24. Ольга Ильинская, и ее роль в жизни Обломова (по роману И. А. Гончарова «Обломов») Образ Обломова в русской литературе замыкает ряд «лишних» людей. Бездеятельный созерцатель, не способный на активные действия, на первый взгляд действительно кажется не способным на

25. Любовь для Обломова (по роману И. А. Гончарова «Обломов») Личность Обломова далеко не ординарна, хотя другие персонажи и относятся к нему с легким неуважением. По какой-то причине они читают его едва ли не ущербным по сравнению с ними. Именно это и составляло задачу Ольги

26. Андрей Штольц – антипод Обломова (по роману И. А. Гончарова «Обломов») Андрей Штольц – ближайший друг Обломова, они вместе выросли и пронесли свою дружбу по жизни. Остается загадкой, как столь непохожие люди, обладающие такими разными взглядами на жизнь, могли

30. Женские образы в романе Тургенева «Отцы и дети» Самыми выдающимися женскими фигурами в романе Тургенева «Отцы и дети» являются Одинцова Анна Сергеевна, Фенечка и Кукшина. Эти три образа до крайности непохожи друг на друга, но тем не менее мы попытаемся их

Что такое обломовщина? «Обломов», роман И. А. Гончарова. «Отечественные записки», 1859, № I-IV Где же тот, кто бы на родном языке русской души умел бы сказать нам это всемогущее слово «вперед»? Веки проходят за веками, полмильона сидней, увальней и болванов дремлет непробудно,

«Обломов». Роман И. А. Гончарова Два тома. Спб., 1859 Английский писатель Льюиз, не тот Льюиз, который сочинил «Монаха», повергавшего в ужас наших бабушек, а Льюиз, сочинивший знаменитую биографию Гете, в одном из своих сочинений рассказывает анекдот, не лишенный

Обломов и «обломовщина» в романе И. А. Гончарова «Обломов» I. Нравственная чуткость Гончарова.Современное общество, представленное в романе, в нравственно-психологическом, философском и социальном аспектах его существования.II. «Обломовщина».1. Обломов и Штольц –

Быкова Н. Г Роман И. А. Гончарова «Обломов» В 1859 году в журнале «Отечественные записки» публикуется роман И. А. Гончарова «Обломов». По отчетливости проблематики и выводов, цельности и ясности стиля, по композиционной завершенности и стройности роман – вершина творчества

Роман «Обломов» Ивана Гончарова – это значимое произведение русской литературы, раскрывающее многие острые проблемы социальной и духовной жизни российского общества. Особое место в произведении занимает тема любви, которую автор раскрывает через женские образы в романе «Обломов» – образы Ольги Ильинской и Агафьи Пшеницыной. Обеих героинь связывают сильные чувства к Обломову на определенном этапе его жизни, однако выражение любви у женщин имело разный характер, по-разному отразилось на судьбе Ильи Ильича.
Как и мужские, женские образы в «Обломове» также противопоставляются, что явственно видно как при рассмотрении внешнего портрета героинь, так и при анализе их внутреннего мира, особенностей характера и темперамента.

Портретные характеристики женских образов

Оба женских образа – Ольги и Агафьи, изображены положительно и вызывают симпатию у читателя. Ольга предстает перед нами серьезной, пытливой натурой, для которой важно постоянно узнавать что-то новое, доселе неизведанное. Девушка много думает, о чем свидетельствует даже ее портрет – тонкие сжатые губы и складка над бровью «будто там покоилась мысль», зоркий, ничего не пропускающий, бодрый взгляд. В образе Ольги не было исключительной красоты, но она привлекала особой изящность и грацией, сквозь которые была заметна душевная глубина, гармоничность и артистизм девушки. Ольга была воспитана в дворянской семье, где получила хорошее воспитание и образование. Поэтичная, чувственная натура девушки, преображающейся во время пения, оттенялась серьезностью и практичностью Ольги.

Совершенно другой предстает перед читателем Агафья Пшеницына. Женщина изображается писателем как исконно русская красавица со светлой кожей и округлыми формами. Основные черты Агафьи – кротость, спокойствие, доброта, послушание, необходимость о ком-то заботиться и отдавать себя полностью. Женщина происходит из простой семьи, не имеет образования, но и не нуждается в знаниях, так как основной сферой деятельности, комфортной для нее, всегда оставалось ведение хозяйства – приготовление пищи и обустройство дома.

