В многообразном книжном море каждый сам себе капитан. Каждому нужно самому выбрать: к какому берегу пристать?

В чем же незаурядность фантастики братьев Стругацких?

В наше время покатилась лавина развлекательной фантастики с закрученным сюжетом, инопланетными чудовищами и прочими невероятными явлениями. Приключенческой фантастики огромное множество…

Еще сто лет назад основоположник научной фантастики Герберт Уэллс писал блестящие социальные вещи, потому что у фантастики есть еще одно умение: она может быть очень серьезной литературой. В этом заключается главная сила фантастического метода. Тот, кто им владеет, в состоянии писать сложные и умные философские произведения. Как сказал писатель-фантаст Рей Брэдбери: « Я передаю людям свою любовь к жизни… Начинаешь с малого, а пробуждаешь в людях очень высокие чувства».

Писатели-фантасты в своих произведениях пытаются реализовать вечную мечту о счастье, герой одного из многочисленных рассказов Брэдбери говорит: « Сегодня начинается время, когда большие слова – вечность, бессмертие приобретает смысл».

Особое место, среди многих писателей, принадлежит братьям Стругацким. Уже в семидесятых годах канадский литературовед Дарко Сувин назвал Стругацких «несомненными первопроходцами в советской фантастике». Их первая повесть «Страна багровых туч», по мнению критиков, была вещью заурядной, но авторы постоянно искали свою тему и в этих поисках успели детально разработать целый мир – земной и космический, населить его людьми. Писатели пытались преодолеть каноны технической фантастики, не выходя за пределы этих же канонов, - писатели-братья фонтанировали: рождались фантастические изобретения, придумывались звездолеты и породы скота, системы подвоза продуктов и школьного образования и Бог знает что еще. Стругацкие действительно создали свою державу, фантастический вариант фолкнеровского Иокнапатофы, суперсюжет, охватывающий тринадцать романов и повестей. Привычные научно-фантастические условности включают в себя противостояние человечества и инопланетных форм жизни, конфликт между человеческими ценностями и техническим прогрессом, противопоставление общества прошлого и общества будущего.

В зрелых работах Стругацких последовательно проводится тема катастрофической потери культурной памяти, произошедшей в Советском Союзе при их жизни. По Стругацким, сам жанр научной фантастики подчинен этой теме, поскольку культура, которая не может вспомнить свое прошлое, не сможет «вспомнить» и будущее.

Реальное и фантастическое в произведениях братьев Стругацких.

Аркадий и Борис Стругацкие очень хорошо ориентировались во многих сферах науки и культуры. В их произведениях можно встретить описания нестандартных физико-химических процессов, которые привлекают читателя своими фантастическими явлениями. В повести-сказке «Понедельник начинается в субботу» таких примеров довольно много. Научные сотрудники института НИИЧАВО без особых усилий могут перемещаться в пространстве, а такое явление, как быстрое появление разнообразной пищи на столе, после разговора с неодушевленным предметом становится совершенно обыкновенным. Такое спокойное отношение к этим явлениям в повести говорит о том, что им, как и многому другому, можно научиться. Это сложные физико-химические процессы, реакции и превращения, в которых человек и его действия играют роль одного из компонентов, а среда их происхождения – это материальное пространство.

Предлагаемые очерки из жизни Научно-исследовательского института Чародейства и Волшебства не являются реалистическими в строгом смысле этого слова. Однако они обладают достоинствами и позволяют рекомендовать их широкому кругу читателей.

«Попытка к бегству» и «Трудно быть Богом» - вещи во всех смыслах пороговые для Стругацких. Из развлекательно-поучительной фантастики они шагнули в философскую литературу.

Так в повести «Попытка к бегству» писатели изобретают глайдеры, скотчеры, квазитивные механизмы – реквизит Будущего. Повесть поначалу развивается как юмористическая: «Закрой люк! Сквозняк!» - это в момент старта космического корабля, события, которому надлежит быть серьезным и торжественным… Но на другом конце космического прыжка – резко, безжалостно – кровь, погибель, хруст костей. Страшное, черное средневековье. «Дверь с визгливым скрипом открылась ему навстречу; и из нее выпал совершенно голый, длинный, как палка, человек». Вот так - потешный люк звездолета и дверь туда, где погибают лютой смертью. Дверь, люк, порог – вообще перелом пространства, вход куда-то в литературе имеют особый смысл. М.М.Бахтин ввел в научный оборот понятие хронотопа – единого времени – места действия.

В повести «Попытка к бегству» и в следующем романе «Трудно быть Богом», построенных на символах порога, дверей, за которыми события, ломающие всю жизнь человека. Во вступлении к роману фигурирует дорожный знак, запрещающий проезд: в финале – запретная дверь; если ее миновать, герой перестанет быть человеком – превратиться в убийцу.

Замысел романа «Трудно быть Богом» очень интересный и жизненный. Многие люди мечтают о власти: вначале о сравнительно маленьком повышении в должности, а потом все больше и больше. Возможно, что многие монархи и правители, достигшие определенных высот, начинают мечтать о господствующем положении во всем мире. Как показывает история таких, стремящихся к власти людей и к покорению всего мира, было немного, но все они останавливались у самого финала их воплощения мечты. Наполеон, Гитлер, А.Македонский – почему они все-таки не завершили свои грандиозные планы? А возможно, потому, что каждый из них на одно мгновение побывал на месте Великого Владыки мира и понял, что обычному смертному человеку, пусть даже и наделенного гениальными способностями, невозможно справиться со всем Миром.

В романе «Трудно быть Богом» рассматривается эта проблема. Румата – это историк, хорошо знающий все этапы развития жизни на Земле во всех областях. Он послан на другую планету, чтобы предотвратить все разрушения, смерти и поражения, направить людей на правильный путь, минуя ошибки, которые происходили на Земле в течение ее развития. Но Румата убеждается, что сделать это невозможно, так как каждая цивилизация может выйти на правильный путь только путем своих проб и ошибок и никак иначе! Также нужно сказать, что Богом быть трудно потому, что нужно очень многого себя лишать и жертвовать своими личными чувствами ради других людей. Румата был наделен необычайными силами. Он был практически не убиваемым. Но Румата мог пользоваться своими силами только в крайних обстоятельствах, и поначалу это у него получалось. Но нельзя забывать, что Румата – человек, которому свойственно влюбляться и совершать необдуманные поступки. Сердце главного героя этого романа покорила простая девушка Кира. Так случилось, что ее убили у него на глазах. И после этого влюбленный герой забывает о своих обязанностях и целях, с которыми он прибыл на эту планету, и в бешенстве начинает убивать всех. Таким образом, Румата не выполняет своего задания и возвращается на Землю.

