Театр летучая мышь. Театр-кабаре «Летучая мышь. "Летучая мышь" – попытка возрождения
Театр-кабаре Н.Ф. Балиева "Летучая мышь" сменил в Москве несколько адресов:
- начинался театр в маленьком подвальчике дома З.А. Перцовой по адресу Соймоновский проезд, 1. В нём после спектаклей в 1908-1912 гг. собирались артисты Московского художественного театра (МХТ);
- потом три года, с 1912 по 1915 г., театр "Летучая мышь" провёл в подвале дома по адресу Милютинский, 16 С1 ;
- отсюда к новому сезону в 1915 г. театр "Летучая мышь" переехал в подвал только что отстроенного дома Нирнзее по адресу Б. Гнездниковский, 10. Третье пристанище оказалось последним: в 1922 г. театр "Летучая мышь" в России был закрыт.
Кроме артистов МХТа – Качалова, Станиславского , Книппер-Чеховой – на сцене театра "Летучая мышь" выступали многие приглашённые знаменитости. В их числе были Фёдор Шаляпин и Леонид Собинов.
Эмблема театра-кабаре "Летучая мышь"
Эмблема-каприз "Летучая мышь" на занавесе театра-кабаре появилась в противовес академической "Чайке" на занавесе МХАТа. От "Чайки" хотелось отдохнуть.
"Летучая мышь" – попытка возрождения
12 июня 1989 г. спектаклем "Чтенiе новой пьесы" открылся театр-кабаре Григория Гурвича "Летучая мышь". Просуществовал он недолго. После внезапной смерти Гурвича (1957-1999) театр протянул два года: 30 декабря 2001 г. он перестал давать спектакли.
ТЕАТРЫ-КАБАРЕ, широко распространились в Санкт-Петербурге с 1908, став значительным явлением жизни и искусства предреволюционного десятилетия. Создавались по образцу западно-европейских театров-кабаре с использованием некоторых форм отечественного артистического быта и досуга (напр., "капустников"). Возникнув как места встреч художественной интеллигенции, трансформировались в зрелищные предприятия для широкой публики, являясь одной из форм Театров миниатюр. Сочетали функции клубного общения по интересам с показом новейших художественных экспериментов и реализацией жизнетворческих идей символизма, футуризма и др. течений, стремившихся утвердить новый стиль социального поведения. В организации и деятельности театров-кабаре участвовали ведущие современные литераторы и мастера искусства. Первые театры-кабаре открылись при петербургском театральном клубе (Литейный просп., 42, Юсуповский особняк): "Лукоморье" (1908) под рук. В. Э. Мейерхольда при участии М. М. Фокина, художников "Мира искусства", актеров импровизационной сцены, К. Э. Гибшмана и др.; "Кривое зеркало" (1908-18, 1922-31; сезон 1923/24 в Москве) А. Р. Кугеля и З. В. Холмской, поддержанной группой литераторов, с реж. Р. А. Унгерном, Н. Н. Евреиновым, актерами Литературно-художественного общества театра и Комиссаржевской театра, художником Ю. П. Анненковым, М. Н. Яковлевым, композитором И. А. Сацем, В. Г. Эренбергом и др. Программы театров-кабаре, скептически и иронично в своей основе, состояли из пародий, фельетонов, конферанса, комических сцен, пантомим, миниатюр, вокальных и танцевальных номеров, включали импровизации, имитации, выступления гастролеров. Классический образец - опера-пародия "Вампука, невеста африканская" в "Кривом зеркале" (1909), ставшая нарицательным понятием. Другой известный петербургский театр-кабаре: "Веселый театр для пожилых детей" Ф. Ф. Комиссаржевского и Евреинова (1909, в театре Комиссаржевской на Офицерской ул., 39), "Дом интермедий" Доктора Дапертутто (1910-11), "Бродячая собака" - клуб художников общества интимного театра , единственное некоммерческое предприятие подобного типа (1912-15), его преемник - "Привал комедиантов" ("Звездочет") при Петроградском художественном обществе (1916-19), "Черный кот" В. Азова (псевд. В. А. Ашкинази, 1910) и "Пиковая дама" Ф. Н. Фальковского (1914-15, оба в Кононовском зале на набережной р. Мойки, 61), "Летучая мышь" А. С. Полонского (1914, на углу Садовой и Гороховой улиц), "Синяя птица" (1915, на углу Николаевской и Боровой улиц), "Би-ба-бо" с участием К. А. Марджанова (1917, в подвале "Пассажа") и др. Активными участниками кабаретного движения были Н. А. Тэффи, М. А. Кузмин, А. Т. Аверченко, Н. И. Кульбин, Н. В. Петров, поэты, художники, музыканты всех школ и направлений. Множественные художественные формы и методы, выработанные в театрах-кабаре, прочно вошли в арсенал выразительных средств театрального и эстрадного искусства.
