Гончаров свой главный замысел вынашивал долгие годы.

В 1849 г. был опубликован «Сон Обломова» – глава неоконченного романа «Обломовщина». Отправляясь в летний отпуск в родной Симбирск, Гончаров даже заранее договорился в одной из петербургских редакций о публикации полного текста романа, уверенно рассчитывая привезти его из отпуска. Таким образом, можно предположить, что уже к лету 1849 г. первоначальный план « Обломова» сложился в творческом воображении писателя.

Но принадлежа к тому типу литератора, которому для создания произведения необходима сверхидея, Гончаров вновь обратился к своему замыслу лишь после возвращения из экспедиции на фрегате «Паллада», во время которой он имел возможность наблюдать нравы и обычаи, характеры и темпераменты самых разных народов, неизменно сравнивая их с русскими. «Обломов» увидел свет в 1859 г., и именно ему суждено было стать гончаровским ответом на вопрос о «корнях» и о «кроне» русской души.

Сюжет, проблематика и композиция

Помещик Илья Обломов живет в Петербурге на те средства, которые приносит ему его имение – деревня Обломовка. Службу он давно забросил, ни в какой другой деятельности себя не нашел. При этом он милый, добрый, образованный человек. Андрей Штольц, друг детства Обломова, тщетно пытается «пробудить к жизни» дорогого ему человека. Причем сделать это он пытается с помощью своей юной «ученицы» Ольги Ильинской. Он надеется таким образом внести «ровный свет, несколько градусов тепла» в беспросветную, мрачную и холодную жизнь Обломова.

Неторопливое развитие романа Ильи и Ольги составляет центральные – вторую и третью – части произведения. В конце концов вместо света в «несколько градусов тепла» – разгорелся огонь. Оказывается, в самом Обломове «был заперт свет, который искал выхода, но только жег свою тюрьму» . Свет натолкнулся на свет – и породил огонь.

Но Ольге не нужен такой человек, как Обломов, и она в конце концов становится женою Штольца. А Илья в 4-й части романа находит пристанище у вдовы-мещанки Агафьи Пшеницыной, на которой в конце концов женится и с которой до самой своей смерти ведет «растительное» существование. « В ее имени, – замечает литературовед Е. А. Краснощекова, – возможно, отозвался и мифологический мотив (Агафий – святой, защищающий людей от извержения Этны, то есть огня, ада) » .

Впрочем, защитить от внутреннего огня – не значит ли загнать его еще глубже внутрь? Можно ли (и нужно ли) спасти человека от такого огня? Этот вопрос был популярен во второй половине ХІХ века, и причиной тому, если попытаться уложить ее в некую схему, можно назвать обострение извечного конфликта европейской культуры Нового времени – конфликта языческих (огонь желаний) и христианских (любовь-агапэ – еще одно толкование имени Агафья) элементов культурной традиции.

Жанр

Современное литературоведение часто относит «Обломова» к жанру «романа-мифа», ибо в нем «выразилась самая сущность русской культуры». В то же время это один из первых «чистых» образцов русского психологического романа, не признающего однозначных, формальных характеристик. Так, автор «Обломова» вряд ли был бы согласен со знаменитой первой фразой «Анны Карениной» , ибо и о счастливой семье Андрея и Ольги Штольцев ему хочется знать не только то, что они в конце концов были счастливы, но и то, ценою каких усилий каждого из них давалось их семейное счастье.

Персонажи

Еще современная Гончарову критика сосредоточилась на антитезе «Обломов – Штольц» как главной символической оси романа.

Объехав по периметру всю Азию, автор «Фрегата “Паллада” » вынес о ней почти то же самое впечатление о полном и убежденном погружении в сон, какое у Обломова (еще в его раннем «Сне… ») осталось от Обломовки. Однако, находя много родственного на Востоке, русский человек в то же время никогда не переставал дивиться дивам Запада и молиться на «священные», по словам Достоевского , «камни Европы». Автору «Обломова» и «Фрегата “Паллада” » быть может более других русских писателей свойственно это умиленное (но и достаточно отстраненное) восхищение Европой. «Все, начиная с человека, породисто и красиво в Англии», - замечает автор «Фрегата “Паллада” » . И вновь настаивает: «Все породисто здесь: овцы, лошади, быки, собаки, как мужчины и женщины» . И в «Обломове» о Штольце он говорит: Штольц породист, «как английская кровная лошадь» .

