразительных искусств им. М.А. Врубеля

Эта часть Средиземного моря, располагающаяся между Грецией и Турцией, названа в честь афинского царя Эгея, который бросился в него со скалы, подумав, что его сын Тезей убит Минотавром.

«…Плавание по Эгейскому морю, лежащему на пути судов, идущих из Черного и Мраморного морей, в общем весьма приятно, благодаря хорошей, ясной погоде, но осенью и ранней весной нередки штормы, приносимые циклонами, идущими от Севера Атлантического океана через Европу в Малую Азию. Жители островов прекрасные моряки…» (1904).

Иван Константинович Айвазовский (Ованес Айвазян) появился на свет в Феодосии 29 июля 1817 г. Его отец – Константин Григорьевич Айвазовский, армянин по национальности, женился на соотечественнице-армянке по имени Рипсиме. У Ивана (или Ованеса – такое имя ему дали при рождении) было три сестры и брат Габриэл (при рождении – Саргис), впоследствии ставший армянским историком и священником. Константин Айвазовский был купцом, изначально вполне преуспевающим, однако в 1812 г. он разорился вследствие эпидемии чумы.

Ещё в детстве Иван Айвазовский проявил незаурядные художественные и музыкальные способности - например, он без посторонней помощи освоил игру на скрипке. Яков Христианович Кох, архитектор из Феодосии, был первым, кто заметил художественные таланты юного Ивана, и преподал ему начальные уроки мастерства. Он снабжал Айвазовского карандашами, бумагой, красками, а также привлёк внимание А. И. Казначеева, градоначальника Феодосии, к талантам мальчика.

Айвазовский закончил феодосийское уездное училище, затем был принят в симферопольскую гимназию при содействии градоначальника, который к тому времени уже превратился в почитателя таланта юноши. Вслед за этим он был зачислен в Санкт-Петербургскую Академию художеств (обучение в которой производилось за счёт государства), благодаря рекомендации немецкого живописца Иоганна Людвига Гросса - первого учителя рисования у юного Айвазовского. В Санкт-Петербург шестнадцатилетний Иван Айвазовский приехал в 1833 г.

В 1835 г. пейзажи Айвазовского «Вид на взморье в окрестностях Петербурга» и «Этюд воздуха над морем» удостоились серебряной медали, художника назначили помощником модного французского пейзажиста Филиппа Таннера. Последний запретил Айвазовскому писать самостоятельно, но юный художник продолжал рисовать пейзажи, и осенью 1836 г. на выставке Академии художеств были представлены пять его картин, все они получили благосклонные отзывы критики.

Но Филипп Таннер подал жалобу на Айвазовского царю, и по указанию Николая I все работы художника были сняты с выставки. Айвазовский был помилован спустя полгода. Его перевели в класс военной морской живописи под руководством профессора Александра Ивановича Зауэрвейда. Спустя несколько месяцев обучения у Зауэрвейда, Айвазовского ждал невиданный успех - осенью 1837 г. он был награждён Большой золотой медалью за картину «Штиль», заслужив тем самым право на путешествие в Крым и в Европу.

Период творчества с 1838 по 1844 гг.

Весной 1838 г. художник поехал в Крым, где прожил до лета 1839 г. Главной темой его творчества стали не только морские пейзажи, но и батальные сцены. По предложению генерала Раевского Айвазовский принимал участие в военных действиях на Черкесском побережье в долине реки Шахе. Там он произвёл наброски для будущего полотна «Десант отряда в долине Субаши» , которое написал позже; затем это полотно приобрёл Николай I. К осени 1839 г. живописец возвратился в Санкт-Петербург, 23 сентября ему был вручён аттестат об окончании Академии художеств, первый чин и персональное дворянство.

