Уже к концу 20-х годов в советской литературе стали нарастать тревожные тенденции, свидетельствовавшие о том, что писательский труд все больше начинает привлекать к себе «заботливое» внимание и властей, и верных им «компетентных органов». В частности, это выразилось в усилении репрессивных мер против неугодных литераторов. Так, в 1926 году конфискуется номер журнала «Новый мир» с повестью Б. Пильняка «Повесть непогашенной луны»: история командарма Гаврилова, главного героя повести, слишком напоминала судьбу Михаила Фрунзе, одного из крупнейших деятелей революции и Гражданской войны, под давлением партии вынужденного пойти на ненужную ему операцию и погибшего под ножом хирурга. В том же году производится обыск на квартире М. Булгакова, изымается рукопись повести "Собачье сердце". В 1929 году устраивается настоящая травля целого ряда авторов, в том числе Ю. Олеши, В. Вересаева, А. Платонова и др. Особенно разнузданно ведут себя рапповцы, почувствовавшие свою безнаказанность и не останавливающиеся ни перед чем в стремлении очернить своих противников. В 1930 году, затравленный, не сумевший распутать клубок личных и творческих проблем, кончает с собой В. Маяковский, а отлученный от своего читателя Е. Замятин с трудом добивается разрешения оставить родину.

Запрет литературных объединений и создание ССП

В 1932 году постановление Центрального Комитета партии «О перестройке литературно-художественных организаций» запрещает любые литературные объединения, в том числе и пресловутую РАПП. Именно по этой причине многими писателями постановление было воспринято с радостью, к тому же все писатели объединялись в единый Союз советских писателей (ССП), берущий на себя все бремя забот по обеспечению их всем необходимым для творчества. Первый пленум оргкомитета писательского союза стал важнейшим шагом в сторону унификации всей советской литературы. Объединение творческих сил страны в единый Союз не только упростило контроль над ними — отлучение от него означало отлучение от литературы, от читателя. Лишь члены ССП имели возможность печататься, жить на средства, добываемые писательским трудом, ездить в творческие командировки и в санатории, остальные же были обречены на нищенское существование.

Утверждение метода социалистического реализма

Другой шаг партии по установлению полного идеологического контроля над литературой — утверждение в качестве единого творческого метода всей советской литературы социалистического реализма. Впервые прозвучавшее на собрании литературных кружков Москвы в речи И. М. Тронского, опубликованной 23 мая 1932 года в «Литературной газете», понятие «соцреализм», по преданию, было выбрано самим Сталиным среди предлагаемых вариантов определения нового метода как реализма «пролетарского», «тенденциозного», «монументального», «героического», «романтического», «социального», «революционного» и др. Примечательно, что каждое из этих определений раскрывает одну из сторон нового метода. «Пролетарский» — тематическая и идейная подчиненность задаче строительства пролетарского государства. «Тенденциозный» — идеологическая заданность. «Монументальный» — стремление к масштабным художественным формам (что в литературе, в частности, проявилось в засилии крупных романных форм). Определение «героический» отвечает культу героизма в самых разных сферах жизни (идущему от слов М. Горького «в жизни всегда есть место подвигу»). «Романтический» — ее романтической устремленности к будущему, к воплощению идеала, романтическому противопоставлению мира мечты и мира реальности. «Социальный» и «классовый» — ее социальному подходу к человеку, взгляду через призму общественных (классовых) отношений. Наконец, определение «революционный» передает стремление литературы соцреализма к «изображению действительности в ее революционном развитии».

Это отчасти напоминает «фантастический реализм», о котором говорил Е. Замятин, но смысл его в другом: литература должна изображать не то, что есть, а то, что должно быть, то есть обязательно появиться по логике марксистского учения. При этом отметается сама мысль, что жизнь может оказаться намного сложнее любых головных построений теоретиков коммунизма и не захочет стать лишь доказательством истинности коммунистической идеи. Таким образом, в понятии «социалистический реализм» ключевым словом оказывается не «реализм» (понимаемое как верность действительности), а «социалистический» (то есть верный идеологии построения нового, еще не бывалого общества).

