Отдельное спасибо за Варю. Я всё гадала, даст ли ей автор по крайней мере героично и эффектно умереть. Ну то есть как... Настойчиво думалось, что если бы это писала я, я бы, конечно, так и сделала, ах да, я ведь так уже сделала но ведь это не я писала... и наверняка же у автора свои заморочки и склонности... Но нет - именно так и сделал. *можно просто пожать руку?*
Саша мне всё же менее симпатичен, но вот что интересно: он начинал мне нравиться куда больше каждый раз, когда вынужденно прекращал рефлексировать и начинал что-то делать. Это притом, что я вообще-то люблю рефлексирующих персонажей. Но у него это выглядит... не оч выглядит.
Есть, конечно, и свои минусы... Ну, или, по крайней мере, странности. В частности - какая-то уж слишком непринуждённая лёгкость и внезапность, с которыми разные герои покидают страницы книг, оставляя прервавшиеся на полуслове сюжетные линии. Не потому что их (героев) арестовали, расстреляли и т.д., а просто так. Иногда кажется, что автору они просто надоели и он не хочет про них дописывать. Ладно эпизодические персонажи, с ними это даже выглядит интересно: исчезая из поля зрения главных героев, они исчезают и из поля зрения зрителя. Это создаёт нужное настроение: чувство ненадёжности, шаткости всего окружающего, одни люди появляются, сменяя других, а потом так же скрываются за горизонтом...
Но основные персонажи?? Но Шарок? Автор, зачем вы не добили Шарока? Это же получается классическое "он уполз". Нет, сволочным персонажам иногда надо давать уйти, чтоб не превращать их в жертв, но тогда они должны уходить однозначно. А здесь... Какие-то намёки на возможный финал... И то ли да, то ли нет... Прямо автоматически включается режим "а пусть уползёт, такая гадина, что аж прелесть, пусть уползёт"))
А Вадим, оставленный в середине повествования, можно сказать, на самом драматическом моменте?..
А Сталин?)) Ведь и вся эта линия тоже фактически заканчивается ничем - просто потому, что подошёл финал книги. Впрочем, в этом последнем даже проглядывает свой смысл: все эти перипетии и правительственные игры становятся неважны, когда речь идёт о судьбах главных героев - в конце концов, это их история.
Кстати, финал, несмотря ни на что, ощущается как просвет. Скажем... могло бы быть куда хуже. Я бы даже сказала, что для них - наилучший вариант. Оба уже скорее не жили, а мучились. Да и, честно говоря, я сильно неуверенна, что эти двое могли бы быть вместе, позволь им обстоятельства. Потому что - ну кого они любили? Светлые образы, построенные на основе друг друга?
А так - в финале, в этом воссоединении после смерти, есть даже что-то от древних легенд. И это ощущается, как нечто хорошее.