История развития
Возникшие на рубеже 10-х годов XX века, театры малых форм с молниеносной быстротой распространились по всей России. В 1912 году только в Москве и Петербурге одновременно поднимали занавес около 125 кабаре и театров миниатюр. Сколько всего их было по России, установить невозможно: большинство из них вспыхивали и гасли, как искры, не оставив следа. На месте одного, бесследно исчезнувшего, появлялось несколько других. Они занимали пустующие подвалы и склады, под них переоборудовали бывшие рестораны и скетинг-ринки. Бывало, очередной театр открывался в помещении другого, еще существующего.
Новый вид зрелища очень скоро вырос в серьезного конкурента своих старших почтенных собратьев больших театров, отнимая у них зрителя и переманивая актеров.
В кабаре и театрах миниатюр публика открыла для себя новых "звезд", обрела новых кумиров, их фотографиями она увешивала стены своих квартир, их голоса на граммофонных пластинках зазвучали во всех домах.
Но не прошло и десяти лет, как весь этот огромный многокрасочный пласт зрелищного искусства навсегда сгинул, пропал под обломками той жизни, частью которой он был. Лишь его слабый отзвук донесся до середины 20-х годов. Потом оборвался и он. Память о русских кабаре и театрах миниатюр заглохла на многие десятилетия. Только в самое последнее время исследователи заново стали собирать документы, поднимать архивы, разыскивать доживших до наших дней (а вдруг есть такие) участников и очевидцев, и их потомков, чудом сохранивших записи никому дотоле не нужных воспоминаний, письма и фотографии.
Но количество сохранившихся материалов несоизмеримо мало по отношению к безбрежному числу театров малых форм, заполнивших театральную жизнь 10-х годов.
В скудости дошедших до нас сведений подчас виновны сами театрики. Людям, служившим в кабаре и театрах миниатюр, за редким исключением, в голову не приходило, как это принято в уважающих себя "больших театрах", собирать архивы, отзывы печати, вести репетиционные журналы, дневники спектаклей, сохранять тексты миниатюр, сценок, скетчей, интермедий, анекдотов, песен, пародий, сценарии хореографических и вокальных номеров словом, весь пестрый и дробный репертуар, который шел на их подмостках.
Кое-что осело в частных собраниях и государственных хранилищах Москвы (РГАЛИ, Театральном музее им. А. А. Бахрушина, библиотеке СТД РСФСР, Музее МХТ, Российской Государственной библиотеке) и Петербурга (Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, Театральном музее). К сожалению, хранящихся в них сведений не так уж много: случайные, разрозненные, распыленные по разным, порой неожиданным фондам записи в личных дневниках, переписка, посланные с нарочным записки в несколько слов, черновые эскизы, наброски конферансов и шуточных стихотворений, пригласительные билеты, программки, афиши и афишки. А главное, распределен этот материал крайне неравномерно. Его основная часть приходится как раз на наиболее известные театры, такие как "Летучая мышь", "Кривое зеркало", "Бродячая собака", "Привал комедиантов", связанные с именами крупнейших русских режиссеров, актеров, литераторов, художников, музыкантов и людей из их ближайшего окружения, чьими стараниями эти материалы до нас и дошли.
Те же театрики упоминаются и в мемуарах, авторы которых в той или иной мере были к ним причастны. О "Бродячей собаке" писали В. Пяст ("Встречи"), Б.Лившиц ("Полутораглазый стрелец"), А. Мгебров ("Жизнь в театре"), В. Веригина ("Воспоминания"), Т. Карсавина ("Театральная улица"), Н. Петров ("50 и 500"); о "Кривом зеркале" рассказал в "Листьях с дерева" А. Кугель; о "Летучей мыши" вспоминали К. Станиславский в книге "Моя жизнь в искусстве" и Вл. Немирович-Данченко "Из прошлого". "Летучей мыши", детищу Художественного театра, вообще повезло больше других: Н. Эфрос написал о ней отдельную книгу, приуроченную к десятилетию этого театра-кабаре.