Преобладание романа в прозе

От многообразия идейно-стилевых течений советская культура пришла к навязываемому ей единообразию и единомыслию: в эпических формах начинает доминировать роман — большое эпическое полотно, с трафаретными сюжетными ходами, системой персонажей, обилием риторических и дидактических вкраплений. Особенно популярна так называемая «производственная проза», зачастую включающая в себя элементы «шпионского» романа (названия произведений говорят сами за себя): Ф. Гладков. «Энергия»; М. Шагинян. «Гидроцентраль»; Я. Ильин. «Большой конвейер» и др. Активно публикуется и проза, посвященная становлению колхозной жизни, и тоже говорящие заглавия: Ф. Панферов. «Бруски»; П. Замойский. «Лапти»; В. Ставский. «Разбег»; И. Шухов. «Ненависть» и др.

Герой мыслящий уступает место герою действующему, не знающему слабостей и сомнений, нравственных мук и даже объяснимых человеческих слабостей. Из романа в роман кочует стандартный набор шаблонных персонажей: сознательный коммунист, сознательная комсомолка, бухгалтер-«недобиток» из «бывших», колеблющийся интеллигент, диверсант, приехавший в советскую Россию под маской специалиста-консультанта...

Борьба с «формализмом»

В середине 30-х годов 20 века развернулась борьба с «формализмом», под которым понимался любой поиск в области художественного слова, любой творческий эксперимент, будь то сказ, орнаментальность или просто склонность автора к лирическим медитациям. Советская литература заболела тяжелой болезнью усредненности — естественного следствия унификации. Несмотря на звездопад государственных премий и наград, все меньше публикуется произведений, которые без натяжки могут быть названы крупными событиями в литературе.

Отрыв литературы от реальности

Само развитие метода социалистического реализма показало невозможность управлять живым процессом творчества, не убивая самого главного — творческого духа. От официальных критиков требовались сложные пируэты мысли, чтобы «пристегнуть» к официальному методу советской литературы лучшие произведения тех лет — «Тихий Дон» и «Поднятую целину» М. Шолохова, эпопею «Жизнь Клима Самгина» М. Горького, роман «Петр Первый» А. Толстого и др.

Литература переставала отражать реальность, отвечать на действительно насущные вопросы. Как результат — писатели, не приспособившиеся к новым правилам игры, нередко уходили из «большой литературы» в пограничные сферы. Одной из таких сфер стали детские книги. Произведения для детей Б. Житкова, А. Гайдара, М. Пришвина, К. Паустовского, В. Бианки, Е. Чарушина, Ю. Олеши, писателей группы ОБЭРИУ (Д. Хармса, Н. Олейникова, А. Введенского и др.) нередко затрагивали проблемы, недоступные для «взрослой» литературы тех лет, детская поэзия оставалась чуть ли не единственным легальным способом работать с экспериментальными художественными формами, обогащая русский стих. Другой областью «внутренней эмиграции» для многих авторов стала переводческая деятельность. Следствием того, что многие крупные художники, среди которых Б. Пастернак, А. Ахматова, С. Маршак, А. Тарковский, в этот период имели возможность заниматься только переводами, стало создание высочайшего уровня русской переводческой школы.

"Потаенная" литература

Впрочем, у писателей была еще одна альтернатива: подспудно, скрыто от всевидящего ока властей создавалась еще одна литература, получившая название «потаенной». Одни писатели, отчаявшись опубликовать свои самые выстраданные произведения, откладывали их до лучших времен: другие изначально понимали невозможность публикации, но, боясь упустить время, сразу же писали «в стол», для потомков. Подводная часть айсберга советской литературы вполне соотносилась по своей значимости и мощи с массивом официально разрешенных произведений: среди них такие шедевры, как «Котлован» и «Чевенгур» А. Платонова, «Собачье сердце» и «Мастер и Маргарита» М. Булгакова, «Реквием» А. Ахматовой и др. Своего читателя эти книги обрели в 60—80-е годы, образуя собой мощный поток так называемой «возвращенной литературы». Однако не следует забывать, что эти произведения создавались в тех же условиях, под влиянием тех же исторических и культурных факторов, что и произведения «разрешенные», и потому они являются органической частью единой русской литературы 20—30-х годов.