В этот период времени Айвазовский стал вхож в круг художника Карла Брюллова и композитора Михаила Глинки. Летом 1840 г. художник вместе со своим товарищем по Академии Василием Штернбергом отправились в Италию. Конечной целью их путешествия был Рим, по пути они останавливались во Флоренции и в Венеции. В Венеции Айвазовский завёл знакомство с Н. В. Гоголем, а также посетил остров св. Лазаря, где встретился со своим братом Габриэлом. Обосновавшись в южной Италии, в Сорренто, он работал в своей уникальной манере - проводил на открытом воздухе лишь непродолжительное время, а в мастерской воссоздавал пейзаж , импровизируя и предоставляя волю фантазии. Картину «Хаос» приобрёл папа римский Григорий XVI, выдав в награду живописцу за эту работу золотую медаль. «Итальянский» период творчества художника считается очень удачным и с коммерческой точки зрения, и на взгляд критики - так, работы Ивана Константиновича заслужили высокую оценку английского живописца Уильяма Тёрнера . Парижская академия художеств наградила картины Айвазовского золотой медалью.

В 1842 г. Айвазовский посетил Швейцарию и Германию, затем отправился в Голландию, оттуда - в Англию, позже побывал в Париже, Португалии и Испании. Не обошлось без происшествий - в Бискайском заливе попал в шторм и чуть не пошёл ко дну корабль, на котором плыл Иван Константинович, и в парижской прессе появилась информация о гибели художника. Осенью 1844 г. Айвазовский после четырехлетнего путешествия вернулся на родину.

Дальнейшая карьера, период с 1844 по 1895 гг.

В 1844 г. Иван Константинович удостоился звания живописца Главного морского штаба, в 1847 г. - профессора Санкт-Петербургской Академии художеств. Он был почётным членом пяти Академий художеств европейских городов - Париж, Рим, Флоренция, Штутгарт, Амстердам.

Основу творчества Айвазовского составляла морская тематика, он создал серии портретов городов крымского побережья. Среди художников-маринистов Айвазовскому нет равных - он запечатлел море как бурную стихию с грозными пенящимися волнами, и в то же время им написаны многочисленные пейзажи удивительной красоты, изображающие рассветы и закаты на море. Хотя среди полотен Айвазовского есть и виды суши (в основном горные пейзажи), а также портреты - море, несомненно, является его родной стихией.

Он был одним из основателей Киммерийской школы пейзажной живописи , передающей на полотне красоту Черноморского побережья восточного Крыма.

Его карьеру можно назвать блестящей - он имел звание контр-адмирала и был награждён множеством орденов. Общее количество работ Айвазовского превышает 6000.

Айвазовскому была не по душе столичная жизнь, его неудержимо тянуло к морю, и в 1845 г. он вернулся в родной город - Феодосию, где прожил до конца своей жизни. Он получил звание первого почётного гражданина Феодосии.

Он был не только выдающимся художником, но и меценатом - на заработанные средства основал школу искусств и картинную галерею. Айвазовский прилагал много усилий к благоустройству Феодосии: он инициировал постройку железной дороги, которая соединила Феодосию и Джанкой в 1892 г.; благодаря ему в городе появился водопровод. Его интересовала и археология, он занимался охраной памятников Крыма, участвовал в археологических раскопках (часть найденных предметов была передана в Эрмитаж). На собственные средства Айвазовский возвёл новое здание Феодосийского историко-археологического музея.

Палестинскому обществу, которое возглавлял И. И. Чайковский, брат знаменитого композитора, Иван Константинович подарил свою работу «Хождение по водам» .

Завершение карьеры и последние дни живописца

Айвазовский умер 2 мая 1900 г. в Феодосии, достигнув преклонного возраста (он прожил 82 года).

До последнего дня Айвазовский писал – одно из его последних полотен называется «Морской залив», а картина «Взрыв турецкого корабля» осталась незавершённой из-за внезапной смерти художника. Незаконченная картина так и осталась на мольберте в мастерской живописца.

Иван Константинович похоронен в Феодосии, в ограде средневекового армянского храма. Спустя три года вдова живописца установила на его могиле мраморное надгробие – саркофаг из белого мрамора работы итальянского скульптора Л. Биоджоли.

В 1930 году в Феодосии был установлен памятник Айвазовскому перед одноимённой картинной галереей. Живописец представлен сидящим на пьедестале и всматривающимся в морскую даль, в его руках – палитра и кисть.