Стругацкие объявляют, что опасно любое вмешательство в исторический процесс. История должна сама прокрутить шестерни, в своей беспощадной последовательности. Писатели предупреждают, что «без искусств и общей культуры государство теряет способность к самокритике… начинает ежесекундно порождать лицемеров и приспособленцев, развивает в гражданах потребительство самонадеянность… И как бы ни презирали знания эти серые люди, стоящие у власти, они ничего не могут сделать против исторического прогресса…»

Герои Стругацких научились чувствовать в «Трудно быть Богом». В этом романе блеснул секрет психологической фантастики, до того затерявшейся в прорыве звездолетов, роботов, ученых-одиночек, научных, псевдонаучных, социальных и псевдосоциальных прогнозов. Секрет простой, как и все значительное, в искусстве: герои должны делать нравственный выбор. Почему фантасты, кроме очень немногих, о ней забыли, но Стругацкие не забывают никогда.

Одним из удивительных произведений братьев Стругацких является “Пикник на обочине”. По этому произведению снято много фильмов, а его сюжет заставляет задуматься над смыслом жизни, над целесообразностью наших желаний и возможностью, их выполнения и невыполнения. “Пикник на обочине” или “Сталкер” рассказывают об удивительном и неповторимом месте на Земле – Зоне, где исполняются самые заветные желания людей.

Зона – это одушевленный предмет, которой приходящий туда человек может понравиться, а может и не понравиться, она может ласково принять его, а может грубо оттолкнуть. Она видит человека насквозь и является своеобразным тестом-контролем человеческой души.

Такое произведение как “Отель “У погибшего альпиниста”, в котором дело идет об убийстве, также заслуживает внимания. Это детектив, который расследует опытный инспектор Петер Глебски. Приезжая в отель по вызову, он сразу замечает много подозрительных вещей. Но потом оказывается, что вызов был ложным, и ничего в отеле не произошло. А все-таки это не так. Выясняется, что в отеле живут пришельцы с другой планеты, которые не могут попасть к себе домой из-за технических проблем. Здесь также проявляются элементы фантастики. Олаф Андварафоре и Ольга Мозес – молодые люди, ничем особым не отличаются от других. Но оказывается, что они – кибернетические устройства, роботы, запрограммированные так, чтобы походить на среднего человека, соответствующего социального положения. Инспектор отказывается верить в эти чудеса, но его связывают и дают возможность пришельцам уйти.

“Вдаль, к синеющим горам, уходили две голубоватые совершенно прямые лыжни. Они уходили на север, наискосок от отеля…Они мчались быстро, сверхъестественно быстро, сбоку, сверкая лопастями и стеклами кабины, заходил вертолет. Вертолет медленно, словно бы неторопливо, снижался, прошел над беглецами, обогнал их, вернулся, опускаясь все ниже, а они продолжали мчаться по долине… А потом вертолет повис над неподвижными телами, медленно опустился и скрыл тех, кто лежал неподвижно, и тех, кто еще пытался ползти… Послышался злобный треск пулемета…”

Были ли это действительно пришельцы с другой планеты, на которой цивилизация и технический прогресс добились более высоких успехов, чем на Земле, или же это – обычные хорошо квалифицированные преступники и умелые гипнотизеры – загадка.

В этом произведении Стругацких можно увидеть элементы и реального, и фантастического. Так как в реальной жизни случаются такие события, которые заставляют людей задуматься о фантастике или о чуде.

Нельзя не сказать о романе «Хромая судьба», который рассказывает частично автобиографическую, частично фантастическую историю советского писателя, который следует своим внутренним убеждениям и совести только в произведении не годящимся для публикации, которое он «пишет в стол» -в тексте романа «Гадкие лебеди». Общей темой, соединяющей эти две части, является тема Апокалипсиса. В различных декорациях, как обрамляющее повествование, так и произведение рассказчика показывают, как теряется уважение к структуре и ценностям нынешней цивилизации, но и обличье новой цивилизации, готовящейся появиться на месте цивилизации старой, выглядит, к добру ли, к худу ли, совершенно чуждым.

Их фантастика – символ веры в будущее: надежда на творческих людей.

Произведения Братьев Стругацких привлекают нас своей фантастикой, а некоторая традиционность тем и сюжетов компенсируются вниманием к психологии и интеллектуальной жизни героев, стремление к индивидуальности характеров, достоверностью, «реалистичностью» деталей фантастического мира и также юмором реальности.

Герои Стругацких не решают научные проблемы, не выбирают, в сущности, даже между жизнью и смертью – только между правдой и ложью, долгом и отступничеством, честью и бесчестием.

Утопическая земля, которую они нарисовали в своих книгах, строится вокруг работы, на ней живут творческие люди, для которых работа – именно потребность, естественная, как дыхание.

Стругацкие ничего не навязывают нам, читателям. Дело писателя – задать тему и разбудить воображение читателя, дальше он будет думать, и чувствовать сам, выуживать ответы из второго, восьмого слоя книги.

Фантастические картинки XXII или любого другого века в книгах Стругацких, детали этих выдуманных времен и мест – скорчеры, пустышки, Комиссии по Контактам – не более чем декорации, на фоне которых разыгрывается подлинное действие: «Тот пикник, где пьют и плачут, любят и бросают». Не всем удаётся прорваться в глубинные слои этих книг.

На самом деле Стругацкие не пишут о будущем. Они показывают нам, как не надо жить сейчас. Они из тех «кто в годы бесправия … напоминал согражданам о неуничтожимости мысли, совести, смеха», подтолкнули нас к разрыву со средневековьем, к прорыву в будущее.

Аркадий и Борис Стругацкие на балконе. 1980-е Имя при рождении:

Аркадий Натанович Стругацкий, Борис Натанович Стругацкий

Псевдонимы:

С. Бережков, С. Витин, С. Победин, С. Ярославцев, С. Витицкий

Дата рождения: Гражданство: Род деятельности: Годы творчества: Жанр:

Научная фантастика

Дебют: Премии:

премия «Аэлита»

Произведения на сайте Lib.ru rusf.ru/abs

Аркадий и Борис Стругацкие (братья Стругацкие) - братья Аркадий Натанович (28.08.1925 г., Батуми - 12.10.1991 г., Москва) и Борис Натанович (15.04.1933 г., Санкт-Петербург - 19.11.2012 г., Санкт-Петербург), советские писатели, соавторы, сценаристы, классики современной научной и социальной фантастики.

Аркадий Стругацкий окончил Военный институт иностранных языков в Москве (1949), работал переводчиком с английского и японского языков, редактором.

Борис Стругацкий окончил механико-математический факультет Ленинградского университета (1955) по специальности «звездный астроном», работал в Пулковской обсерватории.

Борис Натанович начал писать с начала 1950-х гг. Первая художественная публикация Аркадия Стругацкого - повесть «Пепел Бикини» (1956), написанная совместно с Львом Петровым ещё во время службы в армии, посвящена трагическим событиям, связанным с испытанием водородной бомбы на атолле Бикини, и осталась, по выражению Войцеха Кайтоха, «типичным для того времени примером „антиимпериалистической прозы“».

