Представление о культуре в современном обществе уникально. Оно объединяет повседневные представления о культуре как процессе приобщения к ценностям, созданным человечеством, об определённых канонах поведения в обществе, а также принципиально отличающиеся от обыденных размышления о ней исследователей.

Последние ещё со времён античности пытаются постичь тайну культуры. Для учёных всегда было очевидно, что культура принципиально несводима к её внешним проявлениям нормативного порядка и уж, тем более, – к досуговым реалиям.

Сегодня количество определений культуры измеряется четырёхзначными цифрами, что одновременно отражает и значимость, и чрезвычайную сложность постижения данного явления. Подобная статистика не столько формирует потребность в новых определениях, сколько обязывает чётко обрисовать тот социальный фон, на котором они возникают. В качестве такового выступает исторически взрослеющее человечество. Каждый из его представителей является существом, которое в отличие от животных чувствует себя дискомфортно в естественной природной среде и поэтому вынуждено формировать для социальной жизни среду искусственную, т. е. культуру.

Последние десятилетия ушедшего тысячелетия во многом кардинально трансформировали глобальный социум. Локомотивом этой трансформации оказалась культура. Возможно, впервые в человеческой истории универсальное влияние культуры распространилось практически на всё цивилизованное население. Именно это обстоятельство позволяет нынешним культурологам с уверенностью заявлять: “Там, где раньше было общество, стала культура” (Г. Беркинг ). Последняя по сравнению с предшествующими эпохами, безусловно, изменилась, вобрав в себя все те классические параметры, которые сформировали её на протяжении двух тысячелетий как целостный и гармоничный механизм. Сам же культурный универсализм современной эпохи изменился до неузнаваемости.

Каковы же контуры этой новой культуры и что она несёт личности и обществу?

Феномен современной культуры может быть достаточно удачно описан в двух измерениях: постиндустриальном и постмодернистском. Культура развивается как результат взаимодействия этих двух глобальных подходов к преобразованию, а также к оценке действительности. При этом оказывается, что первый непосредственно регулирует способы формирования современных социальных и технологических реалий. Второй же создаёт и транслирует ценности, возникающие внутри современной культуры.

Постиндустриальное общество принято трактовать как структуру, основанную на знаниях. Однако, что такое знание для современной культуры? В постиндустриальных координатах знание – это, прежде всего, информация, имеющая практическую ценность и служащая для получения конкретных результатов. Такой тотальный практицизм выступает одной из базовых характеристик современной культуры.

Роль постиндустриального вектора эволюции всё же сильнее власти постмодерна при всей их взаимодополнительности, прежде всего потому, что в мире, по меткому выражению Ж. Бодрийяра, появляется всё больше информации и становится всё меньше смысла.

Постиндустриальный социум как бы задаёт постмодернистской ментальности “правила игры” в предметном и информационном мирах, формируя становление последнего в его новом качестве. Влияние же постмодерна проявляет себя, скорее, в способах осознания постиндустриального направления общественного развития, нежели в реальных возможностях шагов по его изменению. Постмодернистское восприятие мира, скорее, ориентирует на пассивное принятие постиндустриальных процессов, отказываясь от попыток их корректировки как отдельными личностями, так и обществом в целом.

Культура неотделима от истории. Однако и само “культурное строительство” проходит в своей эволюции различные этапы. “Во всякой культуре, – писал Н. А. Бердяев, – после расцвета и утончения начинается иссякание творческих сил, удаление и угашение духа, убыль духа. Меняется все направление культуры. Она направляется к практическому осуществлению могущества, практической организации духа в сторону все большего её расширения по поверхности земли” . Эта практическая организация духа постепенно отдаляет культуру от её сути, нивелируя её духовное начало и превращаясь в цивилизацию.

Бердяев, безусловно, прав в своём утверждении, что все продукты культуры, в т. ч. и материальные, имеют духовную основу. Когда же культура ставится “на поток”, то, перерождаясь в цивилизацию, она неизбежно приходит к этапу кризисного развития. Этот этап никогда не протекает эволюционно. Девятый вал культурных революций, разрушая системы традиционных духовных ценностей и превращая гармоничное целое в разрозненные фрагменты прошлого, несёт с собой предвестие нового культурного смысла.

При этом, однако, нет никаких оснований для утверждений о том, что культурные новации подразумевают тотальное забвение традиций прошлого. Скорее, новый тип культуры формирует себя через полемику с предшествующим, а затем и через его возрождение в новом качестве. Так средневековье выстроило свой культурный космос на полемике с античностью, однако последняя в эту эпоху оказалась не только объектом критики, но и основой теоретических построений средневековой теологии. Голоса же современных культурологов звучат ещё более интригующе, когда применительно к нынешней эпохе констатируют как, в частности, Умберто Эко, что “средние века уже начались”. Таким образом, можно утверждать, что кризисы в культуре являют собой фактор актуализации социальной памяти человечества.

Ещё древние мудрецы сумели понять, что культура – это духовные скрепы социума, вне которых невозможен ни человек, ни его становление в истории и развитие в обществе того или иного типа. Она объединяет людей в общество и обеспечивает связь поколений. Но каков механизм формирования общества посредством культуры? Начиная с Платона, исследователи различных эпох отвечали на этот вопрос по-разному. Это, однако, не помешало исследователям новейшего времени классифицировать весь массив сложившихся теоретических представлений о культуре по четырём основным направлениям, фиксирующим такие уровни данного явления как:

– развитие и продолжение природы, либо Божественного замысла;

– единство ценностей, созданных человечеством;

– аккумуляция и передача социального опыта;

– процесс производства жизненных стилей.

Для целей данного рассмотрения наиболее значимы три последних представления. Именно они дают возможность проследить процесс перехода от современного к “постсовременному”, – как его ныне именуют учёные, – обществу. Источником этой трансформации выступает культура как способ производства жизненных стилей, который невозможен без аккумуляции и трансляции социального опыта прошлого. И хотя мыслители практически всех эпох вносили уточнения в эту базовую трактовку культуры, сущность её остаётся неизменной и означает социальную память поколений, а также способы, нормы и ценности восприятия мира человеческим сообществом.

Представленный набор определений в значительной степени объясняет, почему сегодня, когда наука и техника демонстрируют реалии информационного периода, культура запаздывает, воспроизводя индустриальные эталоны, главным из которых выступает её свойство массовидности. Мы не найдём в этом ничего удивительного, если вспомним, что жизненный стиль промышленного общества всё ещё воспроизводится в массовых масштабах и понадобится время, чтобы аккумулировать в повседневности формирующиеся информационные реалии.

Парадоксы массовой культуры

Становлению в социокультурном пространстве индустриального общества феномена массового сознания как унифицированной формы существования множества людей способствовали массовый характер производства и потребления, а также урбанизация. Омассовление общества, в свою очередь, требовало создания канала трансляции социально и культурно значимой информации и смыслового “перевода”, адаптации этой информации к языку обыденного понимания, а также способа контролирования и манипулирования сознанием потребителя в интересах производителя. В качестве ответа на эту социокультурную потребность возникала массовая культура.

Усвоение продуктов массовой культуры, – в отличие от культуры классической, – не требует ни труда, ни особых знаний. Так формируется взгляд исследователей на современное общество как на новое средневековье, либо новое варварство XXI столетия, в котором происходит переход от текстовой к экранной форме передачи информации и культурных инвариантов. Вектор этого движения характеризуется эволюцией триады “ТВ + радио + газета” в направлении “компьютер + ТВ + видео”. Таковы основные постулаты негативных оценок массовой культуры, прочно утвердившиеся в сознании интеллектуалов.

Намного реже воспроизводится тезис о такой базовой функции массовой культуры как рекреационная, основанный на понимании того, что для восстановления нервно-психических затрат организму человека действительно требуются куда более сильные рекреационные воздействия, нежели при возмещении энергетических потерь вследствие физического труда. Стрессогенность современного социума объективно способствует поиску эффективных механизмов адаптации к изменившимся условиям среды. И в этом смысле феномен массовой культуры оказался весьма удачной социальной инновацией.

Сошлюсь на личный опыт восприятия Лас-Вегаса, изначально нагруженный негативизмом по поводу масскульта в целом и его стандартных проявлений в электронных СМИ. Однако американская реальность заставила отказаться от шаблонных предубеждений.

Лас-Вегас предлагает абсолютно эгалитарную, однако, одновременно, индивидуализированную, рукотворную модель праздника жизни. Давно подсчитано, что 30% приезжающих сюда не играют вообще. Они ищут здесь не выигрыша в казино, а ощущения праздника. А он здесь повсюду: в удобстве и комфорте дизайнерских интерьеров отелей, (холлы которых открыты для визитов всех и каждого), в ярких бесплатных уличных шоу, в распродажах бесконечных торговых центров. Даже аэропорт Лас-Вегаса находится всего лишь в десяти минутах ходьбы от главной улицы города, в котором всегда тепло и солнечно.