Семья

Айвазовский был женат дважды. Впервые он женился в 1848 г. на англичанке Юлии Гревс , дочери петербургского доктора. В этом браке, продлившемся 12 лет, родились четыре дочери. Вначале семейная жизнь была благополучной, затем в отношениях супругов появилась трещина – Юлия Яковлевна хотела жить в столице, а Иван Константинович предпочёл родную Феодосию. Окончательный развод состоялся в 1877 г., а в 1882 г. Айвазовский женился повторно – его супругой стала Анна Никитична Саркисова, молодая купеческая вдова. Невзирая на то, что супруг был почти на 40 лет старше Анны Саркисовой, второй брак Айвазовского был удачным.

Любопытен тот факт, что многие из внуков великого живописца пошли по его стопам и стали художниками.

Иван Константинович Айвазовский - известный русский живописец-маринист. Никто не может соперничать с ним в поэтичном изображении водной стихии, в филигранном отточенном мастерстве, главным источником которого являлась страстная любовь к морю. Море вошло в жизнь Айвазовского с детских лет. Он родился в Феодосии, в семье армянского торговца, перебравшегося в Крым из Польши, и сперва носил имя Гай или Гайвазовский, используя фамилию отца на польский лад, и только в 1841 году отказался от начального "г" и стал ныне известным Айвазовским.

Учился он в Петербургской Академии художеств, и уже тогда его работы возбудили всеобщий интерес. Незабываемыми остались для молодого мариниста встреча с Пушкиным на одной из академических выставок и одобрительный отзыв о работах художника. Закончив учебу, Айвазовский отправился на два года в Крым и, плавая на кораблях, завязал дружбу с адмиралами Нахимовым, Корниловым, Лазаревым.

В 1840 году художник уехал в Италию, путешествовал по Европе и через несколько лет вернулся в Петербург прославленным мастером. Но богатство и успех не смогли удержать Айвазовского в столице, и он решил вернуться в родную Феодосию. Там он построил на берегу моря дом-студию, ежегодно устраивал выставки своих работ в России и Европе.

Работа для художника стала его жизнью, недаром он создал около шести тысяч картин. Более половины из них изображают штормовое море.

Интересно, что художник всегда писал по памяти, и от этого его полотна приобретали сказочное романтическое настроение.

Завораживающий южный пейзаж, почти осязаемое ощущение теплой лунной ночи на берегу моря. На переднем плане гущи деревьев, высокий пирамидальный тополь. Чуть дальше белый дом с беседкой, калитка, выходящая прямо на берег. Вдали темной глыбой подымается гора. И огромное небо, покрытое легкими, перистыми облаками, а в центре - огромная яркая луна, будто горящий фонарь освещает все вокруг. Лунная дорожка проходит к самому берегу, освещая легкую рябь на спокойном море, парусники, скользящие по воде.
Так и просятся на ум слова из давней-давней песни: "...Луна, луна, над ласковым берегом светит, а море, а море целуется с луною..."

Это знаменитое сражение прославило российский флот. Объединенный флот союзников (русские, французы, англичане) вошел в Наварринскую бухту, где был сосредоточен турецко-египетский флот. После бесплодных попыток вести переговоры, после обстрела союзного флота турецкими кораблями и береговыми батареями в октябре 1827 года началась Наварринская битва.
Русские линейные корабли, находясь в центре, приняли на себя главный удар турецко-египетских сил и уничтожили большую часть неприятельского флота. Линейный корабль "Азов" под командованием капитана Iранга М.П.Лазарева сражался с пятью вражескими кораблями, но в неравном бою разгромили их. Младшими офицерами на этом корабле служили П.С Нахимов и В.А.Корнилов. Экипаж "Азова" покрыл себя неувядающей славой. Весь мир восхищался доблестным русским флотом, смелостью и военным искусством русских моряков.
Айвазовский изображает "Азов" уже сильно поврежденным, однако экипаж корабля берет на абордаж турецкое судно, и героические русские моряки переходят на его палубу, чтобы завершить уничтожение корабля. С большим мастерством художник показывает картину сражения: огонь, пожирающий корабли, всюду дым, застилающий обозрение, обломки корабей, люди, пытающиеся спастись...

На творчество Айвазовского оказала влияние романтическая школа. Особенно пленило воображение художника море, как образ "свободной стихии", воспетый романтиками. Художник написал свыше трех тысяч марин (морской пейзаж). Никто до Айвазовского не умел так захватывающе показать необъятность водного простора, не стесненного берегами, тысячеликую изменчивость и стремительную силу волн.