Уважение, умиление, восхищение – вот чувства, которые вызывает Штольц: у Обломова и Ольги, у Захара («патриархального» слуги Обломова), у повествователя, у читателя… Вот только быть как Штольц или даже быть рядом с ним – тяжелый, непосильный труд. И не на такой ли труд обрекла себя Ольга, выйдя за Штольца? … Не испытывая к нему – поначалу – влечения-эроса , не умея и любить «ни за что», любить любовью-агапэ , и, таким образом, лишенная одной из двух возможных надежд на счастье в браке, не будет ли она до конца жизни внутренне метаться, не находя никакого внешнего выхода? …

«У меня нет ни одного типа, а все идеалы», - утверждал сам автор, имея в виду двух главных героев и двух главных героинь «Обломова» . Каждый и каждая из них идеальны в чем-то одном и для кого-то одного. Илья не готов быть главой семьи, быть не просто умным собеседником, нежным любовником (его « голубиную нежность» еще долго поминают между собою Ольга и Андрей), но мужем, берущим на себя ответственность и без колебаний предлагающим жене единственно верный (конечно, всего лишь для их семьи) ответ на любой вопрос. Илье нужна Агафья: та ни в чем не усомнится, сама все решит и за все ответит. И Агафья идеал, и Ольга, и Илья идеал, и, конечно, Андрей – но в разном, для разного, для разных и по-разному.

«Ее замечание, совет, одобрение или неодобрение стали для него неизбежною поверкою: он увидел, что она понимает точно так же, как он, соображает, рассуждает не хуже его… Захар обижался такой способностью в своей жене, и многие обижаются – а Штольц был счастлив! … Андрей видел, что прежний идеал его женщины и жены недосягаем, но он был счастлив и бледным отражением его в Ольге: он не ожидал никогда и этого».

В романе И.А.Гончарова мы также имеем дело с конструктивным принципом двойственности, однако двойственности не сатирической. Эстетический объект художественного восприятия в данном случае двоится не на высокую заданность и низкую данность в поле единой ценностной позиции — в нем совмещены взаимоисключающие ценностные интенции.

По этой причине нескончаемый спор о том, «плох» или «хорош» герой романа — этот сонный ленивец с голубиной душой, в каких бы категориях и с каких бы позиций он ни велся, не разрешим в принципе, ибо весь романный мир, как и его герой, не совпадает с самим собой, предстает в двойном ракурсе видения. Такова эстетическая «оптика» данного художественного целого.

Дело в том, что последняя фраза текста (И он рассказал ему, что здесь написано) содержит некоторое принципиально важное откровение. Оказывается, мы познакомились не с жизнью, характером и личностью Обломова в их авторской сотворенности и поэтому неоспоримости для нас, читателей (как это обстоит с кроями Толстого, например), а только с одной из возможных внутрироманных версий этой жизни — с версией Штольца. Однако внимательный читатель заметит тот факт, что далеко не все, известное теперь ему, могло быть известно Штольцу. Из какого же сточника оно пришло в текст? Надо полагать, эта информация была привнесена литератором, записавшим рассказ Штольца.

Об этом неожиданно возникшем в заключительной главе персонаже мы знаем крайне мало. В нашем распоряжении имеется лишь его портрет: полный, с апатическим лицом, задумчивыми, как будто сонными глазами, интересуется человеческими судьбами, но говорит, лениво зевая. Да ведь это портрет самого Обломова или, по крайней мере, человека обломовского типа, противоположного Штольцу. Значит, роман Гончарова являет собой версию жизни главного персонажа, принадлежащую деятельному человеку, не приемлющему «обломовщины», но пересказанную и дополненную другим лицом — по-обломовски созерцательным.

Этим взаимоналожением двух версий и создается «оптический эффект» своего рода эстетической «близорукости», вынуждающей интерпретаторов вновь и вновь пристально вглядываться в расплывающийся облик.

В первой главе романа о двойственности точки зрения, организующей процесс его чтения, читателю еще ничего не известно. Однако начальные страницы текста уже содержат ряд глубоких оппозиций, на пересечении которых оказывается Обломов, и предстают своего рода увертюрой к сложному и органично противоречивому художественному целому. Выявляющиеся с самого начала оппозиции конструируют неоднозначную, амбивалентную систему ценностей занимающего нас романного мира.

Прежде всего отметим двоящийся хронотоп дома. Из самой первой фразы текста мы узнаем, что Илья Ильич проживает в одном из больших домов, народонаселения которого стало бы на целый уездный город. Однако в этом чужом доме непатриархального уклада он лишь квартирант, да и снимаемая им квартира лишена живых следов человеческого присутствия. В репликах Волкова из второй главы появляются такие новомодные веселые дома, где полгорода бывает (уже столичного), что неприятно поражает Обломова.