Конечно, данный апофеоз массовой культуры товар штучный. Эта уникальность лишь подтверждает, что новаторская идея в любой сфере человеческого бытия всегда оригинальна и креативна, пусть даже, как в данном случае, рассчитана на реализацию в обществе массового потребления. Вопрос о перспективах последнего весьма важен и с точки зрения эволюции современной культуры.

Существенный вклад в исследование данной проблемы внесли работы теоретиков постиндустриального информационного общества, и прежде всего Э. Тоффлера. В контексте данного рассмотрения наиболее значимы два базовых тезиса американского футуролога. Первый касается эволюции современного общества от индустрии потребления продуктов к индустрии ощущений, от материального к психическому удовлетворению. Пример Лас-Вегаса, а также нынешний всемирный туристический бум, оказываются вполне уместными для иллюстрации этого тезиса. Как и замечание Тоффлера, что человеческие ощущения есть самый недолговечный, но и самый устойчивый продукт. В плане развития личности этот вектор может, с одной стороны, рассматриваться как позитивный, поскольку известно, что стремление к самореализации через покупки свидетельствует о распаде личности. Другой тезис, напротив, указывает на то, что погоня за ощущениями отнюдь не всегда может принимать социально приемлемые формы. Здесь исследователь иллюстрирует свою позицию ссылкой на известный американский фильм “Афера Томаса Крауна”, главный герой которого, человек высокого профессионализма и финансового благосостояния, в свободное время организует кражу картины из музея Метрополитен. Вероятно, данный пример даёт весьма красноречивое подтверждение тому, что преодоление этапа массовой культуры вовсе не будет означать достижения полной гармонии в социокультурном взаимодействии индивида и социума.

Культура, технология, рынок

Культура сегодня неотделима как от технологических аспектов организации социума, так и от процессов становления новых ценностных ориентиров человека. К первым относят:

– развитие сервисно-информационного сектора экономики, а также его лидирующее по масштабам и значимости положение в производстве;

– изменяющиеся по сравнению с индустриальным обществом ресурсные приоритеты;

– высокие технологии и сетевые структуры как основу прогресса социума;

– инновационный характер эволюции общества: так “если человечеству потребовалось 112 лет для освоения фотографии и 56 лет для организации широкого использования телефонной связи, то соответствующие сроки для телевидения, транзистора и интегральной микросхемы составили 12,5 и 3 года” . Инновации сегодня сознательно продуцируются обществом и культурой и предстают как своеобразный регулятив, некое формообразующее начало социокультурного развития, если не полностью вытесняющее в этом качестве традицию, то, по крайней мере, доминирующее над ней;

– резкое и чрезвычайно динамичное изменение структуры занятости, при котором на смену реальным социальным группам приходят виртуальные сети.

Отметим ещё и то обстоятельство, что постиндустриальный мир существенно расширил сообщество интеллектуалов, не без оснований отнеся к ним сегодня не только сферу академической науки (в её общемировом, а отнюдь не только российском понимании), но и ведущих специалистов конструкторско-технологической сферы, а также идеологов СМИ, стратегов банковско-финансового дела и менеджмента. Основа их успеха – творческие навыки, т. е. классическая установка на новизну.

Именно креативность становится одной из важных характеристик интеллектуального работника нового типа и воплощает вместе с тем потребности современного производства. Таким образом, “разумно трудящийся” человек индустриальной эпохи, образ которого сформирован каждодневным рутинным трудом, привычно обеспечивающим его существование, в эпоху информационных технологий, когда характер интеллектуального труда приобретает творческий оттенок, превращается в “человека играющего” с высоким креативным потенциалом.

Между тем, нет никаких оснований считать, что данное качество станет для современной культуры повсеместно распространенным. Для большинства населения наступающий “цифровой век” отличается явным переносом акцентов с творческой деятельности на деятельность репродуктивную, причём во всех отраслях человеческого труда: от самого алгоритмизированного до науки и искусства. Они становятся таким же производством, как и производство материальное. Как заметил В. С. Библер, «кооперация теоретической деятельности, направленная на “дифференциацию – специализацию – упрощение” отдельных научных разработок и теоретических проблем, приводит к продуцированию не уникального, но массовидного, серийного результата. Такой результат всё более пригоден как товар и всё менее может служить дальнейшим провокатором и катализатором творческой активности» .

Уже сегодня в развитых странах в широких масштабах идёт процесс изменения структуры занятости населения в промышленности и сфере услуг. При этом чрезвычайно уменьшается число рабочих мест для квалифицированных рабочих и рядовых инженеров, т. н. “синих воротничков”. Одновременно увеличивается число рабочих мест в сфере неквалифицированного труда. Ярко иллюстрирует сказанное пример автомобилестроения. Так, если ранее автомобили на конвейере собирали квалифицированные рабочие, использовавшие хорошие инструменты и станки, которые ремонтировали и настраивали находящиеся здесь же инженеры, то ныне автомобили собирают роботы. А ими управляют на уровне “включить-выключить” неквалифицированные рабочие, программное же обеспечение для этих роботов унифицировано и произведено небольшой группой интеллектуалов “белых воротничков”. Для последних также увеличивается количество рабочих мест, хотя и значительно медленнее, нежели для представителей неквалифицированного труда.

Ряд западных авторов утверждает, что средний класс в промышленно развитых странах размывается, и тенденция – хотя и отдалённая – такова, что в будущем он исчезнет практически полностью. Произойдёт разделение общества на узкий круг интеллектуалов и всех остальных, умеющих выполнять лишь простейшие в профессиональном смысле мыслительные операции, которых будет вполне достаточно для обеспеченного существования. Таким образом, если средний класс возникал, отчуждаясь от крупной собственности и власти, то в будущем его исчезновение будет инициировано отчуждением от творчества. О том, что указанная тенденция вполне может воплотиться в жизнь, свидетельствует, в частности, нынешняя структура безработицы в Западной Европе и США, где наибольшие трудности на рынке труда испытывает сейчас именно средний класс. Профессиональные навыки многих его представителей лишь частично востребованы – либо не востребованы вовсе.

Соответственно, при освобождении значительных групп населения из сферы труда и значительном числе безработных, человек стремится заполнить образовавшийся

вакуум занятости посредством активности в сфере потребления. С какими ценностями он утверждается в ней? Прежние ценности рационального “общественного договора” современные масс-медиа провозглашают архаичными, апеллируя не столько к логике, сколько к эмоциям. Потребление объявляется сферой свободного выбора: “Если в прошлом субъект находился в полном подчинении закону, Божескому или общественному, то в современном мире ему грозит стать жертвой общества потребления, которое, с одной стороны, манипулирует им, а с другой – постоянно подталкивает его к гонке за новыми и новыми благами” .

Между тем, духовные скрепы общества не могут оставаться прочными в условиях преобладания зрелищности над оценочными суждениями и отказа от свойственных классической культуре противопоставлений прогресса и регресса, высокого и низкого, морального и аморального. Над “человеком потребляющим”, безусловно, нужен контроль, осуществлять который может либо организованное по бюрократическому принципу, либо самоорганизованное общество. Последнее, безусловно, предпочтительнее, хотя и значительно труднее достижимо, поскольку подразумевает локальность управленческих действий на разных уровнях социума. Но в условиях обвального роста сетевых структур и укоренившейся уже к середине XX века массовой культуры, об этом можно лишь мечтать.

Носящая откровенно коммерческий характер, постмодернистская культура провозгласила время исполнения желаний. По Делезу и Гваттари, сфера бессознательного (сфера Желания) – это сфера свободы и творчества, и не стоит стремиться установить над ней контроль. А ведь именно к этому и призывал основоположник психоанализа Фрейд, хотя и утверждая, одновременно, что культура как система нормативных ценностей оставляет на человеческой психике следы ранений.

Человек стал таковым не только благодаря биологическому фактору – эволюции мозга, но и при посредстве такого элемента социальности как система запретов (табу). Вседозволенность неприемлема и для человека современной культуры, желания которого хотя бы в некоторой степени, должны регулироваться разумом, а не ангажированными СМИ. Между тем последние “нас все больше пичкают короткими модульными вспышками информации – рекламой, командами, теориями, обрывками новостей, какими-то обрезанными, усечёнными кусочками, не укладывающимися в наши прежние ментальные ячейки” .