Два типа русской женщины

Женщины в романе Гончарова «Обломов» – это два основных типа русской женщины, которые были превалирующими в российском обществе 19 века и существуют и в наши дни, хотя и в несколько модифицированном виде.

Агафья – представительница классического типа русской женщины, хранительница очага, всегда уступающая мужу по активности, всегда согласная с мнением мужа и обожающая его во всех его проявлениях. Она словно часть той самой далекой и «прекрасной» Обломовки, своеобразного рая для каждого русского человека – места, где можно ни о чем не заботиться, проводя время в спокойном отдыхе и приятных мечтах и раздумьях. В отличие от Ольги, Агафья не находится в вечном поиске знаний, собственного счастья или цели жизни, не пытается изменить мир вокруг себя – она принимает все, что ей дается, и любит мир, в котором она живет. Некоторые исследователи указывают на скудоумие Пшеницыной, однако ее нельзя назвать дурой – она все делает так, как велит ей сердце. И если Ольга пыталась изменить, сломать Обломова, вывести его из полусна и омертвения, то Агафья наоборот старается всячески сохранить вокруг Ильи Ильича атмосферу «обломовщины», состояние инертности и сонной размеренной и сытой жизни, близкой ей самой – то есть, по своему, заботится о непрерывном счастье мужа.

Ольга является новым для российской ментальности типом русской женщины. Воспитанная под влиянием прогрессивных идей Европы, девушка видит перед собой целый мир, не заканчивающийся сковородками и штопаньем одежды мужу. Она не перестает учиться, постоянно просит Штольца и Обломова рассказать ей что-то новое, непрерывно развивается и стремится вперед – к новым знаниям, обретению высшего человеческого счастья. Однако образ Ольги трагичен – русское общество еще не было готово к появлению сильных женщин-деятелей, какой могла бы стать Ильинская. Судьба даже самой умной и начитанной девушки была предопределена и оканчивалась банальным домашним хозяйством и семьей, то есть пресловутой «обломовщиной» – тем, чего так боялся Штольц и чего хотела избежать в отношениях с Обломовым Ольга. После замужества со Штольцем Ольга меняется, ее все чаще одолевает скука и печаль, причина которых кроется во внутреннем неприятии бытовой однообразной рутины, давящей на девушку.

В символическом смысле женские образы в романе олицетворяют времена года. Легкая, мечтательная, деятельная Ольга представляет собой весну (отношения с Обломовым) и лето (замужество со Штольцем). Тихая, добрая, хозяйственная Агафья – плодородную сытую осень и усыпляющую, спокойную зиму. На первый взгляд Ильинская и Пшеницына противопоставляются как женщина нового российского общества и женщина общества патриархального. Однако обе героини только на первый взгляд разные, на самом деле они взаимодополняют друг друга, отображая не только природный цикл становления и угасания женской природы, но и раскрывая затронутые автором вопросы поиска женского счастья и особенностей женской судьбы.

Два типа любви

В «Обломове» Гончаров раскрывает тему любви именно через женские образы, как более восприимчивые и чувственные. Любовь Ольги, с одной стороны, была наполнена светлым, всеохватывающим чувством, ради которого она готова была даже втайне от тети сбежать на свидание с Обломовым. С другой же стороны, любовь девушки была эгоистичной – Ольга не думала о желаниях самого Ильи Ильича, стараясь перекроить как его личность, так и его жизнь под свое понимание правильного пути. Расставание возлюбленных было связано не только с пониманием, что оба любили иллюзорные, частично выдуманные и идеализированные образы друг друга, но и с осознанием, что любовь может строиться только на принятии человека таким, какой он есть. Обломов это понимал, поэтому и подсознательно боялся дальнейших отношений с Ольгой, так как их семейная жизнь превратилась бы в борьбу за первенство одной из сфер ценностей, ведь они оба не были готовы уступить другому и измениться. Стремительная, деятельная Ольга могла только вдохновлять своим примером Обломова, но чтобы искоренить в его душе «обломовщину», ей не хватало уступчивости и той женской мудрости, которая приходит с возрастом.

Совершенно иной любовью полюбила Обломова Агафья. Женщина не только окружила Илью Ильича комфортной для него атмосферой, воссоздав Обломовку прямо в своей квартире, но и обожала, практически боготворила своего мужа. Пшеницына принимала как достоинства, так и недостатки Ильи Ильича, продолжая заботиться и создавать для него максимальный уют даже в трудные моменты, делая все, чтобы мужчине не приходилось самому задумываться о суетном быте. Любовь Агафьи сравнима со слепой любовью матери, готовой на все, чтобы ее ребенок всегда оставался дома, не покидая ее ради соблазнов реального мира, потакая каждой его приходи и малейшему желанию. Однако такая забота всегда пагубна, поэтому и привела к болезни, а затем и к смерти Обломова.