Тема собственного (патриархального, фамильного) дома 06ломовых также возникает в первой главе. Это объект исторических преданий об этом старинном доме, единственной хроники, веденной старыми слугами, няньками, мамками и передаваемой из рода в род <...> дорожа ею, как святынею. Но Илья Ильич более не обитает в своем доме, покинув навсегда средоточие отжившего величия.

По присущему ему образу жизни Обломов — очень домашний человек. Домашний человек без дома — такова изначальная парадоксальность двоящегося образа главного героя.

Своеобразную оппозицию начальной главы, как и последующего текста, составляет несовпадение идеи и мысли, оказывающихся вдруг окказиональными антонимами. Лицо Ильи Ильича характеризуется отсутствием всякой определенной идеи. Зато мысль гуляла вольной птицей по этому лицу. Впрочем, идея в качестве плана разных перемен и улучшений в порядке управления своим имением составляет существенный мотив первой главы. Впоследствии сам герой станет объектом подобной идеи: ведь основное действие романа сводится к неудачной реализации плана Штольца и Ольги — плана переделки Обломова.

На пересечении внутренней борьбы между тревогой, которая изредка застывала в форме определенной идеи, и свободной мыслью — пока ум еще не являлся на помощь — обнаруживается душа героя, которая открыто и ясно светилась в глазах, в улыбке, в каждом движении головы, руки. Это, пожалуй, единственное, что не двоится, что составляет основу идентичности Обломова. В конце романа персонажей связывает одна общая симпатия, одна память о чистой, как хрусталь, душе покойника.

Наиболее очевидной с первых страниц произведения предстает оппозиция покоя и житейской суеты.

Покой изначально явлен нам лежанием героя, которое не было ни необходимостью <...> ни случайностью <...> ни наслаждением <...> это было его нормальным состоянием. За этим лежанием кроется образ широкого и покойного быта в глуши деревни. Суета же первоначально предстает фантомом громадной возни в доме (уборки), мысль о которой приводила барина в ужас. С последующим приливом житейских забот образ суеты вырастает в образ самой жизни: Ах, Боже мой! Трогает жизнь, везде достает.

Уже в следующей главе устанавливается исходная для Ильи Ильича и ключевая для романа в целом диспозиция суеты и покоя: В десять мест в один день — несчастный! — думал Обломов. — И это жизнь! <...> Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается? <...> несчастный! — заключил он, перевертываясь на спину и радуясь, что нет у него таких пустых желаний и мыслей, что он не мыкается, а лежит вот тут, сохраняя свое человеческое достоинство и свой покой.

В контексте данного рассуждения, где понятие человеческой жизни начинает двоиться, покой оказывается альтернативным суете образом жизни, а не уклонением от нее. Еще в первой главе Захар утверждал: Стараюсь, жизни не жалею! (т.е. не жалеет собственного покоя).

Все последующее действие романа заключается в том, что герой этот принципиальный для него покой утрачивает, а затем обретает его вновь.

Впрочем, на протяжении романа жизненная ценность покоя также двоится: она позитивна в противостоянии суете, но как противоположность делу оказывается ценностью внежизненной и в этом смысле негативной. На фоне деловой активности Штольца (Ах, если б прожить лет двести-триста! сколько бы можно было дела переделать!) обломовский покой выступает синонимом смерти: Трогает жизнь, нет покоя!Лег бы и заснул... навсегда... Одной из наиболее существенных оппозиций романного универсума, «ценностно уплотненного» (Бахтин) вокруг героя, следует, конечно, признать оппозицию Востока и Европы.

Знаменитый халат Ильи Ильича — настоящий восточный халат, без малейшего намека на Европу, сшитый по неизменной азиатской моде, сохраняющий яркость восточной краски и прочность ткани, покоряющийся своему хозяину как послушный раб. В то же время комната Обломова казалась прекрасно убранною в европейском вкусе, выдавая желание кое-как соблюсти decorum неизбежных приличий. А когда в следующей главе Волков предлагает привезти на пробу пару новых перчаток (Это только что из Парижа), Обломов не колеблясь соглашается.

Однако герой внутренне настолько отстранен от соблюденного им «декорума», что как будто спрашивал глазами: «Кто сюда натащил и наставил все это?» Впоследствии он будет думать о людях иного, чем он сам, склада: Они не в своей шапке ходят, забивая себе голову деятельной Европой.

Противостояние Европы и Азии, исподволь заданное с самого начала, говорит нам о том, что судьба и глубинные характеристики главного героя, по-видимому, имеют самое непосредственное отношение к евразийскому феномену самой России.