Именно к такой культурной нестабильности и вынужден адаптироваться современный человек. Одним из её символов ровно 50 лет назад, в 1959 г. , стала кукла Барби. Тогда впервые было предложено расстаться со старыми, часто служившими нескольким поколениям, куклами, во имя взаимозаменяемой стандартной пластмассовой игрушки. В мир пришла одноразовость, модульность и непрерывная изменяемость, сопровождающая человека на протяжении всей жизни. Ныне от него требуется, прежде всего, приспособление к постоянным изменениям в обществе и культуре, к “вечному настоящему” (М. Кастельс ).

Задачи такой сложности, пожалуй, ещё не стояло перед человечеством с момента его становления. Ведь инертное большинство, ведомое творческим меньшинством, во все эпохи осуществляло свой выбор жизненных стилей, а также ценностей пассивно и несамостоятельно.

Ещё в начале XX века Н. А. Бердяев вполне обоснованно утверждал, что массы не любят свободы и боятся её. Между тем только ею бредили интеллектуалы во все времена. К концу второго тысячелетия её, наконец, подарили – прежде всего, благодаря масс-медиа – не ожидавшему такого дара человечеству. Оно оказалось лицом к лицу со свободой в сфере экономики, политики, морали, искусства. При этом лишь немногие из тех, кто силой творческой мысли оказался в состоянии следить за происходящим как бы извне, с горечью констатировали, что обретённая “свобода от” не подразумевает “обязательств перед”. Более того, ныне впервые в истории человечества культура как способ производства жизненных стилей “формируется электронными СМИ, ориентированными на максимальные прибыли. Никогда прежде общество не допускало, чтобы коммерческий рынок практически полностью определял его ценности и ролевые модели” .

В результате всего лишь за четыре десятилетия к интеллектуальной элите пришло, чисто эмпирическим путём, понимание того, что в отличие от культуры индустриальной действительности, проблема современной культуры вовсе “не в том, может ли человек выдерживать строгую регламентацию и стандартизацию жизни… Проблема, состоит в том, может ли он выдержать свободу” .

Итак, свобода вышла из под контроля. Более того, вышла из под контроля общества и культура. Значительность современной культурной автономии в существенной степени отражает и сравнительно недавно возникший термин “индустрия

культуры”, означающий как непосредственное влияние технологических инноваций на мировую культуру, так и любые коммерческие начинания, которые используют творческое начало. Это касается всех традиционных видов искусства и широкого круга всякой деятельности, связанной с дизайном, модой, аудио, видео, кинопроизводством, мультимедиа и прочим – вплоть до производства компьютерных программ.

Одновременно происходит обширное включение различных сфер культуры, таких как экономика, политика, образование, наука, искусство, в электронное пространство коммуникативной сети Интернета. Следствием этого, в свою очередь, выступает виртуализация как самих процессов деятельности в данных областях культуры, так и её продуктов. В результате грань между реальным и воображаемым становится в сознании субъекта всё более подвижной. Обнаружение в современной общественно-культурной реальности данных процессов делает очевидным происходящую в настоящий момент виртуализацию культуры.

Причём именно в русле современных компьютерных технологий и предоставляющихся ими возможностей термин “виртуальная реальность” получил наиболее масштабное применение и широкий резонанс в современной культуре. С развитием компьютерных сетей и глобальным распространением Интернета данный термин стал применяться и к электронно-коммуникативной среде взаимодействий внутри единого конгломерата сетей.

Действительно, как предсказывал еще в 60-70-х гг. прошлого века М. Маклюэн, электронные средства коммуникации становятся нервной системой человечества. И если мы обратимся к конкретному рассмотрению различных областей культуры, то обнаружим, что все они обязательным образом присутствуют в сетевой виртуальной реальности. Во многом сохраняя традиционные формы производственного взаимодействия, они переводят их в интерактивный режим.

Так, в экономике на сегодняшний день функционируют такие явления, как электронный рынок, электронная коммерция, виртуальный продукт, виртуальное производство, виртуальная фабрика, виртуальный банк и, конечно, виртуальные организации (предприятие, корпорация) в целом. Первоначально виртуальная сфера экономики складывалась как “вторая экономика”, воспроизводящая в отражённых денежных формах процессы и отношения, существующие в реальном секторе. Однако затем она стала превращаться из “второй” в “первую”, определяя глобальное доминирование финансового спекулятивного капитала над производственным со всеми хорошо известными ныне последствиями .

Политика использует сегодня глобальную информационную сеть как средство и среду своей деятельности. Практически все политические акции сопровождаются созданием специализированных серверов и web-страниц, посредством которых формируется имидж политика, ведётся агитация, осуществляется общение со сторонниками и т. д. Через сеть возможно получение консультаций, а также обращение за информацией в различные государственные политические структуры.

Высшее образование представлено в сети виртуальными университетами дистанционного обучения; информационными web-сайтами реальных образовательных структур, виртуальными конференциями, организованными научно-образовательными сообществами; образовательными порталами, базами данных виртуальных электронных библиотек.

Искусство наличествует в киберпространстве во всей широте своих проявлений: виртуальные музеи, виртуальные галереи, виртуальные мастерские. Более того, с формированием мультимедийной среды Интернета, возникает своеобразное интерактивное Интернет-искусство, появляется сетевая литература.

Таким образом, виртуализация культуры в информационно-технологическом аспекте происходит как своего рода погружение в единую электронную виртуальную среду, образующую новую культурную реальность, начало которой положило появление персонального компьютера и образование компьютерных сетей.

Согласно известному представителю постмодернистской мысли Ж. Бодрийяру, наша жизнь сегодня – это беспрерывная циркуляция знаков. Данный процесс включает в себя то, что произошло в мире (знаки новостей), впечатление, которое человек хочет произвести на окружающих (знаки самого себя), положение личности в обществе (знаки статуса и уважения), функциональную нагруженность инфраструктурной среды (архитектурные и интерьерные знаки), существующие эстетические предпочтения (афиши, сервировка, реклама, дизайн) и т. д. Однако если раньше знаки, прежде всего, указывали на скрытую за ними реальность, то сегодня действуют знаки-фантики, которые только симулируют и, скорее, скрывают сущность, нежели дают о ней реальное представление

Структурной единицей, доминирующей в современной культуре, по мнению Ж. Бодрийяра, становится “симулякр”, т. е. псевдовещь, замещающая “агонизирующую реальность” посредством симуляции. Как следствие, с воцарением искусственности исчезает различие между реальным и нереальным, аутентичным и неаутентичным, между истинным и ложным. И современная культура, таким образом, предстаёт в качестве своеобразной виртуальной системы, где подлинная социокультурная реальность подменяется симуляционной – гиперреальностью.

Так, если в сфере экономики основными характеристиками прежде являлись производительность и платёжеспособность, а главным считалось создание товара, т. е. вещи, чьё объективное свойство – это благо, то сегодня всё изменилось. Производство товара не вызывает больше сложности, главное теперь придать ему привлекательность в глазах покупателя и продать. И, соответственно, производится не столько вещь, сколько образ (модного стиля, уверенности, силы, привлекательности, респектабельности). Собственно экономический процесс, т. е. производство стоимости, покидает конструкторские бюро и конвейеры и перемещается в отделы маркетинга, рекламные и PR-агентства, в студии СМИ и т. д. Образ вещи в рекламном послании экономически превалирует над самой вещью.

Рассмотрим данные процессы на частном примере. Одна из наиболее ярких иллюстраций происходящего – это динамика рынка мобильной связи. Ныне внимание производителей и маркетологов приковано не столько к основной функции мобильного телефона – обеспечению связи, сколько к его дизайну, декорированности корпуса и наличию массы второстепенных функций. Причём реклама поощряет такой стиль потребительского поведения как непрерывная смена моделей, успешно продвигая на рынок всё новые дополнительные функции мобильных телефонов, фактически забывая о главной.

В сфере политики борьба за власть ведется во все большей мере в форме теледебатов и рекламы. Клип, рейтинг, имиджмейкеры, пресс-секретари и «звезды» шоу-бизнеса, рекрутируемые на время политических кампаний, потеснили партийных функционеров. Власть становится во многом функцией политического имиджа. Политический процесс покинул кабинетные заседания функционеров, а сама политика ныне преимущественно творится в телестудиях и на концертных площадках. Партии, первоначально возникавшие с целью представления классовых, этнических, конфессиональных, региональных интересов, превратились в “знаки” – эмблемы и рекламные слоганы, традиционно привлекающие электорат посредством эффективных политтехнологий.

Основные компоненты художественных практик – произведение, стиль, эстетическая оценка – симулируются, равно как и само произведение искусства. Главным базовым приёмом последнего становится цитирование. При этом публика ищет в искусстве не новизну и оригинальную трактовку вечных проблем бытия, а отыскивает “следы” – узнаваемые отсылки к хрестоматийным произведениям и стилям. Создание произведения превращается в “проект”, в комплекс PR-акций, в котором утрачиваются различия между рекламой и художественными практиками в традиционном понимании .