"Лукоморью" и "Дому интермедий", связанным с именем Вс. Мейерхольда, уделили внимание исследователи его творчества Н. Волков и К. Рудницкий.
Пусть читателя не введет в заблуждение длина приведенного списка редко в какой книге их авторы отводят кабаре по нескольку страниц, большинство же упоминают мельком и походя.
И только в последние годы стали появляться отдельные статьи, главы в книгах и специальные публикации, совершенно по-новому, более полно и углубленно исследующие это зрелищное явление. К ним принадлежит статья Ю. Дмитриева "Театры миниатюр", помещенная в сборнике "Русская художественная культура", небольшие главы о "Доме интермедий", "Привале комедиантов", "Летучей мыши" и "Кривом зеркале" в книге Д. Золотницкого "Зори Театрального Октября", освещающие, главным образом, послереволюционный период последних трех театров. И, наконец, две замечательные публикации ученых-филологов Р. Тименчика и А. Парниса "Программы "Бродячей собаки"" и "Артистическое кабаре "Привал комедиантов"", появившиеся в выпусках издания "Памятники культуры. Новые открытия" за 1983 и 1988 гг.
Но перечисленные труды, за исключением статьи Ю. Дмитриева, опять-таки посвящены немногим знаменитым литературно-художественным и артистическим кабаре. О сотнях других театров малых форм, как и о движении в целом, немотствуют мемуаристы, и молчит наука.
Солидная часть материалов находится за рубежом в хранилищах Гарварда, Лондона, Парижа и других, для нас все еще недоступных. В первые послереволюционные годы актеры-эмигранты (большинство которых, кстати сказать, пришлось на кабаретную братию и "звезд" эстрады) увозили свои архивы с собой: культура эстрады оскудевала вместе со всей культурой.
Оставшиеся на родине постарались поскорее забыть о своем кабаретном и "миниатюрном" прошлом, как о грешках молодости, которые следует раз и навсегда вычеркнуть из памяти. Большинство бывших кабаретьеров в этом отлично преуспели. А уж те, кому удалось устроиться в солидные, "настоящие" театры, ничего решительно вспоминать не желали вопреки обычной склонности старых актеров без устали рассказывать о своих первых шагах в искусстве.
Кроме всего прочего, актеры опасались, что их имена поставят в связь со зрелищами, которые стало принято числить по ведомству капиталистической индустрии развлечений, равно как и буржуазного реакционного искусства. "Как "Кривое зеркало", так и "Летучая мышь", одинаково и прямо и косвенно несли в своем репертуаре отпечаток реакционного влияния"; ""Кривое зеркало" <...> начало ставить реакционные по содержанию одноактные драмы типичные образчики декадентской драматургии"; "... Модный буржуазный драматург Н. Н. Евреинов декадент и формалист"; "...Мамоновский театр, культивировавший декадентское искусство (на подмостках его в годы первой миро вой войны дебютировал Александр Вертинский)".
В реальном течении художественной жизни всякая классификация, попытка выделить жанровое образование в чистом виде, чреваты схематизмом. Особенно, когда речь идет о типах зрелищного искусства, грань между которыми зыбка и легко переходима. Тем не менее кабаре и театр миниатюр - две точки, между которыми развивается история театра малых форм в России.
Артистические кабаре, место встреч художников, элитарное убежище для людей искусства, постепенно, шаг за шагом профессионализируется как особый вид искусства, превращается в публичный театр, ориентированный на зрителей, покупающих билеты в кассе. Меняется публика, меняется тип взаимоотношений сцены и зала, меняется язык искусства.
Движение от кабаре к театру миниатюр протекало как в пределах судьбы отдельных театров ("Летучая мышь" и "Кривое зеркало"), так и шире в рамках всей эволюции малых форм зрелищного искусства.
Г.С.Бурджаловым и другими актерами Художественного театра. Первоначально существовал как клуб актеров этого театра.