Если фигура Обломова действительно может быть интерпретирована как некое олицетворение российской ментальности, то в системе персонажей, актуализирующих различные стороны этой фигуры, весьма значимой представляется оппозиция «русскости» (восточности) Захара и Пшеницыной (характерна ее похвала: так шьют... что никакой француженке не сделать), с одной стороны, и «немецкости» (западности) Штольца и Ольги — с другой.

В первой главе Штольц еще не появился, но его мелодия в увертюре уже звучит — в словах обличителя немецкой скаредности Захара: А где немцы сору возьмут? <...> У них нет этого вот, как у нас, чтобы в шкафах лежала по годам куча старого изношенного платья или набрался целый угол корок хлеба за зиму.

Русскость самого Захара двоится, лишена восточной или западной определенности. Он в своей полуформенной одежде никак не восточный послушный раб (пререкается, демонстрирует барину свое неблаговоление), однако наделен голосом цепной собаки и является врагом европейских усовершенствований: Сапоги сами снимают с себя: какую-то машинку выдумали! <...> Срам, стыд, пропадает барство! В отличие от русского мужика Захар бороду бреет, но бакенбарды его таковы, что одной стало бы на три бороды.

Слуга, несомненно, воплощает одну из сторон двоящегося образа барина, что раскрывается в их молчаливом обмене предполагаемыми репликами. Однако он несет в себе не только лень и восточный фатализм (о спинке дивана: не век же ей быть: надо когда-нибудь изломаться), но и непоколебимую религиозность: ритуальные уборки к Святой неделе и перед Рождеством нежелание изменять данного ему Богом образа. Последнее явственно противостоит плану разных перемен и улучшений, вынашиваемому Ильей Ильичем. Но Обломову всякое реформирование в отличие от Штольца совершенно чуждо.

Тюпа В.И. — Анализ художественного текста — М., 2009 г.

Урок литературы в 10 классе(учебник Ю. В. Лебедева «Русская литература ХIХ века. 10 класс»)

Учитель русского языка и литературы МОУ СОШ№3 Лавренко Е.К.

Тема урока

Анализ эпизода из романа «Обломов»

«Отъезд Штольца из родительского дома»

Цели урока:

1.Обучающая : на примере эпизода II части главы романа Гончарова «Обломов» научить учащихся анализировать текст, видеть в нём личность автора, идею произведения. Формирование языковой, литературной, языковой компетенций.

2.Обучающая: повторение ряда литературоведческих понятий (терминов)

3.Нравственная : реализация учащихся как личности, осознание себя творцами, соавторами произведения. ( или технологию педагогики сотрудничества)

4.Воспитательная: через анализ текста главы понять и осознать такие понятия, как «Русская почва», «воспитание», «формирование личности» (через технологии диалогического взаимодействия; через создание положительной мотивации к обучению. Нравственное формирование личности посредством языка художественного произведения. Развитие познавательных способностей учащихся.

5.Обучающая: выработка навыка владения культурой ведения диалога.

Методы:

1.Частично – поисковый (анализ художественной детали )

2. Активация мыслительной деятельности учащихся через систему вопросов (исследовательский)

Оборудование: 1.текст романа (IIч. 1 глава) ; «Обломов»

2.фрагмент к/ф « Несколько дней из жизни И. И. Обломова» (режиссер Н. Михалков)

3.Аудиозапись народных песен;

4.Часы (большие стенные)

5.цитаты И. А. Гончарова

Ход урока:

I Приветствие

II Оргмомент

III Вступительное слово учителя (фонограмма плача из нар. песен)

Когда я стала думать о произведении для открытого урока, о его теме, я почти ни минуты не колебалась в том, что это будет самая русская книга, на мой взгляд, книга которая мне во многом объясняет Россию – прошлую, настоящую и будущую – роман И. А. Гончарова « Обломов »

Почему?

Мне кажется, потому что она обо мне, о вас, о поколениях людей, которые были до нас и которые придут после, о связи между нами, о ходе времени, наконец.

А время у каждого своё. И в каждом возрасте оно идёт по-своему. (завожу часы) Эти 40 минут сейчас для вас и для меня – всего лишь урок, а для кого-то сон на диване (Обломов). Для взрослого Андрея Штольца, возможно, это размеренный стук колес той самой детской тележки, на которой он ездил с поручениями отца. Только это было очень давно, в детстве…

Все мы родом из детства: вереницей сменяют друг друга дни, проходят годы, мы взрослеем, и с каждой минутой отдаляемся от той беззаботной поры всё дальше и дальше, выходим во взрослую жизнь. Но время идет только вперед и никогда назад.