Заключение

Женские образы в романе Гончарова «Обломов» – это два сборных, типичных женских образа 19 века, изображая которые автор раскрывает ряд важных социальных и философских вопросов. Писатель раздумывает над женской судьбой в российском обществе и вопросами достижения женщиной не только семейного, но и личного счастья, анализирует два диаметрально противоположных, но приводящих к краху типа любви. Гончаров не дает конкретных ответов, но предоставляет читателю обширное поле для размышлений над этими вечными вопросами, интересующими людей и в наше время.

Подробное описание женщин и характеристика их ролей в романе будет особенно актуально для 10 классов во время написания сочинения на тему «Женские образы в романе «Обломов».

Тест по произведению

Женские образы в романе И. А. Гончарова «Обломов»

Роман И. А. Гончарова «Обломов» согрет двумя ис-ториями любви: Ольги Ильинской и Агафьи Матвеев-ны Пшеницыной.

Знакомство Ильи Ильича с Ольгой перевернуло всю его жизнь. Эта девушка — деятельная, страстная натура — много сделала для спасения Обломова от его лени и апатии. Образом этой героини И. А. Гончаров решал проблему равенства женщины. Эта целеуст-ремленная, волевая девушка стоит в ряду лучших ге-роинь русской литературы. Автор подчеркивает простоту и естественность своей героини: «… В редкой девице встретишь такую простоту и естественную свободу взгляда, слова, поступка. У ней никогда не прочтешь в глазах: «Теперь я подожму немного губу и задумаюсь - я так недурна». Взгляну туда и испугаюсь, слегка вскрикну, сейчас подбегут ко мне. Сяду у фортепьяно и выставлю чуть-чуть кончик ноги»… Ни жеманства, ни кокетства, никакой лжи, никакой мишуры, ни умысла!». Внешность ее тоже не была примечательной: «Ольга в строгом смысле не была красавица, то есть не было ни белизны в ней, ни яркого колорита щек и губ, и глаза не горели лучами внутреннего огня; ни кораллов на губах, ни жемчугу во рту не было, ни миньятюрных рук… Но если б ее обратить в статую, она была бы статуя грации и гармонии. Несколько высокому росту строго отвечала величина головы, величине головы - овал и размеры лица; все это в свою очередь гармонировало с плечами, плечи - со станом… Но образовал чуть заметно выпуклую, грациозную линию; губы тонкие и большею частью сжатые: признак непрерывно устремленной но что-нибудь мысли. То же присутствие говорящей мысли светилось в зорком, всегда бодром ничего не пропускающем взгляде темных, серо-голубых глаз. Брови придавали особенную красоту глазам: они не были дугообразны, не округляли глаз двумя тоненькими, нащипанными пальцем ниточками - нет, это были две русые, пушистые, почти прямые полоски, которые редко лежали симметрично: одна на линию была выше другой, от этого над бровью лежала маленькая складка, в которой как будто что-то говорило, будто там покоилась мысль.

Ходила Ольга с наклоненной немного вперед головой, так стройна, благородно покоившейся на тонкой гордой шее; двигалась всем телом ровно, шагая легко, почти неуловимо..."

Несмотря на такую непосредственность героини отношение к ней в обществе было неоднозначным: «...глядя на нее, самые любезные из молодых людей были неразговорчивы, не зная, что и как сказать ей

Одни считали ее простой, недальней, неглубокой потому что не сыпались с языка ее ни мудрые сентен-ции о жизни, о любви, ни быстрые, неожиданные и смелые реплики, ни вычитанные или подслушанные суждения о музыке и литературе: говорила она мало и то свое, неважное - и ее обходили умные и бойкие «кавалеры»; небойкие, напротив, считали ее слиш-ком мудреной и немного боялись»".

Зато Ольгу ценил Штольц, и именно ей он доверил своего друга Обломова. Ольга, стремясь к активной деятельности, желая принести пользу людям, свобод-ная от личных стремлений, с энтузиазмом взялась «пробуждать» Обломова от его вечной спячки. Ей нра-вилось устремлять на него любопытный взгляд, «доб-родушно уязвлять его насмешками над лежанием над ленью, над неловкостью... У ней, в умненькой го-ловке, развился уже подробный план... она мечтала как «прикажет» ему прочесть книги... потом читать каждый день газеты и рассказывать ей новости, пи-сать письма в деревню, дописывать план устройства имении, приготовиться ехать заграницу...»