В художественной литературе можно найти ответы на многочисленные вопросы, касающиеся истории нашего общества. Не все в нашем прошлом можно оценить однозначно. Нередко к фактам истории мы подходим субъективно. Вот почему голос автора, его оценка исторических событий, особенно связанных с эпохой сталинизма, очень важны для понимания этого времени.
30-е годы считаются наиболее сложными и противоречивыми. Это время бурных успехов индустриализации, время спортивных праздников, воздушных парадов, время неуклонного роста военной мощи СССР. И все-таки именно тридцатые годы являются самым кровавым и страшным временем семидесятилетней истории советской России. Долгое время правда об этом времени скрывалась. Сейчас мы многое знаем, но эта правда горька и страшна.
Роман А. Рыбакова «Дети Арбата» помогает нам понять, что же произошло в те годы. Это было одно из первых произведений о страшной эпохе сталинизма. Рассматривая драматический период советской истории, Рыбаков сосредоточивает свое внимание на очень молодых лицах: Саша Панкратов, его бывшие одноклассники Лена Будягина, Юра Шарок, Вадим Марасевич, Нина Иванова, ее сестра Варя.
Начинается роман со вступления в жизнь молодых людей, исполненных радостными надеждами в стране, которая так же бодра и молода. Одно название съезда чего стоит: съезд победителей! Но потом события складываются тревожно и печально. За неблаговидные высказывания, стенгазету с эпиграммами, «опошляющими ударничество», Сашу Панкратова посадили. Его судьба очень показательна и типична. Он только пешка в комбинации, разыгрываемой органами, которым требуется крупномасштабный заговор. Почему же все окутано подозрительностью, почему под подозрение мог попасть любой? Роман дает на эти вопросы точный, художественно убедительный ответ.
Два образа, по сути, являются главными в «Детях Арбата»: Саши Панкратова и Сталина. Фигура Сталина уже не раз изображалась в литературе и искусстве. Но прежде это была, как правило, парадная фигура. Набивание знакомой трубки, знакомый прищур глаз, сопровождавшиеся мудрыми сталинскими словами, - вот привычные атрибуты, кочевавшие из прозы в живопись, из живописи в кино.
Но у Рыбакова перед нами другой вождь. Автор дает своему герою не только социально-политическую характеристику, но и психологическое обоснование его характера. В соответствии с жизнью писатель показывает вместе, неразличимо «правильное» и «неправильное» в сталинских принципах. Надо было поднимать страну из бедности, надо было наращивать ее индустриальную мощь. Какой ценой? Ценой неслыханных человеческих жертв? Существует точка зрения, что цель оправдывает средства. Так вот Рыбаков отчетливо определил именно цель. Но не ту, что декларировали в лозунгах и плакатах, речах и учебниках, а тайную и истинную. Эта цель - личная власть. Гений власти - вот что такое Сталин. «Власть, основанная на любви народа к диктатору, - слабая власть, ибо зависит от народа; власть, основанная на страхе народа перед диктатором, - сильная власть, ибо она зависит только от самого диктатора». Сталин у Рыбакова выводит еще более страшную в своем цинизме формулу: «Великий правитель тот, кто через страх сумел внушить людям любовь к себе». Постепенно перед нами вырастает зловещая фигура человека, возомнившего себя «вождем». Он готов принести в жертву самому себе жизнь миллионов людей. И в стране льется кровь. Гибнут не только простые люди. Гибнут и те, что стояли у истоков революции, кого все знали как соратников Ленина.
Киров понял, что тот путь развития общества, на который выводит страну Сталин, заканчивается страшным тупиком. «Наука, литература, техника, - думает Киров, - требуют свободного обмена мыслями. Насилие станет мертвой преградой на пути развития страны. Логика исторических процессов неумолима. Сталину придется подчиняться этой логике». Однако сам «вождь» думает иначе. «Народ надо заставить пойти на жертвы. Для этого нужна сильная власть, внушающая народу страх...» Себя Сталин отождествлял с советской властью. Те, кто против него, - следовательно, против советской власти. А такие подлежат физическому уничтожению. Так мастерски строится в романе Система страха вокруг «вождя всех народов».
Характерным эпизодом романа стало посещение Сталина зубным врачом. Липман, прекрасный протезист, ставит Сталину новую коронку. Работает Липман очень хорошо, все объясняет (товарищ Сталин не любит, когда ему что-то непонятно), сперва устанавливает подголовник, потом приглашает сесть в кресло (товарищ Сталин не любит, когда возятся за его спиной), удачно обезболивает, удачно делает мост. Товарищу Сталину нравится его работа. Тем не менее он срывает на докторе гнев, причиной которого был Киров. Узнав, что врач и Киров перекинулись парой добродушных слов, через секретаря изгоняет его из кремлевской больницы. В этом эпизоде характер Сталина как на ладони.
Хождением по мукам, порожденным сталинизмом, можно назвать скитания Саши Панкратова от камеры до ссылки. Еще их можно назвать его «университетами». И то, и другое будет верно. Но «университетами» того времени можно назвать и жизненные дороги остальных людей Сашиного поко- ления. Одни оставались твердокаменными, не размышляющими, другие сделались осведомителями, третьи, в душе ненавидя строй и общество, приспособились, извлекая попьзу для себя. То, что происходит с Викой Марасевич, и с Варей Ивановой, и особенно с Сашей Панкратовым, - напоминает документ, почти дневник.
Примечательно, что Саша Панкратов не «страдательный герой», а человек сильный, крепкий телом и духом. И если поначалу он еще сомневается и колеблется, то потом испытания закаляют его, очень скоро он обнаруживает настоящую мужскую зрелость. Он не пасует ни перед изощренностью следователя в камере, ни перед злобными нападками подонка Тимофея в тайге. Саша воплощает в себе лучшие черты поколения, представляя то большинство, которое, несмотря на репрессии и личные горестные потери, осталось чистым и несломленным и вынесло на своих плечах все, что поспедовало дальше, включая и тридцать седьмой, и сорок первый годы.
Герои романа - это сверстники сегодняшних двадцатилетних. И важен роман в большей степени для молодежи. Прошлое не проходит. Оно есть, оно с нами и в нас. Вдуматься в то, что было, - значит, принять участие в том, что будет, сознанием и делом.