А задумывались ли вы над тем, как бывает трудно, а подчас мучительно тяжело родителям «отрывать» от себя ребенка, провожая его в это неясное и трудное будущее?

И как, наверное, нелегко оставлять ребенку родной, отчий дом? Ведь он там, во взрослой и будничной жизни, напомнит о себе то скрипом половиц, то случайными звуками фортепьяно, то запахом цветов из сада или чем-то таким неуловимо – щемящим, такие своим – близким, но одновременно далеким…

Одна страница – один эпизод , за которым видится что-то большее и что-то очень личное, чем просто текст романа.

Давайте же попробуем понять это «нечто большее».

IV Беседа

• I часть романа заканчивается сценой долгожданного приезда А.Штольца - единственного настоящего друга Обломова; человек, с которым Илья Ильич был с самого детства

Чему же посвящена 1 глава 2 части?

(детство Андрея и его отъезд из родительского дома)

Гончаров неожиданно прерывает свое повествование о главном герое и обращается к детству и юности Андрея. Как называется такой прием? (вы можете воспользоваться ссылками в словаре литературоведческих терминов для нашего урока, который лежит у вас на парте)

(приём ретроспекции)

С какой целью? Так ли уж это важно?

1. Ярче показать Обломова;

2.Возможно, реализовать попытку изобразить «человека будущего»

3.Поиск некой нормы, гармоничного человека.

- Назовите художественный приём, который использует для этого Гончаров?

(антитеза)

- Обратимся к тексту. Назовите действующих лиц этой главы?

(отец, мать, Андрей (мал. мальчик и юноша), дворовые)

- Какой тип речи преобладает в этой главе?

(повествование)

- Почему? Предположите?

(у нас есть возможность рассказать о Штольце, то есть «пересказать» его)

Обломов же дан чаще в диалогах или внутренних монологах

Какой же вывод? В чем разница в подаче этих образов? Какова её цель?

(Обломова нельзя «пересказать», он «живой» несмотря на лень и апатию; Штольц же при всей энергии и динамичности - статичен ) (парадоксально!)

- Прочитаем I абзац. Почему Гончаров делает Штольца – немцем (пусть и наполовину?)

Обратим внимание, что и мы зачастую говорим о Штольце как о немце, забывая, что он также наполовину русский.

А вот как нам объясняет это сам писатель (цитата на доске: «Меня упрекают, почему я сделал деятелем, работником Штольца – немца. Я шёл именно от своей задачи, очень ясно противопоставляя застой не застою. Застой- примета русской жизни»)

Прочтём абзац: «Бывало и то, что отец сидит в послеобеденный час…» до «Мать поплачет…» Отчего?

Мы лишь единожды видим всю семью вместе. Далее же о взаимоотношениях между отцом-сыном и матерью-сыном автор всегда говорит отдельно.

Почему?

(Он как бы последовательно подчеркивает «разность» воспитания, полученного Андреем, различия во внутреннем мире ребенка. Словно по часовой стрелке (только вперед!) – идет отец, и, как пишет Гончаров, (стр.5) : «Он только не умел бы начертать другой дороги своему сыну.

И может быть, против часовой стрелки отца – наощупь, интуитивно, сердцем – идёт мать. (показываю часы)

В чем же это проявляется? (см. текст)

1. Род занятий, учение: о: география, биология, Гердер, Виланд

М: священная история, басни Крылова

2. Деятельность: о: разбирал счета крестьян, ездит на фабрику, в поля, в 14-15 лет поездки по отцовским поручениям в город

М: игра на фортепьяно, чтение литературы

3. Идеалы и мечты по отношению к сыну: о: трудовая жизнь (жалованье за репетиторство);

М: «а в сыне ей мерещился идеал барина»

4. Внешний облик : о: «Перчатки и клеёнчатый плащ.»

М: «она бросалась стричь Андрюшу»

Какой же приём помогает нам лучше увидеть эту «разность» ?

(антитеза)

Внутренние противоречия в образе Штольца.

Какова её цель ?

(попытка найти некую «норму»: Перед нами не «добрый бурш» , но и не «барин» - что и так нелегко давалось Гончарову, а некая особенная личность: в нём есть и «сила души», и «крепость тела».Это кипучая натура.

Каким же вы увидели юного Андрея Штольца?

(умеющим постоять за себя, смелым, настырным, самостоятельным; тем, который надеется только на себя)

Это хорошо?

Какой же вывод мы можем сделать?

(жизненные условия, разность воспитания, полученного в детстве, научили его полагаться на собственные силы; сформировали характер, чуждый ограниченности)

Что такое «русская почва» в вашем понимании? Не та ли это русская половина?