В январе 1958 г. в журнале «Техника - молодёжи» была опубликована первая совместная работа братьев - научно-фантастический рассказ «Извне», переработанный позже в одноимённую повесть.

Последним совместным произведением Стругацких стала пьеса - предупреждение «Жиды города Питера, или Невесёлые беседы при свечах» (1990).

Аркадий Стругацкий написал несколько произведений в одиночку под псевдонимом С. Ярославцев : бурлескную сказку «Экспедиция в преисподнюю» (1974, части 1-2; 1984, часть 3), рассказ «Подробности жизни Никиты Воронцова» (1984) и повесть «Дьявол среди людей» (1990-1991), опубликованную в 1993 г. .

После смерти Аркадия Стругацкого в 1991 г. Борис Стругацкий, по его собственному определению, продолжил «пилить толстое бревно литературы двуручной пилой, но без напарника». Под псевдонимом С. Витицкий вышли его романы «Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики» (1994-1995) и «Бессильные мира сего» (2003).

Стругацкие являются авторами ряда киносценариев. Под псевдонимами С. Бережков, С. Витин, С. Победин братьями были переведены с английского романы Андре Нортон, Хола Клемента, Джона Уиндема. Аркадий Стругацкий перевёл с японского рассказы Акутагавы Рюноскэ, романы Кобо Абэ, Нацумэ Сосэки, Нома Хироси, Санъютэя Энтё, средневековый роман «Сказание о Ёсицунэ».

Произведения Стругацких издавались в переводах на 42 языках в 33 странах мира (более 500 изданий).

Именем Стругацких названа малая планета [[(3054) Стругацкия|№ 3054, открытая 11.09.1977 г. в Крымской астрофизической обсерватории.

Братья Стругацкие - лауреаты медали «Символ Науки».

Очерк творчества

Первое заметное произведение братьев Стругацких - научно-фантастическая повесть «Страна багровых туч» (1959). По воспоминаниям, повесть «Страна багровых туч» была начата на спор с женой Аркадия Натановича - Еленой Ильиничной. Связанные общими героями с этой повестью продолжения - «Путь на Амальтею» (1960), «Стажёры» (1962), а также рассказы первого сборника Стругацких «Шесть спичек» (1960) положили начало многотомному циклу произведений о будущем Мире Полудня, в котором авторам хотелось бы жить. Стругацкие расцвечивают традиционные фантастические схемы остросюжетными ходами и коллизиями, живостью образов, юмором.

Каждая новая книга Стругацких становилась событием, вызывала яркие и противоречивые дискуссии. Неизбежно и неоднократно многие критики сравнивали созданный Стругацкими мир с миром, описанным в утопии Ивана Ефремова «Туманность Андромеды». Первые книги Стругацких соответствовали требованиям социалистического реализма. Отличительной особенностью этих книг по сравнению с образцами тогдашней советской фантастики были «несхематичные» герои (интеллигенты, гуманисты, преданные научному поиску и нравственной ответственности перед человечеством), оригинальные и смелые фантастические идеи о развитии науки и техники. Они органично совпали с периодом «оттепели» в стране. Их книги в этот период пронизаны духом оптимизма, веры в прогресс, в способность человеческой природы и общества меняться к лучшему. Программной книгой этого периода стала повесть «Полдень, XXII век» (1962).

Начиная с повестей «Трудно быть богом» (1964) и «Понедельник начинается в субботу» (1965), в творчестве Стругацких появляются элементы социальной критики, а также моделирования вариантов исторического развития. Повесть «Хищные вещи века» (1965) написана в традициях популярного на Западе «романа-предупреждения».

В середине 1960-х гг. Стругацкие становятся не только популярнейшими авторами в жанре научной фантастики, но и выразителями настроений молодой, оппозиционно настроенной советской интеллигенции. Их сатира направлена против всевластия бюрократии, догматизма, конформизма. В повестях «Улитка на склоне» (1966–1968), «Второе нашествие марсиан» (1967), «Сказка о Тройке» (1968) Стругацкие, мастерски используя язык иносказаний, приемы аллегории и гиперболы, создают яркие, гротескно заостренные картины социальной патологии, порождаемой советским вариантом тоталитаризма. Все это навлекло на Стругацких резкую критику со стороны советского идеологического аппарата. Некоторые из уже опубликованных ими произведений были фактически изъяты из обращения. Роман «Гадкие лебеди» (закончен в 1967, опубликован в 1972 г., Франкфурт-на-Майне) был запрещен и распространялся в самиздате . Их произведения с огромным трудом выходили в малотиражных изданиях.

В конце 1960-х и в 1970-х гг. Стругацкие создают ряд произведений с преобладанием экзистенциально-философской проблематики. В повестях «Малыш» (1970), «Пикник на обочине» (1972), «За миллиард лет до конца света» (1976) на первый план выдвигаются вопросы конкуренции ценностей, выбора линии поведения в критических, «пограничных» ситуациях и ответственности за этот выбор. Тема Зоны - территории, на которой после Посещения инопланетян происходят странные явления, и сталкеров - смельчаков, которые тайком проникают в эту Зону, получила развитие в фильме Андрея Тарковского «Сталкер», снятого в 1979 г. по сценарию Стругацких.

В романе «Град обреченный» (написан в 1975, опубликован в 1987) авторы строят динамическую модель советского идеологизированного сознания, исследуют различные фазы его «жизненного цикла». Эволюция главного героя романа, Андрея Воронина, символически отображает духовный опыт поколений советских людей сталинской и постсталинской эпох.

Последние романы Стругацких - «Жук в муравейнике» (1979), «Волны гасят ветер» (1984), «Отягощенные Злом» (1988) - свидетельствуют о кризисе рационалистической и гуманистическо-просветительской основ мировоззрения авторов. Стругацкие ставят теперь под сомнение как концепцию общественного прогресса, так и могущество разума, его способность находить ответ на трагические коллизии бытия.

В ряде произведений Стругацких, отец которых был евреем, заметны следы национальной рефлексии. Многие критики видят в романах «Обитаемый остров» (1969) и «Жук в муравейнике» аллегорическое изображение положения евреев в Советском Союзе. Один из главных персонажей романа «Град обреченный» - Изя Кацман, в жизни которого сконцентрировались многие характерные черты судьбы галутного (см. Галут) еврея. Публицистически откровенная критика антисемитизма содержится в романе «Отягощенные Злом» и в пьесе «Жиды города Питера» (1990).

Стругацкие всегда считали себя русскими писателями, однако к аллюзиям на еврейские темы, размышлениям о сущности еврейства и его роли в мировой истории они обращались на протяжении всего творческого пути (особенно с конца 1960-х гг.), это обогащало их произведения нетривиальными ситуациями и метафорами, сообщало дополнительный драматизм их универсалистским поискам и прозрениям.

Борис Стругацкий для полного собрания сочинений Стругацких подготовил «Комментарии к пройденному» (2000-2001; вышли отдельным изданием в 2003), в которых подробно описал историю создания произведений Стругацких. На официальном интернет-сайте Стругацких с июня 1998 г. продолжалось интервью, в котором Борис Стругацкий ответил уже на несколько тысяч вопросов.