Литература русского зарубежья

Картина русской литературы послереволюционных десятилетий все равно будет также неполной, если не упомянуть еще и литературу русского зарубежья. Страну в то время покинуло множество замечательных писателей и поэтов, среди которых И. Бунин, А. Куприн, И. Шмелев, М. Цветаева и др. Своей миссией они видели сохранение России такой, какой они ее запомнили: даже за много тысяч верст от Родины авторы старшего поколения в своем творчестве обращались к родной земле, ее судьбе, традициям, вере. Многие представители молодого поколения, эмигрировавшие еще совсем юными или же мало кому известными авторами, стремились сопрягать традиции русской классики с новыми веяниями европейской литературы и искусства, присматривались к опытам советских литераторов. Некоторые писатели, как, например, М. Горький или А. Толстой, впоследствии вернулись из изгнания, однако в целом литература русской эмиграции первой волны стала значительнейшим явлением мировой и отечественной культуры, ее неотъемлемой частью. Не случайно первым русским писателем — лауреатом Нобелевской премии в 1933 году стал И. Бунин.

Не все писатели русской эмиграции сумели сохранить и преумножить свой талант в изгнании: лучшее, что было создано А. Куприным, К. Бальмонтом, И. Северянином, Е. Замятиным и другими писателями и поэтами, — произведения, написанные на Родине.

Судьба значительной части мастеров слова, оставшихся в России, сложилась трагично. В поминальном списке русских писателей, погибших в застенках и лагерях НКВД, имена Н. Гумилева, И. Бабеля, Н. Клюева, О. Мандельштама, Н. Олейникова, Б. Пильняка, Д. Хармса и многих других замечательных авторов. В число жертв эпохи можно включить и А. Блока, С. Есенина, В. Маяковского, М. Цветаеву... Впрочем, ни репрессии, ни официальное забвение не смогли изъять из русской культуры творческого наследия лучших представителей отечественной словесности.

Картина живого литературного процесса 20— 30-х годов 20 века будет неполной без творчества писателей, искренне веривших в идеалы социалистической революции и победу коммунизма, тех, кто под гнетом идеологического диктата пытался сохранить свою творческую индивидуальность, нередко ценою свободы и даже жизни, и тех, кто вдали от родины с болью и любовью вспоминал о ней, имея полное право повторить вслед за 3. Гиппиус: «Мы не в изгнании, мы — в послании». Русская литература едина, несмотря на разделившие ее идеологические барьеры и даже государственные границы.

Несмотря на тоталитарный контроль государства на все сферы культурного развития общества, искусство СССР в 30 х годах 20 века не отставало от мировых тенденций того времени. Внедрение технологического прогресса, а также новые веяния из запада способствовали расцвету литературы, музыки, театра и кино.

Отличительной чертой советского литературного процесса этого периода стала конфронтация писателей на две противоположные группы: одни литераторы поддерживали политику Сталина и прославляли мировую социалистическую революцию, другие всячески противостояли авторитарному режиму и осуждали антигуманную политику вождя.

Русская литература 30-х годов переживала свой второй расцвет, и вошла в историю мировой литературы как период Серебряного века. В это время творили непревзойденные мастера слова: А. Ахматова, К. Бальмонт, В. Брюсов, М. Цветаева, В. Маяковский.

Свою литературную силу показала и русская проза: творчество И. Бунина, В. Набокова, М. Булгакова, А. Куприна, И. Ильфа и Е. Петрова прочно вошли в гильдию мировых литературных достояний. Литература в этот период отражала всю полноту реалий государственной и общественной жизни.