Так назревает конфликт эпизода. Давайте разберёмся в чём он?

Итак, старший Штольц отправляет сына в Петербург (просмотр к/ф)!

Что вы думаете об этом?

Обратимся к тексту

Как вы расцениваете совет отца?

Ответ Андрея?

«Нельзя ли по всем…»

Проанализируйте диалог. Каковы реплики героев с точки зрения синтаксиса?

(Предложения неполные, с использованием междометий. Реплики героев краткие и точные; отрывистые – словно ни отец, ни Андрей не дают воли своим чувствам)

Ждали ли вы чего-нибудь другого?

(вряд ли – и отец, и сын явно скупы на эмоции)

Это подтверждает и Гончаров: посмотрите на глаголы движения.

Но при оклике дворовых Андрей возвращается. Почему? Почему в его глазах при прощании с отцом не было слёз, а теперь они появляются?

(тихо музыка)

(Это та самая русская почва, на которой вырос Андрей- это хлебосольство; это общее горе и общие радости, это лад крестьянской жизни- то, что видел Андрей с самого детства, что впитал через заботу матери; то, что останется с ним теперь навсегда – ибо все мы родом из детства

Вычитайте реплики дворовых. Это самая настоящая народная речь, это плачи, причитания: «батюшка, светик, красавец мой, сиротка, нет у тебя родимой матушки»

(Так немецкий рационализм, практичность, энергия, сдержанность сталкиваются с русской душой, русским сердцем, чувством родины и домашнего крова, со временем, наконец…)

(И отсутствие материнской ласки, которая раньше заполняла пустоты ограниченных, сухих отношений с отцом – не отсюда ли излишняя «глагольность» у Гончарова?)

Но гулко хлопает дверь и без того пустого дома в Верхлёве, и надо скакать в Петербург, «ибо время тратить нечего» - часы заведены, и начался стремительный бег времени жизни Андрея Штольца, в котором уже не будет ни одной секунды чтобы повернуть коня, и обнять близких тебе людей, и заплакать…(часы идут) – Пауза.

Как вы думаете, удалось ли режиссеру и актерам передать замысел автора?

Что же даёт нам этот эпизод для понимания образа героя? К какому выводу вы пришли?

(Образ Штольца дан и как антитеза «обломовщине», и как воплощение мечты о пробуждении России)

Штольц дан в динамике, в движении – именно в этом состоянии, а не в состоянии покоя и сна человек способен преодолеть все преграды для достижения высшей цели.

Только есть ли она у Штольца?

(Нет)

Хоть он и «не ведает разлада между умом и сердцем» , но его образ – явно утопическая картина для эпохи 50 – 60 гг. 19 века.

(к цитате Гончарова на доске)

1. « Штольца я описал бледно, так как этот тип только зарождается…»

Надежда писателя на создание образа гармонического человека в современной ему эпохе не оправдались:

1. «… между действительностью и идеалом лежит бездна, через которую ещё не найден мост, да и едва ли построится когда…»

(из дневника писателя)

(часы идут)

Время идёт всегда вперёд и никогда назад…

И я очень надеюсь, что «личное» Андрея Штольца стало теперь и нашим «личным» - ведь все мы родом из детства…

(фонограмма народного плача)

Библиография

1. И.А.Гончаров «Обломов», «Художественная литература» 1990г.
2. И.А.Битюгова «Роман И.А.Гончарова «Обломов» в художественном восприятии Достоевского» 1976г.
3. Д.С.Мережковский. И.А.Гончаров. «Критический этюд» 1890г., т. VIII
4. А.В.Дружинин «Обломов.» Роман И.А.Гончарова в кн. «Библиотека учителя», «Художественная литература» 1990г.
5. Журнал «Литература в школе» №2 1998г.

И литературе

Урок развития речи с элементами лингвистического анализа (на примере анализа отрывка из романа «Обломов»)

Цель урока: совершенствование речевых навыков обучающихся на примере лингвистического анализа художественного текста.

Задачи: - анализ художественного текста с элементами герменевтического анализа;

Совершенствование речевой практики обучающихся;

Воспитание любви и уважения к родной литературе;

Совершенствование навыков индивидуальной и групповой работы.

Ход урока

Вступительное слово учителя о теме и цели урока Актуализация опорных знаний.

А) Работа над лексической сочетаемостью слов.

Преподавателем предлагается словарно-орфографическая работа.

Под диктовку (один у доски) пишут слова:

мировоззрение, романтик, лингвистический анализ, традиция, мечтатель, творчество, замысел, воплощение, автор, кульминация.