Гром и шум. Корабль качает; море темное кипит;

Ветер парус обрывает и в снастях свистит.

Помрачнел весь свод небесный, и, вверяясь кораблю,

Я дремлю в каюте тесной...Закачало - сплю.

...Просыпаюсь...Что случилось? Что такое? Новый шквал?

- "Плохо - стеньга обломилась. Рулевой упал".

Что же делать? что могу я? И, вверяясь кораблю,

Вновь я лег и вновь дремлю я...Закачало - сплю.

...Просыпаюсь... Что случилось? - "Руль оторван; через нос

Вдоль волна перекатилась, унесен матрос!

Что же делать? Будь что будет! В руки бога отдаюсь:

Если смерть меня разбудит - я не здесь проснусь.

(Я.Полонский)

Раннее утро. Море. На море полный штиль. К берегу причалили лодки с людьми - одни только что подошли, другие готовятся отплыть, - это, скорее всего, рыбаки, одни рано вышли в море, и уже плывут обратно, а другие только что уходят на ловлю рыбы. По берегу то тут, то там прохаживаются группы людей. - это покупатели рыбы. Выше по берегу кущи деревьев, пирамидальные тополя тянутся к небу. А дальше горы, растворяющиеся в утренней дымке. Справа на горе возвышается город, еще выше большая крепость на самом краю скалы. Неподалеку от берега парусник с повисшими парусами.
Берег еще укрыт темнотой, а город и крепость на скале уже освещены жарким южным солнцем. Высокое небо очищается от облаков, уходящих вдаль, за горы. Изумрудно-зеленые, сине-голубые, золотисто-розовые краски будто переливаются, переходя из одного цвета в другой и создавая радостную картину утра.

Героический пафос, привлекший Айвазовского в морской тематике, объясняет появление в его творчестве ряда батальных произведений, воспроизводящих подвиги русского флота.
Художник описал разгром турецкой эскадры при Чесме. Накануне русская флотилия, нищая, с плохими кораблями, с полуграмотными командирами, но полная отваги и готовности умереть за Россию, как приказала молодая Екатерина II, разгромила часть хорошо экипированного турецкого флота Гасан-бея в Хиосском проливе. Оставшиеся турецкие корабли спешно укрылись в Чесменской бухте.
На другой день русские во главе с Григорием Орловым и капитан-командором Грейгом решили, что флот турецкий в Чесме надобно разорить, чтоб и духу его не было в Архипелаге.
Ночью турецкие корабли, укрывшиеся в глубине Чесмы, обкладывали навесным огнем. Огонь быстро прыгал по снастям противника, падал на палубу и весь корабль весело охватывало пламя. Но тут две легкие турецкие галеры выплыли навстречу русским кораблям, пересекая им вход в бухту и, взяв русский корабль на абордаж, вырезали всю русскую команду. Прибавив парусов, корабль князя Гагарина прорвался в Чесменскую бухту и вплотную сошелся с турецким кораблем - в свирепом огне, раздуваемом ветром, исчезли и турки и русские. Половина вражеских судов горела, подожженная русской артиллерией, но часть еще была не затронута огнем.
У русских остался последний корабль, брандер Ильина, на него была вся надежда...
Неслышно возникнув из-под тени берега, корабль Ильина плотно, словно пластырь, прилип к борту неприятеля. Сверху и стреляли, и даже плевались турки. Ильин бежал вдоль палубы, поджигая кучками рассыпанный порох. Посвистывая, огонь юркнул в люк, прямо в трюмы корабля, где тесно, одна к другой, стояли бочки с порохом. После этого бросил факел в море и сам за ним...
В вахтенном журнале Грейг второпях записал:" Легче вообразить, нежели описать ужас, остолбенение и замешательство, овладевшее неприятелем: целые команды в страхе и отчаянии кидались в воду, поверхность бухты была покрыта множеством голов". Была также оставлена запись Юрия Долгорукова:"Вода, смешанная с кровью и золою, получила прескверный вид; люди обгорелые, разным видом лежащие между обгорелых обломков, коими так порт наполнился, что едва на шлюпке мы могли проезжать..."
Лишь после битвы, когда врачи взялись как следует за раненых, обнаружилось, что на эскадре сражались и женщины.
За бортом кораблей лениво волны колыхали толстый и жирный слой пепла - все, что осталось от турецкого флота. В одну ночь русская эскадра уничтожила весь флот султана...Европа вздрогнула! Как могла слабенькая русская эскадра расшатанных кораблей, на которых вымирали экипажи, победить сильный турецкий флот могущественного султана!?
Екатерина писала русским морякам:"Блистая в свете не мнимым блеском, флот наш нанес сей раз чувствительный удар Оттоманской гордости. Лаврами покрыты вы, лаврами покрыта и вся эскадра."
Матросов наградили годовым жалованьем, сверх того за сожжение турецкого флота они получили еще 187 475 рублей - вот сами пусть и делят! Была выбита медаль для всех участников Чесменской битвы: на аверсе изображен погибающий флот султана, а с реверса отчеканено одно лишь слово: "Б Ы Л Ъ".