Собрания сочинений Стругацких

До сих пор на русском языке опубликованы четыре полных собрания сочинений А. и Б. Стругацких (не считая различных книжных серий и сборников). Первые попытки издать собрание сочинений авторов предпринимались в СССР с 1988 г., в результате чего в 1989 г. издательством «Московский рабочий» было издано двухтомное собрание «Избранных сочинений» тиражом 100 тыс. экз. Его особенностью был текст повести «Сказка о Тройке», специально подготовленный авторами для данного собрания, представляющий собой промежуточный между «ангарским» и «сменовским» вариант.

Полные собрания сочинений Стругацких на сегодняшний день составляют:

• Собрание сочинений издательства «Текст», основной корпус которого вышел в 1991-1994 гг. под редакцией А. Мирера (под псевдонимом А. Зеркалов ) и М. Гуревича. Собрание сочинений было выстроено в хронологически-тематическом порядке (например, в одном томе публиковались «Полдень, XXII век» и «Далёкая Радуга», а также «Понедельник начинается в субботу» и «Сказка о Тройке»). По требованию авторов в собрание не была включена их дебютная повесть «Страна багровых туч» (вышла только в составе второго дополнительного тома). Первые тома печатались тиражом 225 тыс. экз., последующие - 100 тыс. экз. Первоначально предполагалось издание 10 томов, к каждому из которых А. Мирер написал краткое предисловие, ему же принадлежала биография А. и Б. Стругацких в первом томе - первая из опубликованных. Большинство текстов издавалось в «канонических» вариантах, известных поклонникам, однако пострадавшие от цензуры «Пикник на обочине» и «Обитаемый остров» впервые были опубликованы в авторской редакции, а «Сказка о Тройке» - в версии 1989 г. В 1992-1994 гг. увидели свет четыре дополнительных тома, включающие некоторые ранние вещи (в том числе «Страна багровых туч», включённая по требованию читателей), драматургические произведения и киносценарии, литературная запись фильма А. Тарковского «Сталкер» и вещи, опубликованные А. Н. и Б. Н. Стругацкими самостоятельно. Они печатались тиражами от 100 тыс. до 10 тыс. экз.
• Книжная серия «Миры братьев Стругацких» , издававшаяся по инициативе Николая Ютанова издательскими фирмами Terra Fantastica и АСТ начиная с 1996 г. В настоящее время издание перешло к издательству «Сталкер» (Донецк) в рамках проекта «Неизвестные Стругацкие». По состоянию на сентябрь 2009 г. в рамках серии увидело свет 28 книг, печатающихся тиражом 3000-5000 экз. (допечатки следуют ежегодно). Тексты скомпонованы тематически. Данная книжная серия по сей день остаётся самым представительным собранием текстов, связанных с жизнью и творчеством А. и Б. Стругацких (например, переводы западной фантастики, выполненные Стругацкими, не публиковались в прочих собраниях сочинений, как и ряд драматургических произведений). В рамках серии опубликованы 6 книг проекта «Неизвестные Стругацкие», содержащие материалы архива Стругацких - черновики и нереализованные рукописи, рабочий дневник и личная переписка авторов. «Хромая судьба» публиковалась отдельно, без вставной повести «Гадкие лебеди». «Сказка о Тройке» впервые опубликована в обеих редакциях - «ангарской» и «сменовской», и с тех пор переиздаётся только таким образом.
• Собрание сочинений издательства «Сталкер» (Донецк , Украина), реализованное в 2000-2003 гг. в 12 томах (первоначально предполагалось издание 11 томов, вышедших в 2000-2001 гг.). Иногда его называют «чёрным» - по цвету обложки. Главным редактором выступила С. Бондаренко (при участии Л. Филиппова), тома выходили тиражом 10 тыс. экз. Главной особенностью этого издания стала его приближенность к формату академического собрания сочинений: все тексты были тщательно сверены с первоначальными рукописями (когда это было возможно), все тома снабжены подробными комментариями Б. Н. Стругацкого, избранными фрагментами из критики своего времени и т. п. сопутствующими материалами. 11-й том был посвящён публикации ряда законченных, но не опубликованных в своё время сочинений (например, дебютный рассказ А. Н. Стругацкого «Как погиб Канг» 1946 г.), в его составе также вышла значительная часть публицистических произведений Стругацких. Все тексты собрания сочинений были сгруппированы в хронологическом порядке. В состав 12-го (дополнительного) тома включена монография польского литературоведа В. Кайтоха «Братья Стругацкие», а также переписка Б. Н. Стругацкого с Б. Г. Штерном. В электронном виде данное собрание сочинений доступно на официальном сайте А. и Б. Стругацких. В 2004 г. вышел дополнительный тираж (с теми же ISBN), а в 2007 г. - это собрание сочинений перепечатано в Москве издательством «АСТ» (также в обложках чёрного цвета) как «второе, исправленное издание». В 2009 г. оно же вышло в ином оформлении, хотя также указывалось, что его оригинал-макет изготовлен издательством «Сталкер». Тома в издании «АСТ» 2009 г. не нумерованы, а обозначены годами написания включённых в них текстов (например, «1955 - 1959 »).
• Собрание сочинений издательства «Эксмо» в 10 томах, реализованное в 2007-2008 гг. Тома издавались как в рамках серии «Отцы-основатели», так и в разноцветных обложках. Содержание его не следовало хронологическому порядку, тексты издавались по собранию сочинений «Сталкера» с приложением «Комментариев к пройденному» Б. Н. Стругацкого.

Библиография

Указан год первой публикации

Романы и повести

• 1959 - Страна багровых туч
• 1960 - Извне (на основе одноименного рассказа, опубликованного в 1958 г.)
• 1960 - Путь на Амальтею
• 1962 - Полдень, XXII век
• 1962 - Стажёры
• 1962 - Попытка к бегству
• 1963 - Далёкая Радуга
• 1964 - Трудно быть богом
• 1965 - Понедельник начинается в субботу
• 1965 - Хищные вещи века
• 1990 - Беспокойство (первый вариант Улитки на склоне, написан в 1965 г.)
• 1968 - Улитка на склоне (написана в 1965 г.)
• 1987 - Гадкие лебеди (написаны в 1967 г.)
• 1968 - Второе нашествие марсиан
• 1968 - Сказка о Тройке
• 1969 - Обитаемый остров
• 1970 - Отель «У Погибшего Альпиниста»
• 1971 - Малыш
• 1972 - Пикник на обочине
• 1988-1989 - Град обреченный (написан в 1972 г.)
• 1974 - Парень из преисподней
• 1976-1977 - За миллиард лет до конца света
• 1980 - Повесть о дружбе и недружбе
• 1979-1980 - Жук в муравейнике
• 1986 - Хромая судьба (написана в 1982 г.)
• 1985-1986 - Волны гасят ветер
• 1988 - Отягощённые злом, или Сорок лет спустя
• 1990 - Жиды города Питера, или Невесёлые беседы при свечах (пьеса)