Один из последних примеров такой эстетики – выход в свет романа американского автора Дэна Брауна “Код да Винчи”, его экранизация и полемика вокруг неё. В этом проекте публика во всём мире нашла полный комплекс постмодернистских эстетических изысканий: от узнаваемых библейских героев, традиционного детективного жанра, до, в значительной степени, рекламных скандалов вокруг проката одноименного фильма.

Кроме того, читатели романа используют его ещё и в качестве популярного путеводителя в экскурсиях по Риму и Лувру. Так история “вечного города” сводится к иллюстрации модного детективного сюжета, а богатства Лувра к трём указанным в “Коде да Винчи” его шедеврам: Джоконде, Венере Милосской и Нике Самофракийской. Так превращаются в “знаки-фантики” не только реалии современности, но и наследие ушедших эпох.

“У всякого нормального человека, – по Г. Честертону, – бывает период, когда он предпочтёт вымысел. Фикцию – факту, ибо факт – это то, чем он обязан миру, в то время как фикция – это то, чем мир обязан ему” . Анализ представленных сфер культуры иллюстрирует симуляцию социокультурных практик, осуществляемую посредством информационных и рекламных технологий, а также превращение культуры в рыночный товар.

Зафиксированные выше социокультурная унификация и примитивизация практически повсеместно обращают культуру в цивилизацию. При этом “культуры не получают импульса для самораскрытия, а нивелируются, страны не коэволюционируют, сотрудничая, а унифицируются. Везде то же самое надевают, едят, пьют, поют, везде Диснейленд и Макдональдс” . В связи с этим чрезвычайно значимым для человечества становится вопрос сохранения многообразия культур и их равноправия. Пожалуй, именно этот элемент стандартной модели культуры сегодня наиболее востребован и знаменует собой, что каждая из существующих на Земле культур самоценна, оригинальна и уникальна. Ныне этот подход лег в основу мультикультурализма.

Теория и практика мультикультурализма

По сравнению с такими, названными выше элементами классической модели культуры, как постулаты цивилизационной трансформации и взаимосвязанности с историческим процессом, идея равноправия культур, преодолев этапы различных культурных “центризмов”, появилась много позже. Между тем на сегодняшний день именно она объединила в методологической, а в перспективе и в прогностической схеме такой современный образ культурного процесса, который описывается диадой “постиндустриализм – постмодернизм”.

Идеи культурной толерантности и мультикультурализма как особой практики и политики бесконфликтного сосуществования в одном национально-государственном пространстве множества разнородных культурных групп приобретают всё больше приверженцев.

Мультикультурализм предлагает интеграцию культур без их слияния. Попытки проводить стратегию ассимиляции в полиэтничной среде практически повсеместно принесли с собой массу общеизвестных негативных результатов. Кроме того, ныне национальные культуры испытывают как давление со стороны нарождающейся глобальной культуры, так и со стороны возрождающихся локальных и этнических культур, находившихся прежде под доминированием культур национальных . При этом глобальная культура постулирует гомогенность, локальные же культуры, напротив, абсолютизируют автономность.

Не вызывает сомнений, что как толерантность, так и диалог в контексте взаимодействия культуры большинства с культурами, привносимыми извне, следует всячески поощрять. Однако вряд ли случится, что “эпоха толерантности” в одночасье снимет все те противоречия, которые уже накопила “эпоха плюрализма”. Ведь даже над культурой большинства сегодня нависла угроза унификации в контексте реалий мировоззрения постмодерна. Ныне классическая культура подвергается столь массированному давлению электронно-сетевых структур, что уже ей самой приходится искать некие опоры, дабы не потерять накопленной в веках самобытности. Кроме того, толерантность коллективизирует субъекта, нивелируя его способности к индивидуальному выбору и определению собственной самобытности.

Вряд ли мультикультурное мировоззрение следует рассматривать как универсальное средство от всех культурных бед современности. Последние же на сегодня предстают, прежде всего, как утеря индивидуальной самобытности и погружение в океан массового потребления.

Неявным же образом мультикультурная стратегия способна внести свой вклад в сохранение самобытных народных культур. Как известно, культура современной эпохи состоит из трёх уровней: элитарной (“высокой”), массовой (“низкие жанры”) и народной составляющих. А наиболее трудная судьба уготована современной постмодернистской культурой именно её элитарной составляющей и классическому наследию прежних эпох. Постмодернизм объявляет последнее сущностью отнюдь не универсальной и однозначно позитивной, разоблачая претензии классической культуры на трактовки истин последней инстанции.

Проистекая из авангарда, постмодернизм в то же время противопоставляет себя этому направлению. Если эстетика авангарда была направлена на исключение и разрушение образцов классического искусства, то постмодернизм, наоборот, не исключает классику, а бесконечно апеллирует к ней, иронически конструируя образы и формы классических произведений в своих сочинениях.

Отсюда же снятие противопоставления массового и элитарного искусства: постмодерн обращается ко всем, совмещая, с одной стороны, тематику и технику популярной массовой культуры, а с другой – пародийное осмысление и ироничную трактовку сюжетов и приёмов предшествующего искусства. Так он становится востребованным и массами, и интеллектуальной элитой.

Главная проблема современной культуры, прежде всего, заключается не в эстетическом, а в социальном. Она предстаёт как невозможность выстраивания эффективного взаимодействия между установками потребительского индивидуализма и социально значимыми ценностями. И только через рациональное осознание угроз по отношению к культуре со стороны современного общества лежит путь к сохранению плодов Просвещения в противовес хаосу Потребления. При этом, справедливости ради, следует заметить: ещё Плутарх говорил, что нас делает счастливыми именно излишнее, а не то, что нам необходимо.

В современной же культуре в качестве противовеса постмодернизму выступает постиндустриализм с его технологической доминантой общества, не только построенного на инновациях, но и насаждающего образование в течение всей жизни, в т. ч. и как форму проведения досуга. А ведь именно оно, – процитируем античного мудреца Диогена, – “сдерживает юношей, утешает стариков, бедных обогащает, богатых украшает” . Таким образом, в перспективе всевластию Потребления может быть противопоставлен образовательный рационализм постиндустриального миропорядка, без которого общество не выживет. И, наконец, современной культуре всё же не суждено стать “новым средневековьем” ещё и потому, что человеческая история к счастью развивается не по кругу, а по спирали. И в этом заключена как высшая мудрость, так и надежда.

Библер В. С. О культуре мышления теоретика Нового времени // Науковедение и история культуры. Ростов н. /Д. , 1973. С. 158.

А. Турен . Способны ли мы жить вместе? Равные и различные // Новая технократическая волна на Западе. М. , 1999. С. 469.

Л. Туроу . Будущее капитализма // Новая постиндустриальная волна на Западе. М. , 1999. С. 217–218.

Пчелинцев О. С . Проблемы формирования экономической системы устойчивого развития // Экономическая наука современной России, 2001, № 4. С. 7.

Культурное пространство не исчезает с распадом государств и политических режимов. Оно обладает определенной устойчивостью и продолжает развиваться в новых условиях.

Современная культура России органически связана со всеми предшествующими периодами истории нашей страны.

В настоящее время изменились взаимоотношения власти и культуры. Ушел партийно-государственный диктат, исчезла единая система управления культурой, и многие культурные процессы сейчас развиваются автономно (табл. 25.2).

Государство в постсоветской России взяло на себя функции сохранения и накопления культурного потенциала, поддержки системы образования и наук, а также обеспечения доступности образовательных и культурных учреждений. Однако средств на это катастрофически не хватает, что приводит к коммерционализации и вестернизации культуры.

Таблица 25.2

Культура современной России

Особенности : изменение взаимоотношений власти и культуры; отсутствие цензуры и партийно-государственного диктата
Образование	Сочетание государственных и негосударственных форм обучения. Принятие Закона РФ "Об образовании" (1992). Начало образовательной реформы (с 2000 г.)
	Тяжелое положение в связи с резким сокращением государственного финансирования. Присуждение Нобелевской премии российским ученым (2000 - Ж. И. Алферову, 2003 - А. А. Абрикосову и В. Л. Гинзбургу). "Утечка мозгов" за границу
11ечать и книжное дело	Адаптация к рыночным условиям. Полное удовлетворение потребностей людей в печатной продукции
Литература	Постмодернизм (С. Соколов. В. Пелевин, Д. Галковский и др.). Реализм (В. Астафьев, Б. Васильев, Г. Бакланов и др.). Историко-публицистические произведения (А. Солженицын, В. Кожи нов и др.)
Кинематограф	Кризис отечественного кинематографа. Постепенное возрождение киноиндустрии (избрание в 1998 г. II. С. Михалкова председателем Союза кинематографистов РФ)

Образование. В период перемен образование сумело сохранить стабильность и в некоторой мере адаптироваться к новым условиям. В 1992 г. был принят Закон РФ "Об образовании", закрепивший гуманистические принципы. Разнообразной стала сеть учебных заведений, где наряду с обычными общеобразовательными школами активно функционировали гимназии, лицеи, колледжи, частные школы.