Это одно из своих основных произведений, полное величия и силы. Внешне картина настолько проста, что ее невозможно описать, и вместе с тем это одно из наиболее выразительных полотен Айвазовского.
На картине нет ярких красок, цветовых эффектов. Вода не переливается всеми цветами радуги. Не громоздятся угрожающие высокие валы. Море простое и сильное, сильнее чем во время самого грозного шторма. День на море серый, облачный. Весь передний план картины заполнен идущими от горизонта волнами. Они движутся гряда за грядой и своим чередованием создают особый ритм и величавый строй всей картине.Море только еще предвещает бурю, но волны уже упруги и сильны. Нет на картине ни тонущих кораблей, ни людей, спасающихся от кораблекрушения, ни обломков мачт. Ничего, кроме сурового, величавого моря.
Суровой простоте содержания картины полностью отвечает сдержанная красочная гамма ее, построенная на сочетании теплых серых тонов неба и глубокого зелено-синего цвета воды.
Знание изображаемой природы и проникновенное понимание ее, скупая расчетливость живописных приемов - все это определило появление правдивой, полнокровной реалистической картины, поставившей имя мариниста в один ряд с передовыми мастерами русского реалистического искусства и обеспечившей ему широкое всенародное признание. Крамской назвал картину одной из самых грандиозных, какие он знал...

Здесь главный герой картины - горы, перед величием которых все кажется мелким, ничтожным. Но аул, расположенный прямо у подножия горы, в ущелье, мирно соседствует с этой громадой. Сакли горцев цепко держатся за склон горы, поднимаются все выше и выше. Вдалеке видны узкие извилистые полоски горных троп, лентой огибающие горы.
На первом плане группа горцев на лошадях с ружьями наперевес. Сюжет очень напоминает рассказы Л.Толстого.
Зрителю хорошо видно плато на вершинах гор, окутанные голубой дымкой облаков, склоны, освещенные солнцем.
Картина создает настроение величия, торжественности.

Бриг "Меркурий" (1892)

Эта картина посвящена славной истории бесстрашных черноморцев - бриг "Меркурий" после победы над турецкими судами встречается с русской эскадрой.
14 мая 1829 года русский 18-пушечный бриг "Меркурий" на рассвете у Босфора принял неравный бой с двумя турецкими кораблями. Один из них был 110-пушечный линейный корабль, другой - 74-пушечный. Командир брига капитан-лейтенант Казарский вместе со своими офицерами и матросами принял решение: погибнуть, но не сдаваться.
Оба турецких корабля расположились с двух сторон "Меркурия" и предложили ему сдаться, но в ответ с "Меркурия" открыли огонь из всех орудий и ружей.
"Меркурий" был весь разбит, паруса разорваны, возник пожар, в пробоины стала проникать вода, но русские моряки продолжали мужественно сражаться. Удачными выстрелами они нанесли такие значительные повреждения обоим мощным турецким кораблям, что те вынуждены были прекратить преследование и лечь в дрейф.
После боя "Меркурий" благополучно присоединился к русской эскадре.
На картине Айвазовского изображена серебристая лунная ночь. Природа пребывает в состоянии полного покоя; волн нет, только легкая зыбь чуть заметна на море, а над ним в мирном ночном небе плывут быстрые светлые облака.
В открытом море "Меркурий". Он возвращается в родной Севастополь после славной победы над врагом. Вдали виднеются русские корабли, встречающие героический бриг.