Всё началось с детей Николая.
Что бормотали они, умирая
В страшном подвале?
Всё те же слова,
Что и несчастные дети Арбата.
Время всеядно. Судьба виновата,
Не за что - а воздаётся сполна.
С. Куняев
Я хочу дать рецензию на книгу Анатолия Рыбакова "Дети Арбата", которая является моим любимым произведением современной русской литературы. Она писалась в "тёмные" времена, а подоспела к "светлым". Выношена и написана она была во времена, как мы говорим, застоя. Роман "Дети Арбата" автобиографический, в образе главного героя Саши Панкратова немало реалий судьбы самого писателя. Где-то Рыбаков обмолвился, что путь Саши - это его, Рыбакова, путь, только Саша лучше, чем его прототип. Меня волнуют и волновали события, происшедшие в нашей стране в предвоенный период. Сейчас, когда в нашей стране демократия и гласность, необходимо высвечивать все тёмные пятна нашей истории. И в этом огромная роль литературы, чему и служит замечательное произведение "Дети Арбата". В заслугу Анатолию Рыбакову, несомненно, следует поставить стремление ликвидировать несколько таких пятен. Писатель впервые смело, бесстрашно взялся за проблему ответа: какова же роль И. В. Сталина. И это даёт А. Рыбакову в моих глазах полную дань уважения. Очевидно, что одна из главных задач романа "Дети Арбата" - показать, как утверждался культ Сталина. Я считаю - успех романа в том, что сама эта задача была поставлена писателем верно, ибо ведь именно с 1934 года, когда развёртывается действие "Детей Арбата", культ этот начал превращаться в нечто грандиозное и исключительное. Сталин в романе - исторический деятель, который смог подчинить своей воле миллионы людей, определить путь развития огромной страны. Писатель стремился постичь внешне противоречивую логику действий тирана. Вот, к примеру, эпизод со стоматологом - один из наиболее живых в сталинских сценах. Прекрасный специалист проявляет профессиональную гордость, решили сделать Сталину пластинчатый протез, несмотря на то, что высокий пациент настаивает на бюгельнош. Сталин соглашается испытать новый протез, поносить один только день, как просит врач, и признаёт, что врач прав. Признате признаёт и даже в пример образцового отношения к делу ставит, но всё же распорядился зубного врача заменить другим и из кремлёвской больницы уволить. Почему? Должного страха нет, беспрекословного подчинения. Осмеливается возражать, а в окружении нужны люди другие, не возражающие, не рассуждающие, слепо преданные. Сталин в романе Рыбакова глубоко одинок. Он сознательно ставит себя вне человеческих отношений. Сталину не нужны друзья и родные. Нужны исполнители его воли. Исполнители, которые будут со временем заменены другими, когда откажутся выполнять его указания или возомнят о себе слишком много. Прочитав роман "Дети Арбата", я ясно и полнее понял, почему и как произошли в тридцатые годы трагические события, лучше осознал, что Сталин сам возглавлял и направлял произвол, уничтожение множества невинных людей. Понял глубже, какие побуждения им руководили, как это было страшно. Он заставил меня размышлять. "Дети Арбата", я считаю, должен прочесть каждый. Ведь книга эта не просто открывает глаза на тягостную реальность недавней нашей истории - она не позволяет больше отводить их в сторону от этой реальности; бередит душу, рассказывая правду о Сталинской эпохе. Люди должны знать истинное положение дел в те тридцатые годы. А то слышишь иногда реплики: " Вот Сталина бы сейчас…", "А вот при Сталине…" А хотят ли они, чтобы их ссылали, а то и расстреливали. Но Сталин - один из двух главных героев. Рыбаков написал роман о Сталине и о Саше Панкратове, потому что в противостоянии этих двух личностей он увидел главный конфликт времени.