В произведениях освещались те вопросы, которые волновали общественность в то непредсказуемое время. Многие русские литераторы вынуждены были бежать от тоталитарных преследований власти в другие государства, однако и заграницей они не прерывали свою писательскую деятельность.

В 30-х годах советский театр переживал период своего упадка. В первую очередь театр рассматривался как основной инструмент идеологической пропаганды. Бессмертные постановки Чехова со временем сменялись псевдореалистическими спектаклями, прославляющие вождя и коммунистическую партию.

Выдающиеся актеры, которые всячески пытались сохранить самобытность русского театра, был подданы суровым репрессиям отцом советского народа, среди них В. Качалов, Н. Черкасов, И. Москвин, М. Ермолова. Такая же участь постигла талантливейшего режиссера В. Мейерхольда, создавшего свою театральную школу, которая была достойной конкуренцией прогрессивного запада.

С развитием радио, в СССР начался век зарождения эстрадной музыки. Песни, которые транслировались по радио и записывались на пластинках, стали доступными для широкой аудитории слушателей. Массовая песня в Советском союзе была представлена творчеством Д. Шостаковича, И. Дунаевского, И. Юрьева, В. Козина.

Советская власть полностью отрицала джазовое направление, которое было популярным в Европе и США (так в СССР игнорировалось творчество Л. Утесова первого русского джаз- исполнителя). Вместо этого приветствовались музыкальные произведения, которые прославляли социалистический строй и вдохновляли нацию на труд и подвиги во имя великой революции.

Киноискусство в СССР

Мастера советского кинематографа этого периода смогли достигнуть значительных высот в становлении этого вида искусства. Огромный вклад в развитие кино внесли Д. Ветров, Г. Александров, А. Довженко. Символом советского кинематографа стали непревзойденные актрисы - Любовь Орлова, Рина Зеленая, Фаина Раневская.

Многие фильмы, также как и другие произведения искусства служили пропагандистским целям большевиков. Но все же, благодаря мастерству актерской игры, внедрению звука, качественных декораций советские фильмы и в наше время вызывают подлинное восхищение современников. Такие ленты как «Веселые ребята», «Весна», «Подкидыш» и «Земля» - стали настоящем достоянием советского кинематографа.

Приоритетными в словесном искусстве 30-х годов стали именно «коллективистские» темы: коллективизация, индустриализация, борьба героя-революционера с классовыми врагами, социалистическое строительство, руководящая роль коммунистической партии в обществе и т.д.

Однако это вовсе не означает, что в «партийных» по духу произведениях не проскальзывали нотки писательской тревоги о моральном здоровье общества, не звучали традиционные вопросы русской литературы о судьбе «маленького человека». Приведем всего один пример.

В 1932 году В.Катаев создал типично «коллективистский», индустриальный роман «Время, вперед!» о том, как на строительстве магнитогорского металлургического комбината был побит мировой рекорд по замесу бетона. В одном из эпизодов описана женщина, несущая доски.

«Вот, например, одна.

В розовом шерстяном платке, в сборчатой деревенской юбке. Она еле идет, тяжело ступая на пятки, шатаясь под тяжестью рессорно гнущихся на ее плече досок. Она старается идти в ногу с другими, но постоянно теряет шаг; она оступается, она боится отстать, она на ходу быстро вытирает концом платка лицо.

Ее живот особенно высок и безобразен. Ясно, что она на последних днях. Может быть, ей остались часы.

Зачем она здесь? Что она думает? Какое отношение имеет ко всему окружающему?

Неизвестно».

Об этой женщине в романе больше не говорится ни слова. Но образ создан, вопросы поставлены. А читатель умеет думать… Почему эта женщина работает вместе со всеми? Из каких соображений люди приняли ее в коллектив?