С 2000 г. началась новая образовательная реформа, официально именуемая модернизацией системы образования. Она предусматривала, прежде всего, введение единого государственного экзамена по основным предметам школьной программы для выпускников, по результатам которого па конкурсной основе производилось зачисление в вузы.

В 2003 г. Россия присоединилась к так называемому Болонскому процессу, который предусматривает создание единого европейского пространства в системе высшего профессионального образования, где основными принципами являются двухуровневое обучение (бакалавр - магистр), европейская система зачетных единиц (кредиты), академическая мобильность студентов и преподавателей.

С 1 сентября 2013 г. вступил в силу новый Федеральный закон "Об образовании в Российской Федерации", который регулирует не только управленческие и финансово-экономические отношения в сфере образования, но и содержание последнего (в том числе устанавливает требования

к образовательным программам и стандартам), а также более подробно прописывает права и ответственность участников образовательного процесса. В соответствии с этим Федеральным законом образование подразделяется на общее, профессиональное, дополнительное образование и профессиональное обучение. Изменена концепция высшего образования. В его систему теперь входят не только бакалавриат, специалитет и магистратура, но и послевузовское профессиональное образование - подготовка кадров высшей квалификации.

Наука. Российская наука продолжает оставаться в сложном положении в связи с сокращением государственного финансирования и невысокой оплатой труда. Талантливые ученые, не востребованные на родине, уезжают за границу. Ученых поддерживают гранты на исследования различных (преимущественно зарубежных) фондов.

Из выдающихся научных событий необходимо отметить присуждение Нобелевских премий по физике российским ученым Ж. И. Алферову за 2000 г. и А. А. Абрикосову, В. Л. Гинзбургу за 2003 г.

Издательская деятельность и средства массовой информации. Из всех сфер культуры наиболее удачно вписались в рыночные отношения печать и книжное дело. Переход к рынку ликвидировал дефицит бумаги, и самая разнообразная продукция (подчас невысокого художественного качества) заполнила книжные прилавки.

В отсутствии цензуры средства массовой информации, как газетножурнальные, так и электронные, также динамично развиваются, сформировав огромное рекламное пространство для своей деятельности. В 1994 г. начал работу в телеэфире первый негосударственный капал НТВ.

Литература. Для литературы характерно наличие разных жанров, но преобладает постмодернизм (В. Ерофеев "Москва-Петушки", С. Соколов "Школа дураков", появившиеся до начала 1990-х гг.). Из современных российских писателей эти тенденции отражены в творчестве В. Пелевина, Д. Галковского, Ю. Буйда, В. Пьецуха и др.

Успешно продолжали работать литераторы реалистического направления: В. Астафьев ("Прокляты и убиты"), Б. Васильев ("Глухомань"), Г. Бакланов ("Свой человек").

Крупные историко-документальные исследования "Красное колесо" и "Двести лет вместе" опубликовал А. И. Солженицын.

Кинематограф. Тяжелые времена переживало отечественное кино. Сокращение государственной поддержки почти убило российский кинематограф. Экран заполнился голливудской продукцией, как правило, низкосортной. Со второй половины 1990-х гг. положение несколько исправилось. Началось производство отечественных художественных картин, активизировалась фестивальная жизнь, ежегодно стал проводиться Московский международный кинофестиваль, традиционными стали фестивали в Сочи и Выборге. Наибольший интерес зрителей вызвали фильм Н. Михалкова "Сибирский цирюльник" (1999), "Тайны дворцовых переворотов" С. Дружининой (2000-2003).

С 1998 г. Союз кинематографистов возглавил II. С. Михалков, предложивший программу по выводу кино из кризиса.

Таким образом, развитие культурных процессов в современной России носит противоречивый характер. С одной стороны, это полная свобода самовыражения у творческой интеллигенции, а с другой - трудные условия существования в рыночных условиях при недостаточной финансовой помощи государственных структур.

Доброе время суток, дорогие друзья! На линии Андрей Пучков. Сегодня представляю Вашему вниманию новую статью про современную российскую культуру. Данная тема входит в перечень тем из кодификатора ЕГЭ по истории. А стало быть, может проверяться в тестах. Сразу скажу что статья написана нашим новым автором. Так, что это, так сказать, проба пера. 🙂

Итак, поехали!

Как все мы знаем, 90-е годы XX века были ознаменованы распадом СССР, и соответственно, единая культура, которая существовала в Советском Союзе, также распалась на более мелкие – субкультуры. А поскольку культур стало больше, то между ними стало нарастать напряжение, так как все они по своей сути были разными и уже не могли сосуществовать вместе в едином социокультурном пространстве.

Новое же государство, которое сформировалось после распада Советского Союза оказалось в совершенно новых условиях – как экономических так и политических. В новой среде оказалась и современная культура России. С одной стороны, она больше не подвергалась влияние цензуры. С другой — культура потеряла важного для себя заказчика – государство.

Вследствие этого (ведь нормы и правила больше никто не диктовал!) культуру следовало заново формировать самому народу, в том числе и создавать новый стержень. Естественно, все это явилось причиной многих разногласий. В итоге мнения разделились на два лагеря: одни считали, что отсутствие общей идеи у культуры – это кризис, другие же говорили обратное – это естественное явление.

Таким образом устранение идеологических барьеров создало благоприятную почву для создания духовной культуры. Но тяжелый экономический кризис и тяжелый переход к рыночной экономике способствовали ее коммерциализации. Духовная культура переживала в 90-е острый кризис, поскольку объективно нуждалась в поддержке государства. А этой поддержки из-за кризиса не было.

Одновременно резкое разделение происходило между элитарной и массовой современной российской культурой, а также между старшим поколением и младшим. Вместе с этим доступ к материальным и культурным благам рос неравномерно, что делало формирование новой культуры еще более тяжелым процессом. Так что же все-таки представляет собой современная культура России?

Музыка

В современном мире музыка всегда – средство самовыражения, почти всегда – отличительный признак и редко – потакание моде. Если говорить о современной российской музыке и культуре, то остались в прошлом массово бурные встречи новых альбомов. Люди в ожидании чаще переключаются на новых для себя исполнителей, выискивая новых и новых фаворитов; новому альбому радуются, но без фанатизма, как, например, во времена битломании. Слушателей вообще можно разделить на две категории: ценители и любители.

Ценители покупают альбомы, слушают их часами, разбираются в биографиях певцов и к акту прослушивания музыки относятся как к священнодействию. Они все знают о жанрах и текстах, и непременно укажут Вам на неправильно произнесенное название песни. Любители же могут перечислить названия групп, возможно, вспомнят имена популярных солистов, но назвать себя приверженцами какого-либо жанра или группы не смогут.

По-сути это меломаны, слушающие все подряд. Некоторые же вообще десятилетиями слушают одно и то же, что-нибудь двадцатилетней и более давности, напоминающее об их молодости. Это могут быть Юрий Визбор, Михаил Круг и Шопен одновременно – потому что Визбора пели в школьные годы, Круга в студенческие, а Шуберта в детстве играл отец.
Здесь-то и заходит речь о самовыражении. Неизменно переслушивать песни одной или нескольких групп всю жизнь или всегда слушать классику невозможно, все равно когда-то и рок «ложится на душу», и попса…

Можно сказать о музыке как об имидже: традиционно люди среднего возраста должны любить бардов и классику, пенсионеры – классику и что-нибудь «напевное, мелодичное». 40-летний рокер и 65-летняя любительница диско хотя и встречаются все чаще и чаще, все равно остаются в глазах молодежи исключениями из правил.

Ностальгия по Советскому Союзу охватывает значительную часть населения, плюс в последнее время часто можно увидеть националистов. Все они отличаются большой любовью к советской эстраде – русскому року (вроде Арии и Наутилуса) или бардам (Цой, Высоцкий). Из них те, кто помладше, часто слушают рэп или современный русский рок (Сплин, ГрОб).

Архитектура

В архитектуре же в современной российской культуре набирает популярность стиль «лофт» — интерьер жилья в бывшем фабричном здании. Детали в стиле лофт очень важны – внутренние помещения оформлены в лучших традициях фабричного прошлого – лестницы, заводские приспособления, различные трубы и т.д. – все это становится предметом интерьера. Снаружи же здание практически ничем не отличается от обычной фабрики и чаще всего для жилья берут именно те фабричные здания, которые уже готовы стать историческим памятником. Однако в России старое здание сносят и на его месте строят подобное, более крепкое.