Девушке нравилось сознавать себя властной над Обломовым: «И все это чудо сделает она, такая роб-кая, молчаливая, которой до сих пор никто не слу-шался, которая еще не начала жить! Она — виновни-ца такого превращения!.. Она даже вздрагивала от гордого, радостного трепета; считала это уроком, назначенным свыше».

И ей удается пробудить Обломова к жизни Если раньше мы видели его в засаленном халате, постоянно лежащим на диване, обрюзгшим не по летам, то после знакомства с Ольгой его образ жизни резко изменился: «Встает он в семь часов, читает, носит куда-то кни-ги. На лице ни сна, ни усталости, ни скуки. На нем появились даже краски, в глазах блеск, что-то вроде отваги или по крайней мере самоуверенности Халата не видать на нем... Обломов сидит с книгой или пишет в домашнем пальто; на шее надета легкая косынка-воротнички рубашки выпущены на галстук и бле-стят, как снег. Выходит он в сюртуке, прекрасно сши-том, в щегольской шляпе... Он весел, напевает...»

Но изменился не только Обломов. Изменилась и Ольга: постоянно общаясь с Ильей Ильичом, она влюбляется.

«Она любит меня, в ней играет чувство ко мне. Воз-можно ли? Она обо мне мечтает; для меня пела она так страстно...» - такие мысли пробудили в Обломове гордость за себя. Но одновременно рождается мысль о том, что такого не может быть: «Любить меня, смеш-ного, с сонным взглядом, с дряблыми щеками...»

Но Обломов, как в прежней своей службе и увлече-ниях, и в любви также не настойчив и не уверен в себе Стоило ему предположить, что Ольга равнодушна к нему, как он снова готов погрузиться в прежнюю спячку: «Нет, это тяжело, скучно! — заключил он. — Переду на Выборгскую сторону, буду читать, буду за-ниматься, читать, уеду в Обломовку... один! — приба-вил потом с глубоким унынием. — Без нее! Прощай, мои рай, мой светлый, тихий идеал жизни!»

Он не пошел ни на четвертый, ни на пятый день; не читал, не писал, отправился было погулять, вышел на пыльную дорогу, дальше надо в гору идти.

«Вот охота тащиться в жар!» — сказал он сам себе, зевнул и воротился, лег на диван и заснул тяжелым сном, как, бывало, сыпал в Гороховой улице, в запы-ленной комнате, с опущенными шторами».

Постепенно их взаимоотношения определились: «любовь делалась строже, взыскательнее, стала превращаться в какую-то обязанность, явились взаим-ные права». Но вместе с тем оставалось и прежнее про-тивостояние: «... она перешла к деспотическому про-явлению воли, отважно напоминала ему цель жизни и обязанностей и строго требовала движения, беспре-станно вызывала наружу его ум...

И он бился, ломал голову, изворачивался, чтоб не упасть тяжело в глазах ее...

Иногда только соберется он зевнуть, откроет рот — его поражает ее изумленный взгляд: он мгновенно сомкнет рот, так что зубы стукнут. Она преследовала малейшую тень сонливости даже у него на лице...

Еще сильнее, нежели от упреков, просыпалась в нем бодрость, когда он замечал, что от его усталости уставала и она, делалась небрежною, холодною. Тогда в нем появлялась лихорадка жизни, сил, деятельно-сти...»

Наконец Обломов приходит к мысли, что любовь Ольги к нему — ошибка, «... это только приготовление к любви, опыт, а он — субъект, который подвернулся первый, немного сносный, для опыта, по случаю...» Илья Ильич честно доносит свою мысль до Ольги в письме, заодно прощаясь с ней. Но и это испытание Ольга выдержала, сумев разобраться и в своих чувст-вах, и в чувствах Обломова. После объяснения в аллее наступило время безоблачного счастья, но Ольга ино-гда «впадала в тягостную задумчивость: что-то холод-ное, как змея, вползало в сердце, отрезвляло ее от меч-ты, и теплый, сказочный мир любви превращался в какой-то осенний день...

Она искала, отчего происходит эта неполнота, не-удовлетворенность счастья? Чего недостает ей? Что еще нужно?..

Что ж за дело, что не на всякий взгляд ее он отвеча-ет понятным взглядом, что не звучит иногда в его голосе, что ей как будто уже звучало однажды, не то во сне, не то наяву...»