Молодые люди, выросшие в московских арбатских переулках и вошедшие в возраст ответственности к середине тридцатых годов, воспитаны на одной идее - с какой радостной надеждой вступают они в мир. Тепло, задушевно показана молодёжь: Саша Панкратов и его окружение. Панкратов - один из главных неисторических героев романа - по-настоящему хороший и честный человек, который никогда не поступает против своей совести, им всегда движет чувство справедливости. Саша - человек с ярко выраженным социальным темпераментом. Сам по себе такой темперамент может принимать и опасные формы. Шарок вспоминает, как при приёме в комсомол Саша отказался голосовать за него, коротко бросив: "Не верю". Легко представить, как такие люди в атмосфере тридцатых годов бросали своё "не верю" не только таким, как Шарок. Но есть у Саши одно качество, которое и делает его уязвимым. Мораль для него - это человеческая ценность, которая стоит превыше всего. Он не может, к примеру, лжесвидетельствовать против заместителя директора института Криворучко. У него есть возможность выбора: Саша может предать Криворучко, сказав о нём то, что требуют, и тем самым спасти свою судьбу. Но он не желает хитрить, лавировать, притворяться, скрывать мысли и чувства. Ведь Саша - сильный духом, высоконравственный человек, истинно русский интеллигент. Я считаю, что этот благородный поступок Саши можно назвать подвигом. Сашино дело возникло как результат его личной независимости, которое затем росло, как снежный ком. Стенгазета - уже антипартийный листок, политическая диверсия, организованная группой, окопавшейся в институте во главе с Криворучко. Как результат обыск, арест, ужас потрясённой матери, тюрьма, допросы, ссылка и долгий крёстный путь по дорогам Сибири. Путь духовного становления личности, путь окончательного изживания иллюзий и попыток обрести новую веру. Разлетаются представления Саши о единомнении как основе общества. Разлетается миф о справедливости насилия большинства над меньшинством. Саша Панкратов сам волею судеб попал в меньшинство. В "Детях Арбата" Нина Иванова, бывшая одноклассница Саши Панкратова, сначала поражена арестом Саши. Несомненный лидер класса, школы, честный, верящий в те идеалы, которыми все они живут, - как может он быть врагом? Недоразумение, конечно же, скоро разберутся. Но не "разбираются". И в сознании Нины происходят перемены, и вот она уже говорит матери Саши, что, мол, активизация классовой борьбы требует "особенной чёткости позиций, а Саша, к сожалению, иногда собственное понимание вещей и событий ставил выше точки зрения коллектива". Всегда можно найти объяснения, почему карающий меч обрушился на другого, и питать надежду, что он не тронет тебя.
"Он был сильным среди сильных, вырвали его из привычной обстановки, лишили среды, в которой существовал, и сразу выяснилось, что ему не что опереться, сам по себе он ничто", - так мучается в Мозгове Саша Панкратов, действительно, сильный и остающийся, несмотря ни на что, до конца романа сильным человеком. К концу романа нам известно одно - Саша выстоял, и не в последнюю очередь потому, что знал - "даже в этих диких условиях утверждаются высшие человеческие ценности. Сострадание - одно из них". "Человеческое в человеке не убито и никогда не будет убито". С этим сознанием встречает Саша декабрь 1934 года, когда приходит долгожданная почта, где в одном из писем матери он находит приписку Вари. Приписку, к которой Варя шла так долго и понять которую Саша может тоже лишь после своего долгого пути: "Всё ещё впереди, чёрт возьми, всё ещё впереди! У него есть Варя, теперь он это твёрдо знает. Есть Варя, есть мама, люди вокруг, есть его думы, его мысли. Всё, что делает человека Человеком".
Саша Панкратов с его покорёженной судьбой вызывает моё глубокое сожаление и даже боль за всё поколение молодых людей, судьбы которых также были сломаны сталинскими репрессиями. Роман А. Рыбакова дал для меня немалую пищу для размышлений над временем, над историей, над психологией общества, наконец, над судьбами того поколения, которое в центре внимания писателя.
Я думаю, самое главное, что в нём есть, это два урока - урок истории и урок нравственности. Поэтому главная мысль романа - надо жить так, чтобы история и нравственность были неотделимы. Нет, это не историческое повествование, которое читают со спокойной душой. И боль и страсть книги не только в дне минувшем, но и в нынешних днях.
Прочитав роман Анатолия Рыбакова "Дети Арбата", я осознал, что лишь правда воспитывает людей мужественных, преданных и честных. И это - главный моральный урок, вытекающий для меня из книги Анатолия Рыбакова.