Приведенный пример – не исключение. В большинстве значительных произведений «официальной» советской литературы 30-х годов, можно встретить столь же потрясающе правдивые эпизоды. Подобные примеры убеждают в том, что сегодняшние попытки представить предвоенный период в литературе «эпохой молчащих книг» не совсем состоятельны.

В литературе 30-х годов наблюдалось многообразие художественных систем. Наряду с развитием социалистического реализма было очевидным развитие традиционного реализма. Он проявлялся в произведениях писателей-эмигрантов, в творчестве живших в стране писателей М.Булгакова, М.Зощенко, и др. Явные черты романтизма ощутимы в творчестве А.Грина. Не были чужды романтизму А.Фадеев, А.Платонов. В литературе начала 30-х годов появилось направление ОБЕРИУ (Д.Хармс, А. Введенский, К.Вагинов, Н.Заболоцкий и др.), близкое к дадаизму, сюрреализму, театру абсурда, литературе потока сознания.

Литературе 30-х годов присуще активное взаимодействие разных родов литературы. К примеру, библейский эпос проявил себя в лирике А.Ахматовой; роман М.Булгакова «Мастер и Маргарита» многими своими чертами перекликается с произведениями драматургическими – прежде всего с трагедией И.В.Гёте «Фауст».

В означенный период литературного развития трансформируется традиционная система жанров. Возникают новые виды романа (прежде всего так называемый «производственный роман»). Сюжетная канва романа часто состоит из серии очерков.

Писатели 30-х годов весьма разнообразны в используемых ими композиционных решениях. «Производственные» романы чаще всего изображают панораму трудового процесса, связывая развитие сюжета с этапами строительства. Композиция философского романа (в этой жанровой разновидности выступалВ.Набоков) связана, скорее, не с внешним действием, а с борьбой в душе персонажа. В «Мастере и Маргарите» М.Булгаков представляет «роман в романе», причем ни один из двух сюжетов не может считаться ведущим.

Писатели А.Толстой и М.Шолохов

Духовная атмосфера десятилетия и ее отражение в литературе и искусстве. Сложное единство оптимизма и горечи, идеализма и страха, возвышения человека труда и бюрократизации власти.

Рождение новой песенно-лирической ситуации. Героини стихотворений П. Васильева и М. Исаковского (символический образ России - Родины). Лирика Б. Корнилова, Дм. Кедрина, М. Светлова, А. Жарова и др.

Литература на стройке: произведения 30-х годов о людях труда («Энергия» Ф. Гладкова, «Соть» Л. Леонова, «Гидроцентраль» М. Шагинян, «Время, вперед!» В. Катаева, «Люди из захолустья» А. Малышкина и др.). Человеческий и творческий подвиг Н. Островского. Уникальность и полемическая заостренность образа Павла Корчагина в романе «Как закалялась сталь».

Тема коллективизации в литературе. Трагическая судьба Н. Клюева и поэтов «крестьянской купницы». Поэма А. Твардовского «Страна Муравия» и роман М. Шолохова «Поднятая целина».

Первый съезд Союза писателей СССР и его общественно-историческое значение.

Эмигрантская «ветвь» русской литературы в 30-е годы. Ностальгический реализм И. Бунина, Б. Зайцева, И. Шмелева. «Парижская нота» русской поэзии 30-х годов. Лирика Г. Иванова, Б. Поплавского, Н. Оцупа, Д. Кнута, Л. Червинской и др.

А.Н. Толстой

Рассказ «Лень Петра», роман «Петр Первый». Попытки художественно осмыслить личность царя-реформатора в ранней прозе А. Толстого («День Петра»). Углубление образа Петра в «романном» освоении темы. Основные этапы становления исторической личности, черты национального характера в образе Петра. Образы сподвижников царя и противников петровских преобразований. Проблемы народа и власти, личности и истории в художественной концепции автора. Жанровое, композиционное и стилистико-языковое своеобразие романа.

Опорные понятия: историко-биографическое повествование; собирательный образ эпохи.