Вечера «Летучей мыши» (первый пародия на спектакль Синяя птица состоялся 29 февраля 1908 в подвале дома Перцова на Пречистенской набережной) носили характер импровизации и были рассчитаны на артистическую и художественную богему. Они состояли из шуточных выступлений К.С.Станиславского, О.Л.Книппер-Чеховой, В.И.Качалова, А.Г.Коонен, пародий на спектакли театра. Летучая мышь, существо, которое не признают своим ни птицы, ни звери, изображенная на занавесе театра, также служила иронической отсылкой к чайке символу Художественного театра.
После загадочной смерти Тарасова в 1910, являвшегося душой и спонсором вечеров, Балиев вынужден был сделать представления платными, что повлияло и на состав публики, и на репертуар (к тому времени из-за наводнения 1909 театр переехал в Б.Милютинский переулок, д.14, ныне ул. Мархлевского). Актерский ночной клуб, отделившись от МХТ, превратился в самостоятельный репертуарный театр, ориентированный на образованную состоятельную публику. Его новый статус окончательно оформился в 1912, когда Н.Ф.Балиев, оставшись конферансье, служил и директором, и художественным руководителем театра.
1910-е были временем «кабаретной эпидемии» в театральной жизни России. Вслед за «Летучей мышью» открываются кабаре Б.К.Пронина «Лукоморье», «Привал комедиантов» и «Бродячая собака», «Дом интермедий» В.Мейерхольда в Петербурге. Возникновение кабаре стало феноменом в искусстве театра Серебряного века, вызванным к жизни интересом к пародии и стилизации, который испытывали символисты, художники круга журнала «Мир искусства». «Летучая мышь» стала первой ласточкой. Успехом пользовались стилизованные миниатюры жанр оживших картин: Вятские игрушки , Бабы Ф.А.Малявина , Японский веер , Китайский фарфор ; мелодекламация (стихи П.Беранже), инсценированные романсы (Не искушай , Как хороши, как свежи были розы ), буффонады (Скандал с Наполеоном ). Актеры Художественного театра по-прежнему охотно выступали в кабаре. Балиев использовал жанр любительских вечеров: танцы, анекдоты, каламбуры, шарады, песенки. Публику привлекал и остроумный конферанс Балиева, который строил свои выступления на «скандале», сталкивании полярных мнений. Его скетчи, репризы, пародии, остроумные объявления номеров были «изюминкой» вечеров. Авторами текстов были: А.З.Серполетти, Л.Г.Мунштейн (редактор журнала «Рампа и жизнь»), Т.Л.Щепкина-Куперник, Н.А.Тэффи с дочерью, поэтессой Е.Бучинской, А.Н.Толстой, И.Г.Эренбург. Будучи театром высокого вкуса, кабаре легко улавливало художественную моду, делало доступным для публики открытия большого искусства.
В театре сформировался тип синтетического актера: чтеца, танцовщика, певца, импровизатора. В составе труппы: В.А.Подгорный, Я.М.Волков, В.Я.Хенкин, Я.Д.Южный, К.Э.Гибшман, Т.Х.Дейкарханова, Е.А.Маршева, А.Ф.Гейнц, Е.А.Хованская и др. Режиссировали В.В.Лужский, И.М.Москвин, Е.Б.Вахтангов, сам Балиев.
С 1914 театр, не меняя названия, по типу приблизился к театру миниатюр. От изящных высокохудожественных пустячков театр перешел к постановке сценических миниатюр, построенных на основе классической оперетты, водевиля (Шесть невест и ни одного жениха Ф.Зуппе, Свадьба при фонарях Ж.Оффенбаха), к инсценировкам произведений классиков: Пиковая дама и Бахчисарайский фонтан А.С.Пушкина, Тамбовская казначейша М.Ю.Лермонтова, Нос , Шинель , Коляска , Миргород Н.В.Гоголя, Жалобная книга , Хамелеон А.П.Чехова, (режиссер А.А.Архангельский).