Сборники рассказов

• 1960 - Шесть спичек
  • «Извне» (1960)
  • «Глубокий поиск» (1960)
  • «Забытый эксперимент» (1959)
  • «Шесть спичек» (1958)
  • «Испытание СКИБР» (1959)
  • «Частные предположения» (1959)
  • «Поражение» (1959)

• 1960 - «Путь на Амальтею»
  • «Путь на Амальтею» (1960)
  • «Почти такие же» (1960)
  • «Ночь в пустыне» (1960, другое название рассказа «Ночь на Марсе»)
  • «Чрезвычайное происшествие» (1960)

Другие рассказы

Указан год написания

• 1955 - «Песчаная горячка» (впервые опубликован в 1990 г.)
• 1957 - «Извне»
• 1958 - «Спонтанный рефлекс»
• 1958 - «Человек из Пасифиды»
• 1959 - «Моби Дик» (рассказ, исключенный из переизданий книги «Полдень, XXII век»)
• 1960 - «В наше интересное время» (впервые опубликован в 1993 г.)
• 1963 - «К вопросу о циклотации» (впервые опубликован в 2008 г.)
• 1963 - «Первые люди на первом плоту» («Летающие кочевники», «Викинги»)
• 1963 - «Бедные злые люди» (впервые опубликован в 1990 г.)

Экранизации

Переводы братьев Стругацких

• Абэ Кобо. Совсем как человек: Повесть / Пер. с япон. С. Бережкова
• Абэ Кобо. Тоталоскоп: Рассказ / Пер. с япон. С. Бережкова
• Абэ Кобо. Четвёртый ледниковый период: Повесть / Пер. с япон. С. Бережкова

Кратко о статье: Задайте любому любителю фантастики вопрос: “Кого из наших фантастов лучше всего знают и больше всего читают?”. Восемь из десяти ответят - братьев Стругацких. Стругацких читали всегда и будут читать еще долго. Уже при жизни они стали классиками фантастики, признанными не только у нас, но и за рубежом. И это не случайность, а вполне закономерный результат их истинного таланта и мастерства. В чем же секрет популярности и признания Стругацких?

ЗВЕЗДНЫЙ ТАНДЕМ

МИРЫ И КНИГИ БРАТЬЕВ СТРУГАЦКИХ

Задайте любому любителю фантастики вопрос: “Кого из наших фантастов лучше всего знают и больше всего читают?”. Восемь из десяти ответят - братьев Стругацких. Стругацких читали всегда и будут читать еще долго. Уже при жизни они стали классиками фантастики, признанными не только у нас, но и за рубежом. И это не случайность, а вполне закономерный результат их истинного таланта и мастерства. В чем же секрет популярности и признания Стругацких?

Начало

Первая книга братьев Аркадия и Бориса Стругацких - “Страна багровых туч” - вышла в конце пятидесятых. Тогда в авторах небольшого томика мало кто мог увидеть будущих властителей фантастических дум. Но уже эта книга, не свободная от недостатков, отличалась характерным для Стругацких обаянием. Трудно сказать, в чем оно. Может быть, в живых, ярких персонажах. А может, и в том, что авторы показали героизм (пусть и несколько картинный) не как одномоментное проявление храбрости и смекалки, а как ежедневную, тяжелую работу.

После этой повести стали появляться другие, все более талантливые и яркие. В начале творческой деятельности Аркадий и Борис Стругацкие отличались бешеной продуктивностью. За три года было издано пять их книг, и с каждой авторы поднимались на новую ступеньку писательского мастерства. Неудивительно, что армия поклонников Стругацких увеличивалась с каждым новым произведением братьев.

Несмотря на то, что братья Стругацкие не отличались столь гибельным для современных авторов пристрастием к сериалам, один крупный цикл в их творческом наследии выделить можно. Это так называемый мир Полдня, получивший свое название от сборника “Полдень, XXII век”. В цикл о Полдне входит полтора десятка книг Стругацких, описываемые события охватывают период с конца двадцатого по начало двадцать третьего столетий.

Книги цикла объединены, прежде всего, общим видением мира и сквозными персонажами, однако назвать их сериалом нельзя. Центральный персонаж одного произведения может мельком упоминаться в другом, и даже самый маленький рассказ вполне самостоятелен. Тематика входящих в цикл книг также разнообразна. Если в ранних произведениях Стругацкие описывали тяжелые будни космолетчиков и планетологов будущего, то в более поздних авторы обратились к этическим и общественным проблемам. А проблем этих в мире Полдня ничуть не меньше, чем в нашем, и порой они настолько остры, что безнадежно калечат психику, казалось бы, несгибаемых суперменов светлого будущего. А супермены ли они?

Герои коммунистического, доброго и светлого будущего практически ничем, за исключением некоторых моральных установок, не отличаются от наших с вами современников. Именно такой простой и естественный взгляд и породил неподдельный интерес к книгам Стругацких. Ведь до них попытки описать это самое будущее, пронизанное любовью и уважением к ближнему своему, были... скажем, не совсем удачны. И, хотя сами Стругацкие говорили, что мир Полдня - это мир-мечта, который вряд ли когда-нибудь состоится именно в том виде, в каком описан, но создан он так реально, что навсегда оставляет след не только в голове, но и в сердце читателя.

Мир Полдня

1. Страна багровых туч

2. Путь на Амальтею

3. Стажеры

4. Хищные вещи века

5. Полдень, XXII век (Возвращение)

6. Далекая Радуга

7. Трудно быть богом

8. Обитаемый остров

10. Парень из преисподней

12. Жук в муравейнике

13. Попытка к бегству

14. Волны гасят ветер

Романы и повести

Повесть о дружбе и недружбе

Понедельник начинается в субботу

Сказка о Тройке

Отель у “Погибшего альпиниста”

Второе нашествие марсиан

Пикник на обочине

За миллиард лет до конца света

Улитка на склоне

Град обреченный

Отягощенные злом, или Сорок лет спустя

Хромая судьба

Сценарии, пьесы

Дни затмения

Машина желаний

Пять ложек эликсира

Жиды города Питера

Рассказы

Шесть спичек

Спонтанный рефлекс

Чрезвычайное происшествие

Песчаная горячка

Бедные злые люди

Первые люди на первом плоту

Человек из Пасифиды

В наше интересное время

Забытый эксперимент

Частные предположения

Испытание СКИБР

Прогрессор - не агрессор?

Одной из наиболее интересных находок братьев Стругацких стала тема прогрессорства. Прогрессоры - организация ученых, которые исследуют жизнь иных, менее развитых цивилизаций и вмешиваются в исторический ход событий с целью... А вот с какой целью? На этот вопрос сами Стругацкие не дают однозначного ответа.