Вопросы: 1. Какие словосочетания можно составить с данными словами?

Как вы думаете, как взаимосвязаны эти слова? Какие знания необходимы для того, чтобы правильно анализировать текст?

Б) Работа над понятием «читатель». Что нужно для правильного восприятия текста? Правильно и грамотно интерпретировать написанное. Предлагаем упражнение

Даны тексты с описанием читающих людей. И даны виды читателей. Соотнести.

А) Чтение без понимания прочитанного

Б) Критическое чтение

В) Чтение с погружением в создаваемые фантазии

Г) Чтение с конкретной целью поиска ответа на нужный вопрос

(Горький. В людях)

Лесной надзиратель, хранивший леса из любви к науке, в этот час сидел над старинными книгами. Он искал советскому времени подобия в прошлом, чтобы узнать дальнейшую мучительную судьбу революции и найти исход для спасения своей семьи.

Его отец-лесничий оставил ему библиотеку из дешевых книг самых последних, нечитаемых и забытых сочинителей. Он говорил сыну, что решающие жизнь истины существуют тайно в заброшенных книгах…

Лесной надзиратель читал сегодня произведение Николая Арсакова, изданное в 1868 году. Сочинение называлось «Второстепенные люди», и надзиратель сквозь скуку сухого слова отыскивал то, что ему нужно было. Надзиратель считал, что скучных и бессмысленных книг нет, если читатель бдительно ищет в них смысл жизни. Скучные книги происходят от скучного читателя, ибо в книгах действует ищущая тоска читателя, а не умелость сочинителя.

(Платонов. Чевенгур)

Каким читателем вы считаете себя? Почему? Каким читателем предпочтительнее быть?

Какой вид чтения мы будем использовать сегодня?

В) Проверка на внимательность чтения. Задание построить в правильной последовательности текст «Илья Ильич Обломов в Петербурге». Обратите внимание на некоторые пункты, выбрав только необходимые.

А) Комната, где лежал Обломов, завернувшись в старый халат, с виду казалась прекрасно убранною. Но опытному взгляду сразу были заметны паутина и скопившаяся в углу пыль.

Б) Отцом Ильи Ильича был Илья Иванович Обломов – истинный житель деревни Обломовки, любивший квас и пироги с грибами и цыплятами. По воспоминаниям главного героя, смеялся он как «олимпийский Бог».

В) Каждый день Ильи Ильича был похож на предыдущий. К нему приходили посетители, рассказывали о своей жизни, новостях Петербурга, некоторые звали на первомайские гулянья в Екатерингоф.

Г) На Гороховой улице в одном из домов жил Илья Ильич Обломов, мужчина лет 32-33 лет от роду, среднего роста, приятной наружности.

Д) В городе с Ильей Ильичем проживал слуга Захар, который много лет назад нянчил маленького Обломова, а сам Илья Ильич помнил его молодым, проворным и прожорливым парнем.

Е) Когда гости уходили, Обломов тяжело задумывался над тем, как он безвыездно живет уже девятнадцатый год в Петербурге.

Лишний пункт про отца Обломова, так как в нем не говорится о жизни Обломова в Петербурге.

Теперь вы понимаете, как важно быть внимательным читателем?

Г) Став внимательным читателем, значительно легче работать с текстом. Давайте подумаем, как вообще создается роман. Пойдем от крупных категорий к более мелким, чтобы от замысла романа перейти непосредственно к лингвистическому и литературоведческому анализу текста. Перед вами опорные слова и словосочетания, распределенные по двум группам. Задача студентов – распределить их в правильном порядке.

А) Замысел

Разрастание мира будущего романа – приобретение творческим замыслом законченного вида – воплощение замысла в художественное слово

Б) Образы героев

Д) Разобравшись в том, как и в какой последовательности создаются образы героев и замысел писателя, проанализируем образ главного героя романа – Обломова.

Отрывок про главного героя:

В Гороховой улице, в одном из больших домов, народонаселения которого стало бы на целый уездный город, лежал утром в постели, на своей квартире, Илья Ильич Обломов.

Это был человек лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определенной идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица. Мысль гуляла вольной птицей по лицу, порхала в глазах, садилась на полуотворенные губы, пряталась в складках лба, потом совсем пропадала, и тогда во всем лице теплился ровный свет беспечности. С лица беспечность переходила в позы всего тела, даже в складки шлафрока.