А что же Обломов? А он «... не учился любви, он за-сыпал в своей сладостной дремоте... По временам он начинал веровать в постоянную безоблачность жиз-ни, и ему опять снилась Обломовка...» А если мы вспомним разговор Ильи Ильича со Штольцем, то увидим тот идеальный образ спутницы жизни, кото-рый рисуется в его воображении: «... Кругом его само-го резвятся его малютки, лезут к нему на колени, ве-шаются на шею; за самоваром сидит... царица всего окружающего, его божество... женщина! жена!.. По-том, обняв жену за талию, углубиться с ней в беско-нечную, темную аллею; идти с ней тихо, задумчиво, молча или думать вслух, мечтать, считать минуты счастья как биение пульса; слушать, как сердце бьет-ся и замирает...» Мы видим, что идеал будущей жизни Обломова — созерцательный. Это та же Обломовка, но с нотами, книгами, роялем и изящной мебелью.

Как заметил Р. Рубинштейн, в идеале женщины, жены Обломова «два начала, причем одно из них встретиться в Ольге, другое — в Пшеницыной. Сразу же после гуляния жена ждет Обломова на балконе, в блузе и чепце, и дарит ему роскошный поцелуй. Но тут же: «Чай готов!»... нет здесь яркой страсти, кото-рой Обломов боялся, — лишь спокойная любовь».

Не думаю, что Ольгу устроил бы тот образ жизни, который виделся Обломову. Да он до женитьбы дело так и не довел. Даже те «странные» взгляды на него (как на жениха) со стороны гостей Ильинских наво-дят на него ужас. Обломов беспокоится о репутации Ольги, боится скомпрометировать ее, понимая при этом, что он должен сделать предложение. Ругая За-хара за то, что тот распространяет слухи о предстоя-щей женитьбе, Обломов описывает ему все те сложно-сти, которые связаны с этим шагом и... сам ужасается!

Безденежье, неустроенность имения, долги — все это представляется неразрешимым Илье Ильичу и поро-ждает уже другие мысли: «Господи! Зачем она любит меня? Зачем я люблю ее? Зачем мы встретились?.. И что это за жизнь, все волнения да тревоги! Когда же будет мирное счастье, покой?» Он «все доискивался... такого существования, которое было бы исполнено со-держания, и текло бы тихо, день за днем., капля по ка-пле, в немом созерцании природы и тихих, едва пол-зущих явлениях семейной, мирно-хлопотливой жиз-ни. Ему не хотелось воображать ее широкой, шумно несущейся рекой, с кипучими волнами, как вообра-жал ее Штольц». Поэтому Обломов избегает встреч с Ольгой, незаметно возвращаясь к своему прежнему образу жизни, но теперь уже на Выборгской стороне, в доме Агафьи Матвеевны Пшеницыной; Ольга пони-мает, что ошиблась в Обломове, что ни сейчас, ни че-рез год он не устроит свои дела, и расстается с ним: «... Я думала, что я оживлю тебя, что ты можешь еще жить для меня, — а ты уж давно умер... Камень бы ожил от того, что я сделала... Я узнала недавно толь-ко, что я любила в тебе, что я хотела, чтоб было в тебе, что указал мне Штольц, что мы выдумали с ним. Я любила будущего Обломова!»

Агафья Матвеевна Пшеницына — полная противо-положность Ольге. «Ей было лет тридцать. Она была очень бела и полна в лице, так что румянец, кажется, не мог пробиться сквозь щеки. Бровей у ней почти со-всем не было, а были на их местах две немного будто припухлые, лоснящиеся полосы, с редкими светлыми волосами. Глаза серовато-простодушные, как и все выражение лица; руки белые, но жесткие, с высту-пившими наружу крупными узлами синих жил». Не-далекая, она находит счастье в хлопотах по дому, за-боте о детях и... Обломове. Она — воплощение той «об-ломовской» жены-хозяйки, одно из начал мечты Ильи Ильича: « Она все за работой, все что-нибудь гла-дит, толчет, трет...» Получив в свои руки еще и хозяй-ство Обломова, «Агафья Матвеевна выросла... и жизнь закипела и потекла рекой».

«Постепенная осадка дна морского, осыпанье гор, наносный ил, с прибавкой легких вулканических взрывов — все это совершилось всего более в судьбе Агафьи Матвеевны, и никто, всего менее она сама, не замечал это» — так пишет автор о зародившемся лю-бовном чувстве к Обломову этой героини. Хлопоты ее — это уже не просто заботы хозяйки о жильце. Она бурно переживает неудавшееся блюдо, не спит, если Илья Ильич задержался в театре или засиделся у Ива-на Герасимовича, просиживает ночи напролет у его постели, когда Обломов сделался болен; похудела и сделалась «точно каменная», когда Обломов всю зиму «был мрачен, едва говорил с ней, не заглядывал к ней».