Впервые прогрессорство появляется в повести “Трудно быть богом”. Земляне, замаскированные под аборигенов, работают на планете “развитого феодализма” и стараются спасти лучших представителей тамошнего человечества от уничтожения, морального и физического. Однако любое физическое воздействие землянам запрещено, поэтому их деятельность не всегда удачна: на несколько спасенных приходятся десятки и сотни уничтоженных. Перед землянами со всей суровостью встает выбор: либо активно вмешиваться в ход событий, перекроить историю - либо остаться в стороне, наблюдая за гибелью великих ученых, художников и поэтов.

В романе “Обитаемый остров” главный герой, оказавшийся один на один с незнакомым и часто враждебным миром, решает эту проблему самостоятельно. И, как человек с вполне конкретной нравственной позицией, принимает очевидное для себя решение, которое приводит к непредсказуемым последствиям. Стругацкие как бы возводят нас на следующую ступень понимания: к чему могут привести действия, которые, казалось бы, являются единственно верными? Имеем ли мы право единолично решать чужие проблемы, пусть даже из принципов гуманизма?

В повестях “Жук в муравейнике”, “Волны гасят ветер”, “Парень из преисподней” тема прогрессорства просматривается, но отходит на второй план. Зато проявляется в “Попытке к бегству”. В этой книге братья Стругацкие, наверное, впервые ставят проблему социального прогрессорства во весь рост. Может ли и имеет ли право небольшая кучка людей, пусть и невероятно развитая технически, пусть и преисполненная самыми гуманными чувствами, изменить ход истории и заставить людей чувствовать себя людьми, а не скотами? Ответ остается открытым...

Фантастика настоящего

Остальные книги Стругацких - это отдельные произведения с собственными темами, мирами и героями. Именно эти романы и повести, пожалуй, самые сильные как по затронутым проблемам, так и по стилю. Стругацкие четко видят задачу каждого произведения и мастерски решают ее. Несомненна и острота проблем. Иногда Стругацким приходится прибегать к манере, доступной не каждому читателю. Например, “Улитка на склоне” написана в духе Кафки, такой же стиль письма виден в “Граде обреченном”. Иносказание - вообще сильная сторона братьев, часто помогавшая им обходить цензуру.

Одной из первых книг, которую можно отнести к фантастике нынешнего дня, стала самая известная повесть писателей - “Понедельник начинается в субботу”. Сами авторы назвали ее “сказкой для научных работников младшего возраста”. “Понедельник” - не такая простая вещь, как может показаться на первый взгляд. С одной стороны, это веселая, временами смешная до икоты история, написанная с использованием сказочного антуража. Между Научно-исследовательским институтом Чародейства и Волшебства и реальным миром нет никаких противоречий. В конце концов, любой ученый - немножко маг и чародей. Собственно, вся суть “Понедельника” заключается в названии. Это книга о людях, которым “...было интереснее доводить до конца или начинать сызнова какое-нибудь полезное дело, чем глушить себя водкою, бессмысленно дрыгать ногами, играть в фанты и заниматься флиртом разных степеней легкости. ...Каждый человек - маг в душе, но он становится магом только тогда, когда начинает меньше думать о себе и больше о других, когда работать ему становится интереснее, чем развлекаться в старинном смысле этого слова ”.

За “Понедельником” последовали “Пикник на обочине”, “Град обреченный”, “Улитка на склоне”, “За миллиард лет до конца света”, “Отягощенные злом”, “Гадкие лебеди”. Тема прогрессорства, правда, в зеркальном отражении, вновь возникает в “Отеле у погибшего альпиниста”: инопланетные наблюдатели против своей воли вмешиваются в дела людей и трагически погибают.

В центре этих произведений братьев Стругацких - человек из нашего настоящего, отягощенный пороками современного мира, в силу разных причин стоящий перед проблемой выбора. Казалось бы, тема избитая, неоднократно исследованная в литературе, но Стругацкие придают ей новое виденье, помещая своих героев в условия фантастические и иррациональные.

О пользе классического чтения

Даже на фоне самой разнообразной современной фантастики произведения Стругацких так и остаются “первой свежести”. И во многом - благодаря таланту и мастерству братьев.

В каждой из своих книг, даже в ранних повестях из мира Полдня, братья Стругацкие пытаются показать читателю те причины, которые делают окружающий нас мир именно таким, какой он есть - сложным, противоречивым, а порой и отталкивающим. Но всякое их произведение заканчивается, тем не менее, на оптимистичной ноте. У Стругацких есть и кровь, и ужас, и фарс, и жестокая издевка, но вывод из всего этого следует далеко не трагический. Как раз напротив - Аркадий и Борис Стругацкие верят в силу разума и человеческого духа вопреки кошмарной действительности настоящего.

Но не только это послужило причиной их популярности и неподдельного интереса к их книгам. Стругацкие в полной мере обладают настоящим мастерством писателя, тем, что привлекает самую широкую аудиторию. Каждый найдет для себя в книгах братьев то, что ему близко. Сюжет в их произведениях выстроен таким образом, что, захватив, не отпускает до самой развязки. Впрочем, построить лихо закрученный сюжет по силам любому мало-мальски искушенному писателю. А вот вплести в канву повествования, наряду с увлекательными приключениями тела, не менее увлекательные приключения духа, построить связную картину мировоззрения персонажей, заставить их не столько махать мечами и кулаками, сколько напряженно думать, да еще и приправить эту смесь изрядной долей доброго юмора - это, увы, дано далеко не всем.

Есть еще одна сильная сторона Стругацких - многослойность их книг. Романы и повести братьев не устаешь перечитывать: всякий раз открываешь для себя что-то новое. А неоднозначная концовка большинства произведений позволяет мысленно поиграть с сюжетом, довести его до того логического конца, который наиболее близок тебе самому.

Жизнь братьев Стругацких

Самая известная фотография братьев Стругацких. Старший из братьев, Аркадий Натанович, родился в Батуми в 1925 году. Почти сразу семья Стругацких переехала в Ленинград, где восемь лет спустя родился Борис Натанович. В годы Великой отечественной войны Стругацкие были эвакуированы, Аркадий призван в ряды вооруженных сил. Получив в военном институте диплом переводчика-япониста, он прослужил до 1955 года. В армии Аркадий начал писать рассказы и переводить японских авторов. Литературная жизнь Аркадия Стругацкого началась после демобилизации: он работал в редакции “Реферативного журнала”, в издательствах “Детгиз” и “Гослитиздат”. Борис Стругацкий окончил механико-математический факультет Ленинградского университета и несколько лет проработал по специальности - астрономом в Пулковской обсерватории. После выхода нескольких книг братьев они были приняты в Союз писателей СССР и смогли всецело посвятить себя литературе. Братья Стругацкие - лауреаты многочисленных премий, как литературных, так и фантастических. Особое место в наградном списке занимают премии “Аэлита” и “Великое Кольцо”, премия Жюля Верна (Швеция), приз “За независимость мысли” (Великобритания). Именем братьев Стругацких назван один из астероидов в Солнечной системе. Аркадий Натанович Стругацкий скончался в 1991 году. Борис Натанович в настоящее время руководит семинаром молодых писателей- фантастов, а также редактирует журнал фантастики “Полдень. XXI век”. Официальная интернет-страница писателей находится по адресу www.rusf.ru/abs .