Живопись

Живопись современной российской культуры характеризуется несколько мрачноватыми течениями. На смену характерному для «перестроечных» лет трагическому отражению событий советской истории пришло «обнажение язв» современной действительности. Стали популярны образы людей с печатью нравственной, физической и духовной деградации (Василий Шульженко), образы человеко-зверей (Гелий Коржев, Татьяна Пазаренко), иногда художники изображают распад и разрушения (В. Брайнин), или просто мрачные городские пейзажи (А. Палиенко, В. Манохин).

Картина Василия Шульженко

Однако все же нельзя выбрать какие-то несколько стилей, преобладающие над остальными. В изобразительном искусстве современной России по большому счету представлены все жанры и направления – от классических пейзажей до постимпрессионизма. Большую роль в восстановлении и развитии художественного творчества сыграл художник И. С. Глазунов, ректор Академии живописи, ваяния и зодчества.

Картина «Возвращение». Художник Татьяна Назаренко

Довольно распространено мнение о том, что в 90-е был кризис культуры. И действительно, какие ассоциации возникают у людей? Зачастую вспоминают о резком сокращении государственного финансирования в культурные сферы, низких доходах ученых и оттоке высококвалифицированных специалистов из ВУЗов. Однако мало кто вспоминает о плюсах.

К примеру, благодаря падению СССР искусство получило свободу, не стало цензуры, а университеты и прочие высшие учебные заведения смогли обучать студентов по своим программам, а также, наконец, появилась свобода исследований для ученых. Но наряду с этим, по воспоминаниям многих, отмечается негативное влияние Запада (фильмы, книги).

Вместе с этим происходит снос памятников, возведенных при Советском Союзе. Ещё из негативных оценок можно обратить внимание еще на то, что многие отмечают низкое качество перевода западных книг и фильмов, пришедших в Россию вместе с перестройкой.

Кино

Что касается фильмов 90-х, то, как мы могли увидеть выше, мнения разделись на два лагеря. Но что можно сказать о российском кино сейчас? За последнее время в Москве открылось множество кинозалов с современной техникой и новейшим оборудованием. Кроме того, в России благодаря появлению новых режиссеров стало сниматься кино, которое, возможно едва ли уступает западному.

Ежегодно в Сочи проводится российский кинофестиваль «Кинотавр», и кинофестиваль стран СНГ и Балтии в Анапе – «Киношок». Несколько российских фильмов получили международные премии – фильм «Изображая жертву» получил в 2006 году главный приз Римского кинофестиваля, а картина «Возвращение» Андрея Звягинцева удостоилась двух «Золотых львов» на Венецианском кинофестивале. Фильм режиссера Никиты Михалкова «12» также получил «Золотого льва» в Венеции и кроме того был выдвинут на получение «Оскара» в 2008 году.

Несмотря на процветание поп-культуры в музыке и ее ориентирование на потребности масс в Россию начали приезжать всемирно известные музыканты и исполнители. В 2012 и 2013 г.г. Россию посетил английский рок музыкант Стинг, в это же время приезжал и другой английский музыкант – Элтон Джон. В 2009 году важным событием для российской музыки стало проведение Евровидения в Москве.

Помимо значительного толчка в области кино и музыки архитектурный образ столицы России и других городов постепенно меняется. С 1992—2006 гг. установлены памятники А. А. Блоку, В. С. Высоцкому, С. А. Есенину, Г. К. Жукову, Ф. М. Достоевскому и открыты мемориалы жертвам политических репрессий.

Из этого можно заключить, что российская культура отошла от привычных советскому обывателю стандартов и по-новому отображает действительность.

Одной из наиболее важных для современной культуры проблем является проблема традиций и новаторства в культурном пространстве. Устойчивая сторона культуры, культурная традиция, благодаря которой происходит накопление и трансляция человеческого опыта в истории, дает новым поколениям возможность актуализации предшествующего опыта, опору на созданное предшествующими поколениями. В традиционных обществах усвоение культуры происходит через воспроизведение образцов, с возможностью незначительных вариаций в рамках традиции. Традиция в этом случае является основой функционирования культуры, в значительной мере затрудняя творчество в смысле новаторства. Собственно, наиболее «творческим» в нашем понимании процессом традиционной культуры, как ни парадоксально, выступает само формирование человека в качестве субъекта культуры, как набора канонических стереотипных программ (обычаев, ритуалов).

Трансформация же самих этих канонов достаточно медленна. Таковы культура первобытного общества и более поздняя традиционная культура. В определенных условиях устойчивость культурной традиции можно отнести на счет необходимости устойчивости человеческого коллектива для его выживания. Однако, с другой стороны, динамичность культуры не означает отказа от культурных традиций вообще. Вряд ли возможно существование культуры без традиций. Культурные традиции как историческая память - непременное условие не только существования, но и развития культуры, даже при наличии в ней большого творческого (и одновременно негативного по отношению к традиции) потенциала.

В качестве живого примера можно привести культурные трансформации России после Октябрьской революции, когда попытки полного отрицания и разрушения предшествующей культуры привели во многих случаях к невосполнимым потерям в этой сфере.

Таким образом, если возможно говорить о реакционных и прогрессивных тенденциях в культуре, то, с другой стороны, вряд ли возможно представить создание культуры «на пустом месте», совершенно отбросив предшествующую культуру, традицию. Вопрос о традициях в культуре и об отношении к культурному наследию касается не только сохранения, но и развития культуры, т. е культурного творчества. В последнем всеобщее органическое слито с уникальным: каждая культурная ценность неповторима, идет ли речь о художественном произведении, изобретении и т.п. В этом смысле тиражирование в той или иной форме уже известного, уже сотворенного ранее - есть распространение, а не созидание культуры.

Необходимость распространения культуры, как кажется, не нуждается в доказательствах. Творчество же культуры, являясь источником инноваций, вовлечено в противоречивый процесс развития культуры, в котором отражается широкий спектр подчас противоположных и противоборствующих тенденций данной исторической эпохи. На первый взгляд, культура, рассматриваемая с точки зрения содержания, распадается на различные сферы: нравы и обычаи, язык и письменность, характер одежды, поселений, работы, постановка воспитания, экономика, характер армии, общественно-политическое устройство, судопроизводство, наука, техника, искусство, религия, все формы проявления «духа» народа. В этом смысле первостепенную важность для понимания уровня развития культуры приобретает история культуры.

Если говорить собственно о современной культуре, то она воплощена в огромном множестве создаваемых материальных и духовных явлений. Это и новые средства труда, и новые продукты питания, и новые элементы материальной инфраструктуры быта, производства, и новые научные идеи, идеологические концепции, религиозные верования, нравственные идеалы и регуляторы, произведения всех видов искусств и т.д. В то же время, сфера современной культуры при ближайшем рассмотрении неоднородна, потому что каждая из составляющих ее культур имеет общие границы, как географические, так и хронологические с другими культурами и эпохами. Культурная самобытность любого народа неотделима от культурной самобытности других народов, и все мы подчиняемся законам культурной коммуникации. Таким образом, современная культура представляет собой множество самобытных культур, находящихся в диалоге и взаимодействии друг с другом, причем диалог и взаимодействие идут не только по оси настоящего времени, но и по оси «прошлое-будущее».

Но с другой стороны культура является не только совокупностью множества культур, но также и мировой культурой, единым культурным потоком от Вавилона до наших дней, с Востока на Запад, и с Запада на Восток. И прежде всего в отношении мировой культуры возникает вопрос о дальнейших ее судьбах - является ли то, что наблюдается в современной культуре (расцвет науки, техники, информационных технологий, регионально-организованной экономики; а также, с другой стороны, торжество западных ценностей - идеалов успешности, разделения властей, личной свободы и т.д.) - расцветом человеческой культуры в целом, или же наоборот, ее «закатом».