Нелюдимо наше море, день и ночь шумит оно;

В роковом его просторе много бед погребено.

Облака бегут над морем, крепнет ветер, зыбь черней.

Будет буря - мы поспорим и поборемся мы с ней.

Смело, братья! Туча грянет, закипит громада вод.

Выше вал сердитый вал встанет, глубже бездна упадет!

(Н..Языков)

Это наиболее знаменитая картина Айвазовского. В ней он как раз противопоставляет слепую мощь природной стихии твердой воле человека.

На полотне запечатлен драматический момент. Уходящие ввысь низкие ночные облака открывают, подобно взвившемуся театральному занавесу, полную романтического напряжения сцену. Она рассказывает о грозном натиске стихии, с которым всю ночь боролся экипаж погибшего судна. На плот, связанный уцелевшими матросами из обломков мачты, надвигается самая страшная и высокая из волн - девятый вал. Однако девятый вал - последний, по морским поверьям, порыв шторма. Близкий конец испытания предвещает и начинающийся день. Солнце - лучший друг мореплавателя. В его лучах всегда стихает клокочущая ярость волн.

Мужественным людям осталось до победы только одно, пусть нечеловеческое, но только одно усилие. Уверенность в том, что они его совершат, вызывается в зрителе эмоционально - колоритом произведения. Живописец всюду накладывает на бушующую поверхность успокаивающие пятна солнечного света. Мастер кладет самые яркие краски палитры и, окружая их сгущенными тонами изумрудно-зеленого цвета воды, достигает предельно повышенного звучания золотистой гаммы. Общий колорит полотна полон торжествующего оптимизма. Картина является своеобразным живописным гимном во славу тех, кто спорит со стихией и покоряет ее.

Все чернее свод надзвездный, все страшнее воют бездны.

Глубь без дна - смерть верна! Как заклятый враг грозит,

Вот девятый вал бежит!..

Горе, горе! Вал настигнет:

В шумном море челн погибнет!

Гроб готов...Треск громов над пучиной ярых вод-

Вздох пустынный разнесет!

(А.Полежаев)

Дорога над пропастью...по самому краю движется обоз с людьми и лошадьми все выше и выше, кажется, к самому богу, в небо...А под ногами клубятся облака, и где-то глубоко внизу города, села, люди, там жизнь. А здесь вечные снега, величавые горы, неземные, яркие краски. Так и просятся на ум такие стихи:

Я прикасаюсь к Вечности рукой. В горах так близко можно встретить Вечность...

Боясь нарушить неземной покой, я ввысь смотрю и вижу бесконечность.

Так далека отсюда суета, так мимолетны чаянья людские...

Здесь только гор немая красота и неба величавая стихия.

Когда стоишь над небом высоко на крыше мира крохотной букашкой -

То дышится свободно и легко, и перед Вечностью предстать совсем не страшно...

Утро. На море легкий, едва заметный бриз. Рыбаки уже вышли на ловлю рыбы - кто на паруснике, кто на простой лодке. Вдали возвышается Везувий, а над ним поднимается жаркое южное солнце, заливая золотым светом все вокруг. Небо еще покрыто рыхлыми белыми облаками.

Очень талантливо художник показал нежные переходы цвета - из темно-синего, почти черного, у края картины, до сине-голубых и золотисто-розовых, - вдали.

Картина полна очарования тихой задумчивости, мечтательности.

В центре картины деревья с пышными кудрявыми кронами, слева мечеть с с устремляющимися в небо стрелами минаретов. Справа край моря и город. На переднем плане у зеленого пригорка группа отдыхающих людей. День летний, жаркий. Недавно прошел дождь - фиолетовое небо еще не очистилось от туч, сочная, яркая зелень точно промылась. Но солнце уже заливает золотистым светом город вдали, край мечети.

Эту картину Айвазовский написал вместе с художником Репиным. Репин, конечно, писал образ Пушкина, а Айвазовский свое море. Айвазовский был лично знаком с Пушкиным, и Репин очень этим заинтересовался, все выспрашивал художника, какой он, Пушкин?