* * *

Значение творчества Стругацких трудно переоценить. Во-первых, на их книгах выросло целое поколение читателей, которые не только впитали идеи братьев, но и стали истинными ценителями хорошей фантастической литературы. Во-вторых, Стругацкие послужили творческим детонатором для следующего поколения писателей, многие из которых учились у Мастеров напрямую, на семинарах и слетах писателей-фантастов. И, наконец, в-третьих. Вы можете себе представить поклонника фэнтези, не читавшего “Властелина колец”? И я не могу. Поэтому если вы не просто балуетесь фантастикой время от времени, а считаете себя настоящим ее поклонником, то прочитать Стругацких вам просто необходимо. В конце концов, это просто невероятно интересно.

Почему именно Стругацкие так выделяются среди всех фантастов? Плеяда фантастов в то время, особенно в редакции Жемайтиса, была совершенно великолепной. Конечно, литературный язык. Прежде всего, это литературный язык. Надо сказать, что они определяли себя, по словам Аркадия Натановича, очень просто – это язык улицы. Мы говорим то, пишем то, что люди думают. Просто сами говорить не могут, а наша речь, наша стилистика, она как раз является самой адекватной для выражения этих мыслей. Это связано, конечно, и с вполне определенной трансформацией языка, литературного языка, обиходного языка. Почему? Потому что большое количество иностранных слов, появившихся после войны в обиходном лексиконе – они присутствуют у Стругацких, если мы в этом плане проанализируем литературу тех времен, гораздо в большей степени, то есть так, как это было в жизни. Значит, это было органично, не несет на себе дополнительной функции, как предположим, у того же Гансовского, или у Днепрова. Дальше. Конечно, авантюрный сюжет. Всегда. Это требование – не фантастическая идея, и ей подчинено все остальное, а прежде всего – сюжет. Это главное, основное, что всегда, между прочим, было у них, как Аркадий Натанович говорил: «Основное в литературной деятельности – это сюжет. Что бы там ни говорили, литература первого, второго сорта, третьего – она должна быть интересной». На их трансформацию литературного языка, то, кстати, начало чему положил Хемингуэй – лапидарность произведений, отсутствие тяги к созданию широченных панорам, что было характерно для XIX – начала XX века. Надо сказать, что Аркадий Натанович Хемингуэя четко совершенно определяет как предтечу их литературы. Было время, когда они с Борисом Натановичем зачитывались им именно в литературном плане, в плане ремесла.

Ну, и, конечно, адекватность. Адекватность интересов. Я, честно говоря, достаточно много читая, слыша Стругацких, принять гипотезу о примате эзопова языка в произведениях Стругацких, что только потому, что советская действительность не давала возможности говорить то, что, дескать, ты думаешь, быть, скажем, Ниной Андреевой – «Не могу молчать», что только это вызвало к жизни фантастическую литературу Стругацких – я, честно говоря, не могу. У меня по-настоящему глубокое убеждение, что эта оценка привнесена западными исследователями. Ведь третья Заповедь – не сотвори себе кумира – нарушается всегда и во всем. И пристальное внимание, так же, как и у нас к жизни другого мира, существовало и в другом мире – пристальное внимание к тому, что у нас творится. Будем говорить о том, что понятие «холодной войны» – пускай это больше политическое понятие – но противостояние было. Мы искали свои корни, свою пятую колонну – там, в Джеймсе Джойсе – «Отсюда и в вечность», в Андрэ Стиле, в шведских писателях-коммунистах – все то, что, скажем, издавала «Иностранная литература» в эти годы. Они точно так же искали у нас. Если Амальрик – да, это не эзопов язык, это действительно литература критики, если Войнович, если Синявский – это да, действительно, политизированная литература. Это с одной стороны. С другой стороны – Марков и вся остальная плеяда официальных литераторов, стоящих на другом конце шкалы. Вы помните, в свое время была роскошная пародия-статья «Политическая оценка политической позиции мышки в «Курочке Рябе»? Вот такое совершенно серьезное, политологическое, литературоведческое эссе по «Курочке Рябе». Вот мне кажется, что начало всех этих рассуждений об эзоповом языке Стругацких – это подобного плана критические эссе о творчестве Стругацких на Западе.

Каждый видит то, что может, то, что хочет. А для наших литературоведов вот эта критика, вот эта идея оказалась... Давайте говорить так: когда появилась критическая стругацкология? Ну, как минимум, не раньше одна тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года. Это – конец шестидесятых и дальше... И это период четкой совершенно нарастающей политизации населения в Советском Союзе. Никакой политизации не было. Пятое марта тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, смерть Сталина. Дальше начинается: антипартийная группа и примкнувший к ним Шепилов. Начинается политизация. А что такое литературоведение? А что такое идеологический сектор? Он здесь же, рядом. И вот, параллельно с этим, начинается оттепель – это те же самые годы. А раз те же самые годы, значит, появляется возможность, во-первых, говорить то, чего раньше говорить было нельзя, а самое главное, позволить себе увидеть то, что раньше видеть было нельзя. А тут тебе сразу дают рецепт для идеологической оценки – фантастическая оболочка. Фактически все время ведь говорится: Стругацкие меньше фантасты, больше социологи. Вы посмотрите, что пишет Ле Гуин во всех рекламных строчках: «Предтеча Стругацких – это Чехов и Гоголь, как я понимаю». Простите, что Ле Гуин понимает в Чехове и в Гоголе? Да и в Стругацких. И, с моей точки зрения, как раз этот крен в политическую социологию в оценке Стругацких умаляет по-настоящему значение сути фантастики братьев Стругацких. Ведь они же совершенно недаром, чем дальше и дальше в своих произведениях, уходят от технократии сначала к социологическому моделированию, а потом к биологическому моделированию. Вы посмотрите, уже начиная с «Волны гасят ветер» и даже с «Жука в муравейнике» – все больше и больше идет крен в биологию, последняя вещь Аркадия Натановича «Дьявол между людей» – это биология и социология. Фантастика, модели, предвидения, сюжетика, построение, ведь это же, простите, не критика.

Можно говорить так: «Хищные вещи века» – это критика современного нам тогда общества. А куда мы тогда, простите, денем все эти удивительные социогенетические, социопсихологические предвидения, которые есть в этой вещи? «Хищные вещи века» – уникальная книга. Это вещь, которая дважды рождалась. Изданная в шестьдесят пятом году, она потом была на двадцать с лишним лет забыта.