В 1915 театр переехал в подвал нового доходного дома Э.Нирнзее в Б.Гнездниковском переулке, 10. Это был третий его адрес (ныне помещение Учебного театра РАТИ). Фойе и занавес театра расписал С.Судейкин (впоследствии, в эмиграции он продолжил сотрудничество с театром наряду с М.Добужинским, Н.Анненковым, чья жена, балерина Е.Гальперн, была актрисой «Летучей мыши»). Здесь впервые зазвучал голос В.Барсовой, появились Р.Зеленая, И.Ильинский, выступала Сатирическая капелла под управлением И.В.Москвина, читал стихи В.И.Качалов.
В феврале 1917 откликами на политические события стали обозрение Страницы русской истории , гротеск В 12 часов по ночам . Оперетты Ж.Оффенбаха Прекрасная Елена и Орфей в аду были последними постановками театра при Балиеве (1918). Изящная, но несозвучная революции эстетика кабаре плохо сочеталась с новым временем.
В 1919 Балиев, настороженно относившийся к революции, увез труппу на гастроли в Киев, затем вернулся, но в 1920 уехал с частью труппы уже в эмиграцию, в Париж, затем в Нью-Йорк, где возродил театр.
В России же продолжала работать оставшаяся часть труппы под руководством режиссера К.Кареева. Без руководства и конферанса Балиева это был уже другой театр, хотя репертуар не изменился. Попытками реанимировать былую славу театра явилось приглашение режиссеров А.Архангельского, Н.Евреинова, В.Мчеделова (последний поставил пьесу А.Ремизова Царь Максимилиан , сезон 19211922). Спектакль стал удачей театра на фоне целого ряда скучных вечеров и заполненного наполовину зрительного зала. Оставшуюся в Москве часть труппы в шутку называли «засахаренной мышью». В 1922 за неуплату аренды помещения театр навсегда покинул дом Нирнзее, где его место заняло кабаре «Кривой Джимми» (будущий московский театр Сатиры). Часть труппы «Летучей мыши» влилась в состав этого коллектива. И хотя жанр нового театра был родственен театру Балиева, его стиль был острее, грубее, примитивнее тонкой, лиричной, филигранной манеры «Летучей мыши», детища Московского Художественного театра.
В 19892001 Г.Гурвич возродил на сцене Студии киноактера театр миниатюр под легендарным названием (авторы идеи М.Захаров и Г.Горин).
Елена Ярошевич
ГРИГОРИЙ ГУРВИЧ И СУДЬБА ЕГО ТЕАТРА.
2003 г.
Расцвет мюзикла в России имел свое начало. И у истоков возрождения жанра стоял конкретный человек. У него была своя трагедия: сначала он в творчестве опередил свое время, потом жизнь поступила с ним жестоко и несправедливо, не по таланту. Имя этого человека – Григорий Гурвич, Гриша Гурвич. Он в 1989 году создал в Москве театр-кабаре «Летучая мышь». Такой театр был в начале века и умер при Советах. Так вот, Гурвич сделал потрясающий синтетический театр, где все могли и говорить, и петь, и танцевать. Он вообще-то был сам себе мюзикл: организовывал капустники, ставил спектакли и фильмы, был душой общества. Его уважали как профессионала и любили как человека. Но он заболел болезнью крови и умер в Израиле. О нашем друге, которого мы помним и любим, и о его детище вам расскажет Елена Поляковская.
ВМЗ – Елена Поляковская.
Корреспондент: После смерти Григория Гурвича его детищу – театру «Летучая мышь» - предрекали скорую кончину. Главный аргумент: этот театр держался на одном человеке.
Майя Гурвич, мать Григория Гурвича: Когда все это случилось, трагедия, Григорий Израилевич Горин сказал, что он желает театру благополучия, успеха, счастья, продления жизни, но он не видит этого. Он как бы по опыту своему считал, что, когда уходит лидер, то театр обычно потихонечку исчезает.
Корреспондент: Прошло три года с того времени, как не стало Григория Гурвича. Почти год нет спектаклей театра «Летучая мышь». Официально театр не закрылся – его артисты отправлены в бессрочный неоплачиваемый отпуск. В приказе, изданном вдовой Гурвича Любовью Шапиро, значатся две причины: первая – повышение арендной платы концертного зала «Космос», вторая – непрофессионализм и неэтичное поведение артистов. По поводу непрофессионализма разговор особый. После фактического закрытия «Летучей мыши» большинство артистов театра с успехом работают во многих труппах, в том числе и в постановках популярных мюзиклов. Они и сегодня говорят о фантастической школе, которую прошли в театре Григория Гурвича. Сокрушаясь лишь о том, что со смертью руководителя из «Летучей мыши» ушла атмосфера любви и творчества. Впрочем, несмотря на то, что права на название театра, декорации и костюмы принадлежат по праву наследования вдове Григория Гурвича, артисты не теряют надежды на возрождение некоторых постановок.