). Выдержал большую паузу, чтобы не делать скоропалительных выводов.

С одной стороны, понятно, что экранизировать «Детей Арбата» сложно. У Рыбакова «разлогий» язык, длиннейшие рассуждения, даже не страницами, а главами.

Но с другой...

Рыбаков стремился воссоздать атмосферу страха и безысходности, царившую в 30—40-х гг. И это ему удалось: роман «Дети Арбата» тяжелый, а описанные в нем события страшные. В наши дни, если экранизировать его «слово в слово», смотреть это будет тяжело: каждый вечер (сериалы обычно смотрят по вечерам) у зрителя будет испорчено настроение и, просмотрев пару серий, он переключит канал. Так снимать нельзя — «не пойдет». Не киногенично. Поэтому перед режиссером стояла обратная задача: «развеселить» сериал, наполнить его милыми приятными мелочами, расставить акценты так, чтобы зритель не сильно пугался и не сбежал. И — что важно — заинтересовать женскую аудиторию, потому что роман, хоть и написан отстраненно, все равно говорит языком мужчины.

Многие неприятные сцены опущены или сглажены, сняты с необычного ракурса, в диалоги добавлены шутки, удалены неуместные в фильме размышления. Многие эпизоды и целые события придуманы с нуля (проходящие через весь сериал осколки Тунгусского метеорита и особенно отсутствующие в романе встречи Саши с Варей). Начиная с какого-то момента фильм настолько переполняется этими придумками, что кажется не экранизацией, а самостоятельным произведением. Многие из них — действительно находки режиссера (те же осколки). Но есть и странные.

Одним словом, создатели изо всех сил старались разнообразить, драматизировать сюжет. Но получилось слишком много «слишком».

Слишком искажена и в разы сокращена роль Сталина. В романе ему посвящена чуть ли не треть текста, это полноправный, если не главный его герой: целые главы отведены под его размышления, он — причина всех тех несчастий, через мясорубку которых проходят остальные герои. В романе Он (именно так, с большой буквы) — вождь, мыслит народами и поколениями, Он над всеми, у любого человека при его появлении мурашки бегут по коже от ужаса. Это отражено даже в названии одной из частей трилогии — «Страх»: это тот самый страх, в котором Сталин держал целую страну и который предопределяет судьбы героев. В сериале Сталин — обычный, но очень властный человек: он (с маленькой буквы) постоянно разговаривает с пищей во рту (и это даже раздражает: как-то слишком уж нарочито это жевание преподносится), он занимается сугубо «человеческими» делами. Особенно поразила сцена, где Сталин заигрывает с Валей: флирт с девушкой, которая подает ему еду, ну никак с вождизмом не сочетается. В романе Сталина боятся абсолютно все; в фильме к нему подчеркнуто уважительно относятся, некоторые даже фамильярно (та же Валя).

Несмотря на обилие женских персонажей, «Дети Арбата» — роман откровенно мужской. Главные генераторы событий — Саша и Сталин. В сериале резко усилена роль женщин. Акценты смещены в сторону отношений Саши и Вари.

Цыганов слишком зажат, Хаматова — слишком взбалмошна. Взбалмошны вообще многие женские персонажи.

Слишком все по-цифровому как-то. Фильм о 30—40-х годах — мне кажется, был смысл как-нибудь отразить этот факт в методе съемки или какой-нибудь фильтр применить, есть масса способов. Но нет: глухая цифра. Слишком правильно светит свет: видно, что это не естественное освещение, а юпитера. Слишком заметно, что актрисы в париках. Слишком бросается в глаза косметика.