И потом вдруг, во всех, сначала опять-таки не у нас, а потом во всех сборниках провинциальных и центральных изданий, вдруг опять пошла. Всюду стали ставить «Хищные вещи века». Почему? А потому что: дрожка – раз, слег – два, страна дураков – три, меценаты – четыре, что только потом мы узнали в виде цветомузыки, рэпов, галлюциногенов, социального варварства как эстетической категории. А многогодовые телевизионные сериалы – в одна тысяча девятьсот шестьдесят пятом году их не было даже на Западе. Я когда занимался вопросом «мыльных опер», я специально взял «Британнику» девяносто четвертого года, там большая статья о «мыльных операх». В шестьдесят четвертом году, когда писались «ХВВ», этого не было. Это что, это критика? Чего? Будущего? Критика тенденций? Простите, это самое последнее дело, это марксизм – критиковать тенденции. И никогда в жизни Стругацкие этим не занимались. Значит, это нормальное социальное предвидение. Это Жюль Верн, но не в электричестве, не в электротехнике, не в астронавтике, а в социологии, в социогенетике, в социопсихологии. И в индивидуальной психологии. С этой точки зрения мы можем это назвать эзоповым языком? Это то, о чем они думали, то, о чем думали вы... Правильно, мы росли вместе с ними. Надо сказать, что сейчас надо, если серьезно говорить, то надо исследовать поколение, выросшее на Стругацких не по политологам, не по идеологам, а по тем, кто сейчас работает в социологии, психологии и в социогенетике. Там это заложено, вот это понятие «развитие человеческой психологии». И оно заложено именно у Стругацких. Кстати, ни у одного другого современного писателя-фантаста с такой четкой очерченностью и направленностью этого нет. Ни у современного российского, ни у современного западного.

И вот тут мы можем начинать говорить, что если фантастика – это литература, скажем, второго сорта, изучающая будущее технократическое, технологическое – это подход Казанцева, а литература изучает человека, как говорил Горький, «типическое в типических обстоятельствах», то писатель Аркадий и Борис Стругацкие – это нормальный, современный, гениальный писатель, изучающий человека методами, в частности, так, как это делал Булгаков. Лев Николаевич Толстой изучал это путем дачи исторической панорамы, Ги де Мопассан изучал это путем дачи этнографо-социологического среза, так же, как почти все французы XIX-XX веков. Стругацкие дают это путем фантастики. Если мы берем предметом литературы изучение, исследование, понимание человека, высшей нервной деятельности, то есть эго в социуме и эго наедине с эго, это уже будет у нас и Достоевский, это у нас будет Джойс, это уже будет Кафка, то есть это уже весь экзистенционализм, то Стругацкие – это писатели, изучающие... люди с современной методологией, ученые...

Стоит ещё раз кратко рассмотреть, с какими видовыми условностями фантастики мы встречались у Стругацких:

А. Технологическая утопия классической жюль-верновской разновидности. В реалистично взятый мир современности вторгается фантастический элемент, который является основной целью описания – рассматриваемый серьёзно, полностью рациональный и правдоподобный. Писатели четко обозначают истинность его описания («Извне»).

Б. Пародия на этот тип утопии. В современную действительность вторгается фантастический элемент, с виду и формально он является основной целью описания. Мнимо описываемый как истина, как бы рационально и правдоподобно, на самом деле он очевидным образом иррациональный и сказочный. Противоречие между сутью фантастических мотивов и их формальной функцией в произведении и их трактовкой является источником комизма («Понедельник начинается в субботу», частично «Сказка о Тройке»).

В. Социально-технологическая утопия нового типа. Фантастические элементы разрастаются до размеров целого фантастического мира, соединяются в него. Как целое он является рациональным, правдоподобным, является основным субъектом авторского описания, выполненного как истинное. Стругацкие создали утопию начала коммунизма («Страна багровых туч» и т.д.) и развитого коммунизма («Возвращение»). Непоследовательной, неудавшейся пародией этой условности являются «Хищные вещи века».

Г. Современная НФ. Предварительно разработанный или же ad hoc спроектированный мир утопии уже является не главным субъектом описания, а фоном соответствующего действия – переживаний героев. Именно они являются главным носителем смыслов произведения. Фантастический элемент, из которого «складывается» фон действия, – правдоподобный, рациональный и реалистично описан (то есть так же, как фон действия в реалистических, исторических и современных повестях). Иногда он ещё сохраняет истинность или описан так, как будто сохраняет её. Произведения НФ наших авторов эксплуатируют или их коммунистическую утопию («Обитаемый остров» и т.д.) или неопределённый мир близкого будущего («Пикник на обочине»), а иногда находятся как бы «на полпути» между Утопией и НФ: «Трудно быть богом», «Далёкая Радуга» и др.

Д. Различные условности, нарушающие НФ, а именно:

1) формально прикидывающаяся НФ – мнимо выполняет её условности, но фантастические элементы, как используемые в качестве фона, так и составляющие центр действия, являются прежде всего аллегориями действительных, реальных жизненных явлений. Их аллегоричность может быть формально совершенно не подчёркнута («Гадкие лебеди») или явно выражена («Второе нашествие марсиан»);

2) кроме аллегоризации наступает определённое нарушение правдоподобности фантастичности. Например, посредством введения нарушений физики представленного мира, использования поэтики сна («Улитка на склоне», ч. II) или другим способом, как в «Попытке к бегству»;

3) перестаёт преобладать принцип и физической, и моральной правдоподобности, а фантастический элемент (исходно взятый из утопии) лишён и истинности, и самостоятельного, и даже аллегорического смысла. Действительность произведения носит тогда полностью условный характер, а его проблематика – чисто развлекательная. Я имею в виду случай «современной сказки» – «Экспедицию в преисподнюю», в которой Стругацкие почерпнули одновременно как из сокровищницы типичных мотивов коммунистической утопии, так и из американской классической «space-opera».

Произведениями «современного течения» (так же, как частично и повестью «Град обреченный», находящейся словно «на полпути» между этими произведениями и типами Д/1 и Д/2) Стругацкие совершили как бы диалектический поворот к началам своего творчества и одновременно – к утопической традиции научной фантастики. Снова фантастический элемент вторгается в реалистично представленный современный мир. Только теперь этот элемент не является субъектом описания, он не правдоподобный (самое большее, он сообразен общепринятым типичным мотивам научной фантастики) и даже не аллегорический. Его можно трактовать лишь как предлог, поскольку в этих произведениях, также, как и в условности НФ, главным носителем смысла произведения являются переживания героев, а не фантастический мотив. Такие повороты чаще всего означают создание чего-то нового. Можно интуитивно утверждать, что возникает явление, аналогичное магическому реализму, или поэтике абсурда, или же, например, условности «Мастера и Маргариты».

Этот вывод пока интуитивен, и неизвестно, чем всё это закончится. Идею должны бы подхватить другие творцы. Стругацкие, правда, уже один раз, на пороге своей писательской зрелости, «на свой страх и риск» совершили жанровый переворот, становясь – скажем открыто – настоящими архитекторами жанра НФ в советской литературе, до тех пор практиковавшей утопию. Такие творческие приключения являются уделом лишь самых выдающихся писателей...