На картине поэт стоит на скалистом берегу моря и, сняв шляпу, в последний раз обращается к любимому морю со словами:

Прощай, свободная стихия,

В последний раз передо мной

Ты катишь волны голубые

И блещешь гордою красой.

Как друга ропот заунывный,

Как зов его в последний час,

Твой грустный шум, твой шум призывный

Услышал я в последний раз...

...Прощай же, море! Не забуду

Твоей торжественной красы

И долго, долго слышать буду

Твой гул в вечерние часы.

(А.С.Пушкин)

Зашумело, загрустило море вместе с поэтом, но через минуту оно опять взыграло. Море как будто услышало слова поэта, который так дивно воспел его в своих стихах, и еще больше заволновалось, зашумело. Оно как будто заклинает поэта, чтобы он долго, долго хранил в своей памяти его гул, чтобы унес он с собой его образ и голос в далекие леса и поля севера...

В картине гармонично слились образы Пушкина и моря, как гармонично слилось творческое воображение Репина и Айвазовского.

Кажется пожар полыхает над морем. Но это вечерний закат уходящего за скалы солнца щедро заливает все небо огненно-красным, золотистым светом. Солнце уже вот-вот спрячется за горизонт, но оно еще горячее, не сдается наступающей ночи и освещает небо с темными облаками и край берега.
Море слегка штормит, его изумрудно-зеленые волны плещутся на берег пенными бурунами. Неподалеку корабль с трепещущими на ветру парусами. Справа темной глыбой поднялась скала, уже спрятавшаяся от солнечных лучей. На берегу одинокая повозка, которую тянут пара волов, да вдали группа людей любуются великолепным зрелищем заката.

Вечерняя заря в пучине догорала, над мрачной Эльбою носилась тишина.

Сквозь тучи бледные тихонько пробегала туманная луна;

Уже на западе седой, одетый мглою, с равнинных синих вод сливался небосклон.

Один во тьме ночной над дикою скалою сидел Наполеон.

В уме губителя теснились мрачны думы, он новую в мечтах Европе цепь ковал

И, к дальним берегам возведши взор угрюмый, свирепо прошептал:

"Вокруг меня все мертвым сном почило, легла в туман пучина бурных волн,

Не выплывет ни утлый в море челн, ни гладный зверь не взвоет над могилой -

Я здесь один, мятежный думы полн..."

(А,Пушкин)

Скольким сражениям посвятил свои картины Айвазовский! Вот и здесь идет морской бой. Потрепанные в сражении корабли, оборванные паруса, плавающие вокруг обломки, - все вокруг говорит о большом сражении, когда моряки бьются "не на живот, а на смерть". Кругом клубы дыма, закрывающие небо, море, потемневшее от пепла. Кажется, ощущаешь даже холод воды, чувствуешь запах пороха, слышишь грохот взрывов.

Мыс Фиолент - мыс на юго-западном побережье Крыма. Самое древнее название - Партениум (или мыс Девы с греч.) и связано с греческим мифом об Ифигении, которая была унесена сюда Артемидой, чтобы стать жрицей в храме Девы.
Еще мыс называли мысом Святого Георгия, т. к. по преданию Святой Георгий явился терпящим бедствие греческим морякам, и выжившие моряки в 891 году основали на скалах Свято-Георгиевский монастырь. Поэтому, вероятно его и назвали Фиолент - Божья страна.
Здесь готовили капелланов (военных священников) для Черноморского флота. Здесь побывали почти все русские цари, был и А.Пушкин.
На картине лунная божественная ночь. Луна осветила огненно-золотистым светом часть мыса, хмурое небо. Лунная дорожка осветила легкую на море рябь. Темными мрачными глыбами слева возвышаются скалы.
Романтический пейзаж создает настроение таинственного величия, вызывает ощущение уединения, одиночества - что, вероятно, необходимо для местоположения монастыря.

Перед нами корабль, упорно противостоящий волнам. Но эта буря не внушает страха, напротив, разыгравшаяся стихия обладает завораживающей силой. А край голубого неба олицетворяет собой ту надежду, тот свет, что всегда присущ картинам Айвазовского. Утверждение жизни через единение с природой - вот главный смысл, содержащийся в картине.

Белеет парус одинокий

В тумане моря голубом!..

Что ищет он в стране далекой?