Иногда взгляд его помрачался выражением будто усталости или скуки; но ни усталость, ни скука не могли ни на минуту согнать с лица мягкость, которая была господствующим и основным выражением, не лица только, а всей души; а душа так открыто и ясно светилась в глазах, в улыбке, в каждом движении головы, руки. И поверхностно наблюдательный, холодный человек, взглянув мимоходом на Обломова, сказал бы: "Добряк должен быть, простота!" Человек поглубже и посимпатичнее, долго вглядываясь в лицо его, отошел бы в приятном раздумье, с улыбкой.

Цвет лица у Ильи Ильича не был ни румяный, ни смуглый, ни положительно бледный, а безразличный или казался таким, может быть, потому, что Обломов как-то обрюзг не по летам: от недостатка ли движения или воздуха, а может быть, того и другого. Вообще же тело его, судя по матовому, чересчур белому свету шеи, маленьких пухлых рук, мягких плеч, казалось слишком изнеженным для мужчины.

Движения его, когда он был даже встревожен, сдерживались также мягкостью и не лишенною своего рода грации ленью. Если на лицо набегала из души туча заботы, взгляд туманился, на лбу являлись складки, начиналась игра сомнений, печали, испуга; но редко тревога эта застывала в форме определенной идеи, еще реже превращалась в намерение. Вся тревога разрешалась вздохом и замирала в апатии или в дремоте.

Как шел домашний костюм Обломова к покойным чертам лица его и к изнеженному телу! На нем был халат из персидской материи, настоящий восточный халат, без малейшего намека на Европу, без кистей, без бархата, без талии, весьма поместительный, так что и Обломов мог дважды завернуться в него. Рукава, по неизменной азиатской моде, шли от пальцев к плечу все шире и шире. Хотя халат этот и утратил свою первоначальную свежесть и местами заменил свой первобытный, естественный лоск другим, благоприобретенным, но все еще сохранял яркость восточной краски и прочность ткани.

Халат имел в глазах Обломова тьму неоцененных достоинств: он мягок, гибок; тело не чувствует его на себе; он, как послушный раб, покоряется самомалейшему движению тела.

Обломов всегда ходил дома без галстука и без жилета, потому что любил простор и приволье. Туфли на нем были длинные, мягкие и широкие; когда он, не глядя, опускал ноги с постели на пол, то непременно попадал в них сразу.

Лежанье у Ильи Ильича не было ни необходимостью, как у больного или как у человека, который хочет спать, ни случайностью, как у того, кто устал, ни наслаждением, как у лентяя: это было его нормальным состоянием. Когда он был дома -- а он был почти всегда дома, -- он все лежал, и все постоянно в одной комнате, где мы его нашли, служившей ему спальней, кабинетом и приемной. У него было еще три комнаты, но он редко туда заглядывал, утром разве, и то не всякий день, когда человек мёл кабинет его, чего всякий день не делалось. В тех комнатах мебель закрыта была чехлами, шторы спущены.

Комната, где лежал Илья Ильич, с первого взгляда казалась прекрасно убранною. Там стояло бюро красного дерева, два дивана, обитые шелковою материею, красивые ширмы с вышитыми небывалыми в природе птицами и плодами. Были там шелковые занавесы, ковры, несколько картин, фарфор и множество красивых мелочей.

Но опытный глаз человека с чистым вкусом одним беглым взглядом на все, что тут было, прочел бы только желание кое-как соблюсти decorum неизбежных приличий, лишь бы отделаться от них. Обломов хлопотал, конечно, только об этом, когда убирал свой кабинет. Утонченный вкус не удовольствовался бы этими тяжелыми, неграциозными стульями красного дерева, шаткими этажерками. Задок у одного дивана оселся вниз, наклеенное дерево местами отстало.

Точно тот же характер носили на себе и картины, и вазы, и мелочи.

Сам хозяин, однако, смотрел на убранство своего кабинета так холодно и рассеянно, как будто спрашивал глазами: "Кто сюда натащил и наставил все это?" От такого холодного воззрения Обломова на свою собственность, а может быть, и еще от более холодного воззрения на тот же предмет слуги его, Захара, вид кабинета, если осмотреть там все повнимательнее, поражал господствующею в нем запущенностью и небрежностью.

Вопросы: 1. Как эпизод связан со всем повествованием? Что ему предшествовало и что последовало?

Охарактеризуйте Обломова. Какие приемы использует автор для его описания? Какие детали и атрибуты окружают главного героя? Изобразительно-выразительные средства, синтаксис, лексика. Значение эпизода для всего произведения. Что данный эпизод помогает раскрыть?

Заполняем таблицу:

Подведение итогов урока.

5. Выставление оценок. Домашнее задание. Дочитать роман «Обломов», подготовить план филологического анализа стихотворения.