Герои слишком «функциональны». Слишком видны отдельные детали, на которые возложена функция что-либо показать. Например, за полгода сидения в тюрьме у Саши выросла борода — прикрепляем на актера бороду. Но если в тюрьме полгода посидишь, одной бородой не отделаешься: побледнеет кожа, ходить будешь иначе, выражение лица должно как-то поменяться от тех мыслей, которые там человека давят. Здесь герой выходит из тюрьмы таким же, каким вошел, только с бородой, даже прическа, по-моему, осталась та же. Другой пример: Лена Будягина решается на аборт каким-то варварским методом — держит ноги в кипятке и горчице. Ну ноги же должны быть красные после этого, волдыри должны появляться! А у нее они так — порозовевшие. И таких моментов много: на лицах, в осанке, в походке героев не отражаются события, которые с ними происходят, меняются только функциональные детали облика.

Странный, как мне кажется, выбор актера на роль Кости. Костя в романе — развязный, самоуверенный тип. В сериале его играет интеллигентный Юрий Колокольников .

С подбором актеров вообще весело. В жизни Ирина Леонова (Лена Будягина) — жена Евгения Цыганова (Саша Панкратов). Евгения Симонова (Софья Александровна) — жена режиссера Андрея Эшпая , Зоя Кайдановская (Вика Марасевич) — дочь Симоновой, а Алексей Захаров (Максим Костин) — ее (Кайдановской) муж.

Чем ближе к концу, тем сильнее сериал отклоняется от романа и тем больше напоминает фантазию на заданную тему. Исчезают целые сюжетные линии, на месте них разрастаются новые, искусственно привитые ветви.

— В романе Варя, понимая, что до Саши ей не добраться и чтобы обезопасить себя от нападок, выходит-таки замуж за своего начальника. В сериале зрителя (зрительниц) пожалели и только обозначили такую возможность.

— В романе Саша и Варя никак не могут встретиться; в сериале они регулярно видятся.

— С началом войны Шарок в романе просто исчезает, растворяясь где-то за границей. В сериале его убивают. Видимо, потакая возникшему у зрителя желанию отмстить подлецу, создатели хотели показать, что жестокая судьба постигла не только положительных, но и отрицательных героев.

— Придумана сцена с привлечением Лены Будягиной на фронт в качестве переводчицы. В романе она безвестно пропадает в лагерях.

— Самое серьезное изменение — полностью искаженный финал: в романе Варя погибает, а Саша, не видя смысла жить дальше, решается на самоубийственный бой с наступающими фашистами; в сериале фашисты картинно расстреливают их обоих в грузовике. Т. е. Саша и Варя хотели бы жить дальше, но им «не дали».

В целом сериал производит впечатление репетиции, прогона материала перед «основным» показом. Он воспринимается не как длинный многоплановый фильм, а именно как сериал, со всеми присущими сериалам недостатками.

Сериал изменил отношение и к самому роману. Сейчас я понимаю, что его популярность во многом объясняется тем, что он появился в удачное время. Если бы он появился вот сейчас, эффекта разорвавшейся бомбы он не произвел бы: эта тема уже несколько «ушла».

В современной литературе нашей страны отчетливо проявляется связь с традициями литературы предшеству-ющих десятилетий. В поле зрения пи-сателей оказались такие проблемы, как личность и коллектив, формирова-ние человека, осмысление «связи вре-мен» — настоящего и прошлого, а также ряда других проблем. В печати появля-лись и продолжают появляться горькие по своей сути произведения о массовых репрессиях, связанных с именем Стали-на. Почему по-прежнему в центре вни-мания тридцатые годы, самые тяжелые, самые драматичные в истории нашего общества? Я думаю, что это не случай-но: мы не хотим повторения подобных мрачных страниц нашей истории, а еще потому, что проблемы того времени мы во многом ощущаем как имеющие са-мое непосредственное отношение к се-годняшнему дню.

На волне «перестройки» большой ин-терес вызывал роман Рыбакова «Дети Арбата». Повышенный интерес к этому произведению объясняется тем, что писатель впервые в нашей литературе подробно и правдиво описал психоло-гию Сталина в качестве государствен-ного деятеля, человека, у которого сли-лись воедино представления о благе народном и благе собственном. Под собственным подразумевалась без-граничная власть, которая беспощадно убирала со своего пути всех, кто был не согласен с режимом. «Дети Арбата» — это роман о столичной молодежи трид-цатых годов, чья юность проходила в атмосфере культа личности Сталина. Автор рассказывает о том, как по-раз-ному проявлялись люди в тяжелых ис-пытаниях. В романе мы видим картину жестокости и страха; каждое слово, сказанное против, могло решить судь-бу человека, поэтому каждый боялся высказать свое мнение, поддержать товарища на собрании. Сегодня нам легко судить людей того времени, теперь нам многое известно о Стали-не, а каково было им, жившим в период тотального поклонения вождю, ведь для большинства Сталин был в то вре-мя больше, чем икона.