Внутрипредметные связи: «петровская» тема в произведениях М.В. Ломоносова, А.С. Пушкина, А.К. Толстого, А.А. Блока.

Межпредметные связи: исторические источники романа «Петр Первый» (труды Н. Устрялова, С. Соловьева и др.).

Для самостоятельного чтения: трилогия «Хождение по мукам».

М.А. Шолохов

Роман-эпопея «Тихий Дон». Историческая широта и масштабность шолоховского эпоса. «Донские рассказы» как пролог «Тихого Дона». Картины жизни донского казачества в романе. Изображение революции и Гражданской войны как общенародной трагедии. Идея Дома и святости семейного очага в романе. Роль и значение женских образов в художественной системе романа. Сложность, противоречивость пути «казачьего Гамлета» Григория Мелехова, отражение в нем традиций народного правдоискательства. Художественно-стилистическое своеобразие «Тихого Дона». Исторически-конкретное и вневременное в проблематике шолоховского романа-эпопеи.

Опорные понятия: хронотоп романа-эпопеи; гуманистическая концепция истории в литературе.

Внутрипредметные связи: продолжение традиций толстовского эпоса в «Тихом Доне» («мысль народная» и «мысль семейная»); шолоховский эпос в контексте произведений о Гражданской войне (А. Фадеев, И. Бабель, М. Булгаков).

Межпредметные связи: исторические источники романа «Тихий Дон» (труды В. Владимировой, А. Френкеля, М. Корчина и др.); «Тихий Дон» в иллюстрациях художников (С. Корольков, О. Верейский, Ю. Ребров) и киноверсиях (к/ф реж. И. Правова и О. Преображенской (1931), С. Герасимова (1958).

Для самостоятельного чтения: рассказы «Лазоревая степь», «Шибалково семя», «Родинка».

У литературной карты России

Обзор творчества Б.В. Шергина, А.А. Прокофьева, С.Н. Маркова - по выбору. Мастерство воссоздания характеров русских землепроходцев в творчестве С. Маркова. Духовное наследие русского песенного Севера в произведениях Б. Шергина. Поэтический облик России в лирике А. Прокофьева.

М.А. Булгаков

Роман «Мастер и Маргарита» как «роман-лабиринт» со сложной философской проблематикой. Взаимодействие трех повествонательных пластов в образно-композиционной системе романа. Нравственно-философское звучание «ершалаимских» глав. Сатирическая «дьяволиада» М.А. Булгакова в романе. Неразрывность связи любви и творчества в проблематике «Мастера и Маргариты». Путь Ивана Бездомного в обретении Родины.

Опорные понятия: «исторический пейзаж»; карнавальный смех; очерк нравов.

Внутрипредметные связи: евангельские мотивы в прозе М. Булгакова; традиции мировой литературы в «Мастере и Маргарите» (И.В. Гёте, Э.Т.А. Гофман, Н.В. Гоголь).

Межпредметные связи: М. Булгаков и театр; сценические и киноинтерпретации произведений М. Булгакова; музыкальные реминисценции в булгаковской прозе.

Для самостоятельного чтения: рассказ «Красная корона», повесть «Собачье сердце», пьесы «Бег», «Дни Турбиных».

Б.Л. Пастернак

Стихотворения «Февраль. Достать чернил и плакать!..», «Снег идет», «Плачущий сад», «В больнице», «Зимняя ночь», «Гамлет», «Во всем мне хочется дойти до самой сути...», «Определение поэзии», «Гефсиманский сад» и др. по выбору. Единство человеческой души и стихии мира в лирике Б.Л. Пастернака. Неразрывность связи человека и природы, их взаимотворчество. Любовь и поэзия, жизнь и смерть в философской концепции Б.Л. Пастернака. Трагизм гамлетовского противостояния художника и эпохи в позднем творчестве поэта. Метафорическое богатство и образная яркость лирики Б.Л. Пастернака.