Начиная с ХХ века характерным становится различение понятий культуры и цивилизации - культура продолжает нести позитивный смысл, а цивилизация получает нейтральную оценку, а порой и прямой негативный смысл. Цивилизация, как синоним материальной культуры, как достаточно высокая ступень овладения силами природы, безусловно, несет в себе мощный заряд технического прогресса и способствует достижению изобилия материальных благ. Понятие цивилизации чаще всего связывается с ценностно-нейтральным развитием техники, которую можно использовать в самых разнообразных целях, а понятие культуры, наоборот, максимально сблизилось с понятием духовного прогресса. К негативным качествам цивилизации обычно относят ее тенденцию к стандартизации мышления, ориентацию на абсолютную верность общепринятым истинам, свойственную ей низкую оценку независимости и оригинальности индивидуального мышления, которые воспринимаются как «социальная опасность». Если культура, с этой точки зрения, формирует совершенную личность, то цивилизация формирует идеального законопослушного члена общества, довольствующегося предоставленными ему благами. Цивилизация все чаще понимается как синоним урбанизации, скученности, тирании машин, как источник дегуманизации мира. В самом деле, как бы глубоко ни проник человеческий ум в тайны мира, духовный мир самого человека остается во многом загадочным. Цивилизация и наука сами по себе не могут обеспечить духовного прогресса, здесь необходима культура как совокупность всего духовного образования и воспитания, включающие в себя весь спектр интеллектуальных, нравственных и эстетических достижений человечества.

В общем случае для современной прежде всего мировой культуры предлагаются два пути решения кризисной ситуации. Если, с одной стороны, разрешение кризисных тенденций культуры предполагается на пути традиционных западных идеалов - строгой науки, всеобщего образования, разумной организации жизни, производства, сознательного подхода ко всем явлениям мира, изменения ориентиров развития науки и технологии, т. е. увеличения роли духовного и морального совершенствования человека, а также улучшения его материальных условий, то второй путь разрешения кризисных явлений предполагает возвращение рода человеческого или к различным модификациям религиозной культуры или к формам жизни более «естественным» для человека и жизни -- с ограниченными здоровыми потребностями, ощущением единства с природой и космосом, формам бытия человека свободного от власти техники.

Философы современности и недавнего прошлого занимают в отношении техники ту или иную позицию, как правило, они связывают с техникой (понимаемой достаточно широко) кризис культуры и цивилизации. Взаимовлияние техники и современной культуры является здесь одной из ключевых проблем для рассмотрения. Если роль техники в культуре в значительной мере прояснена в работах Хайдеггера, Ясперса, Фромма, то проблема гуманизации техники остается одной из важнейших нерешенных задач для всего человечества.

Одним из наиболее интересных моментов в развитии современной культуры является формирование нового образа самой культуры. Если традиционный образ мировой культуры связан прежде всего с идеями исторической и органической целостности, то новый образ культуры все более ассоциируется, с одной стороны, с идеями космического масштаба, с другой стороны идеей общечеловеческой этической парадигмы. Также следует отметить и формирование нового типа культурного взаимодействия, выраженного прежде всего в отказе от упрощенных рациональных схем решения культурных проблем. Все большее значение приобретают способности к пониманию чужой культуры и точек зрения, критический анализ собственных действий, признание чужой культурной самобытности и чужой истины, умение включить их в свою позицию и признание правомерности существования многих истин, умение строить диалогические отношения и идти на компромисс. Такая логика культурной коммуникации предполагает и соответствующие принципы действия.

Для культуры и духовной жизни общества посткоммунистической России характерны тенденции, выявившиеся в период перестройки. Продолжался процесс возвращения обществу имен и явлений отечественной и мировой культуры, отторгнутых коммунистическим режимом. Переход к рыночным отношениям поставил представителей творческой интеллигенции в непривычные условия. С одной стороны, государство впервые сняло все запреты на творчество, но, с другой, - прекратило финансирование творческой деятельности. Уже в 1993 г. состоялись вернисажи художников-эмигрантов Оскара Рабина, Дмитрия Краснопевцева, Игоря Захарова-Росса. В Центральном доме художника прошла выставка работ Аркадия Петрова "Танцплощадка", выполненных в манере соц-арта, ведущими представителями которого являются художники Виталий Комар и Александр Меламид, поэты Дмитрий Пригов и Тимур Кибиров. В Третьяковской галерее была развернута экспозиция "Великая утопия", включавшая более тысячи картин русского авангарда 1915-1932 гг. Выходили труды русских религиозных философов - Н. А. Бердяева, В. С. Соловьева, В. В. Розанова, П. А. Флоренского, книги писателей-эмигрантов - С. Д. Довлатова, А. Д. Синявского, А. А. Зиновьева, Саши Соколова. Любители поэзии получили возможность лично ознакомиться с известными на Родине, а также созданными за рубежом новыми произведениями русского поэта, лауреата Нобелевской премии по литературе Иосифа Бродского. После двадцатилетней вынужденной эмиграции вернулся в Россию великий русский писатель А. И. Солженицын. Продолжалась публикация произведений выдающихся деятелей отечественной культуры (Варлама Шаламова, Николая Эрдмана, Василия Гроссмана и др.), подвергшихся политическим репрессиям в годы сталинского террора.

В 1993 г. прозаику Владимиру Маканину была присуждена премия "Русский Букер". Вслед за этим редакция "Независимой газеты" учредила отечественную премию "Антибукер", присуждаемую по ряду номинаций ежегодно. Литературными премиями были отмечены работы и таких современных писателей, как Юрий Буйда, Юрий Давыдов, Марк Харитонов, Сергей Гандлевский, Олег Чухонцев, Андрей Сергеев, Вячеслав Пьецух, Виктор Пелевин, Борис Акунин (Г. Ш. Чхартишвили), Татьяна Толстая, Людмила Улицкая и др., чья популярность в нашей стране в последние годы необычайно выросла. В целом отечественная литература рубежа XXI в. отразила растерянность и непонимание людей, порожденные распадом "единого и могучего" Союза (например, повесть Фазиля Искандера "Пшада"), но в ней появились и новые "герои": "новые русские" нувориши, безработные и бездомные (например, повесть Зои Богуславской "Окнами на юг" и роман-эссе Оксаны Робски "Casual"). О русском национальном характере и российской истории сатирико-ироничным языком писал Вячеслав Пьецух ("Четвертый Рим", "Рука"). Три поколения российской интеллигенции XX в. представлены в повести Андрея Дмитриева "Закрытая книга", в художественном отношении продолжающей традиции русской реалистической литературы. Особую популярность в России получил детективный жанр, признанными лидерами которого стали произведения Александры Марининой (А. А. Марина) и Дарьи Донцовой (А. А. Донцова).

В условиях открытости новой России перед миром расширялись и контакты с соотечественниками-эмигрантами, успешно проходили конгрессы, встречи с известными деятелями культуры, живущими за пределами России. В Москве стали ежегодно проводиться Дни славянской письменности и культуры. Осмыслялись возвращенные культурные ценности. В июне 1993 г. вышел указ Президента РФ "О создании Международного фонда возрождения Валаамского архипелага и Спасо-Преображенского Валаамского монастыря". Российской академией наук и Российско-американским университетом в Москве был организован и проведен "круглый стол" "Возрождение России: концепции и реальность", в работе которого принимали участие Василий Аксенов, Владимир Буковский, Александр Зиновьев и другие отечественные ученые, политики и деятели культуры.

В культурно-созидательный процесс активно включались новые социальные слои. Началось возрождение традиций российского меценатства. Крупнейшие финансово-промышленные группы собирали коллекции произведений современных художников-авангардистов, устраивали концерты звезд мировой эстрады. Совместные предприятия оказывали помощь отечественному кинематографу. Московская конференция промышленников и предпринимателей учредила стипендию имени Е. Р. Дашковой лучшим студенткам и аспиранткам Российской академии наук и Московского государственного университета, а Ассоциация автопромышленников - премию "Триумф", присуждаемую за выдающийся вклад в развитие культуры и искусства. Наконец, в 1997 г. при поддержке правительства Москвы страховая группа "НАСТА" и Российский промышленный банк учредили национальную актерскую премию "Кумир". Значительный общественный резонанс вызвало появление национального театрального конкурса "Золотая маска" и актерской награды "Хрустальная Турандот". Началось формирование законодательных основ меценатства, однако в целом покровительство культуре в нашей стране пока не получило должного распространения.

Государство также оказывало поддержку отечественной культуре. В 1995 г. завершилась реконструкция комплекса зданий Государственной Третьяковской галереи, а к 50-летию Победы в Великой Отечественной войне в Москве на Поклонной горе состоялось торжественное открытие историко-мемориального музейного комплекса. Присуждались Государственные премии в области литературы, искусства, науки и техники. В июле 1993 г. были приняты "Основы законодательства Российской Федерации об Архивном фонде Российской Федерации и архивах". По инициативе правительства началась работа, связанная с обменом и возвращением культурных ценностей, утраченных нашей страной в период бурных политических катаклизмов XX столетия. Уже летом 1992 г. была образована Государственная комиссия по реституции культурных ценностей, создавалась законодательная база этого процесса. Вместе с тем прилагались усилия к тому, чтобы сделать доступными для всеобщего обозрения сокровища мировой культуры, долго скрываемые в музейных запасниках в связи с возможными международными осложнениями. Так, в 1995-1998 гг. в Москве в Музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина и в Эрмитаже (Санкт-Петербург) прошли выставки произведений искусства, ввезенных в СССР после Второй мировой войны (например, впервые была продемонстрирована коллекция предметов из золота "Сокровища Приама", собранная известным германским археологом Генрихом Шлиманом). Помимо этого под эгидой российского федерального и московского правительств широко проводились юбилейные торжества, посвященные 850-летию Москвы (осень 1997) и 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина (лето 1999).