Маргарита Эскина, директор Дома актера: Вот я все время про это думаю – у вас ужасное, с одной стороны, потрясение, что у вас это было – у скольких этого не было ничего похожего! А с другой стороны, конечно, это лучшее время, которое уже… Но все равно что-то будет обязательно.
Корреспондент: Для мамы Григория Гурвича Майи Львовны ситуация с «Летучей мышью» - это личная драма. Когда она приезжает из Израиля в Москву, артисты непременно собираются у нее. Это семейные встречи близких людей.
Майя Гурвич: Это мои родные, это мои дети со стороны Гришеньки, Москвы. Мне с ними очень тепло. Они все замечательные – не даром он всегда восхищался ими.
Корреспондент: Мы снимали этот материал через три дня после дня рождения Григория Гурвича. Артистов «Летучей мыши» в гостях у Майи Львовны должно было быть в два раза больше, но как раз в эти дни случилась трагедия «Норд-Оста», и среди заложников в зале на Дубровке оказались те, кто работал в театре Григория Гурвича.
Майя Гурвич: Я сутками сидела у телевизора. Первым я увидела Тему – это Гришенькин студент, я была счастлива. Там еще оставалось пять. Потом мне сказали еще о каких-то, которые по пальто спустились, значит, трое. Волновались за остальных. Но сейчас один только в больнице. Так что актерская группа, вот 6 человек, они выжили. А вот среди музыкантов есть у нас трагедия: одного не можем найти, а другой, к сожалению, погиб.
Корреспондент: 24 октября артисты театра «Летучая мышь» выходили на сцену Дома актера, зная, что их друзья находятся в заложниках. Уже однажды им приходилось выступать в подобном состоянии – три года назад за полчаса до спектакля «100 лет кабаре» труппе театра сообщили о смерти Григория Гурвича. Артисты обожали его, а он обожал их. В «Летучей мыши» не было звезд, здесь все были очень красивы и очень талантливы, так говорил сам Григорий Ефимович. Зритель не всегда мог определить, где поют артисты балета, а где танцую певцы – Григорий Гурвич создал театр, где актеры были профессионально универсальны. Гурвич вообще знал цену таланту и, как магнит, притягивал талантливых людей. Театром он грезил с детства и верил, что когда-нибудь у него будет свой коллектив.
Майя Гурвич: Конечно, помню я, как он мне сказал: мама, у меня будет театр – ты в это веришь? И я не могла в это поверить. Москва, только относительно недавно был и ГИТИС, и все неудачи театральные, что-то не получалось, с кем-то не срабатывался. Иметь свой театр? Я не очень в это верила. Но оказалось, что действительно, вот в Гнездиковском, в старом помещении «Летучей мыши» все это получилось.
Корреспондент: Театр был его жизнью, но таланта Григория Ефимовича хватало на все. Его «Старый телевизор» помнят до сих пор, а капустники и изящные шутки постоянно цитируют. Фильмы и телевизионные программы остаются на пленке, театральные спектакли, даже запечатленные на кино и видео, живут до тех пор, пока их играют на сцене. Многого из того, что сделал Григорий Гурвич в театре, я, к сожалению, не успела посмотреть, и потому мне, как и многочисленным почитателям «Летучей мыши», хочется, чтобы этот театр вопреки пессимистическим прогнозам возродился. Этого хотят и артисты, а значит, затея стоит того. Хотя бы в память о светлом и талантливом человеке Григории Гурвиче его детище не должно умереть.
Елена Поляковская, Эдуард Горборуков, телекомпания «Эхо», Москва.
Гр.Гурвич и актер Валерий Боровинский. Поклоны.
Гр. Гурвич на съемках фильма "Звездная ночь в Камергерском"
Сп. "Великая иллюзия"
Майя Львовна, мама Гр. Гурвича