Роман «Доктор Живаго ». Черты нового лирико-религиозного повествования в романе Б.Л. Пастернака. Фигура Юрия Живаго и проблема интеллигенции и революции в романе. Нравственные искания героя, его отношение к революционной доктрине «переделки жизни». «Стихотворения Юрия Живаго» как финальный лирический аккорд повествования.

Опорные понятия: метафорический ряд; лирико-религиозная проза.

Внутрипредметные связи: Б. Пастернак и поэзия русского футуризма; евангельская и шекспировская темы в лирике и прозе поэта; Б. Пастернак и В. Маяковский.

Межпредметные связи: рисунки Л.О. Пастернака; музыкальные образы Ф. Шопена в лирике Б. Пастернака.

Для самостоятельного чтения: циклы «Сестра моя - жизнь », «Когда разгуляется», поэма «Девятьсот пятый год».

А.П. Платонов

Рассказы «Возвращение», «Июльская гроза», «Фро», повести «Сокровенный человек», «Котлован» - по выбору. Оригинальность, самобытность художественного мира А.П. Платонова. Тип платоновского героя - мечтателя, романтика, правдоискателя. «Детскость» стиля и языка писателя, тема детства в прозе А.П. Платонова. Соотношение «задумчивого» авторского героя с революционной доктриной «всеобщего счастья». Смысл трагического финала повести «Котлован», философская многозначность ее названия. Роль «ключевых» слов-понятий в художественной системе писателя.

Опорные понятия: индивидуализированный стиль писателя; литературная антиутопия.

Внутрипредметные связи: жанр антиутопии в творчестве А. Платонова и Е. Замятина. Шариков А.П. Платонова и Шариков М.А. Булгакова («Сокровенный человек» - «Собачье сердце»).

Межпредметные связи: проза А. Платонова и живопись П. Филонова.

Для самостоятельного чтения: рассказы «Родина электричества », «Старый механик », повесть «Джан».

В.В. Набоков

Роман «Машенька». Драматизм эмигрантского небытия героев «Машеньки». Образ Ганина и тип «героя компромисса». Своеобразие сюжетно-временной организации повествования. Черты чеховских «недотеп» в обывателях пансиона фрау Дорн. Словесная пластика Набокова в раскрытии внутренней жизни героев и описании «вещного» быта. Горько-ироническое звучание финала романа.

Опорные понятия: элитарная проза; литературное двуязычие.

Внутрипредметные связи: пушкинские реминисценции и романе «Машенька»; В. Набоков и И. Бунин.

Межпредметные связи: литературное двуязычие в творчестве В. Набокова; размышления писателя о художественном значении русского языка.

Для самостоятельного чтения: рассказ «Облако, озеро, башня», роман «Защита Лужина».

Литература периода Великой Отечественной войны

Отражение летописи военных лет в произведениях русских писателей. Публицистика времен войны (А. Толстой, И. Эренбург, Л. Леонов, О. Берггольц, Ю. Гроссман и др.).

Лирика военных лет. Песенная поэзия В. Лебедева-Кумача, М. Исаковского, Л. Ошанина, Е. Долматовского, А. Суркова, А. Фатьянова.

Жанр поэмы в литературной летописи войны («Зоя» М. Алигер, «Сын» П. Антокольского, «Двадцать восемь» М. Светлова и др.). Поэма А. Твардовского «Василий Теркин» как вершинное произведение времен войны. Прославление подвига народа и русского солдата в «Книге про бойца».

Проза о войне. «Дни и ночи» К. Симонова, «Звезда» Э. Казакевича, «Спутники» В. Пановой, «Молодая гвардия» А. Фадеева, «Повесть о настоящем человеке» Б. Полевого, «В окопах Сталинграда» В. Некрасова и др.