Причину любви Агафьи Матвеевны автор видит в том, что Илья Ильич не был похож на тех людей, кото-рых эта женщина видела прежде. «Илья Ильич ходит не так, как ходил ее покойный муж,., глядит он на всех и на все так смело и свободно, как будто требует покорности себе. Лицо у него не грубое, не краснова-тое, а белое, нежное; руки не похожи на руки братца... Белье носит тонкое, меняет его каждый день, моется душистым мылом, ногти чистит — весь он так хорош, так чист, может ничего не делать и не делает... Он ба-рин, он сияет, блещет! Притом он так добр: как мягко он ходит, делает движения... И глядит он и говорит так же мягко, с такой добротой... ». Теперь «все ее хо-зяйство, толченье, глаженье, просеванье и т. п. — все это получило новый, живой смысл: покой и удобство Ильи Ильича».

А Обломов с присущим ему «барским» эгоизмом как должное воспринимал заботы о нем хозяйки и «не понимал,.. какую неожиданную победу он сделал над сердцем хозяйки». «Его отношения к ней были гораз-до проще: для него в Агафье Матвеевне, в ее вечно дви-жущихся локтях,., во всезнании всех домашних и хо-зяйственных удобств воплощался идеал того необо-зримого как океан и ненарушимого покоя жизни, картина которого неизгладимо легла на его душу в детстве, под отеческой кровлей». Ему нравилось шу-тить с этой женщиной, смотреть на нее, но не было скучно, если он не видал ее. «Тоски, бессонных ночей, сладких и горьких слез — ничего не испытал он». Живя у Пшеницыной, «... у него не рождается ника-ких самолюбивых желаний, позывов, стремлений на подвиги, мучительных терзаний о том, что уходит время, что гибнут его силы, что ничего не сделал он, ни зла, ни добра, что празден он и не живет, а прозяба-ет». Именно к такой жизни всегда стремился наш ге-рой и, наверное, именно такая женщина нужна ему была после «воспитания» его требовательной Ольгой. Обломову не нужно было переживать о том, что поду-мает о нем Агафья Матвеевна, «... что сказать ей, как отвечать на ее вопросы, как она взглянет...»

Весь смысл жизни для Агафьи Матвеевны настоль-ко стал заключаться в Обломове, что в трудный период (когда все доходы уходили за долги братцу) она пере-живает не из-за своих детей, а о том, «... как вдруг ба-рин... станет кушать вместо спаржи репу с маслом, вместо рябчиков баранину, вместо гатчинских форе-лей, янтарной осетрины — соленого судака, может быть, студень из лавочки...» Автор с неприкрытой иро-нией повествует о том, как Агафья Матвеевна решает-ся поехать к мужниной родне, чтобы взять у них денег. Она твердо уверена, что «они сейчас дадут, как узнают, что это для Ильи Ильича. Если б это было ей на кофе, на чай, детям на платье, на башмаки или на другие по-добные прихоти,... а то на крайнюю нужду, дозарезу: спаржи Илье Ильичу купить, рябчиков на жаркое, он любит французский горошек...» Получив отказ, она решается заложить жемчуг, полученный в приданое, потом серебро, салоп... В лице Агафьи Матвеевны Об-ломов обрел свое счастье: «Вглядываясь, вдумываясь в свой быт.., он, наконец, решил, что ему некуда больше идти, нечего искать, что идеал его жизни осуществил-ся, хотя без поэзии, без тех лучей, которыми некогда воображение рисовало ему барское, широкое и беспеч-ное течение жизни...» После смерти Обломова жизнь Агафьи Матвеевны потеряла всякий смысл: «Она по-няла, что проиграла и просияла ее жизнь, что бог вло-жил в ее жизнь душу и вынул опять; что засветилось в ней солнце и померкло навсегда...»

И Ольга Ильинская, и Агафья Матвеевна очень много сделали для Обломова. Но нельзя думать (при всей кажущейся бездеятельности Ильи Ильича), что он только брал. Он духовно обогатил Ольгу, помог ей повзрослеть, подготовил к будущим отношениям с Андреем; своим существованием Обломов составил тихое счастье Агафьи Матвеевны.