Сталин — страшная фигура. Неисчис-лимы его жертвы. Сам лично он знал очень малую часть, но вся вина его за-ключается в том, что он был одержим идеей безмерного могущества. Люди для него — только материал для до-стижения цели. Сталин считал, что только страдания вызывают величай-шую энергию. Мы ясно видим те объяс-нения и оправдания, которые позволяли ему с легкой душой обречь на страдания и смерть миллионы людей. По его мне-нию, народ надо силой заставить пойти на жертвы во имя будущего, а для этого нужна сильная власть, которая способна внушить страх. Это людоедская теория лишь прикрывает главное — желание беспредельной власти.

Как тут не вспомнить теорию Раскольникова из романа Достоевского «Преступление и наказание» о «силь-ных мира сего» и «тварях дрожащих». В России возникает целая плеяда пала-чей, где главной фигурой становится следователь. В «Детях Арбата» следо-ватель Дьяков верил «не в действи-тельную виновность, а в общую версию виновности». Он запутывает Сашу Пан-кратова, то играет на его честности, то запугивает, то обещает освобожде-ние. Ведь «хорош» тот следователь, ко-торый уговорами, пытками, угрозами расправы над близкими, чем угодно заставит подписать признание несу-ществующих преступлений. У Рыбако-ва на примере одноклассника Саши, Юрия Шарока, мы видим, как люди ста-новятся такими палачами.

Другим произведением, посвящен-ным теме сталинизма, является роман Замятина «Мы», созданный в 1921 году. Ведущая тема книги — драматическая судьба личности в условиях тоталитар-ного общественного устройства. Роман написан в жанре антиутопии. Замятин, по специальности инженер-кораблест-роитель, лучше других знал, как со-здается механизм, в котором винтики нужны для создания единого целого. Но люди, общество — это не просто «винтики» в сложной государственной машине, а живые существа, у которых своя, одна-единственная жизнь. Когда человека превращают в «винтик», он те-ряет свою яркую, неповторимую инди-видуальность и деградирует как лич-ность.

В романе «Мы» предстает перед нами возможный вариант будущего общест-ва, где показывается мечта «сильных мира сего» о людях-роботах. Перед на-ми разворачивается «математически совершенная жизнь» Единого Государ-ства. Это мир без любви, без души, без поэзии. Человеку-«нумеру», ли-шенному имени, было внушено, что «наша несвобода» есть «наше счастье», а это «счастье» — в отказе от своего «я» и растворении в безличном «мы». Ин-тимная жизнь тоже рассматривается как государственная обязанность, вы-полняемая согласно «табелю сексуаль-ных дней».

Роман Замятина — это предупреж-дение об огромной опасности, грозя-щей человечеству: власти машин и власти государства. Писатель пред-сказал многие события истории нашей страны. Но и в обществе, где все на-правлено на подавление личности, где игнорируется человеческое «я», где единоличная власть является неогра-ниченной, возможен бунт. Способ-ность и желание чувствовать, любить, быть свободным в мыслях и поступках толкают людей на борьбу. Но у челове-ка при помощи операции удаляют фан-тазию — последнее, что позволяло чувствовать себя людьми. Все же ос-тается надежда, что человеческое до-стоинство не умрет при любом режи-ме. Замятин считает, что построение идеального общества невозможно и ненужно. Жизнь — это стремление к идеалу. И если этот идеал осущест-виться, наступит полный застой.

Наш народ пережил и горькие уро-ки коллективизации, и сталинизм, и репрессии, и всеобщий страх, и за-стой, и разгул преступности, кото-рый продолжается сейчас. Произве-дения, подобные романам А. Рыбакова и Е. Замятина, пробившиеся к нам из небытия, позволят по-новому взгля-нуть на события истории, осмыслить роль человека в них. Эти произведе-ния — предостережение против отка-за сопротивляться, если человечес-кое общество хотят превратить в «винтики». Такие книги несут свет в нашу жизнь.