А.Т. Твардовский

Стихотворения «Вся суть в одном-единственном завете...», «О сущем», «Дробится рваный цоколь монумента...», «Я знаю, никакой моей вины...», «Памяти матери», «Я сам дознаюсь, доищусь...», «В чем хочешь человечество вини..» и др. по выбору. Доверительность и теплота лирической интонации А. Твардовского. Любовь к «правде сущей» как основной мотив «лирического эпоса» художника. Память войны, тема нравственных испытаний на дорогах истории в произведениях разных лет. Философская проблематика поздней лирики поэта.

Поэма «По праву памяти». «По праву памяти» как поэма-исповедь, поэма-завещание. Тема прошлого, настоящего и будущего в свете исторической памяти, уроков пережитого. Гражданственность и нравственная высота позиции автора.

Опорные понятия: лирико-патриотический пафос; лирический эпос.

Внутрипредметные связи: И.А. Бунин о поэме «Василий Теркин»; некрасовские традиции в лирике А. Твардовского.

Межпредметные связи: литературная деятельность А. Твардовского в журнале «Новый мир»: документы, свидетельства, воспоминания.

Для самостоятельного чтения: стихотворения «Жестокая память», «Как после мартовских метелей...», «Полночь в мое городское окно...», поэмы «Дом у дороги», «За далью - даль».

Тема: Общая характеристика литературы 30–х годов.

1. Общественно–политическая ситуация 30–х годов.
2. Основные темы произведений 30–х годов.
3. Ведущие жанры в литературе 30–х годов.

Литература

1. Акимов В.М. От Блока до Солженицына. М., 1994.
2. Голубков М. Русская литература ХХ века. После раскола. М., 2001.
3. История русской литературы ХХ века (20–90–е годы). М., МГУ, 1998.
4. История советской литературы: Новый взгляд. М.,1990.
5. Мусатов В.В. История русской литературы ХХ в. (советский период). М., 2001.
6. Русская литература ХХ века. Мн., 2004.
7. Русская литература ХХ века в 2 частях/под ред. проф. Кременцова. М., 2003.

В 30–е годы происходит нарастание негативных явлений в литературном процессе. Начинается травля выдающихся писателей (Е.Замятин, М.Булгаков, А.Платонов, О.Мандельштам).
В начале 30–х годов происходит смена форм литературной жизни: после выхода в свет постановления ЦК ВКП(б) объявляют о своем роспуске РАПП и другие литературные объединения.

В 1934 году состоялся Первый съезд советских писателей, который единственно возможным творческим методом объявил социалистический реализм. В целом же началась политика унификации культурной жизни, происходит резкое сокращение печатных изданий.

В тематическом плане ведущими становятся романы об индустриализации, о первых пятилетках, создаются большие эпические полотна. И вообще ведущей становится тема труда.
Художественная литература начинала освоение проблем, связанных с вторжением науки и техники в повседневную жизнь человека. Новые сферы жизни человека, новые конфликты, новые характеры, видоизменение традиционного литературного материала привели к появлению новых героев, к возникновению новых жанров, новых приемов стихосложения, к поискам в области композиции и языка.

Отличительной особенностью поэзии 30–х годов является бурное развитие песенного жанра. В эти годы были написаны прославленные «Катюша» (М.Исаковский), «Широка страна моя родная…» (В.Лебедев–Кумач), «Каховка» (М.Светлов) и многие другие.

На рубеже 20–30–х годов в литературном процессе наметились интересные тенденции. Критика, еще недавно приветствовавшая «космические» стихи пролеткультовцев, восторгавшаяся «Падением Даира» А.Малышкина, «Ветром» Б.Лавренева, изменила ориентацию. Глава социологической школы В.Фриче начал поход против романтизма как искусства идеалистического. Появилась статья А.Фадеева «Долой Шиллера!», направленная против романтического начала в литературе.

P.S. Здесь представлен старый и усеченный вариант лекции
«Общая характеристика литературы 30-х годов»
Новый расширенный и подробный вариант ищите на моем сайте
http://1abzac.ru/

Рецензии

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру - порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.