В живописи на смену характерному для "перестроечных" лет отражению трагических событий советской истории пришло "обнажение язв" современной действительности. Популярными стали образы "человеко-зверей" (Гелий Коржев, Татьяна Пазаренко) и людей с печатью духовной, нравственной и физической деградации (Василий Шульженко, С. Сорокин), мрачные городские пейзажи (А. Палиенко, В. Манохин), эстетизация распада и разрушения (В. Брайнин). В изобразительном искусстве были представлены все жанры и направления (авангардизм, абстракционизм, постимпрессионизм). Особо следует отметить ренессанс реализма (например, портретного жанра, выдающимися представителями которого являются Александр Шилов и Никас Сафронов) и неопримитивизма (Н. Недбайло). Большую роль в восстановлении и развитии художественного творчества сыграл ректор возрожденной Академии живописи, ваяния и зодчества художник И. С. Глазунов, получивший мировую известность как сторонник неоклассицизма и монументализма.

В 1992-2006 гг. в Москве были установлены памятники А. А. Блоку, В. С. Высоцкому, С. А. Есенину, Г. К. Жукову, Ф. М. Достоевскому, открыты мемориал жертвам политических репрессий послевоенных лет на кладбище Донского монастыря, часовня Георгия Победоносца в честь 850-летия Москвы на 38-м километре МКАД. Большой вклад в формирование художественно-архитектурного облика столицы внес известный скульптор, президент Российской академии художеств (PAX) Зураб Церетели (скульптурные композиции Петра Великого, центральный обелиск Музея Великой Отечественной войны на Поклонной горе, архитектурно-скульптурные комплексы на Манежной площади и в Московском зоопарке).

Много внимания уделялось восстановлению разрушенных храмов Русской православной церкви - храма Христа Спасителя, Казанского собора, Воскресенских ворот с Иверской часовней в центре Москвы. Среди проводившихся в России в постсоветский период реставрационных работ наиболее грандиозной по масштабам и затратам является реконструкция всего историко-архитектурного комплекса Московского Кремля с воссозданием дореволюционных интерьеров его знаменитых дворцов, осуществленная Управлением делами Президента РФ при участии И. С. Глазунова.

Значительное развитие в театральной жизни страны получили театры-антрепризы и театры-студии (например, О. П. Табакова, Л. И. Райхельгауза, А. А. Калягина, О. Е. Меньшикова, С. Б. Проханова, В. Б. Ливанова, А. Б. Джигарханяна и ряда других крупнейших режиссеров и актеров). Театральные сезоны в Москве и провинции стали проходить под знаком мировой и отечественной классики. Чаще всего режиссеры обращались к драматургии М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, Н. А. Островского, А. П. Чехова. Среди наиболее популярных пьес "Дядя Ваня", "Иванов", "Чайка" А. П. Чехова, "Маскарад" М. Ю. Лермонтова, "Женитьба" и "Ревизор" Н. В. Гоголя. Важным событием в развитии театрального искусства стало проведение в Москве в апреле - июне 2001 г. Всемирной театральной олимпиады.

В связи с прекращением финансирования было закрыто или переоборудовано большинство кинотеатров, фактически полностью реструктурирована система кинопроката. Резко свертывалась деятельность киностудий, количество выпускаемых фильмов сократилось со 178 в 1992 г. до 26 в 1997 г. Положение отечественного кинематографа осложнялось также тем, что российский кинорынок наводнила в основном американская, зачастую низкокачественная кинопродукция (боевики, фильмы ужасов, мелодрамы). Вместе с тем ведущие российские кинорежиссеры смогли создать ряд фильмов, которые были высоко оценены за рубежом, получив призы на крупнейших международных кинофорумах: "Утомленные солнцем" и "Сибирский цирюльник" Никиты Михалкова, "Небеса обетованные" Эльдара Рязанова, "Барабандиада" Сергея Овчарова, трилогия "Молох", "Телец" и "Солнце" Александра Сокурова. Большой интерес кинозрителей вызвали ленты, отразившие острые проблемы современности, например трагедию чеченской войны: "Мусульманин" Владимира Хотиненко, "Кавказский пленник" Сергея Бодрова (старшего), "Блокпост" Александра Рогожкина и др. Несмотря на кризис отечественного кинематографа, продолжалась творческая деятельность таких корифеев кинорежиссуры, как Кира Муратова, Алексей Герман, Павел Лунгин, Станислав Говорухин, Александр Сокуров.

За последние годы система кинопроката в стране восстановилась. Так, в Москве были открыты несколько десятков современных кинозалов, оборудованных современной техникой, а бывший кинотеатр "Россия" стал киноконцертным залом "Пушкинский", где ежегодно проводится торжественное открытие восстановленного Международного Московского кинофестиваля, президентом которого является председатель Российского фонда культуры и председатель Союза кинематографистов России Никита Михалков. Ежегодно проводятся Всероссийский кинофестиваль "Кинотавр" в Сочи (президент фестиваля с 2005 г. - Александр Роднянский) и кинофестиваль стран СНГ и Балтии "Киношок" в Анапе (президент - Виктор Мережко). Появились и новые имена кинорежиссеров. Так, картина Кирилла Серебренникова "Изображая жертву" получила в 2006 г. главный приз Римского международного кинофестиваля, а фильм Андрея Звягинцева "Возвращение" получил сразу двух "Золотых львов" на Венецианском кинофестивале. Новый фильм Никиты Михалкова "12" также завоевал приз "Золотой лев" в Венеции и был выдвинут на соискание национальной премии Американской академии киноискусства "Оскар" в 2008 г. Среди последних кинолент российских кинематографистов следует выделить такие, как "Артистка" и "Пассажирка" Станислава Говорухина, "Волкодав" Николая Лебедева, "Граффити" Игоря Апасяна, "Груз 200" Алексея Балабанова, "Изгнание" Андрея Звягинцева, "Ничего личного" Ларисы Садиловой, "Простые вещи" Алексея Попогребского, "Юрьев день" Кирилла Серебренникова и "Путешествие с домашними животными" Веры Сторожевой.

Заметным явлением в отечественном кинематографе стало творчество кинорежиссера Федора Бондарчука, снявшего фильм "9 рота" (2005) о событиях в Афганистане и фантастическую кинодилогию "Обитаемый остров" и "Обитаемый остров. Схватка" (2008-2009) по мотивам романа братьев Стругацких. Безусловно, важным событием 2008 г. стал выход на экраны кинопроекта "Адмиралъ", посвященного А. В. Колчаку (снятого режиссером Андреем Кравчуком при содействии Первого канала российского ТВ).

Современное состояние духовности и нравственности многонационального российского общества во многом обусловлено влиянием массовой культуры. Безусловно, признавая огромный вклад в отечественную культуру выдающихся деятелей эстрадного искусства, таких как Иосиф Кобзон и Алла Пугачева, вместе с тем необходимо отметить и растущую коммерциализацию этой сферы художественного творчества, стремление большого числа эстрадных исполнителей подстроиться под наиболее примитивные потребности публики и перенести на российскую почву отнюдь не самые лучшие образцы поп-культуры Запада. Между тем заслуживают всяческой поддержки и одобрения масштабные акции по организации в России гастролей всемирно известных эстрадных исполнителей, таких как Элтон Джон, Стинг, Тина Тернер, Эрик Клэптон, Стив Уандер и ряда других. В 1990-е гг. в стране произошел бум танцевальной музыки, а рейв-дискотеки собирали до 10 тыс. участников. В 1999 г. был поставлен мюзикл "METRO", ставший заметным событием в музыкальной жизни Москвы. Вслед за этим появились мюзиклы "Норд Ост", "Нотр Дамм де Пари", "12 стульев", "Свадьба соек", "АББА" и др. Важным явлением в музыкальной жизни международного "шоу-бизнеса" стало проведение в Москве в мае 2009 г. конкурса Евровидение.

Определяющим фактором в формировании общественного мнения и социальных стандартов являются электронные средства массовой информации, и в первую очередь телевидение, ставшее в значительной степени в силу своей общедоступности "властителем дум" большинства рядовых россиян. Большое значение в связи с этим приобрело вещание телеканала "Культура", который знакомит зрителей с лучшими достижениями отечественной и мировой культуры, в том числе с произведениями некоммерческого кинематографа.